8 июня 1998
После целого часа перечитывания одной и той же главы о миграциях великанов по Восточной Европе Тео пришёл к выводу, что в таком состоянии не сможет ничего запомнить, и вернулся в гостиную Гриффиндора. Время уже перевалило за два часа ночи, но он знал, что попытки заснуть окажутся тщетными. Его вены горели от зуда ненависти к себе. Любой разговор об отце вызывал у Тео самые низменные эмоции, на которые он только был способен. Больше всего на свете ему сейчас хотелось найти Сьюзен Боунс, заставить её давиться членом и так крепко сжать в кулак её волосы, чтобы по её лицу потекли слёзы. Маловероятный сценарий, учитывая, что она бы тут же прокляла Нотта всеми возможными и невозможными способами, если бы он рискнул подойти к ней на глазах у девяти других девушек, которые живут с ней. Так что, если грубый секс был исключён, тогда, чтобы побороть гнев, ему нужна была дуэль. Тео жаждал, чтобы лёгкие горели от нехватки воздуха, а сердце колотилось так, будто вот-вот выскочит из груди.
В такие моменты ему всегда помогал Драко — один из тех немногих людей, кто имел представление об ужасах, которые творились в доме Нотта. К числу этих немногих теперь относилась и Гермиона Грейнджер. Тео содрогнулся от воспоминания о том, как он излил свою душу ведьме, считающей его врагом. Оставалось надеяться, что этого было достаточно, чтобы заслужить хоть каплю её доверия. Или хотя бы чёртов шанс.
Он проскользнул к кровати Драко: полог был одёрнут, а сама кровать пуста.
Где его черти носят?
Тео обернулся. Блейз крепко спал.
Значит, не на миссии.
Он вышел из спальни и направился к тому месту, где Драко Малфой мог проводить свои беспокойные ночи. Тео знал его так же хорошо, как самого себя. Вот что бывает с двумя мальчиками, у которых жестокие отцы и которым не к кому больше обратиться за утешением. Разница между ними заключалась в том, что Люциус в извращённой манере, но любил Драко. Возможно, не отцовской любовью, а скорее любовью к репутации их семьи, но всё же. И если Тео противился желаниям отца без колебаний, то Драко чувствовал давление, связанное с необходимостью соответствовать фамилии Малфой, и тратил детство на поиски капель любви и уважения, которые можно было выжать из Люциуса Малфоя. И это очень большая разница.
— Тоже не спится? — ветер разнёс голос Тео по Астрономической башне.
Драко только покачал головой. Он вернул внимание к горизонту, неразличимому в темноте. Несколько минут они стояли молча. Вдалеке Тео различил знакомые очертания Оливера Вуда, на метле патрулирующего периметр. Внизу виднелись фигуры, совершающие пеший обход, но слишком далёкие, чтобы понять, какая команда дежурит. Защитные чары проверялись каждые несколько шагов, а некоторые время от времени обновлялись.
— Не хочешь потренировать демонов вместе со мной? — выдохнул Тео, позволив своему отчаянию обнажиться. Он знал, что Драко и так не стал бы ему отказывать, но тот должен был понять, насколько сильна сегодняшняя боль. Насколько Тео нужна физическая боль, чтобы заглушить эмоциональную.
Однако Драко ответил не сразу, он, казалось, даже не услышал вопроса. Только когда Тео подошёл к перилам, Драко заговорил:
— Кем бы мы были без наших отцов, Тео? — вздохнул он. Тео не был уверен, к чему это сказано, но он понял, что борется здесь не один.
— Не знаю… Но я намерен это выяснить.
Драко отошёл на несколько сантиметров, затем встал к Тео лицом и поднял палочку, вопросительно вскидывая бровь.
Приложив минимум усилий, Драко знатно его загонял. Как Тео и хотел, лёгкие горели, сердце колотилось, ноги болели, а палочка в руке готова была расколоться. Когда Драко, едва вспотев, наконец отступил, он помог Тео подняться на ноги.
— Ты мало тренируешься.
— Был занят, — фыркнул Тео, хватая ртом воздух после последнего раунда. Взгляд Драко посуровел. — Хотя ты прав, мне нужно в Дуэльный зал, — продолжил Тео после того, как дыхание выровнялось. Драко только кивнул в знак согласия. — Что? Не предложишь надрать мне задницу, чтобы я вернулся в форму? Это не займёт много времени, прошло всего-то несколько недель.
