Обстоятельства

      Дамиано Давид ходил по тротуарам города, который вот-вот встретит рассвет. Сегодня ему откровенно не спалось. Из-за плотного графика, который появился у Måneskin после победы на Евровидении, он всё чаще стал ощущать, будто к концу дня его голова становилась тяжелее на несколько килограмм — в голове было множество мыслей, возрастала тревожность из-за ответственности перед публикой, которая со времён Х-фактора увеличилась в два раза, личная жизнь смешалась с работой и практически всё время уходило на подготовку концертов, сами концерты и вопросы, связанные с концертами. Поэтому неудивительно, что пару недель назад он стал задумываться о том, чтобы выкроить время в своём графике и записаться к психологу, который подскажет, как теперь проживать жизнь по новом у графику.       А пока возможности для сеансов не предвидится, он решил последовать простому совету о долгих пеших прогулках, чтобы «выбить дурь из головы». И, откровенно говоря, это работало неплохо. Прогулки в темноте на свежем воздухе по пустынным улицам уже пару раз отлично помогали разгрузить его разум. После нескольких таких долгих пеших приключений, единственное, что оставалось после — завалиться в номер и проспать до тех пор, пока кто-нибудь из ребят не завалится без стука в его номер и не начнёт шутливо хлопать его по щекам или по заднице, пытаясь его разбудить.       Одним из главных условий такого «медитативного променада», по словам авторов статей, с которыми итальянец ознакомился, было также и отсутсвие музыки, которая бы всё испортила — заглушила бы внутренний голос. Поэтому сейчас он гулял в сером спортивном костюме и худи с абсолютно пустыми карманами — он даже телефон не брал. Ну кто ему будет звонить глубокой ночью, правда? А пропуск от номера отеля надёжно хранился в кармане худи. Чтобы карманы штанов не пустовали, Дамиано, время от времени засовывал туда руки, которые пару раз за эту ночь знатно подмерзали — ночью температура понизилась до плюс пятнадцати. Изредка, но тем не менее, его высокую складную фигуру обдувало ветром — итальянец слегка морщился в этот момент.        Сегодня его внутренний голос решил затронуть один из вопросов, который Дамиано в своё время отложил в ящик и присыпал порохом. Но поскольку теперь он напрямую касался другого человека и имел шанс хоть каким-либо образом задеть его…её, то нужно прояснить его хотя бы с самим собой.       Почему ему так важно платить за Кински? Почему он хочет оплачивать её расходы?       Вокалист дошёл до местного парка, мимо которого он уже дважды проходил за сегодняшнюю ночь, и присел на ближайшую к нему деревянную скамью, видавшую виды. Она жалобно скрипнула, прогнувшись под каким-никаким весом парня. Дамиано смотрел прямо перед собой — на небольшой круглый каменный фонтанчик, который даже в ночное время приятно журчал, распространяя по парку свою песню. Но по личным ощущениям парень смотрел слегка сквозь фонтан — в его голове начали всплывать воспоминания. Вот он идёт школьному коридору, где его замечает Фабрицио Ваччи — капитан школьной баскетбольной команды, стоявший в кругу друзей, и с ухмылкой на лице говорит: — Дамс, если ты думаешь, что баскетбольная форма тебе досталась даром, то нет. Когда отдашь мне деньги? Я заплатил поставщику за тебя из своего кармана, чтобы уже быстрее закрыть вопрос. Дамиано слегка краснеет, испытывая чувство стыда и злости одновременно. — Я же сказал, что нужно ещё пару дней. — сквозь зубы цедит итальянец. — Матери на работе задержали зарплату, а контора, где я подрабатывал, в долгах как в шелках и даже аванс пока выплатить не может. Картина меняется, и вот он уже танцует с Жанной Капричоссо на вечере танцев, который устроила завуч их школы. Девушка выглядела безупречно — словно Аврора из сказки, но с тёмными волосами. Он же был в костюме с братского плеча, который был слегка не по размеру. Было жутко неудобно. Жанна, казалось, чувствовала его волнение и, чтобы как-то разрядить обстановку, прощебетала: — Пойдём к Летицие за пуншем? Я плачу… Вдруг Капричоссо растворилась в полупрозрачной дымке, и перед его глазами возникли те самые Måneskin, которые выступали на площади не так далеко от этого самого парка буквально несколько лет назад. Именно тогда, когда люди почти не знали их и за день в чехол от гитары Виктории поступало около двухсот восьмидесяти пяти долларов на четверых. Лучше, чем ничего, но по-прежнему недостаточно…       А потом случился Х-фактор, который открыл им новые двери — двери, за которыми была наконец-то финансовая стабильность. И первое, что он сделал после концерта в местном баре и первой приятной сердцу зарплаты — позвонил матери и спросил, чего она хочет, чтобы порадовать глаза или душу. Тогда она обошлась букетом цветов и полной продуктовой корзиной с любимыми деликатесами. Позже Дамиано с братом вскладчину порадовали мать новым холодильником и плитой, предшественница которой видала виды. Ещё через несколько месяцев её старый BMW отправился на пенсию, а его заменила новая белая Toyota, которая вскоре теснилась в гараже с его красным Chevrolet Corvette C8 Stingray. Глядя на слёзы счастья, которые выступили на глазах у матери, Дамиано осознал одну простую вещь — женщины, которые его окружают, больше никогда не будут волноваться из-за чёртового денежного вопроса. Как и он сам. Никогда более. Наконец-то.        И…ладно, нужно признать, что отчасти ему хотелось радовать Кински ещё и потому что она так отчаянно пыталась показать, что ей это не нужно. Но на то, как она дует губы и щёки, он было готов смотреть вечно.       Снова поднялся ветер, но на этот раз он был сильным — не стоит сидеть здесь до полноценного рассвета, чтобы не заболеть и не рисковать голосом. А иначе Дамиано рисковал вызвать на себя гнев Франчески. А эта женщина просто ужасна в гневе — Томас, которому как-то раз досталось от неё, может подтвердить.       Скамейка скрипнула во второй раз — итальянец поднялся, а после широко зевнул. Кажется, рефлексия помогла и в этот раз. Парень ощущал себя удовлетворённым, покормив своего внутреннего демона, и ему наконец-то хотелось спать — он взглянул на наручные часы с подсветкой и надеялся, что за три часа до самолёта он хотя бы сможет сделать так, чтобы выглядеть не хуже остальных.        Раскинув руки в сторону и размяв хорошенько спину, парень побрёл в сторону отеля обратно.

