Так вот. Куст. Двигающийся куст. Изумрудный двигающийся куст в самом центре Бали. Возможно, пару дней назад я и удивилась бы такому. Но после близкого знакомства с нашим сисадмином, это уже казалось нормой. В этом отпуске вообще многое стало казаться нормой. Но все же кое-что необычное в этой малахитовой движимости было. У нее были ножки. Прекрасные крепкие ножки в сетчатых чулках и на высоких шпильках. Куст тяжело пыхтел и медленно плыл куда-то вдоль ночных дорог, оставляя за собой неровные бороздки на песке и шлейф мелькающей гранатовой подошвы, которой позавидовал бы сам Кристиан Лабутен.
Врожденное любопытство толкало меня пойти следом. Куда вообще среди ночи может направляться куст цвета денег, которые мне сейчас так нужны? И куда делся Кингу? Почему из его домика торчали и куда-то упорно направлялись чьи-то бабские конечности? Какого баклажана?! Вообще-то, он своим хаосом меня сегодня полдня обхаживал! Правда, до того, как я сгорела до угольков в бедняцком жилище Варассы…
А кстати! Если уж на то пошло (ударение на второй слог), то Кингу с Варом даже чем-то похожи. Длинные струящиеся чернильные локоны. Кирпичная кладка на животах. Упорство. Если найти сисадмина прямо сейчас, то даже его математический гений не разобрал бы подлога. Но действовать надо быстро — счет идет на часы. Да и вообще! Какова вероятность, что юркие фаербольчики маргинального факира достигли заветной цели с первого раза? Не все потеряно! Надо лишь выкурить из куста эту наглую мадам и показать ей, кто настоящая укротительница хаоса.
Скоро мы (я, дамочка и куст) оказались возле знакомого здания. Того самого, в котором сгинул молчаливый Син, чтобы обернуться говорливым Кингу. На входе возвышался во весь свой рост (все те же сто девяносто пять сантиметров) все тот же охранник. Куст продефилировал прямо к нему. Затем он вдруг опустился на землю, скрыв шаловливые ножки. Охранник, почесав лысину, открыл железную дверь, и что-то проскочило из куста внутрь здания.
Затем охранник вздохнул и явно привычным жестом крепко схватил флору за веточки и оттащил в сторону парковки.
Я попыталась воспользоваться подвернувшейся возможностью и рванула к осиротевшей двери, но на гальке подвернулась не возможность, а моя нога. И пока я, кряхтя, пыталась все же добраться до желанной дверной цели, охранник успел вернуться.
— Куда нах? — рявкнул он, а меня пронзило чувство дежавю.
— Внутрь.
— Кончайте уже это, дамочка.
— С этим-то я уже разобралась сегодня. Теперь мне надо внутрь, — честно призналась я, но, поразмыслив, добавила: — Хотя и внутрь тоже сегодня было, но…
— Пшла вон.
Хромая и скуля, как раненая болонка, я послушно отправилась вон. Вон туда, где был припаркован куст. Я надеялась что рядом с ним, по крайней мере, я не буду чувствовать себя так одиноко. Ведь мне сейчас вообще некуда было податься. А этот нефритовый оазис был словно символом надежды в бесконечной душной тьме. Такой же душной как этот охранник, которому лишь члены подавай.
«Только для членов» — передразнила я вслух и пнула покрышку близстоящей машины.
— Ай!
Я больно ударила мизинец, но мой крик боли был заглушен сигнализацией. Я нервно оглядела, что именно я пнула. Судя по карминово-красной лакированной поверхности, необычной обтекаемой форме, отсутствию крыши и ретивому мустангу на эмблеме, это была не совсем правильная груша для битья.
Испугавшись, что правильной грушей для битья сейчас станет одна рыжая красотка, я шмыгнула в ближайший куст. По странному стечению обстоятельств, это был куст Кингу.
К моему величайшему сожалению, хозяина дома не оказалось. Зато его темный шиньон одиноко висел на крючке. План мгновенно сформировался в моей сообразительной головке. Если этому недалекому верзиле нужны члены, то я дам ему самый лучший экземпляр, который он только видел.
А у кого самый лучший образец, который я знаю? У Вар… То есть Кингу!