— Я сам занят, — ответил он, указав в сторону лестницы.
Они направились в Ванную старост, оба нуждались в надлежащем душе. Судя по тому, что затянувшееся небо слегка посветлело, а звёзды померкли, близился рассвет.
— Тогда, получается, мне придётся отвлекать тебя от угрюмых полуночных размышлений, чтобы начать тренироваться.
— Я ежедневно тренируюсь с командой, ты не можешь тренироваться со своей? — Драко не скрыл волнения в голосе. Тео не мог понять, откуда оно взялось. Дуэли с демонами никогда не доставляли Драко неудобств в прошлом, даже на шестом курсе, когда он был ходячим нервным срывом, напивался почти всё время бодрствования и трахал каждую дающую ему ведьму, чтобы отвлечься от миссии по убийству Альбуса Дамблдора.
— С кем? С Грейнджер? Ха, — едко хмыхнул Тео. — Ведьма едва меня терпит. — Драко всмотрелся в его глаза, на мгновение замедлившись, и тогда Тео понял, что тот под окклюменцией. Он всегда мог сказать, когда Драко пользовался ею, но знал, что лучше не упоминать об этом и не подвергать сомнению причины такого поведения.
Путь продолжился в молчании. Когда они открыли тяжёлую дверь в Ванную старост, оба резко остановились. Утро раннее, чуть позже четырёх часов, возможно, — они и не ожидали встретить кого-то в такой час.
Вот этого точно не ожидали.
Там, посреди Ванной старост, на коленях стояла обнажённая Уизлетта с членом Поттера во рту. Голова его была откинута, он запустил кулак в рыжие локоны, направляя её губы по стволу, пока она мурлыкала от удовольствия. Ни один из них не обратил внимания на новую компанию, очевидно полагая, что в такую рань им будет гарантировано достаточно уединения, чтобы не запирать дверь. Драко тут же с гримасой отвращения отвернулся и быстро вышел, а Тео не смог удержаться и на миг загляделся на оголённую задницу, прежде чем тихо выскользнуть.
— В этом проклятом замке не найти ни одного туалета, где никто не трахается, — сердито заметил Драко.
— Этот дерьмовый мир вращается на хорошем сексе, ты, ханжа, — пошутил Тео, но заметил, что сказанное нисколько не смягчило гнев, которым кипел Драко. — Если бы мы с Поттером были друзьями, я бы показал ему пару неприметных местечек, — добавил Тео, но Драко по-прежнему молчал, стремительно направляясь в гостиную.
А приятелю, похоже, не дают.
***
Гермиона вышагивала по своему кабинету, пытаясь подавить нервозность из-за предстоящего заседания Совета. Нервозность коренилась в её врождённом стремлении быть идеальной и выглядеть так, будто она со всем справляется. Сегодняшний внутренний монолог был для неё ещё большей пыткой, чем обычно. Гермиона не хотела, чтобы Совет потерял в неё веру, усомнился в ней. Ещё она старалась не думать о том, что ей придётся взять с собой напарника, который не имеет ни малейшего представления, в чём же заключается их миссия. Она собиралась рассказать ему сегодня, но продолжала бороться с собой, откладывая разговор.
Совет его допросил.
Он просто хочет начать всё сначала.
С чистого листа.
Я справлюсь.
Да?
О, ради Годрика, Гермиона, ты ведь и сама не знаешь, что делать.
Она снова на целый день заперлась, чтобы изучить различные тексты об Убивающем заклятии. Даже в Запретной секции ресурсы ограничены, но Гермиона нашла достаточно, чтобы занять себя на бо́льшую часть времени. Через пару минут она должна будет презентовать Совету промежуточные результаты исследования, и уже несколько часов Гермиона репетировала свой краткий отчёт.
Гермиона, честно, уже столько недель прошло, а у тебя нет ничего, кроме теорий.
Неудивительно, что Совет настаивал на напарнике.
Они ему доверяют.
Почему ты не можешь?
Взяв себя в руки, Гермиона выскочила из кабинета. Она уже жалела, что позвала Нотта с собой. Он сидел за своим столом, на котором были разложены книги по магии существ, переводы рун и снадобья от ядов. Библиотека по-прежнему была открыта для других жителей замка, и, хотя обычно здесь бывали только Тео и Гермиона, она всё же наложила на его записи скрывающие чары.
