Позволь сойти с ума

      Благодаря тому, что Горо исчез из их жизни, теперь все свободное время доставалось только Скарамучче. Это было восхитительно. Казалось, лучше просто невозможно. Все года, пока он добивался Казухи, проходили не зря. Все заслуги брюнета начали наконец замечать. Он чувствовал себя счастливым.       — Ты можешь остаться у меня, — предложил темноволосый, когда услышал, что Каэдэхара собирается домой, — Тебе далёко, а сейчас уже темно. У тебя все равно только после завтра смена. Да?       — Да, но… — поморщился блондин, после чего выдохнул, передумав:       — Ай, ладно, останусь.       Конечно же, после того, как нехороший Горо уехал со своей возлюбленной, светловолосый во всей красе понял, что значит «скучать». Естественно, он чуть больше закрылся в себе, но тем не менее, было не все так плохо, ведь брошенный Казуха грустил, а вот его дорогой друг Скарамучча вовремя пришёл на помощь, даря ему свою любовь и поддержку, на которую без зазрения совести велись. Он знал, что у красноглазого будет подавленное настроение, поэтому думал, что тот уйдет в себя, из-за чего брюнету придётся снова проявить терпение, но все обернулось как нельзя лучше для него, поэтому он открыто пользовался бедным Каэдэхарой, удовлетворяя свои потребности влюбленного человека.       К слову, сейчас он также занимался именно этим.       — Тогда чем займёмся? — поинтересовался голубоглазый, — Можно пойти поспать, если устал.       Из-за длительной дружбы оба парня чувствовали себя как дома, находясь у друг друга в гостях. К примеру, блондин мог прямо как сейчас неожиданно остаться дома у друга, и ему даже не придется ехать за вещами — все, что нужно, хранится прямо здесь.       — Не знаю, — вздохнул блондин, — Пойдем спать, наверное? Понятия не имею, что поделать можно. Да и что-то я какой-то... уставший?..       — Ладно, — сразу же согласился темноволосый, — Как пожелаешь.       Спустя некоторое время, когда светловолосый закрыл свои сонные глаза, весь дом погрузился во мрак. За окном сверкали звёзды, а также большая, круглая луна. А Скарамучча, почти не моргая, просто смотрел на чужое бледное лицо. Белоснежные волосы с красной прядью, которые спадали парню на лоб, пушистые ресницы, бледные щеки — каждый раз он смотрел на это, не отводя взгляда, пытаясь насытиться этим временем как можно дольше. Один только вид такого невинного, доверчивого парня с каждым днём сводил брюнета с ума все больше и больше. Хотелось просто закрыть Казуху у себя дома, и смотреть на него всю жизнь, касаться его тела, лица, внутренностей, пока Каэдэхара просто сидел бы и смотрел на него своими кровавыми глазами. Возможно, он увидит там слёзы и страх. Услышит дрожащие мольбы. Стоит только представить это, как Скарамучча вздрогнул, поджимая пальцы ног. Это было так… потрясающе?       Тонкие, бледные пальцы слегка коснулись чужого лица. Перед тем, как лечь спать, блондин был чрезвычайно сонным, казалось, он еле на ногах стоял. И то, благодаря помощи друга. Стыдно признать, но даже здесь темноволосый преуспел. К сожалению, Казуха был крайне чувствителен во сне, а ведь его сон для голубоглазого был настоящим благословением — моменты, когда он мог творить, все, что вздумается, и ему никто не помешает. Именно поэтому ему приходилось иногда подсыпать снотворного, чтобы облегчить себе жизнь. И он был счастлив. Ему нравилось это.       Аккуратным движением брюнет притронулся к пряди волос, заводя её за ухо, а затем схватили чужое лицо чуть сильнее, потянув на себя. Так близко. Он всё ещё помнит, как поцеловал эти губы, как они отдавали алкоголем, как хорошо он чувствовал себя в тот момент. Он будто получил благословение Бога. С того дня он не мог забыть этот момент, ему хотелось повторить его. Он нуждался в этом. Поэтому прямо сейчас он будет бесстыдно пользоваться этим человеком. Имеет право. Заслужил.       Тихий стон вылетел из губ Скарамуччи, когда он почувствовал чужие мягкие уста. Эти восхитительные губы — все, что нужно ему. Он обращается крайне заботливо со спящим парнем, перебирая его волосы, при этом еле-еле касаясь чужого рта. Так, словно перед ним произведение искусства. Собственно, именно им и был Казуха для него. Непостижимым, божественным, священным изделием высших сил, которые дали его в руки брюнета, зная, что он достоин иметь такое сокровище. Боги к нему явно благосклонны.       Спустя несколько минут невинным касаниям уже было не к месту тут оставаться, и они перетекли в более напористые, жаждущие касания, от которых сложнее отвертеться, если бы Каэдэхара был в сознании. Руки темноволосого уже не гладили лицо, а насильно держали, будто спящий может проснуться в любое время, а голубоглазый продолжал терзать чужие губы, повторяя действия, которые делал ранее. Конечно, было приятнее, если бы ему отвечали, но… Так тоже неплохо. Он получает то, что хочет. Важны ли желание других? Нет. Нет, он просто заберёт свое.       В темноте уста Скарамуччи казались мертвенно бледными. Искусаны, синеватые, худые. Под его глазами красовались огромные мешки. Он почти не спал. В течении одной недели он мог поспать, чаще всего, два-три раза. Создавалось впечатление, будто он был мертвецом, что чудом воскрес. Человек, создающий впечатление умершего, целовал свою противоположность. Полностью живого человека. Возможно, он забирал чужую энергию, он ею питался, она его притягивала. Так ли это? Он не знал. Ему это было неважно. Главное было только одно — Казуха.       Губы дрожали от эйфории. Руки неумело хватались то за кровать, то за светловолосого. Ему было страшно делать это, он знал, что Каэдэхара не проснется, но дурные мысли продолжали расти, и вопреки им, он не мог остановиться. Было чувство, будто он сидит в грязном болоте, цепляясь за блондина, в попытках вылезти оттуда, но чёрные руки тянут его вниз. Чьи конечности тянут его на дно? Вероятно, его жертв. Тонуть было страшно, но у него не было выбора. А блондин, за которого он так цепляется, также идёт на дно, как и он, вместо того, чтобы вытянуть оттуда тонущего.       Но в любом случае, он не против. Погибать вместе со своей любовью — разве это не счастье для него?       Возможно, брюнету показалось, но он услышал тихий протестующий стон. Он был еле слышен. На несколько секунд голубоглазый испугался, что Казуха как-то проснулся, но спустя некоторое время стало ясно, что нет. Светловолосый все также мирно спал, лишь только изредка хмурясь от чего-то.       Комната погрузилась в тишину, в которой бешеный стук сердца Скарамуччи звучал оглушающе громко. Дыхание было сбито, а его самого потряхивало. Этот стон… Это был стон его Казухи. Казуха, Казуха, Казуха. Его восхитительный голос. Они целовались. Это правда… Он с каждым днём вознаграждается все больше!       Темноволосый сидел на кровати, глядя при этом на лежащего Каэдэхару. Он чувствовал, как внизу живота его начало скручивать. Всем своим телом он почти что чувствовал, как его член наполняется кровью, начиная болезненно давить.       Этот возбуждающий звук… Он сейчас умрёт. Прямо сейчас. Он должен, он так хочет свое божество.       Руки дрожали, пока он начал снимать чужие вещи. Он хотел увидеть блондина такого. Пальцами он стянул пижамные штаны светловолосого до колен вместе с трусами, начиная рассматривать член Казухи. Скарамучча задыхался от того, как ему было хорошо. Он получал то, что ему хотелось. Прямо сейчас он смотрит на своего возлюбленного. Белая футболка также была приподнята, открывая вид на живот и грудь красноглазого. А брюнет смотрел, смотрел и смотрел, запоминал каждую часть тела, пока его возбуждение причиняло ему самому боль. Блондин продолжал спать, изредка содрогаясь от холода, не подозревая, как его рассматривают, в каком виде он сейчас находится.       Скарамучча панически хватал ртом воздух, снимая с себя низ одежды. Белые капли текли по его разгорячённой плоти. Парень прикоснулся к себе, простонав. Перед ним спящее тело почти полностью голого возлюбленного, а сам он трогает себя в интимных местах, доставляя удовольствие.       Потрясающе, потрясающе, потрясающе, ему слишком хорошо.       Рука сжимала его достоинство, крепко держа её, надрачивая. Из-за того, что момент, который он сейчас переживает, выходил за грани реальности, все становилось слишком возбуждающе. Полностью все его тело стало намного чувствительней, стоило только посмотреть на то, кто сейчас рядом с ним. Он чувствовал себя словно скиталец в пустыне, который наконец сумел найти воду. Его жажда набрала огромных размеров, став безумно обжигающей. Одной рукой темноволосый касался тела Казухи, а второй продолжал доводить себя до оргазма. Вздохи и стоны рушили тишину этого дома, показывая, что происходит здесь.       Когда конец был близок, Скарамучча взглотнул, беря чужую ладонь, а затем притягивая её к своему возбуждению. Рука Казухи вяло накрыла его, из-за чего темноволосый громко застонал, глядя на то, как его касается возлюбленный. Через несколько секунд он кончил, а перед глазами будто запустили фейерверки. Рука блондина все также покоилась на интимном месте друга, пока последний приходил в себя.       Он был счастлив.       Темноволосый все также продолжал дрожать, пока поднимал руку Каэдэхары. На ней была его сперма. Брюнет продолжал зачарованно смотреть на это, после чего вставил чужие испачканные пальцы себе в рот. Язык голубоглазого вылизывал свое же семя, параллельно чуть ли не трахая свой рот пальцами любимого человека.       Казуха только что-то промычал, продолжая спать.