На глаза попалась палетка для смоки айс. Она-то мне и нужна!
— Сила теней! Дай мне силу!
В темноте комнаты, в которой сияли только я и диоды от электроники, я разделась догола. Кружась по комнате под собственные напевы, я медленно натягивала черный костюм Кингу, который валялся тут же на диване. Темное трико идеально легло на мой стан. Аспидные брюки обтянули упругие полушария. Перчатки обняли длинные тонкие пальчики. Очередной поворот, и шиньон надежно прикрыл мою рыжую гриву. Завершающим штрихом я прочертила черные симметричные стрелки и распахнула янтарные глаза.
Теперь я готова сражаться за справедливость. Но прежде…
Я схватила с тумбочки какой-то пульт и уверенным движением засунула его себе в штаны. Идеальный джойстик, прям как у Кингу. Заглянув в зеркало, я томно прошептала: «Госпожа», а затем уверенным шагом вышла из куста.
— Господин, — пробасила я все тому же охраннику. Тот снова задумчиво почесал лысину.
— А вы разве уже не внутри?
— Мне нужно было… в кусты, — нашлась я.
— Понято.
— Так я могу войти?
— Ну конечно, господин Кингу, вы же член.
Я ж говорила. Только это ему и надо. Какой-то клуб заядлых женоненавистников.
Гордо вздернув носик, я, наконец, прошла в это заведение неизвестного мне назначения. Уж теперь-то я узнаю, какие тайны хранятся за прутьями недопиленной мягкой пилочкой решетки. Вот с той комнаты я, пожалуй, и начну. Вот только как ее найти?
Так, мох растет на северной стороне. Жалко только мха тут нет, да и север-то мне нафига? Был бы сервер — другое дело. Наш сисадмин только в серверной и ошивается. За уши от всех этих проводков и лампочек не оттащить.
А еще, говорят, можно выйти из лабиринта если всегда поворачивать в одну сторону. Можно ли считать неизвестное мне здание — лабиринтом? Почему бы и нет. А раз уж я уже решила пойти от Варассы налево, то значит туда мне и дорога.
Довольная собственным топографическим гением, я зашагала по обозначенному маршруту и почти сразу наткнулась на дверь. На ней висела бумажная табличка с любопытной надписью: «Королева Греха». Так… Не та ли это стерва, что угнала куст моего суженого? Планы меняются! Сначала я оторву ей патлы, а потом эти ее сетчатые ходули натяну ей на голову.
Не стучась, я резко открыла дверь. Впервые за вечер я не застыла, не подумала, ничего не переосмыслила. А дверь закрыла с другой стороны.
Над обвешанным париками зеркальным трюмо сквозь знакомую мне решетку синело ультрамариновое звездное небо. Я осмотрелась в поисках сисадмина или этой вшивой королевы. Бинго! А вот и Кингу! Три. Ой. Это ж я в отражении. А где эта курица на шлюшьих ножках?
Дверь сзади отворилась и внутрь заглянула густо накрашенная некрасивая женщина. Хриплым басом она объявила:
— Госпожа, твой выход скоро. Почему еще не в костюме?
Пока я прочищала горло и думала над ответом, моя неожиданная гостья уже скрылась в темноте коридора. В каком еще костюме? Какой еще выход? Я ведь только зашла.
Но вообще переодеваться я люблю, потому мой задумчивый взгляд сразу заскользил по комнате в поисках нарядов. У стены высилась перегруженная разноцветными тряпками вешалка. О! План снова меняется. Раз эта стерва украла куст у моего мужчины, я украду ее лучшее платье.
Погрузившись с головой в паеточно-блесточно-лакированно-красочную массу, я с энтузиазмом выбирала образ на вечер. Вот эта блузка тона влюбленной жабы ничего такая, похожа на мою. А вот этот комбинезон цвета вод пляжа Бонди выглядит точь-в-точь как мой цвета Тиффани. А вот это болеро цвета массаки будто было связано из той же самой кашемировой горной козы, которая дала шерсть для моего. А вот это платье оттенка детей Эдуарда…
Подождите-ка…
Вероятность того, что кто-то так же заморачивается в подборе уникальной палитры для своего гардероба, крайне мала. Настолько мала, что это, похоже, моя одежда. Та самая, которую я своей собственной пятой точкой утрамбовывала в несчастный чемодан. И за которую пришлось доплатить в аэропорту. Ниаллу, естественно. Откуда она здесь взялась? Эта колченогая не только куст, но еще и одежду мою сперла? Ну я ей устрою.