— Привыкай хранить исследования в тайне, если собираешься помогать. — Он осторожно кивнул, как будто Гермиона в любой момент могла передумать. Она жестом велела ему следовать за ней.
— Совет созывается по субботам вечером. Мы должны присутствовать в самом начале и кратко рассказывать о прогрессе наших исследований, о нашей миссии. После этого мы уходим. Это мой первый отчёт за те несколько недель, что мы здесь. Ты должен
только слушать. Я отвечу на твои вопросы после того, как нас отпустят. — Он засунул руки в карманы брюк. Гермиона остановилась возле горгульи, ведущей в кабинет директора, и посмотрела на Тео. Его бледно-голубые глаза уверенно встретились с ней — оттенок синего, который должен быть пронзительно-холодным, умудрялся казаться тёплым и притягательным.
— Я не подведу тебя, Грейнджер.
— Гермиона. Можешь называть меня Гермионой.
***
Макгонагалл трансфигурировала длинный стол для собрания. Артур Уизли мягко пожал руку Тео и дружелюбно улыбнулся, отчего тот тут же расслабился. Гермиона обменялась приветствиями с членами Совета. Тео, стоя в её тени, коротко кивал каждому. Он отошёл в сторону, когда она вышла в центр, готовая, наконец, открыть ему, что, во имя седьмого пекла, они должны делать. По мере того как она информировала собравшихся, яма в желудке Тео становилась всё глубже и глубже.
Какого чёрта они решили, что я могу помочь Гермионе Грейнджер закончить эту ёбаную войну?!
В библиотеку они вернулись быстрым шагом. Тео очень хотелось внести некоторую ясность, но он знал, что лучше не засыпать Грейнджер подобными вопросами в коридоре. Он последовал за ней в её кабинет и сел в кресло напротив. Она молча приготовила им по чашке чая и наконец кивнула, чтобы Тео начинал.
— Значит, мы должны найти способ победить Тома Реддла?
Она снова кивнула.
— И ты думаешь, нам нужно составить его психологический портрет?
Ещё один кивок.
— Маглы так делают. Я хочу узнать о нём всё, что смогу. Изучить его личность, чтобы угадать его следующие шаги.
— А что насчёт магии души?
— Я хочу сосредоточиться на магии души, потому что Убивающее заклятие нацелено на душу. Надеюсь, это поможет понять, как Гарри пережил его дважды.
Тео провёл руками по волосам, борясь с осознанием: ему неведомо как поручили задачу, которая казалась невыполнимой.
— Почему я? — выдохнул он.
Гермиона сосредоточилась на чашке перед собой.
— Я не знаю, но… — она фыркнула и встретилась с Тео взглядом. — Несмотря на моё первоначальное нежелание, я знаю, что не смогу справиться в одиночку.
Когда-нибудь Тео будет вспоминать этот разговор как момент, когда Гермиона Грейнджер впустила его в свою жизнь, как момент, когда она безмолвно умоляла его помочь ей вынести это бремя. Блестящая ведьма боялась потерпеть неудачу не только из-за своей одержимости быть во всём идеальной, но и из-за груза волшебного мира, который лёг на её слишком юные плечи. Груза, который она, Поттер и Уизли несли уже много лет.
— Так чем я могу помочь?
— Ну, теперь, когда Совет согласился передавать нам любую важную информацию от команд Специальной разведки, я бы хотела, чтобы ты взял на себя ответственность за предварительный анализ всего, что они пишут в отчётах, и посмотрел, может ли эта информация быть нам полезной. И если бы ты мог начать навёрстывать упущенное из того, что я уже прочитала, — она махнула в сторону стоящей позади полки — огромная коллекция книг по тёмной магии больше не была скрыта от Тео чарами, — я бы хотела нацелиться на магию души.
«
Волхование всех презлейшее».
«
Секреты самого тёмного искусства».
«
Непростительные заклятия и их правовые последствия».
Салазар, здесь должно быть не менее пятидесяти книг.
— А исследование бессмертия, о котором ты упоминала?
— Он им одержим. Помнишь Философский камень с первого курса? — Тео отрицательно покачал головой. Тогда Гермиона провела его по тропе безумств, по которой Золотое трио успело пройти за школьные годы. О некоторых из безумств Тео знал, но бóльшая часть показалась ему выдумкой. Несколько мгновений он сидел молча, переваривая информацию.
— Какого хрена вас троих не исключили?
