Месяц спустя
Джон в очередной раз ругался с Гарри по телефону. Он закрылся в спальне, стараясь говорить тихо, но сестра умела вывести его из себя. И громкость голоса Джона постепенно возросла до того предела, когда каждое слово можно было без проблем разобрать за закрытой дверью. — О ребенке подумай! — возмущалась Гарри. — Я отказываюсь понимать, какого черта ты выгнал Шерлока! — Я его не выгонял. — Да ладно! Можно подумать, что он сам захотел уехать. В жизни не поверю. — Ты была у нас всего четыре раза. Ты вообще не знаешь Шерлока. — Зато я знаю, что он боготворит Рози. Да и тебя, придурка кусок, тоже любит. Ты что, изменил ему? — Господи боже мой! — Джон ходил туда-сюда по комнате. — Да не было никакой измены! Даже если бы я захотел, то мне бы не дали… Холмсы помешаны на контроле. — Да-да, рассказывай. — Они за мной следят. — Ага. — Что «ага»?! — разозлился Джон. — Я же под наблюдением сутки напролет! — Не преувеличивай. Ну если на улице, то понятно. Знаешь, вообще-то в мире всякая хрень творится. Так что от наблюдения еще никому паршиво не было. — Я сейчас тебе кое-что скажу! — Джон остановился. — Шерлок засунул Рози под кожу головы отслеживающее устройство. С левой стороны над ухом. И теперь за Рози можно следить где угодно. Он продолжал говорить на повышенных тонах, забыв, что дома находится Рози. — Твой муж боится за своего ребенка. — Моя дочь не собака или кошка, чтобы такое с ней делать! — Когда я иду домой поздно вечером, и какой-то идиот идет позади, мне очень хочется, чтобы вот такой вот маячок показывал, где я нахожусь. — Давно ли ты боишься идиотов? — Джон, опомнись, не травмируй Рози. — Ты же ни черта не знаешь! Тебе-то что до Рози? Не лезь куда не просят! — Джон положил трубку. Сестра рандомно звонила ему и повторяла одно и то же. И Джон каждый раз выходил из себя, при этом прекрасно понимая, что Гарри права. Почему я не удалил письмо? Пошел на поводу у Мэри, точно что придурок, как и говорит Гарри. Какого… мне не хватало? Ведь у меня все было. Вообще все. Миссис Хадсон разговаривала с Джоном исключительно на хозяйственные темы и всем видом показывала, что она крайне им недовольна. Когда он сказал: «Ну хоть вы меня не осуждайте», домовладелица ответила: — Я терплю тебя здесь только из-за Рози. Не хочу разбираться, кто виноват в происходящем, ты или Шерлок, но считаю, что ребенок не должен страдать. Ты вообще видишь, что с ней происходит? Или мне позвонить Майкрофту? Или нет, лучше сразу обратиться в полицию? — Я не психолог. — Ты — отец. В общем так, — миссис Хадсон смерила Джона тяжелым взглядом, — или ты приводишь все в порядок, или лично я добьюсь того, чтобы ты перестал быть отцом. Уверена, что ей только на пользу это пойдет. Лестрейд за месяц появился только раз, поздоровался с миссис Хадсон и Рози, скептически посмотрел на Джона, спросил: «Что-нибудь надо?» Джон сразу ответил: «Спасибо, ничего не надо. Я прекрасно со всем справляюсь», за что получил от Лестрейда взгляд, полный сомнения. Рози говорила только «Доброе утро», «Добрый день», «Приятного аппетита», «В школе нормально» и «Спокойной ночи». Когда Джон пытался выспросить у нее об учебе, нужна ли ей помощь, Рози складывала руки на груди и крепко сжимала зубы. Каждый вечер он видел, как она что-то пишет в тетрадях, обложившись книгами, просматривает учебные материалы на планшете. Джон настолько привык, что учебой Рози занимается Шерлок, что ему и в голову не пришло заглянуть в записи девочки, или связаться с учителями, чтобы узнать о ее успехах. В конце месяца после отъезда Шерлока Джону позвонила классная руководительница, миссис Томпсон, и попросила «уделить время для общения». Он отпросился с работы и приехал в школу. Пришлось подождать окончания