Кафе на другой стороне

Кого я вижу, неужто снова занесло попутным ветром в наше захолустье? Да ты раздевайся, садись, тут нынче душно. От чего? Да зануда тут засел, теперь его не выгнать до следующего пришествия. Кого? А ты не знаешь? Ну ладно, в другой как-нибудь раз расскажу. Тебе какао? Лёд закончился, ждать придётся, пока остынет. А холодным молоком разбавлять - дурной тон! Ты в приличном заведении находишься! Слушай, есть чай зелёный, могу его налить. Мутит меня от этой зелености. Почему? Ах, как жаль, что тебя сюда по-раньше не закинуло. Тут такой спектакль был, ты даже не представляешь… Когда? Ну утром… Хотя, тут как такового утра нет. Было это… Ох, переломаю я как-нибудь все кости этому индусу, как он - все мои часы. Тоже мне. Придёт, как обычно, надымит, в дыму не видно ничего, а он возьми да останови. А мне потом часовщика где достать? Короче, было это то ли минут 15 назад… А может час три уже прошло. Да и какая разница, тут время такая условщина. Так о чем я, да. Знаешь ведь фразу «съешь лягушку с утра»? А знаешь ли ты, кто ее придумал? Так вот, этот жабоед пришёл намедни за лягушачьими лапками на завтрак. С кофе! Европейский завтрак ему подавай! Я ему и отвечаю, мол, отродясь у нас жаб не подают, экое кощунство. Этот лягушатник так и обомлел, рот открыл, из него муха вылетела. После собрался и снова вопрошает: «А супа из кожиц?». Я ему вновь талдычу, что мы рептилий не трогаем, исключительно слезы драконьи собираем, и то, когда те напьются и плачутся, как жизнь им не мила. Никакого насилия в моем кафе! Так этот ополоумел… Кто этот? Ну лягушатник, может, знакомы были. Этот французик в городе такие кудри набекрень крутит, как у у него - мозги. По образу и подобию, так сказать. Почему французик? Да он разговаривает так, словно каши в рот набрал, согласные ни к черту. И в этих своих жабо ходит постоянно. Выправка у него манерная какая-то, словно дамочка из романов французских… Ополоумел он, значит, и как вскочит на стойку! У меня глаза на лоб полезли. Как подскочил, так и присел, руками за пол держится и орет во всю мощь. Мол, как же так, дескать, а где ему теперь лягушек есть, а как он без завтрака, как же без жаб… А губа его, дура, нижняя не слушается, уже не понятно, что квакает, но уж очень злобно. Я возьми ему, да и скажи, вот пусть пойдет сам на болота и наловит, на булочки Бриошь пусть завлекает. А он весь позеленел, сидит у меня на стойке, глазища выпучил, весь потом изливается, а потом бам! и квакнулся со стойки в обморок. Ужас какой-то, стаканы, тарелки перевернул, головой расшибся, залил зеленой кровью мне пол… Его привели в получувства и потащили к ветеринару местному. Только подумай, лягушатник-каннибал… Ох, я наверное тебе весь аппетит отбила, тем более от чая зелёного. Ты прости, вот и какао тут твой, как кстати, остыл.