Решимость не угаснет

Монитор мигает, спрашивая пароль, Чара чертыхается про себя: пароль она, конечно, помнила, у неё вообще хорошая память на подобные мелочи, но вот как его ввести... «Семидясет» «Семидесятими» «Семидесятипятимиллиметрал» сука Вдох-выдох и снова. «Семидесятипятимиллиметровый» Чёрт бы побрал профессора с его паранойей. Где-то на кресле фыркает Фриск, грызя купленную в ближайшем автомате шоколадку. Девушка с нескрываемым облегчением смотрит на рабочий стол, изображённая на нём кошка-девочка выглядит, как персонаж манги для взрослых, чем немного смущает, но ладно, чужих тараканов не судят. Первая попавшаяся папка с интригующим названием «Проект№72» оказывается папкой с порно. А вроде такой милый старичок... Чара хоронит свою психику, разглядев на заставках видео элементы БДСМ-культуры. Она закрывает папку так быстро, как только может, но внутри что-то ломается, вероятно, детский образ доброго и мудрого профессора, кормящего её конфетами. Вдох-выдох, открыть следующую папку. И это тоже порно. В следующей также оказывается порно. Четвёртая папка ничем не отличается от своих предшественников. Да вашу ж мать, профессор! Кажется, это уже было вслух, так как Фриск тихонько прыснул со смеху, он даже отвлёкся от поедания шоколада, купленного в ближайшем торговом автомате. На самом деле, Чаре тоже хотелось шоколад, но она решила всё-таки отдать его ребёнку, сладкое помогает вырабатывать эндорфин или что-то такое — несмотря на то, что она была человеком, её знания в анатомии были хуже среднего. Большую часть своей жизни своего существования она провела среди монстров. — Что у тебя там? — фыркает воробушек, подходя ближе. Девушке повезло, и она успевает закрыть все ненужные вкладки. — Что-то, для чего ты слишком мал, и не поймёшь всей прелести. — Очень смешно. На вот, держи, — мальчишка протягивает ей старую потрёпанного вида книжку в кожаной обложке. — Это ежедневник или типа того. — Где ты его взял? — Он лежал на самом видном месте, осматриваться надо, — он снова фыркает, на этот раз с осуждением и отстраняет её от компьютера. — Читай пока, я там пролистал немного, это то, что тебе нужно. А я пока поиграю. — В интернете только, хорошо? У него нет скачанных игр, — Чара не совсем уверена, что игр у профессора на компьютере нет, и именно поэтому будет спокойней, если он поищет себе что-нибудь в сети. Девушка поудобнее садится в кресло и открывает книжку, последняя дата была неделю назад. Взгляд быстро скользит вниз по записям. 17.05.28 Это конец Информативно, очень. Может быть, стоит почитать более ранние записи? 08.04.28 Альфис засекла толчки у Ядра, дура ещё долго панически истерила, пришлось успокаивать. Она думала, что это люди к нам решили пробуриться, тоже мне, специалист по людям. Люди хотели забыть нас как страшный сон, наверняка уже забыли. 10.04.28. Барьер резонирует. Отталкивает любую магию и верещит на мелких частотах, надо запретить подходить к нему — мелкие монстры просто рассыпятся в пыль. Ханна говорила, что пара сортов грибов перестали расти и, кажется, погрузились в анабиоз одновременно. Девушка перевернула ещё пару страниц, что-то уже наклёвывалось, но пока не слишком активно. 15.04,28 Магия сходит с ума, показатели скачут из крайности в крайность, в Барьере появляются и зарастают дыры! Остальные думают, что Барьер истощил себя — осталось только подождать. Глупцы, непонятно, смеяться с них или плакать. Я помню силу людей, помню их магов, помню Семерых, да я до сих пор как наяву вижу, как меня сбивают с небес! Разрази меня гром, эти твари не могли так ошибиться — заклятье не падёт, пока последний монстр не рассыпется в пыль. Люди боятся смерти, Семеро не исключение, а они отдали свои жизни, чтоб запечатать нас под горой, единственной отрадой им было, что мы все сгниём в темноте. Здесь происходит что-то иное. Подарок для моего любопытсва на старости лет. Последние строки были выведены с особой, педантичной аккуратностью, но они пугали больше всего. Канне — матёрый зверь, как бы дрябло не выглядел, нельзя забывать об этом. 18.04.28 Все растения погрузились в анабиоз, вероятно, нас ждёт голодная смерть. Или мы начнём жрать друг друга. Новое поколение, глупцы, не нюхавшие крови, помрут первыми — мы даже заключили с Герсоном сделку на сотню монет. Хотя даже среди этих юнцов встречаются достойные экземпляры Дерзкий мальчишка Санс, мне всегда было интересно почему он ушёл из науки послав нас на три весёлых буквы. А сейчас он и вовсе выглядит как ходячий труп, да и на совете будто и не за столом сидел вовсе. Он мёртв, удивительно, что это никто не заметил. Мёртв, так значит и здесь скелет сломался. Не сказать, что она удивлена — её Санс тоже пытается собрать себя по осколкам, но неприятный осадок остался. Он убивал их столько раз... Сложно не проникнуться к тому с кем, так весело было играть. О, эта их игра, их танец смерти — квинтэссенция отчаяния, отдушина, где без конца можно срывать свои чувства. По крайней мере для неё это было так. Что касается Санса.. да кто ж знал что эта скотина всё помнит!? Помнит и ненавидит. Имеет право. 20.04.28 В анабиоз начали погружаться монстры, мы не можем выяснить закономерность. Совсем. И с чего всё началось — тоже непонятно. Но Подземелье начало напоминать аномальную зону. Ханна согласна, (всё-таки взять её в тот раз в экспедицию было хорошей идеей) 21.04.28 Король застыл. Народ в панике. А у нас пир во время чумы.