урока, прежде чем его пригласили в кабинет. Дети отправились на занятие по физкультуре. Миссис Томпсон, кудряшки которой напомнили Джону прическу Салли Донован, поздоровалась с ним и предложила присесть. — Способности Розамунд всегда были выше среднего, — учительница села напротив Джона, — она весьма эрудированная, умная и склонная к анализу. Дотошная и бескомпромиссная. Добрая и отзывчивая. — Она умолкла, а потом спросила: — У вас в семье произошла трагедия? — С чего вы взяли? — Джон понял, что разговор будет более чем неприятным. — Розамунд сильно изменилась, ни с кем не идет на контакт, не общается с подругами. Раньше она была активной на уроках, но сейчас отвечает, только если ее спрашивают. Она не обедает, в перерывах сидит в классе или на скамейке во дворе. Вы обращаете внимание на то, как она выполняет задания? — Я вижу, что Рози занимается. — Она списывает ответы из интернета, зачастую в тетрадях самая настоящая чепуха. Сплошные ошибки, помарки, какие-то хаотичные линии на страницах. Наша психологиня пыталась пообщаться с Розамунд, но у нее ничего не получилось. А где ваш супруг? Я ему позвонила, однако номер отключен. — Шерлок уехал. Работа в Париже. — Ясно. — Миссис Томпсон покивала. — Вы в состоянии развода? Дети обычно тяжело такое переживают. — Не ваше дело! — вырвалось у Джона. — Извините. Простите, пожалуйста. Ситуация изменится к лучшему, обещаю. — Вы же понимаете, мистер Уотсон, что я не буду закрывать глаза на происходящее. Я должна подать рапорт в социальную службу. — Я решу этот вопрос, — пообещал Джон. — Дайте нам шанс исправиться. Он подозревал, что миссис Томпсон докладывает обо всем Майкрофту, но подтверждений этому у него не было.***
— Привет. — Он встретил Рози после школы. — Погуляем? — Что? — Она впервые за долгое время взглянула на Джона. — Как хочешь, мне все равно. Джон взял ее за руку, и они неторопливо пошли по привычному маршруту. — Почему ты не хочешь разговаривать с папой? Ладошка в его пальцах дрогнула. — Потому что. — Рози упорно смотрела в сторону, рискуя наткнуться на кого-нибудь. — У нас все испортилось. — Джон мучительно подбирал слова. — Да. — Есть ли возможность все исправить? — Джон остановился. — Почему все взрослые — предатели? — едва слышно спросила Рози. — Папа меня бросил. Ты разлюбил папу. Молли не захотела отвезти меня к папе. Дядя Майкрофт тоже. Миссис Хадсон часто плачет, она думает, что я не вижу, но я вижу. Я написала дяде Грегори, он ответил, что не имеет права выехать со мной за границу. Вы все против меня. Почему? — Таковы законы. — Почему мама меня бросила? — Рози взглянула на Джона, и у него ушло сердце в пятки от выражения ее глаз. Он видел такие взгляды у смертельно больных пациентов, а раньше — у сослуживцев, которые осознавали, что им уже ничего не поможет. — Так получилось. — Это вообще не ответ. — Рози подошла к краю тротуара, высматривая на дороге кэб. — Миссис Томпсон переживает, что я плохо учусь. Будет ей хорошая учеба. Домой ехали молча. Джон только сейчас заметил, что Рози сильно похудела. Кожа стала полупрозрачной, на шее и на лице бледно-голубыми линиями выделялись вены. Джон ужаснулся: Рози была похожа на пациентов онкологии. — Ты хочешь переночевать у Молли? — спросил он, набирая СМС. — Не сердись на нее, она действительно не может поехать с тобой. — Хочу. «Привози ее», — ответила Молли так быстро, словно ждала сообщения. Джон попросил водителя подождать перед 221Б, сходил с Рози за учебниками. Вещи он не брал: у Молли был небольшой запас одежды Рози. Приехав к ней, Джон сказал водителю: — Я вернусь через десять минут, мне нужно еще кое-куда съездить. Простой оплачу, не переживайте. Джон и Рози поднялись к Молли. Девочка сняла пальто и обувь, побежала в ванную мыть руки. — Извини, что я так внезапно. — Джон напряженно смотрел на Молли. — Но… слушай, завтра отведешь Рози в школу? — Ты поедешь к нему? — Молли прижала пальцы к губам. — Да? — Да. Я все исправлю, обещаю. Молли недоверчиво улыбнулась, но сказала: «Удачи».***
