Луна не съест месяц

      Через смежную комнату выбирается в столовую, где взглядом натыкается на красивую картину — она выполнена в золотисто-рыжих тонах, словно свет Янтаря наполнил каждый миллиметр этого великолепного полотна. Изображён прекрасный юноша — глаза его сияют сладким медовым цветом, волосы вьются золотыми ниточками, как непослушные вихри в обрамлении ангельского лица. Нет в выражении юноши ни злости, ни грусти — лишь лёгкое спокойствие, теплотой разливающееся по телу того, кто на картину смотрит.       Плутон подбирается ближе, всматривается в крохотную табличку, где виднеется нацарапанная на золотом покрытии надпись: «Кси Юпитер, сын фи Нептуна и пи Уран». Так вот какие рисуются портреты у лун — так каждый может знать, как выглядит та или иная луна, даже если ни разу не видел её.       Несмотря на видное спокойствие луны с портрета, Плутон всё равно чувствует некоторую неприязнь к нему. Приглядывается к глазам — и вовремя замечает лихорадочный блеск в них. Что-то влажное, бесовское таит кси Юпитер в недрах своих зрачков. Возможно, так видит его художник — а кто, собственно, художник?       Разгадать эту загадку Плутон не успевает, так как в кухне слышится грохот, потом громкий крик — это заставляет Плутон всполошиться, прикинуть свои шансы на выживание. Шаги приближаются, идут так быстро, что попытка скрыться в другой комнате оборачивается провалом — дверь сбоку заперта, а другая находится у дальней стены, до которой Плутон ни за что не успеет добежать. Всё, что остаётся — юркнуть под большой общий обеденный стол, под которым настолько темно, что присутствие человека вовсе не будет заметно. Едва Плутон об этом думает, дверь распахивается. Лезть под стол уже бессмысленно — придётся греметь стульями, чтобы расчистить себе путь внутрь. Пригнувшись, Плутон ждёт, когда войдут, чтобы после вкруг стола пробраться к выходу.       В столовую влетает Земля — её выдаёт звонкий голос, превращающийся почти в истерический визг:       — Нет, Марс, нет! Если Венера выберет тебя — я только возрадуюсь!       — Ты же понимаешь, что я и Венера — это путь, ведущий к гибели? Мы с разных полюсов, нас соединяешь только ты, — отвечает Марс.       Плутон хочет прокрасться к выходу по левой стороне стола, но вовремя замечает, что Марс и Земля разделились — они оба подходят к ней по разные стороны. Под стол пробраться по-прежнему не представляется возможным.       Земля вдруг останавливается. Упирается ладонями в столешницу, агрессивно бьёт по поверхности (а Плутон в панике вздрагивает), восклицая:       — Ты думаешь, что если я отговорю Венеру выбирать тебя, то ты сможешь продолжать приставать ко мне? Пойми, Марс, даже если ты будешь единственным живым существом в мире, помимо меня, я тебя никогда не выберу! Марс ничего не отвечает.       Земля медленно обходит стол — её шаги отдаются в каждом биении сердца Плутон.       — А знаешь, почему? — вопрошает Земля, ничего вокруг себя не видя. — Потому что я тебя не люблю. Я тебя почти ненавижу!       — Я знаю, — говорит Марс непоколебимо. — Я готов с этим мириться.       — В таком случае… — продолжает Земля спокойно, но осекается. — Святой Омикрон!       Заметила. Как-то слишком быстро обнаружила. Плутон обуревает страх такой силы, что она готова упасть в обморок по-настоящему.       Земля кидается на пол, хватается за лицо Плутон, пальцами щупает шею на наличие пульса. Плутон лежит неподвижно, точно мёртвая. Глаза прикрыты, сквозь тончайшую щёлочку под ресницами она наблюдает за тем, как руки Земли прощупывают пульс на руке, ослабляют давящую одежду на горле. Чувствует, как её пытаются пробудить резкие и неприятные хлопки по лицу.       Рядом оказывается Марс. Он садится рядом, с беспокойством смотрит на хлопочущую Землю.       — Я сбегаю за своими травами, побудь с ней, Марс! — взволнованно бормочет Земля, вскакивая на ноги. — Её нужно пробудить, у неё голодный обморок.       — Не проще ли накормить?.. — бормочет Марс, но уже в пустоту. Так быстро, как только можно, Земля выбегает в смежную комнату, откуда не так давно вышла Плутон. Там она свернёт вправо — прямиком в звёздную комнату, чтобы через неё пробраться в свою мастерскую…       Чувствуя, как Марс напряжённо на неё смотрит, Плутон демонстративно постанывает. Начинает немного и боязливо шевелиться, приходить в сознание — никаких трав ей сейчас не нужно. Марс смотрит на её пробуждение как на чудо.       — Что с тобой было? Ты в порядке? — спрашивает он со свойственной ему грубостью.       Плутон вздрагивает. Что этот Марс себе вообще позволяет?       «Он луна, ему так положено», — думает она не без ненависти.       Осторожно, чтобы не навлечь на себя ещё больший гнев, Плутон бормочет:       — Я шла в гостиную, но, кажется, ослабла от голода… упала в обморок. Ваше присутствие, хи Марс, меня пробудило. Вы кричали?       От шока Марс не сразу понимает, что ему только что задали вопрос. Открыв рот, он тут же его закрывает. Вперившись в лицо Плутон, пытается найти в ней хотя бы искорку притворства — но не находит. Видимо, правда упала. Как чудесно, что не умерла.       — Земля пошла за травами… тебя разбудить хотела, — говорит Марс угрюмо.       — Правда? Я сожалею, что заставила вас переполошиться, — лепечет Плутон, осматривая запертую дверь, в которую не смогла попасть ранее.       Что за ней, интересно? Разве здесь есть запертые двери?       Может, там спрятан какой-нибудь секрет?       Марс вскакивает, опирается о стол — на Плутон старается не смотреть. Ему неприятно, почти даже мерзко общаться с ней. Смотреть на неё. Всё, чего ему хочется — это вгрызться в шею, исполосовать кожу в кровь, лишь бы пить, пить, пить — не напиваться, получать удовольствие от процесса — процесса убийства.       Но вместо этого он говорит, кое-как сдерживая бившуюся в нём дрожью жилу:       — Говори… просьбу свою. Плутон думает, что ослышалась. Поднимает голову, внимательно рассматривая стоящую нерешительно фигуру Марса — домашнего тирана, кровавого злодея, да и просто кровососа ненасытного. И он попросил озвучить просьбу?       — Я бы хотела, хи Марс, чтобы вы прекратили нападать на служанок.       — Отказываю в этой просьбе. Ты не можешь просить за всех — и ограничивать меня в моей власти. Другая просьба, — выпаливает Марс, а сам едва держится, чтобы не наброситься на взбесившую его девчонку.       Тупая человечина, вечно лезет в чужие проблемы — и молит за всех. Откуда в вас столько никчёмной жалости? Почему вы постоянно кого-то жалеете? И ведь если некого будет — то вы скорее умрёте, чем заживёте спокойно, без глодающего нутро милосердия.       — Тогда, — Плутон чуть бледнеет, — я хочу, чтобы вы перестали меня трогать. Покуда я буду жива — ни за что ко мне не прикасайтесь.       От собственной дерзости хочется взвыть, но Плутон не даёт себе такой поблажки — не хватало ещё, чтобы Марс отказал и в этой просьбе.       — Хорошо, — со вздохом отвечает Марс.       В столовую влетает Земля. Она взлохмачена, испугана, непонятный подкожный страх треплет её тело в воздухе. В руках держит ступку, пипетку и мешочек. Пестик в ступке бьётся в припадке, мраморным звоном стучит о края. Укладывая всё принесённое на столе, Земля взволнованно спрашивает:       — Как она, очнулась?       — Госпожа, — Плутон неловко пытается подняться, — я проснулась. Простите, что заставила вас беспокоиться.       Земля с улыбкой подходит к ней, тихонько гладит по голове.       — Ты нам слишком дорога, Плутон, поэтому мы не можем так просто оставлять любой твой недуг. Хочешь кушать? В последнее время мы тебя недокармливали — но ничего, я сейчас что-нибудь найду.       — Лучше я позову служанок, они приготовят избранной обед, — бурчит Марс, трогаясь со своего места.       Он намеренно не смотрит ни на Землю, ни на Плутон — словно боится как-то себя выдать. Не оборачиваясь, никуда не спеша, он скрывается за дверью. Земля ощупывает Плутон, ищет синяки и ушибы.       — Ты очень мягко приземлилась, — заключает в итоге. — Ни синяков, ни ссадин, ничего.       — Я успела смягчить падение руками, — говорит Плутон. — Мне просто стало дурно, я не думала, что это закончится обмороком.       — У тебя был бешеный пульс, — говорит Земля задумчиво. — Если ты боялась нас застукать или быть застуканной самой, могла бы спрятаться под стол.       — Я не успела.       — Ладно. Признания и извинений было бы достаточно. Марс к тебе не приставал?       — Нет. Мы условились, что он не будет трогать меня.       — Славно.       Земля раскрывает мешочек, что принесла с собой, достаёт оттуда сухие листья, круглые ягодки и веточки, укладывает это в ступку, и безжалостно начинает толочь. На вопросительный взгляд Плутон отвечает:       — Посыплю в еду — это придаст тебе бодрости. Сначала хотела развести с водой и дать тебе, если бы ты не очнулась к тому времени, но раз всё в порядке, эти травы пригодятся только для бодрости. Если у тебя что-то болит — оно пройдёт.       — Спасибо.       Тихо в столовой — только пестик с едва слышным скрежетом ходит по дну ступки кругом. Травы, заключённые в неглубокой чаше, стремительно измельчаются в пыль.       — Мю Земля, — бормочет Плутон скованно, — я здесь портрет видела…       — А, это брат мой, Юпитер. Ныне покойный, — спокойно отвечает Земля.       — Я не видела его в Яме, — говорит Плутон удивлённо. — Он куда-то ушёл, мю Земля?       Земля кивает. Её лицо разглаживается — на нём появляется умиротворение, приятное спокойствие. Плутон зачарована лицом той, что ещё недавно кричала на Марса по непонятной причине.       — Да, он наш брат, — повторяет она. — Несколько дней назад он ушёл с Сатурном на охоту — они всегда ходят на охоту, когда выдаётся свободная минутка. Юпитер очень любил охотиться. Частенько брал с собой своего белого тигра Каллисто, но в этот раз почему-то не взял. Возможно, думал, что справится с Сатурном без тигра. Сатурн вернулся через два часа — один. Мы ждали Юпитера ещё четыре часа, но он так и не появился. На следующий день в лесу обнаружили его труп.       — Какой кошмар, — искренне ужасается Плутон, прикладывая руки к груди. — Для вас это большая потеря, да? Я сожалею о том, что спросила! Не хотела расстроить вас, мю Земля. Названная лишь смущённо отмахивается.       — Юпитер был мне братом по крови, но братом по духу я бы никогда не смогла его назвать. Он был любовником Венеры — его она должна была выбрать в качестве мужа. Увы, жених лишь немного не дожил до венчания.       Плутон опускает голову, силясь вызвать в себе слёзы. Это ужасная трагедия! Просто кошмарная ситуация — и великий Сигма это допустил? Может быть, он был даже пособником этому отвратительному итогу жизни Юпитера. А теперь Плутон только и может, что смотреть на его портрет…       — А кто нарисовал… кси Юпитера? — спрашивает вдруг Плутон, поднимая голову и внимательно рассматривая лицо луны.       Неожиданно лицо Земли от этого вопроса бледнеет — ещё немного и на нём вырастут поганки, сольются с кожей так, что ничего не различишь, если не притронешься к этому мертвенно-белому лицу.       — Брат мой. Сатурн.       Плутон не успевает поймать в руки своё удивление — оно берёт верх над её лицом, отчего брови ползут ввысь, забирая с собой верхние веки. Глаза широко распахиваются, рот от натяжения кожи приоткрывается чуть сильнее, чем следует — Земля замечает такую бурную реакцию на свои слова с беспокойством.       — Что-то не так?       Она думает о том, не шепнул ли кто Плутон недобрые слухи о Сатурне? Конкретно о его вражде с братом, Юпитером?       — Я не знала, что пси Сатурн умеет рисовать. Так красиво. Так янтарно. Так живо.       В комнату входят три служанки, а за ними не идёт более никого — Марс решил больше в столовой не появляться. Земля взвинчена; её нервозность выдают побледневшее лицо и вмиг ослабшие руки. Ими она больше не может проворно толочь травы, а потому ставит порошок на стол, окликая одну из служанок:       — Эрида, дай избранной что-нибудь поесть. Не забудьте сдобрить еду вот этим, — указывает на ступку, демонстративно обозревает её перед тремя служанками.       Те послушно кивают, не говоря ни слова. Земля же стремительно покидает столовую, даже не взглядывая на Плутон. Это у них семейное, видимо.