***
Гермиона обошла стол и села, пытаясь переварить увиденное. Тео прислонился к столу бедром, скрестив руки на груди. Он молча наблюдал за ней, дав ей минуту подумать. Гермиону озадачило, насколько же хорошо Тео её знает. Знает, когда надавить на неё, а когда встряхнуть, как будто они стали смазанной маслом машиной за те месяцы, что работали вместе. Она много лет росла с Гарри и Роном, и, хотя очень любила их, иногда ей казалось, что, зная о ней всё, они в то же время не знают ничего. Тео знал её. — Слизнорт, — наконец сказала она, почувствовав, как красивые глаза Тео скользят по её лицу. Изучающе. — Ты думаешь, он шпионит? Для Реддла? — уточнил Тео. Гермиона покачала головой, сомневаясь, что Гораций Слизнорт способен на такое двуличие. — Я думаю, он знает что-то, что, по мнению Снейпа, должны знать мы. Тео стал обдумывать её слова, сосредоточенно глядя под ноги. — Что-то, что хотел знать Дамблдор. Так сильно, что вернул его в Хогвартс, — заявил он, прежде чем наколдовать себе стул — без слов и без палочки. Что ж, это было впечатляюще. Тео перевёл взгляд на стену, которую они заполнили заметками по всем своим теориям. Это выглядело как что-то из магловского фильма о серийных убийцах. Гермиона пыталась объяснить это Тео ещё несколько недель назад, но они ушли от темы, потому что пришлось объяснять ему, что такое фильмы. Всё закончилось шутками о том, что после войны Гермиона должна для наглядности устроить Тео магловское свидание. Наконец его пронзительный взгляд снова завладел ею. — Но откуда Снейп вообще мог это знать? Да, Северус Снейп оказался настоящей загадкой. Гермиона пожала плечами — этого она ещё не поняла. Как и не поняла его явной детской одержимости Лили Поттер. Можно предположить, что они выросли вместе и встречались до Хогвартса. Этим Гермиона ещё ни с кем не делилась, и пока она не узнает больше, будет, конечно, скрывать от Гарри. Хотя было интересно, есть ли у Кинсгли информация на этот счёт или, возможно, у других членов Совета. Если и так, то они, естественно, не сочли её достаточно важной, чтобы делиться. — Я пока не хочу выносить это на Совет, — прошептала Гермиона, не глядя ему в глаза. Тео ничего не ответил. Ни споров, ни согласия. Обычно он позволял ей руководить в таких делах, никогда не подвергая сомнению её решения. Это одновременно и утешительно, и волнительно, потому что Гермиона постоянно боялась, что принимает неправильное решение, и хотела услышать его мнение. Когда она сказала об этом, он лишь пожал плечами. — Ты здесь отвечаешь за политику, Грейнджер. Я лишь следую за тобой. — Хорошо, — она встала, — я пойду поговорю со Слизнортом. — Ты просто пойдёшь и спросишь? — его глаза загорелись весельем. — Начну с этого. — А если не сработает? — тёмная бровь приподнялась, на губах заиграла ухмылка. — Я ему напомню, как это может выглядеть для Совета, — Гермиона беспечно пожала плечами. — Сейчас там страшный мир, и я сомневаюсь, что он захочет рисковать своим положением здесь, в замке. Тео широко улыбнулся, на щеках появились ямочки. — Возможно, в тебе ещё есть немного Слизерина, дорогая.***
— Не думайте обо мне слишком плохо, когда увидите это, — профессор Слизнорт практически плакал, извлекая из виска воспоминание, которое хотел получить Дамблдор. — Со мной оно в безопасности, профессор, — заверила его Гермиона, забирая флакон из дрожащих пальцев.***
Близился закат, и Тео пропустил ужин в Большом зале на случай, если Гермиона вернётся. Он нервничал, в десятый раз безуспешно пытаясь сосредоточиться на просмотре заметок о средневековых магических методах пыток. Из нас с Гермионой вышли бы чертовски хорошие Пожиратели Смерти. Когда тяжёлые двери библиотеки со скрипом открылись, он вскочил на ноги, торопливо пересекая устланный ковром проход, только чтобы увидеть блестящую белокурую голову Дафны, выглядывающую из проёма. Она держала перед собой тарелку с едой. — Не возражаешь, если я войду? — спросила она голосом, от которого у Тео забурлила кровь. Он пригласил её внутрь. — Полагаю, Грейнджер заставила тебя работать весь ужин. Тео покачал головой. — Её здесь