Рутина помогала Шерлоку не думать о Рози и Джоне, не давала ругать себя за проигрыш мертвой женщине. Он задерживался на работе, в выходные работал дома. Спал и ел по расписанию. В офисе Шерлок почти ни с кем не общался, ограничиваясь сухими приветствиями. Он загружал мозг по полной программе, доводя свой организм до истощения. Порой Шерлок был уверен: еще немного, и он попросту перестанет жить. Он запретил Майкрофту присылать фото Рози и отчеты о ее жизни, сказав: «Не делай из меня Мэри Морстен». Шерлок несколько раз хотел стереть воспоминания о девочке и Джоне, но не смог этого сделать. Месяц прошел как день сурка. Мэри закончила работу Мориарти. Она выжгла мне сердце.***
Чтобы выяснить адрес Шерлока, Джон рискнул обратиться к Майкрофту. Он не стал тратить время на звонки и СМС, а сразу поехал в «Диоген». Если бы Майкрофта там не оказалось, Джон отправился бы к нему домой. Он вошел в здание клуба, но не успел и рта открыть, как к нему приблизился один из служащих и жестом пригласил следовать за ним. Джона провели в кабинет Майкрофта. — Наглости вам не занимать. — Майкрофт восседал в кресле, держа в руке стакан с виски. — Прошу, присаживайтесь. Джон занял второе кресло. — Хотите получить адрес моего брата? — Майкрофт сделал глоток. — Собираетесь чинить то, что сломали? У вас все на лице написано. — Собственно говоря, да. — Мне иногда становится интересно, почему мой брат так к вам прикипел? — Майкрофт приподнял бровь. — Точнее, почему он не может вас разлюбить? Я взял на себя труд ознакомиться с письмом вашей бывшей невесты. Неприкрытая манипуляция, передергивание фактов, откровенная ложь и клевета на моего брата. Однако вы с удовольствием проглотили это все и попросили добавки. Ну как, вкусно? Джон почувствовал, как его тело сковывает оцепенение, похожее на сонный паралич. Ему нечего было возразить. — В квартире нет прослушки и камер, так что я могу только догадываться о вашем стиле общения с моим братом. Но в отеле вы показали себя в полной красе. Да, я все видел. И слышал. И признаюсь, мне захотелось собственноручно выбросить вас куда подальше. Лишить родительских прав — особенно после упоминания физического наказания. — Я бы никогда не притронулся к Рози! — Джон гневно посмотрел на деверя. — Ни за что! — Людям, которые регулярно подвергались наказаниям в детстве, тяжело разрушить эту модель поведения. — Я бы никогда не ударил Рози. — Я знаю. — Майкрофт поставил стакан на столик. — Если бы вы хотя бы раз такое сделали, мне бы пришлось возиться с вашим трупом. Шерлок позволит вам избивать себя, но если бы… — Заткнитесь, — приказал Джон, — сейчас же закройте рот. Даже не рассуждайте на эту тему. — Хорошо. — Майкрофт чуть склонил голову в сторону. — Вам необходимо пройти курсы по управлению гневом. И это не предложение, это требование. — Мне нужен адрес Шерлока. — Сначала скажу вот что. — Майкрофт сложил руки, как часто делал Шерлок. — Не воспринимайте поступки моего брата за проявление слабости. Он не привык решать проблемы кулаками или безобразными ссорами. Если вы этого до сих пор не поняли, то я вам объясняю. — Он взял со столика бумажную четвертушку. — Рабочий день Шерлока заканчивается в шесть часов вечера, но мой брат задерживается до девяти. У вас есть одна попытка, Джон. Если вы не исправите ситуацию, то все закончится довольно нехорошо. Известная вам особа в школе уже подала мне рапорт о значительном ущербе. Пока что я порекомендовал притормозить процесс. Даже не заикайтесь, что Рози мне не родная. — Майкрофт смотрел на Джона немигающим взглядом. — Спасибо. — Джон взял адрес. — Я… — Увольте меня от лишней информации. — Майкрофт встал и подошел к окну. — Вам лучше поторопиться. Время не ждет. И, Джон, это был последний раз, когда я разжевывал для вас очевидные факты. Билет на самолет забронирован, вылет через два часа. Не благодарите, я делаю это ради своего брата и племянницы. А теперь уходите.***
