Решимость не угаснет

«Эр», — зовёт её Жужа, и девушка отвлекается от снятия швов, запоздало поняв, что это обращаются к ней. Как и ожидалось, всего полчаса в антипустоте и от страшной раны не осталось и следа! Она осторожно поддевает кинжалом нити, разрезая, а после вытаскивая, конечно, можно было и попросить Шифт их снять, она бы справилась с этим куда лучше. Только вот она ушла от них полчаса назад и объяснить, каким боком рана зажила, было бы очень сложно, особенно из-за того, что Чара сама не понимает, как работает это место. Девушка ушла на следующий день после разговора с Азриэлем, как только отстиранная одежда высохла. Оставаться там было тошно. — М? Чего надо? — немного заинтересовано тянет она, закончив вытаскивать последнюю нить. Шрам остался внушающий. Маска небрежно лежала рядом, настойчиво мозоля глаза. Красные полосы, идущие от глаз к щекам, особенно ярко выделялись в этой белоснежной пустоте, они немного напоминали кровавые слёзы, хотя на маске были и другие отметины. «Я знаю, что ты даже слушать не будешь, — устало вздохнул таракан, наверняка потирая лапками виски, — так что просто взгляни». Открывшийся перед ней портал вызывал двоякое ощущение. Ну, несмотря на то, что находящееся по другую сторону портало её пугало, заставляя неосознанно потянуться к новому кинжалу, происходящее вызывало осторожное любопытсво. А ещё теперь она знает, что тараканам под силу открывать порталы. Девушка встала с пола и подобрала маску, плащ лёг на плечи уже привычно. Прорези для глаз были достаточно крупными, чтобы не ограничивать обзор слишком сильно, но при этом каким-то невиданным образом за ними невозможно было разглядеть глаз, только густые тени. Магия, что сказать. Осторожно приблизившись, Чара сейчас больше напоминала дикого зверя, нежели человека. Все инстинкты говорили ей, что не стоит лезть туда, что там что-то не так, засада, ловушка — без разницы, просто не лезь. Но она лезла, пробуя сломанную магию на вкус. Портал закрылся за ней, как только она ступила на скользкую от постоянной влаги траву. Похоже, что она в Ватерфолле. Растущие на тонких стеблях эхо-цветы это подтверждали. Осмотревшись на предмет посторонних лиц, девушка подошла к высокому кусту, цветы доходили ей до груди. Она уже узнала эту пещеру, тут часто можно встретить смурен — сюда выходят подземные реки, но в целом здесь было безопасно. Андайн не сможет появится из ниоткуда, сюда вела лишь река и узкий проход, скрытый свисающим со стен плющом, для которого героиня была слишком громоздкой. Поддавшись детскому порыву, девушка подошла к особенно крупному цветку, тот мягко светился нежно голубым, коснулась лепестков, передавая каплю магии. «ХОЙ!» Чара, несмотря на последние события, улыбнулась, Темми как всегда были в своём репертуаре. Некоторые вещи не меняются. Следующий цветок нёс уже более интересное послание: «Я нигде не могу найти Лейси», — раздался из цветка тихий голос смурены, девушка припоминала некую Лейси — эта смурена работала в детсаде для водных монстров. Милая, заботливая к детям и бесстрашная перед врагом, Фриск, к счастью, с ней так и не встретилась, но вот Сэму повезло меньше. С десяток лет назад жёлтая душа совершенно случайно вышла на отмель, где плескались монстрята, и, испугавшись жуткого вида змеёныша, подползшего познакомиться с обворожительной улыбкой, полной острых клыков, вытащил револьвер. Тогда парнишка чуть не расстался с жизнью — Чара сама не успела заметить, как из под воды выскочила эта бестия и, игнорируя выстрелы, попыталась утянуть его на дно. Сэм смог отстреляться, подранив русалке хвост, и с удивительной скоростью сбежал из ясель. Лейси вызывала у неё уважение, возможно, даже симпатию, правда монстриха всё равно не могла это узнать. Бездушные призраки не то чтобы могли взаимодействовать с миром. Им остаётся лишь роль наблюдателя, пока их решимость не иссякнет. «Лейси застыла, милая», — сказал третий цветок с тихой скорбью. Застыла? Это становится всё интересней. Больше эхо-цветов не было, и Чара покидает укромный уголок, протискиваясь в поросший зеленью лаз. На секунду она замерла, прежде чем вылезти, проверяя, не ходит ли рядом королевская стража. На взгляд болотистая поляна пуста, лишь одинокий минижелл сидит в одной из луж, его сложно заметить — ярко голубой монстр сливается с светящейся от водорослей