Теперь я точно знала какой наряд тут самый лучший. Тот самый, что должен был повалить к моим ногам всех самцов в округе. Тот, в котором королевой греха должна была стать я, а не эта самозванка!
Я безошибочно вытянула эффектное адско-пламенное платье. А затем с превеликим удовольствием вновь совершила сияющее трансгендерное перевоплощение. Рыжая волна волос с готовностью вырвалась из темного плена и заняла почетное место на моей открытой восхищенным взорам спине.
А вот туфелек моих тут не оказалось. Зато вся нижняя полка была забита блестящими стрипами невероятной высоты. И размера. Я злорадно усмехнулась, найдя на подошве нескромную цифру 45. Эро-клоунесса какая-то. Ну и черт с ней.
Придется мне идти босиком. Хорошо, что подол в пол — никто не увидит.
Пульт, ненадолго ставший моим достоинством, скрылся в соблазнительном декольте. Еще не хватало потерять важный для моего почти-супруга элемент управления. Какая жена отберет у своего мужа самое дорогое?
Я наконец-то готова была выйти из решетчатой гримерки, не забыв прокрутить в голове ее местоположение, чтобы потом вернуться за своей одеждой. Но не успела я подойти к двери, как та распахнулась. И на пороге стояли они. Колбасы в черной сетке на лакированной платформе. Я подняла яростный взгляд наверх, а потом еще выше, так как моя соперница оказалась настоящей каланчой. Какой-то частью разума отметила, что на мне это платье смотрится как-то изящнее. Но вот в районе груди я явно проигрывала. Ее Сцилла и Харибда натянули несчастную ткань до самого предела, оставляя лишь гадать, что вообще удерживает тонкие волокна от неминуемого разрыва. Наконец, осмелилась изведать новые высоты, но не успела разглядеть лица, как воровка рванула прочь. Пользуясь своим босоногим преимуществом, я быстро настигла ее в проходе и схватила за ее антрацитовый подол. Хотя почему ее? Это мой антрацитовый подол!
— Эй ты!
— Я тороплюсь! — заверещала дама и попыталась вырваться.
— В первую очередь, отвечай, где Кингу?
Она развернулась ко мне, и я впервые рассмотрела это лицо так близко. Длине ониксовых ресниц позавидовала даже лань. А их смелый изгиб напоминал баллийские волны во время шторма. Но накрытые опасными стрелками ярко-накрашенные глазища цвета золота ремесленников, вопреки всем законам женской боевой раскраски, не были единственным акцентом на этом заштукатуренном лице. Тени глубоко залегли на крыльях ее носа и скулах, а от яркости золотистого хайлайтера захотелось зажмуриться. Словно красный диван в квартире цыганского барона, на этом полотне выделялись губы. Выделялись они толстым слоем подводки выходящим далеко за пределы собственного рта. Контур губ почти касался носа сверху и доброй доли вольного подбородка внизу. Эту амарантовую же рамку заполняла фламинговая помада, слишком щедро приправленная блестками и сиянием. Но даже несмотря на все эти многочисленные слои, я неожиданно поймала себя на мысли: эта готовая к бою амазонка была страсть как похожа на нашего сисадмина.
А что, если… Это наш с ним ребенок прилетел из либерального будущего, где все границы между полами истончились до тонкой вуали? Значит, у Варассы ничего не получилось, да? Зато с Кингу, получается, получилось. Что ж, как я говорила раньше, меня уже ничего не удивляет.
— Так где Кингу, малыш?.. — уже ласково уточнила я.
— Его здесь нет, госпожа, — сквозь писк вырвался баритон, прервав мои безумные мысли. — Ой!
Я оторопела, услышав знакомое обращение, и случайно отпустила подол, что стало роковой ошибкой. Пока я хлопала ресницами, обсидиановый и что ни на есть оригинальный Кингу успел смыться. Пришлось срочно приходить в себя и вновь отправляться в погоню, но теперь уже с иными целями.
