– Лучше всех живется Эйко. – Икс поморщилась от цветочно-карамельного запаха духов и вышла на балкон вслед за Тацуми.
Пусть Наджимури со своей секретаршей ушли достаточно давно – приторно сладкий запах так и не выветрился из кабинета. Икс откашлялась, вдохнув чистый воздух.
– Ты так думаешь? – Тацуми облокотился спиной на балюстраду и рассмеялся. – Дай угадаю, твой аргумент – дурам жить проще?
Икс пожала плечами и еще несколько раз кашлянула – кажется, запах въелся в гортань.
– Ну да, со стороны так посмотреть — хорошо устроилась. Ни приказов, ни службы. Радуйся себе, да чаи скупай. – Улыбнулся Тацуми, наклонив голову набок. – Не плюй с балкона.
Покосившись на Тацуми, Икс все же сглотнула и утерла губы.
– Это все ее духи. Выплюнуть хочется. Я вся пахну ими. – Она проморгалась и положила руки на перекладину. – Скажи, что это не так. Она счастлива. У нее все есть.
Икс никогда не была близка с Эйко – их связывали лишь занятия по этикету и приказы Наджимури. В глубине души, она недолюбливала секретаршу. Ее слащавый голосок, слащавые духи и слащавые манеры – все это была неприкрытая фальшь, которая раздражала Тугурами. Слова беспокойства от Эйко звучали издевкой, жестокой насмешкой. Икс порой думала, что та ее ненавидит. За время обучения в Линии Будущего она научилась чувствовать отношение других людей, чтобы подстроиться, чтобы выжить. За сладкой маской Эйко Икс всегда чувствовала ненависть, которую не могла понять и объяснить. И все же завидовала ей. Кацуми Эйко получала все: признание, любовь, деньги — она никогда и ни в чем себе не отказывала.
– Кроме мужа. – мотнул ухом Тацуми, усмехнувшись. – Была бы она умной, не сидела бы в невестах столько. Даже дурой нужно быть с умом. Но она этого не смогла. Но тебя это не касается. О тебе я позабочусь – и мужа тебе найду, если надо будет. Из хорошей семьи. с хорошим достатком. Только на экзамене сегодня не чуди, – он ласково улыбнулся, но из под губы угрожающе сверкнул клык.
Тацуми тоже был лицемером, но понять его было проще, чем Эйко. Ему Икс доверяла больше. Во всяком случае, у Тацуми была инструкция как выжить в Линии Будущего. Пусть он, может, забавы ради, не говорил ее напрямую, но все же давал намеки, возможность не упасть на дно.
Хотя, после всего произошедшего, Икс уже не боялась дна, не боялась лаборатории. Перед сном она представляла себе металлический стол. Холодный, чуть влажный, пахнущий металлом и спиртом после обработки. На нем закончились бы страдания Икс. С наркозом или без: надрез скальпелем, и она – лишь части для трансплантации. Теперь ей казалось это счастьем, единственным путем побега из мира, который перестал существовать неделю назад.
Но теперь Икс ясно понимала – она туда не попадет. Ее будут держать в Линии Будущего, потому что она нужна. И Тацуми знает, что она понимает. Они снова неохотно врут друг другу ради вранья. И между этими переглядками, с едва различимой угрозой, проносится одна простая мысль – она навсегда в Линии Будущего. Больше не стоит никаких вопросов о судьбе, о завтрашнем дне. Теперь Икс должно волновать только то, как выжить на этом острове, за недомолвками и издевками разглядеть то будущее, о котором говорил Тацуми.
– Почему ты стал неко, Тацуми? – Икс закусила губу и, собрав остатки смелости, заглянула ему в глаза. – Не сдал какие-то экзамены или что?
В янтарных глазах мелькнула неясная для Икс эмоция. То ли злость, то ли радость, то ли озорство. Не успела она испугаться, как Тацуми усмехнулся:
– Ещё чего! Ты меня недооцениваешь, Щеночек! Думаешь, твой семпай был глупцом?