нет. — Хм, интересно. Тогда, может, покажешь мне тут всё? — предложила Дафна, аккуратно поставив еду на стол. Она наклонилась, приблизив губы к его уху, и прошептала: — Ты задолжал мне несколько книг, если я правильно помню. Мы могли бы отправиться в путешествие по стеллажам, чтобы найти их. — Тео на мгновение задумался, пока её пальцы дразняще скользили по его предплечьям… но если Гермиона когда-нибудь снова застанет его трахающимся с ведьмой в библиотеке, она, скорее всего, каким-то образом наложит на него проклятие безбрачия. Он не знал, как это сделать, но если какая-нибудь ведьма и могла найти такое проклятие, то это была бы Гермиона. Не говоря уже о том, что ему не терпелось приступить к работе сразу, как только она вернётся. — Сегодня не могу, Даф. Завтра? — член протестовал против такого решения, но Тео всё равно кивнул на двери библиотеки. Он нервничал из-за того, что Гермиона может застать его даже в слегка компрометирующем положении. Может подумать, что он не воспринимает её просьбы достаточно серьёзно. Тео оттолкнулся от Дафны, чтобы создать пространство между ними прежде, чем он потеряет контроль над другой своей головой, и двинулся собирать тексты, которые он нашёл для её сестры по рекомендации Гермионы. — Для Тори. — Он наложил на книги чары невесомости и передал стопку Дафне. — Увидимся завтра? — Тео положил руку ей на поясницу, подталкивая к дверям. Она недоумённо хмыкнула: — Я думала, Трейси просто обиделась, когда поняла, что не единственная, но я не подозревала, что ты западёшь на кого-то вроде Грейнджер. Похоже, я ошиблась. — О нет, и ты туда же, — простонал Тео. Но когда он посмотрел на Дафну, то с удивлением увидел, что она ухмыляется. — Вообще-то я не так уж и удивлена. Ты можешь очаровать кого угодно, Нотт. В том числе, похоже, и эту чопорную зубрилу. — Дафна, это не… Она прервала его взмахом руки. — Ой, не надо, у меня нет таких же глупых представлений о том, кто мы друг другу, как у Трейси. Кроме того, ты не единственный волшебник, которого я развлекаю. — В первый и в последний раз говорю… Я не сплю с Грейнджер. Во-вторых, она не чопорная. Ладно, может, немного, но… — Тогда почему ты боишься, что она увидит меня здесь? Тео сдался, понимая, что Дафна не оставит его в покое, и ему нужно было, чтобы она поторопилась. Он рассказал историю о том, как Грейнджер застала его, нагибающим Парвати. Дафна преувеличенно долго захлёбывалась от смеха, отчего Тео закатил глаза. Когда она наконец отдышалась, то похлопала его по плечу и попрощалась, поблагодарив за книги и за то, что хорошенько посмеялась. Прежде чем она успела уйти, он не удержался и спросил — из любопытства, а не из ревности: — Кто он? Она повернулась, улыбаясь больше себе, чем ему. — Сохранишь это в тайне? — Тео согласился, но она лишь слегка пожала плечами. — Кажется, я тоже заинтересовалась кем-то с Гриффиндора. Дафна ускользнула, и хотя их расставание было дружеским, что-то в её взгляде, загоревшемся, когда она подумала о своём таинственном волшебнике — волшебнике, который вызывал эту застенчивую улыбку на её губах, заставило Тео почувствовать себя как никогда одиноким. К счастью, Гермиона вернулась сразу после ухода Дафны, избавив его от необходимости погружаться в глубины своих сложных отношений, неспособности формировать эмоциональные привязанности или иметь что-либо, напоминающее настоящее романтическое партнёрство. Гермиона пересказала разговор с Горацием Слизнортом. Профессор не сказал ей прямо, что содержит воспоминание, только упомянул, что не собирался обсуждать эту тему с юным Томом Реддлом, но тогда невозможно было понять, кем же он станет. Сказал, что ему было слишком стыдно поделиться этим с Дамблдором. Она пообещала сохранить эту информацию при себе, хотя и не сообщила ему, что Тео Нотт тоже будет просматривать воспоминания. — Уверена? Ты хочешь утаить это от Совета? — Совет считает нужным искажать разведданные, которые они нам предоставляют. Не понимаю, почему мы не можем делать то же самое, — она надменно фыркнула. Тео улыбнулся. — Моя маленькая бунтарка, — проворковал он. Гермиона закатила