***

      Утром блондин, завтракая, сказал:       — У меня сегодня встреча, так что я сейчас уеду.       Темноволосый сразу же откликнулся:       — А? С кем?       — Камисато Аяка.       Скарамучча промолчал. А эта тут ещё каким боком?..       — Так что, — заинтересованно продолжил Каэдэхара, — Ты можешь подвезти меня? Пожалуйста. Если ты можешь.       Брюнет, отвернувшись, налил себе воды, пока его мозг активно пытался что-то сообразить.       Аяка… Аяка? Блять. Чёртовы Камисато. Что общего она имеет с Казухой? Если они что-то… Она слишком высокая шишка для него. Что делать?       — Что за встреча? — скучающе спросил Скарамучча, игнорируя чужой вопрос.       — А, — красноглазый, кажется, смутился. Губы брюнета превратились а тонкую линию, наблюдая за своим возлюбленным, — Это… мм, прогулка? Важная прогулка, да       Свидание. Это точно ебучее свидание. Блять. Блять, блять блять. Что он делает не так? Что, черт возьми, делать? Сука… Он не может её убить! Он не знает. Первый раз, когда он действительно не знает, что делать.       — Подвезу, — грубо ответил Скарамучча, быстрым шагом выбегая из кухни.       Казуха облегчённо выдохнул. Чуть не попался. Было бы неловко, если его друг понял, что он Каэдэхара пытается найти ему какой-то подарок на день рождение…