водой, но девушка достаточно опытна, чтобы замечать таких маскирующихся. Она прислушивается к своим ощущениям, пытаясь определить, есть ли здесь кто-то ещё. Фыркает, тряся головой — магия этой ау неправильная, сломанная и глушит любую другую. Чара пытается почувствовать того минижелла, но добивается лишь писка в ушах и пляшущих мушек перед глазами. Сломанная магия оглушает, дезориентирует так сильно, что голова начинает кружиться, а пространство плыть. Магия трещит белым шумом, визжит раненным зверем и рокочет утробным рыком, и всё это одновременно. Она бешено скачет и замирает на доли секунды, чтобы после снова продолжить рвать всё на части. Чара искренне не понимает, как тот минижелл ещё не рассыпался в пыль. Когда картинка перестаёт плыть, а ноги не угрожают подкоситься, девушка подходит к монстру, осторожно огибая особенно затопленные участки. Влажная почва хлюпает под ногами, и, несмотря на все её старания, кроссовки к концу пути покрыты липкой грязью и кусочками мха. — Здравствуйте, — приветствует она сгусток слизи, присаживаясь перед ним на корточки. Тот не отвечает, впрочем, ничего удивительного, у желеобразных монстров плохой слух, удивительно, что они вообще что-то слышат, ведь органа слуха у них никто так и не нашёл. Именно поэтому Чара касается воды рядом с минижеллом, пуская рябь в попытке привлечь внимание, всё-таки осязание у них хорошее. Монстр остаётся неподвижным. Плохое предчувствие скручивается в тугой комок где-то в горле. Более резкий всплеск тоже не приносит результатов. Это странно. Девушка отламывает веточку от ближайшего куста и хочет осторожно потыкать упругое желе, зная, что подобные монстры могут быть ядовиты, а иногда даже плюются кислотой, особенно если их напугать. Палочка затрещала, покрывшись помехами, и Чара рефлекторно отбросила её подальше. Она рябела под слоем белых помех, полностью поглощённая ими. Под конец треск перешёл в дикий визг и вой, смешиваясь с безумным рокотом, пока наконец от веточки ничего не осталось. Ахуеть. Девушка ещё несколько секунд смотрит на то, куда была откинута палка, и собирается повторить эксперимент, снова поворачиваясь к кусту. Отломанная веточка была на месте, слегка покрытая лагами. Чара привычно усмехается, вставая на ноги, делает лёгкую разминку, потягивая тугие мышцы. Если придётся сваливать, лучше быть к этому готовым, не хотелось бы свернуть шею, не удержавшись на скользких камнях. Она с секунду переминается с ноги на ногу и идёт дальше по Ватерфоллу, надеясь найти успокоение в этом прекрасном месте. Только вот в этом больном мире покоя не найти. Холодные, тёмные своды пещеры давят и кажется, будто вот-вот обрушатся, похоронив её под камнями, некоторые участки даже не светятся тем самым тусклым светом, который наполняет всё подземелье. Чара придерживается стены рукой, стараясь как можно быстрее пройти тёмные участки и при этом не разбить голову о камень. Вдали, из-за одного из ответвлений этого лабиринта мелькнула вспышка света, тут же скрываясь за поворотом. Может быть, это биолюминесцентные монстры? Было бы здорово. Только тот факт, что у неё было огромное количество времени на изучение каждого закоулка подземного мира, оправдывает, как ей удалось догнать светлячок, прежде чем он скрылся из вида. Это был не монстр, как она надеялась, но тоже неплохо. Там, перед лавкой старого Герсона, переминалось с ноги на ногу человечкое дитя. Бледный и однозначно напуганный, он пытался привлечь внимание старой черепахи, пока тот повторял одни и те же фразы, будто заевшая пластинка. Скрытая плащом фигура появилась будто из ниоткуда, а то и вовсе соткалась из теней, напугав ребёнка. Мальчик рефлекторно отшатнулся, покрепче сжав палку в руках и бросив на землю одно из светящихся растений Ватерфолла, достаточно редкое, к слову, чтобы вот так просто его срывать. — Кто вы? — храбрясь бросил он фигуре. Маска склонилась набок в любопытственном жесте, и ребёнок почувствовал, будто его изучают, как неведомую зверушку. Он отступил на шаг назад, пока не упёрся в лавку продавца, черепаха всё продолжала говорить, как в молодости сражалась на войне уже в третий раз. Мальчик нервно сглотнул, когда в прорезях маски сверкнули алые угольки, освещённые старой масляной лампой. Ну всё, конец его коротенькой бесславной жизни, ангел смерти пришёл за ним, прямо как