глаза и направилась в кабинет. Они вздохнули, взявшись за руки у Омута памяти, который теперь хранили, спрятав подальше. Тео уже привык к тому, что её рука лежит в его руке, ему это даже нравилось. У него возникло предчувствие: что бы они ни собирались увидеть, что бы Дамблдор ни стремился найти, для него и Гермионы всё изменится. Не расцепляя рук, они наблюдали за разворачивающейся сценой. Застыв в шоке и отчаянии. «…я заглянул в библиотеку, в особую секцию…» «…об одном редком заклятии… называется оно, как я понял… крестраж». «…Ну, видите ли, вы раскалываете свою душу и прячете часть её в объект, находящийся вне вашего тела…» «…и он будет защищён, если на него нападут…» «…то есть он не может умереть…» «…Думаю, вы и сами знаете ответ, Том…» «…Убийства разрывают душу…» «…Расколоть душу можно только раз?.. Ведь, скажем… число семь?» Когда Тео снова оказался в кабинете библиотеки, он почувствовал накатывающую тошноту. Голова кружилась, и лишь отдалённо он заметил, как Гермиона рухнула на пол, задыхаясь. Он опустился рядом с ней — довольно неуклюже, пытаясь не погрузиться в беспамятство. Меня сейчас стошнит. — Семь… семь… семь… — пробормотала Гермиона в шоке и неверии. Блестящая ведьма редко спотыкалась на словах. От лёгкой паники в её голосе желудок словно свернулся в клубок, готовясь выплеснуть всё, что было внутри. После нескольких глубоких вдохов Тео наконец взял себя в руки, и кабинет прекратил вращаться. — Это оно. То, что мы так долго искали, — эти слова должны были быть наполнены предвкушением. Месяцы беготни по кругу, беготни в неизвестных направлениях с неизвестными концами, и теперь у них, наконец, появилось что-то вроде компаса. Пусть компас и без проклятой карты, но всё же… это должно было принести облегчение, но всё же… — Всё гораздо хуже, чем я могла себе представить, — её голос сорвался. — Я, я не… Я, Тео, это… — она качала головой туда-сюда, кудри плясали по плечам. Тео встал. Том «Создание крестражей» приземлился поверх большой стопки книг. Книг, которые они месяцами просматривали, делая пометки. Книг, за которые его чуть не убили. Постепенно большие тома начали разворачиваться на страницах с упоминанием крестражей. Их было всего несколько. И Тео, и Гермиона, скорее всего, уже читали о крестражах в рамках исследований, но не поняли до конца ни их сложности, ни важности. Они читали молча, казалось, часами, передавая друг другу важные отрывки. Гермиона так и не сдвинулась со своего места на полу, куда она упала. По мере чтения они переходили от паники к невероятной решимости и разрушительной неуверенности, узнавая всё больше и больше о том, что они обнаружили в памяти Слизнорта. — Думаешь, ему удалось? Все семь? — прошептал Тео, нарушив тишину. Его голос прозвучал хрипло, как будто неверие застряло в горле, слова не хотели складываться и отчаянно цеплялись, чтобы остаться на месте. — Мы должны думать, что да, — прошептала Гермиона в ответ. Она прослезилась, её красивые карие глаза блестели от влаги, застывшей на нижних веках. — Если бы он хотел разделить свою душу семь раз, то всё равно сохранил бы часть в себе. Значит, остаётся шесть объектов, которые существуют с частицей его души, запечатанной внутри. Их нужно найти и уничтожить, прежде чем мы сможем убить его. — И как мы их уничтожим? Пожалуйста, знай ответ, ты же гениальная ведьма. — Без понятия.***
15 ноября 1998 Солнце ещё не взошло, а Драко гонялся за снитчем по квиддичному полю. Он не смыкал глаза прошлой ночью, а если быть честным, то последние несколько недель. В перерывах между миссиями команды, кошмарами, непрекращающимся беспокойством о матери, мешающей Гермионой Грейнджер с её идеальным, чёрт возьми, лицом и постоянным страхом оказаться недостаточно полезным для Ордена было почти невозможно нормально выспаться. Драко пробыл здесь несколько часов и теперь был весь в поту, несмотря на прохладу в воздухе. Он только что поймал снитч в четвёртый раз, когда движение на трибунах привлекло его внимание. Какого?.. Он направил полированную метлу в сторону неожиданного зрителя. Мягко коснувшись земли, Драко почувствовал, как