***

— Пошли. Фриск нахмурился, он почти выиграл, а его тут отвлекают — ну непростительная наглость! Только вот он всё равно слез со стула и посеменил за ней в коридор. Не оставлять же её одну, в конце концов, потеряется ещё. Он вышел в коридор, намеренно громко хлопнув дверью, чтобы Эр поняла всю степень его недовольства, но это не произвело нужного эффекта. Фигура лишь на миг замедлилась, обернувшись к нему головой, а после всё так же спокойно продолжила движение — королевна, эта её царственность раздражала. Будто из замка какого вылезла, ей богу. — Куда мы на этот раз? — интересуется мальчишка, догоняя спутницу, та ненадолго задерживается у кофейного автомата. Аппарат жужжит, и воздух наполняется сладким запахом какао, хотя у его мамы всё равно выходит лучше. — Мы лишь продолжаем путь, — размыто отвечает она, передавая ему ещё горячий стаканчик и ожидая, пока приготовится свой. К Барьеру, значит. — Почему именно туда? — Где конец, там и начало. Мальчик уже не ругается, привык к подобным вещам. Эр идёт чуть впереди, заворачивая в узкие коридоры, лампочки здесь чуть мигают, а пыль на полу поднимается маленькими облачками от каждого шага. — Это какие-то катакомбы? — интересуется ребёнок, подходя ближе. Он протягивает руку, чтобы схватиться за край плаща. — Сеть быстрых ходов, — фигура на мгновение замирает возле стены, рассматривая кирпичную кладку — странно, но эти кирпичи не светятся. Откуда-то сбоку доносится плеск воды. — О них почти все забыли, так что можешь считать их тайными. Фриск важно кивает, чувствуя себя причастным к чему-то незаконному, но очень интересному. Наверное, именно так себя ощущают расхитители гробниц. Тишину разрезает вой. Он пролетает по всей длине туннелей и возвращается назад тихим эхом. Протяжный и жалобный, он больше походит на стон, но воздух наполняется густым запахом гнили. Магия. — Эр, — лепечет ребёнок, жмясь к ней всем телом, затылок холодит влажный ветерок. — Всё будет хорошо. Его ласково треплют по голове, и он рвано кивает, соглашаясь. Да, всё будет хорошо, точно, обязательно всё будет хорошо. Сзади, эхом прокатываясь по коридорам, раздаётся противное хлюпанье. Ещё одно и ещё. Оно идёт сюда, Господи, лучше бы он остался один! — Сейчас я открою портал и ты войдёшь туда, хорошо? Мальчик кивает. Нечто вылезает из-за поворота, вваливаясь в коридор. Тварь грузно опирается на тонкие лапы, скрежещет кривыми когтями о стены, кроша старый кирпич. Она поворачивается к ним голой мордой с обвисшими лоскутами кожи, череп почти полностью открыт, лишь местами торчит сваленная шерсть, стекает из трещин гниль. И маленькие глазки, как рыжие угольки, смотрят на них из открытой пасти, через решётку клыков. — Что это? — Древний. Яркой вспышкой взрывается портал, визжит разорванное пространство, тварь срывается с места. Фриск бросается в портал в надежде спастись. Не получается, его отбрасывает в стену, выбивая дух из лёгкого тельца; взрывается помехами портал, через мгновение разорвавшись на части. Мальчик в ужасе смотрит на тварь, 20 метров, 15, 7... Эр открывает портал. Поток магмы выливается в коридор, скрывая под собой тварь. Бешеный визг и запах сгоревший плоти наполняет пространство. Она вырывается из плена кипящего камня, скребёт когтями по гнилой плоти, срывая горящую шкуру, бьётся о стены в надежде сбить пламя. — Бежим! — рявкает она, рывком поставив его на ноги, и Фриск бежит. Бежит за ней по коридорам, едва успевая вписаться в поворот, бежит и слышит, как оно несётся за ними. Рёв, полный ярости, сотрясает стены, звенит в ушах, отражаясь в душе яркой вспышкой. Мерзкий, отвратительный запах режет глаза, забивает лёгкие, и вдохнуть становится совершенно невозможно. А оно настигает — он уже чувствует призрачные когти в своей спине, как смыкаются зубы на шее. Эр выдёргивает его из под удара в последний момент, заталкивая в неприметную дверь, и тварь проносится мимо, врезаясь в стену. Пара кирпичей падает на него, с треском разбиваясь о оскалившийся череп, но тварь даже не замечает. Она протягивает к ним когтистую лапу, оцарапывает детскую щёку поломанным когтем. Девушка отсекает конечность одним взмахом кинжала, помогая магией, и захлопывает дверь. Волшебные руны оплетают каменную плиту, в миг запечатывая её. Инерция следующего удара древнего отбрасывает её от двери, как пушинку. Он бьётся за дверью, ломает когти и кости о базальную глыбу, но не может прорваться. Всё-таки хорошо, что Мама познакомила её с системой безопасности замка.