фигура с герба Дримурров. — Я вас никогда раньше не видел, — заметил он, пытаясь разрушить эту пугающую паузу, — так кто вы? — Какой-то ты разговорчивый, — хихикнул женский голос, одним слитным движением незнакомка преодолела разделявшие их пару метров. Она склонилась над ним непозволительно низко: — Приветствую. Как твоё имя, дитя? — спросил ангел, ласково воркуя. Мальчик не заметил, как ему заправили за ухо, лезшую на глаза прядь, но тёплые пальцы приятно согрели замёрзшую кожу. — Меня зовут Фриск, — смутился он и, не желая того, прильнул к нежной руке, доверчиво заглядывая туда, где должны быть глаза. — Так кто вы? Незнакомка снова захихикала, её лёгкий смех был так мелодичен, как звонкий лесной ручей рядом с домом. Он игрался перезвоном колокольчиков и пением лесных птиц, принося воспоминания такого далёкого дома, совсем маленькой сестрицы, вкуса парного молока и запаха свежего хлеба. Ох, как же он скучает по своей сестрёнке, лишь бы снова услышать её смех! — Во-первых, я не настолько стара, чтобы ко мне обращались на вы, — она легонько щёлкнула его по носу, и Фриск сконфуженно насупился. — А во-вторых, это не так уж и важно. Она легко потрепала его по голове, совсем по-детски играясь с волосами так, что в конце этой секундой пытки, ребёнок стал похож на всклокоченного птенца. — Это не ответ, — твердит он, и она снова посмеивается. — Не ответ, — согласилась фигура. — Но ты можешь звать меня Эр или как-то иначе, воробушек. Воробушек!? Кто? Он? Да как она смеет..! — Я не воробей! — яростно возмутился мальчишка, стараясь выглядеть как можно более грозным. Эр лишь умилённо склонила голову на другой бок. — Конечно, не воробей, — успокоила она его, наконец, отстраняясь. — Ты пока ещё только птенчик. Мальчик взорвался, грязновато ругаясь и с силой бросив палку на землю, сопровождая всё это громким топотом ног. Фигура же столь грозный образ находила больше похожим на разьярённого щенка, нежели кого-то, кто может представлять угрозу. — Разве можно так сквернословить? — наигранно вздохнула она, сокрушённо качая головой. «Чья б корова мычала!» — хмыкнул наблюдавший за ней Жужа, но за пределами особых мест он был лишь наблюдателем. «Во-во! — поддакнул другой таракан. — Как говорится..» «Заткнитесь нахер!» — прикрикнул на них третий таракан, и голоса смолкли. Фигура подобрала с земли сорванный цветок с немного примятыми лепестками. Sphaera quae lucet, светящийся шарик — это растение впервые увидел и описал король Азгор, от него и ужасное название для столь чудного цветка. — Где ты его взял? — поинтересовалась Эр, крутя стебель в пальцах. — Росли у реки, — буркнул мальчишка, не понимая, что в этом цветке такого особенного, что новая знакомая даже начала рыскать по лавке в поисках вазы. Хозяин же в это время рассказывал значение герба Дримурров и руны Дельта, соответственно, в пятый раз. Она вернулась через минуту с красивой хрустальной вазой, наполненной водой, и поставила цветок туда, бормоча что-то о его невероятной удаче. Фриск себя удачливым не считал. Удачливые люди не падают в чрево горы, где запечатаны монстры, пусть и не такие кровожадные, как описано в легендах. А ведь он просто хотел сорвать пару ромашек! Мальчик фыркнул, задумчиво почесав макушку: а что Эр вообще такое? Кто-то по типу Лодочницы? Фигура очень похожая.. Да и эта беспардонность явно монстровская, ни один человек не будет так нагло нарушать личное пространство и приставать без особой причины. А других рас мальчик просто не знал. Предмет его изучения же в это время преспокойно взял масляную лампу прямо из-под носа Герсона и пошёл дальше, в коридоры пещер. Фриск с испугом побежал за ней, быстро нагнав, оставаться одному в этом сбрендившем Подземелье совсем не хотелось. — Подожди, — окликнул он её, и фигура послушно застыла, дожидаясь его на одной из развилок. Из правой доносились до ужаса подозрительные звуки, и он невольно сглотнул, надеясь, что её путь лежит не туда. — Куда ты? Эр задумалась, она застыла каменным изваянием, и лишь когда Фриск уже начал думать, что она правда застыла, тихо ответила уже без былого озорства: — К Барьеру, — она устало вздохнула, представляя этот долгий путь. — Посмотрим, что можно сделать... — добавила почти беззвучно. — Могу я пойти с тобой? Фигура благодушно потрепала его по голове, Фриск принял это за согласие.