узел в животе скрутился, когда он подумал о каждой из причин, по которым Кингсли Бруствер мог искать его в этот час… здесь… где поблизости никого. Салазар, вот и оно. Они убьют меня. Решили, что не стоит рисковать и беречь меня. Знал же, что это, блядь, случится. Чёрт. Чёрт. Чёрт. — Доброе утро, сэр, — только благодаря сильной окклюменции Драко смог произнести эти слова без дрожи в голосе, которая выдала бы его страх. — Доброе утро, мистер Малфой. — Мракоборец выглядел измученным. Как будто тоже не выспался. Провёл ночь, обдумывая важные решения — решения, меняющие жизнь. Провёл ночь, слоняясь по кабинету в надежде найти решение проблемы, которая, скорее всего, не имела никакого реального решения. — Этот разговор носит несколько неофициальный характер, — заметил он, жестом пригласив Драко сесть на прохладную трибуну. Драко наложил согревающие чары, чтобы заглушить ветер, который неприятно покусывал влажную кожу. — Вчера вечером наша исследовательская группа заявила о серьёзной разработке. Драко замер. Не только потому, что это был явно не тот разговор, которого он ожидал, но и потому, что он никак не мог отвлечься от мыслей о чёртовой Гермионе Грейнджер. — Заявила? — Разработка, которая, как они решили, а я неохотно согласился, останется только между ними двумя. — Сэр, я не совсем понимаю, какое это имеет отношение ко м… — Из уважения к вашей частной жизни я и другие члены Совета договорились не заострять внимание на том простом вопросе, который всплыл во время вашего первоначального допроса. Драко сразу понял, к чему всё идёт. — Как это вежливо с вашей стороны — принять во внимание мою частную жизнь после того, как вы силой вытянули из меня информацию. Бруствер проигнорировал резкий тон Драко. — Мисс Грейнджер и мистер Нотт намерены вынести исследования за пределы замка. Нет. Нет. Нет. Чёрт возьми, нет. Не она. Пошлите кого угодно, только не её. — А с вашей… — мракоборец неловко поёрзал и перевёл взгляд на горизонт, где солнце уже проливало на них двоих свет раннего утра. — С вашей особой заинтересованностью в её благополучии… Ну, я… Они невероятно талантливы, однако согласились на дополнительную меру защиты. Правда, я хотел сформировать команду из пяти человек, но эта упрямая пара предпочитает, чтобы их команда была совсем небольшой, — Бруствер говорил бессвязно, но Драко всё понял. Мерлин, это ведь ещё хуже. — Этой охраной будете вы, мистер Малфой. Вы обладаете уникальной способностью, которая обеспечит им дополнительный уровень защиты, и я даю вам полное разрешение использовать её, если возникнет такой случай, чтобы спасти жизнь мисс Грейнджер. На Тео им наплевать, значит. Так и запишем. Драко не мог ответить. У него совершенно отнялся язык. Он будет работать с Грейнджер. Грейнджер! Ведьма, от которой ему нужно было держаться как можно дальше. Теперь он был её защитой?! Плохо. Это плохо. Он плохой. Драко собирался спросить, почему не назначили Поттера. Или мракоборца. Или, может, кого угодно, кроме него. Однако, когда мозг обработал информацию, Драко начал медленно приходить к тому же выводу, что и Бруствер. Начал понимать ход мыслей мракоборца, из-за которых, вероятно, тот не спал всю ночь. Бруствер уже поразмышлял, действительно ли Малфой был единственным вариантом. Драко обладал умением, способным обеспечить защиту любой ведьме или волшебнику, — навыком, которому его научила мать, и теперь он сомневался, что именно из-за этого его убьют. А на том самом допросе Драко был вынужден признаться в своей одержимости ею, в необъяснимом стремлении обеспечить её безопасность — так что у него была соответствующая мотивация для выполнения задания Ордена. И, разумеется, среди всех Драко был самым расходным материалом. В отличие от Поттера или мракоборцев. — Мистер Малфой, я рассчитываю на то, что вы сделаете всё необходимое, чтобы защитить жизнь мисс Грейнджер. Информация, которой она располагает, жизненно важна. Это она жизненно важна.***