Молли крепко спала, неловко скорчившись на диване. Рози вылила остатки чая в унитаз, помыла чашку. Вернулась в гостиную, с трудом уложила Молли поудобнее. Шерлок хранил на кухне целый хирургический набор. Рози стащила оттуда самый острый скальпель, проверив на бумаге. Джон изредка ворчал, что Шерлок перегружает ребенка ненужной информацией, но Рози жадно впитывала знания. Если лезвие острое, то боль почти не будет ощущаться. Один из залогов успешной операции — неукоснительное соблюдение правил гигиены. Обязательны мытье рук, использование одноразовых перчаток и дезинфицирующих средств. Рози прочитала в интернете об этих средствах, потом увидела у Молли в шкафчике в ванной целую бутылку с дезинфицирующей жидкостью. Сначала Рози ощупала свою голову — справа и слева над ушами. Она натыкалась на две небольшие выпуклости и раньше, когда мылась, но никогда не интересовалась, что это. Рози, то закусывая губы, то высовывая язык от усердия, маникюрными ножницами выстригла участок над выпуклостью слева, остальные волосы собрала в хвост. План, как была уверена Рози, являлся воистину гениальным. Она даже записала его в блокнотик, который назвала: «Как доехать к папе». Рози хотела вытащить маячок, чтобы ее никто не выследил, заклеить порез пластырем, прикрыть его волосами и беретом. Потом дождаться рассвета и убежать из дома Молли. Рози добавила ей в чай с молоком четыре таблетки снотворного, позаимствованного у миссис Хадсон. Поэтому была уверена, что Молли долго не проснется. Рози собиралась подкупить какого-нибудь взрослого на автобусной станции, откуда транспорт уезжал во Францию. Она нашла бы женщину, выглядящую небогато, дала бы ей деньги и попросила помочь доехать до Парижа, обещая, что папа доплатит еще сто евро или двести. В общем, сколько эта женщина захочет. И мало что там взрослые говорили про документы! Ведь Рози сама, своими собственными глазами видела истории в интернете, как дети пробирались через границу при помощи совершенно чужих людей. Деньги Рози постепенно вытаскивала из бумажника папули. Джон по-прежнему старался использовать наличность и, как оказалось, не очень хорошо за ней следил. В итоге у Рози накопилось сто шестьдесят фунтов плюс те пятьдесят, которые ей раньше дали. Она успокоила себя тем, что папуля всегда может забрать ее деньги из наследства, поэтому ни о каком воровстве и речи не было. Ведь папа сильно бы огорчился, что его дочка стала воровкой. В Париже Рози собиралась позвонить папе. «Он расстроится. И рассердится, но папа — не папуля. Он не будет кричать на меня и говорить о ремне». Рози натянула латексные перчатки (из сумки папули), облила жидкостью из бутылки руки и скальпель. Перчатки были великоваты, в каждой поместилось бы полторы ладони Рози. Скальпель скользил на влажном латексе, но вскоре жидкость испарилась. Рози снова нащупала выпуклость слева и, задержав дыхание, поднесла к ней скальпель. В последний момент перед тем, как надавить на лезвие, Рози испугалась. — Ну же. — Она нахмурилась. — Пора действовать, агентка Розамунд Холмс. Рози сосчитала до десяти, подняла руку и провела кончиком скальпеля по коже. Острая боль заставила ее выронить инструмент, по шее потекла кровь, заструилась по шее, впитываясь в футболку. Рози посмотрела в зеркало и закричала от страха.