Позволь сойти с ума

      — Прости, прости, прости… Я больше не буду, пожалуйста…       Слезы катились градом, тело трясло, а сердце в ужасе билось не останавливаясь. Его белоснежные волосы гладили, аккуратно перебирая их. Руки вцепились в штаны, не отпуская, будто стоило сделать это и больше он не увидит своих конечностей в принципе. Единственное, что оставалось ему — умолять, стоя на коленях, пока на него только с почти что нежной улыбкой смотрели, давая разрешение продолжать. Брюнету нравились его слезы, нравилось, как он просит, поэтому он с неким обожанием смотрит на Казуху, который боится поднять голову. Каэдэхара боялся, что сделав что-то не то, он больше не сможет ходить, что ему придётся вечность без самостоятельных движений, уныло сидеть, без возможности попробовать снова убежать. Он был готов пойти на что угодно ради этого. Холодная ладонь убийцы пробежалась по его плечу, опускаясь. Скарамучча лёгким касанием взял возлюбленного за руку, преподнося её к своим губам, целуя. Чужая голова все также не поднималась, а дрожь никак не прекращалась. Не смотря на это, темноволосый шёпотом сказал:       — Ты пообещаешь мне. Ты клянёшься мне в том, что будешь со мной до конца жизни.       Несмотря на нежелание открывать рот, блондин через силу прохрипел:       — Ты не отрежешь мне ноги?       Голубоглазый с интересом склонил голову, будто что-то обдумывая:       — Я ни за что не посмею прикоснуться к тебе в попытке изуродовать и искалечить, если ты сам не доведешь до этого. Ты ведь можешь быть хорошим мальчиком для меня?       Губы превратились в тонкую линию, но выбора у парня особо не было — он кивнул. Вслед за этим действием послышался чей-то довольный смешок.       — Молодец, — тихо похвалил брюнет, помогая любимому подняться с колен, — Ты такой молодец. Прекрасный, восхитительный. Я люблю тебя. И ты меня полюбишь.       Скарамучча остался сидеть рядом с светловолосым, укладывая его спать. Рассказывал какие-то истории со школьных времён, помогая красноглазому заснуть. И хоть спать рядом с этим чудовищем последний не мог — пришлось. Усталость никуда не исчезала, напоминая о себе. Перед тем, как заснуть, Казуха почувствовал, как его легонько целуют в лоб.

***

      — Нет! Нет, нет, нет! Пожалуйста! Мне плохо, не делай этого! Скарамучча!       Дверь закрылась с негромким звуком, ключом закрывая возможность выбраться. Каэдэхара бился в двери подвала, кричал, прося выпустить его. Но убийца был непреклонен, с особой жестокостью наказывая его.       Месяц подходил к концу. Блондина давно начали искать, позиционируя его как без вести пропавшего. Темноволосый пытался отвести от себя все подозрения, параллельно работая. Усталость накапливалась, как и злость на себя, что он не в силах делать все, что он все ещё человек и выйти за рамки своих возможностей он просто не может. Ко всему прочему, красноглазый все ещё пытался выбраться. Попытки побега были, и каждый раз они были все успешнее. Один раз у парня почти что получилось. В тот день брюнет был настолько зол, что почти что искалечил пленника. К несчастью, светловолосый становился все умней и теперь он был готов пользоваться своим телом для того, чтобы его не лишили всего. И голубоглазый велся на это, потому что влюблённое сердце пылало, продолжало тянуться к Казухе как к неизвестному божеству. Все валилось на него, и убийца наконец то и вправду начал теряться. Тревожность стала более ощутимой, мысли без перебоя нагружали его, он чувствовал себя так, будто скоро наступит конец. Он ощущал это всем своим чутьём, что не раз спасало его и боялся. Ему хотелось отдохнуть и в комфорте подумать, но у него не было этой возможности, поэтому он хватался за все подряд не давая себе времени на передышки. Каэдэхара — вот он, подарок для Скарамуччи, поэтому он будет работать до последнего издыхания, чтобы заполучить в конце концов то, к чему стремился многие годы.       В этот раз блондин снова сбежал. Попытался сбежать. Терпение темноволосого было и до этого на исходе, но теперь оно взорвалось, не оставляя за собой даже следа. Он закрыл своего возлюбленного в подвале без еды и воды, не забывая напоминать о том, что именно в этом месте убили Горо. Крики, слезы, мольбы — все было слышно, но брюнет ушёл оттуда, не обращая внимания.

***

      Живот скрутило. Светловолосый задыхался. Тошнота подкатила к горлу, и он блеванул прямо на холодный, бетонный пол подвала. Галлюцинации не давали покоя. Он будто слышал крики друга. Мысль о том самом пироге снова въелась в его мозг, не желая отпускать. Было плохо. Ужас съедал его живьём. Крики, воспоминания, плач — все смешалось в одно целое. Он колотил дверь не щадя рук, без возможности выбраться. В этом поместье не было места, хуже, чем подвала. Он сходил с ума. Парень терзал свою кожу, выдирал волосы, шептал, что это не по настоящему. Его кожа была мертвенно бледной, а животный страх стал таким родным. Красноглазый потерял счёт времени, его единственным путеводителем стал нечеловеческий голод и жажда. Горло будто царапали изнутри. Его тянули на дно, он умирал с каждым днём. Губы еле шевелились, пока он шёпотом молил о смерти. Он готов был пережить любые муки лишь ради того, чтобы его убили. Он не выберется отсюда. Стоит немного подождать и страдания закончатся.       — Пожалуйста, помогите. Я больше не могу, — сил на слезы уже не было, — Я хочу просто умереть. Мне плохо, мне плохо, мне плохо, мне так чертовски плохо, пожалуйста…       Голос стал все тише и тише. Спустя некоторое время Казуха потерял сознание.

***

      Дверь открылась, впуская свет. В руках Скарамучча держал поднос с едой. Милая улыбка сверкала на его устах. Каэдэхара бессильно поднял голову с благоговением глядя на пришедшего. Обожание, голод, неверие — все это плескалось в его глазах. Блондин смотрел на убийцу, словно на сошедшее с небес божество. И его пожирали взглядом в ответ. Темноволосый скучал.       — Я принёс тебе поесть, — произнес брюнет, — Давай, ты молодец, выходи оттуда.       К нему ползли. Дрожали и ползли, потому что сил на шаги не было. Казалось, будто ещё чуть-чуть и он снова упадёт в обморок. В ответ на него смотрели с таким торжеством, будто он приручил тигра.       Светловолосый стоял на коленях, пока его кормили прямо в коридоре. Все это время его расхваливали. Неделю. Неделю он просидел в сыром подвале, где совсем нет еды, а жажда утоляется только благодаря собственному мочеиспусканию. Пленник дрожал, хватаясь за бывшего друга словно за спасательный круг. Будто если попытается отпустить — голубоглазый исчезнет.       — Умница, — удовлетворённо ответил Скарамучча, когда его возлюбленный все доел, — Где же твоя благодарность?       Казуха поцеловал брюнета.       С каждым днём Каэдэхара становился все больше зависимым от своего убийцы. И он также все больше молил о смерти.