Драко ушёл с завтрака, нервничая гораздо больше обычного. На прошлой неделе в одной из назначенных ему деревень у него состоялась довольно напряжённая встреча с Пожирателем Смерти, и даже она была менее нервной, чем этот поход в библиотеку. Он хотел сделать всё с ясной головой, начать с чистого листа. Он свёл окклюменцию к минимуму, чтобы не казаться совершенно несчастным от перспективы присоединиться к команде Грейнджер. И он не был… несчастным. Он не позволял себе слишком сильно зацикливаться на этой перспективе, но, несмотря на его вполне реальную потребность держаться от Грейнджер подальше, Драко также был взволнован идеей узнать её так, как узнал Тео. Ну, может быть, не так, как Тео, потому что его самоконтроль был в лучшем случае шатким, но всё же — узнать её лучше, чем он знал сейчас. Он глубоко вздохнул, прежде чем открыть дверь библиотеки. Здесь было тепло и тихо, успокаивающая обстановка. Он подозревал, что они прятались в старом кабинете мадам Пинс, потому что чувствовал знакомое притяжение. — Вот ты где! Ладно, я подумала, мы могли бы начать с… э-э-э… Малфой? — Грейнджер остановилась как вкопанная. На её лице появилось выражение крайнего замешательства. Её идеальном, слегка веснушчатом лице. — Грейнджер, — поприветствовал Драко. Он оглянулся в поисках Тео, чтобы не показаться слишком жаждущим увидеть её и чтобы отвести взгляд. — Извини, я думала, это Тео. У нас здесь не так много гостей, поэтому я просто предположила. — Не волнуйся. Может, мне посидеть и подождать, пока он придёт? — Драко старался говорить как можно вежливее и дружелюбнее. Он не знал, правильно ли это выглядит сквозь окклюменцию, поскольку Грейнджер всё ещё выглядела невероятно сбитой с толку. Он совсем чуть-чуть опустил стены. — О, эм, конечно, да. Прекрасно. — Она указала на стол. — Он скоро должен быть здесь. Драко сел за стол. Там не было никаких материалов, поэтому он призвал книгу, пока ждал. Перелистывая страницы одного из своих любимых романов, Драко успел прочесть несколько первых глав, когда вошёл Тео с двумя чашками чая. — О, доброе утро, приятель, — улыбнулся Тео. Он выглядел уставшим, но в то же время… возможно, полным надежды? Грейнджер забрала чашку из протянутой руки. Она сделала глоток, затем облизнула губы и вздохнула. При виде высунутого розового язычка Драко почувствовал, что слегка набухает. Не-а… Стены, назад. Мне придётся жить с окклюменцией до конца своих дней. — Что случилось, Драко? — спросил Тео. — Для чего бы я вам ни понадобился, просто дайте мне работу, — он изо всех сил хотел казаться покладистым, готовым служить любой цели, в которой они нуждались, пока не пришло время действовать в качестве охраны на миссиях за пределами замка. Тео и Гермиона обменялись озадаченными взглядами. — Ты о чём? — уточнил Тео. Его взгляд забегал. — Ну, Бруствер сказал, что это секретно и что вы должны будете ввести меня в курс дела, так что я не совсем уверен, с чего бы вы хотели, чтобы я начал, так что я… Он замолчал, услышав звук бьющегося стекла. Грейнджер уронила чашку, и у неё отвисла челюсть. — Нет, — прошептала она и яростно замотала головой. Её прекрасные волосы разлетелись во все стороны. — Ты наша охрана? — Тео изумлённо уставился на него. Собрав в голове кусочки пазла воедино, Драко захотелось провалиться сквозь ковёр. Кингсли провёл всю ночь, решая, кто получит эту работу. Утром он первым делом пришёл к Драко, а сразу после завтрака Драко пришёл сюда. — Он не сказал, что это буду я, — понял Драко и сильнее закрылся окклюменцией, чтобы не выдать своего опустошения от реакции Грейнджер, хотя он и не ожидал меньшего. — Нет, — снова прошептала она. — Не ты. Знаю, любимая. Не я. Никогда не должен быть я. Я знаю. — Приятель, ты уверен? — Тео махнул рукой, убирая беспорядок, который Грейнджер устроила от шока. — Возможно, вам двоим нужно поговорить с Бруствером. Я буду в Дуэльном зале, если понадоблюсь. Драко уже почти вышел за тяжёлую дверь библиотеки, но успел услышать, как она шепнула Тео: — Тео, я не могу этого сделать. Не с ним. Это слишком. О чём думает Кингсли?! — из её груди вырывались рваные вдохи, дрожащий голос выдавал растущую панику. — Я знаю, Гермиона. Расслабься. Тсс. Пойдём поговорим с Кингсли. Мы всё уладим. Не я. Никогда.