***

— Вик, ты уже придумала, как скоротать свободное время в Германии? — спросил у девушки Томас Раджи, вытирая с лица остатки зубной пасты тыльной стороной ладони. — Я думала, мы скоротаем его в пределах кровати. — игриво улыбнулась девушка, делая себе высокий хвост перед зеркалом. — Брооось, мы будем там впервые, а у тебя на уме только одно! — протянул гитарист. Его чемодан уже был почти упакован — осталось положить обратно банные принадлежности и штаны от спального костюма. — А что ты прибедняешься? Кто сегодня всю ночь не давал мне спать из-за взбесившегося либидо? — Это ты жалуешься или вошла в кураж и просишь ещё? — хохотнул парень, упаковывая пену для бритья. — Скорее, констатирую факт. — пожала плечами Виктория, справившаяся с волосами. Без макияжа и в пижаме она выглядела ещё лет на восемь младше своего возраста. — А если серьёзно, то нужно будет глянуть какой-то клуб на вечер. Хорошо, что мы играем не сегодня, а завтра. А до клуба можно будет сходить в берлинскую бургерную — папа рассказывал, что как минимум два года назад, когда он был там по работе, там было шикарное мясо. — А до еды и клуба есть шанс попасть хотя бы на смотровую… Но парень не успел закончить фразу — в дверь их номер постучал обеспокоенный Итан. — Ребята, открывайте. У нас чп — Дамиано пропал!