Дорога оборвалась в кромешной тьме. Из тьмы доносился возбужденный шепот толпы и веяло сладким ароматом искусственного дыма. Я попыталась пройти внутрь, выбирая путь наощупь. Но, похоже, незнакомцы в тени не слишком горели желанием быть ощупанными.
Я, не оставляя попыток разобраться во всех этих темных делишках, продолжала красться по помещению, но то и дело провоцировала недовольные возгласы. Так что, когда я наткнулась на пустой стул, я уселась на него в ожидании света.
Откуда-то сверху раздался голос конферансье:
— Дамы и господа! То, что вы ждали весь вечер. Новая жемчужина нашего заведения, которая согласилась сегодня выступить для вас на бис. Прекрасная и неповторимая. Сиятельная и загадочная. Прошу любить и восхищаться. Госпожа Королева Греха с песней собственного сочинения!
Зал взорвался аплодисментами. Ведомая стадным инстинктом, я присоединилась к овациям.
Послышался тихий ритм.
Королевский синий отблеск софита с хлопком осветил кусочек сцены и отразился в многочисленных блестках на исполинской подошве моей желанной цели. Я обомлела, стоило первым строчкам куплета сорваться с подиума.
От писка модема,
Без твоего кода
Я слишком отвыкла,
Я слишком свободна.
Дрожащий голос выводил несмелые строки куплета. Прожектор выцеплял взволнованное бледное лицо, которое явно высматривало что-то в зале.
Я стала спокойна
От Джавы с Питоном,
Но вдруг ты решила
Компилировать снова.
С каждой новой нотой, голос становился все смелее. А мощное тело, сильно обтянутое в мое платье, пленяло зрителей в зале элегантными движениями.
Убери руки
От моего кода,
Я уже слишком жива.
С моего кода убери руки... А-а, а-а!
Этот крик безысходности отразился от стен и рикошетом прилетел прямо мне в ушки. Отчаяние передалось и мне. Даже не имея ни малейшего понятия, о чем он там пел, я уже искренне переживала.
Но у меня хаос в сердце, на душе дымка…
Знаю я, что редкий жемчуг мне нужен.
Хаос в сердце, на душе дымка…
Канал между нами спамом загружен,
Госпожа…
Бархатный тягучий баритон обволакивал словно в кокон. Госпожа… Это, получается, для меня? Мне еще никогда не пели песни переодетые мужчины. Да еще такие. Этот образ еще сильнее подчеркивал маскулинные рельефы моего избранника, заигрывая с моим воображением. Так, что я даже задумалась, а почему бы мужчинам не носить такие платья на постоянной основе?
Ты говоришь надо кодить нахрапом.
Без фиксов, без тестов. Багов рассада.
Не чувствуя даже ни сердцем ни взглядом,
Что буду я рада зарелизить однажды.
Так. А «зарелизить» — это что? Если это связано с этим самым, то я в деле. Нахрапом — это мой вариант.
Сверстаю, как ты хочешь. В архитектуре какой веришь.
Я уже слишком жива… Слишком жива…
Протестить не успеешь, запустить не сумеешь…
А-а, а-а!
«Сверстаю», это, похоже, очередной эвфемизм. А вот в «архитектуре» — это что-то про место? Вот здесь вопросов нет, выберу что угодно. Я уже не слишком прихотлива. Только вот про «не сумею запустить» мне не нравится. Ты в меня не веришь, милый? Не надо так кричать. Все будет хорошо.
Хаос в сердце, на душе дымка…
Знаю я, что Big5 мне не нужен.
Хаос в сердце, на душе дымка…
Жизнь засияет блеском жемчужин,
Госпожа…
Снова он о жемчужинах. Ах, эти сладкие напевы заставили меня сделать то, что я делаю каждый день на регулярной основе вот уже много лет. То, что успокаивало меня и заставляло вспомнить, что я жива в самые темные моменты. Моя рука медленно потянулась в предвкушении к святая святых — моей маленькой жемчужинке. Обычно скрытая от посторонних глаз многочисленными складками, она наверняка соскучилась по моему прикосновению. Но едва рука коснулась шеи, я поняла страшное.
Кулон-жемчужина, доставшийся мне от матери, исчез.