– Нет-нет, что ты! Просто я не знаю, по какой ещё причине ты мог стать неко. – стараясь подбирать слова, ответила Икс и сделала шаг назад.
– Я так захотел, и Господин подарил мне новое тело, – загадочно протянул он.
Тугурами вскинула брови:
– Ты был знаком с ним ещё до того, как... – она остановилась на полуслове, удивленно посмотрев на Тацуми.
С одной стороны, она не верила в то, что кто-то по своей воле станет неко. С другой – мало ли, какую тайну прячет Тацуми за этим ответом. Просто постыдный период в жизни? Эту мысль Икс тут же отогнала прочь, будто бы Тацуми мог узнать о ней. Он бы пришел в ярость.
Он сощурился и, цокнув языком, протянул:
– А вот это не твоего ума дела, Щеночек. Но, видишь, в Линии Будущего много интересного. Будешь послушной и все-все узнаешь.
Икс кивнула и отвернулась, чувствуя тревогу, пробирающуюся по позвоночнику к затылку. Тацуми читал ее мысли, как бы она не пыталась прятать их за безразличным выражением лица. Насколько много он знал о ней? Как задумал играться с этим?
– Я пойду собираться на экзамен.
– Будь умничкой, Щеночек! Ты все сделаешь правильно.
– Конечно. – уходя, выдавила из себя Икс.
Она знала, что речь не про экзамен, а про выбор. Но вариантов, которые можно было обдумывать – не было. Да и Икс не сопротивлялась, не пыталась пойти против Тацуми. Но даже зерно сомнения – преступление. Конечно. Тацуми хотел, чтобы Икс безоговорочно поверила и доверилась ему, чтобы внутри даже в зародыше не было мыслей о сопротивлении. Ему недостаточно знать, что при побеге он уничтожит Икс. А, может, он всеми силами пытался избежать этого. Да, вероятнее всего.
Икс остановилась у школы. Знакомые фигуры виднелись из-за угла. У автомата с едой и напитками разговаривали Вайн и Роуз. Вернее, говорила только Вайн:
– На самом деле, у тебя ведь есть возможность попасть в Третий Корпус, быть поближе к этим техническим разработкам. Там тоже нужны мобильные солдаты.
– Maybe, – пожала плечами Роуз, – Я не особо верю в это и не мечтаю уже. Что мне эти технологии. But.. Ты сама говорила, что я нужна там, куда меня распределили. – Дакуро устало вздохнула и вновь опустила глаза в телефон.
– Конечно, я до сих пор так считаю! Но я буду рада, если ты будешь счастлива на том месте, где хотела быть, пусть и в другой роли. Которая тебе больше подходит.
Вайн уложила подругу на свои колени и пропустила сквозь пальцы ее длинные черные волосы:
– Все к лучшему, все к лучшему. Порой мы и сами не знаем, как правильно, задаемся ненужными вопросами, вместо того, чтобы следовать цели. Да, сейчас нам сложно оценивать верно наш путь, но главное, что он у нас есть. Мы должны к нему приспособиться. Я понимаю, что лабораторией нас пугают на каждом углу, но давайте мыслить позитивно: Тацуми-сама ведь гораздо круче нас всех вместе взятых. Уши и хвост только в плюс.
– Fool in love! – рассмеялась Роуз, убрав руку Вайн со своих волос.
– Не перебивай меня. Мы должны уметь принять любой путь. В конце концов! Везде ищешь дерьмо – в нем жить и будешь. Мой город и я достаточно пострадали от Яккайны! И я ни за что и никогда не отклонюсь от своего пути, каким бы ужасным он ни был, в их пользу! Даже если я не сдам – я буду приносить пользу Японии! Всегда! Всегда!
Ее белоснежные локоны беспорядочно торчали в разные стороны, она раскраснелась и тяжело дышала. Казалось, наплечник Роуз, в который она вцепилась, вот-вот треснет от силы духа и верности внутри Вайн. Роуз не возражала, но монолог было не унять. Икс не слышала начала и не знала, может, Роуз действительно делилась переживаниями по поводу экзаменов, а, может, Вайн просто решила в очередной раз объяснить, как правильно служить государству.
– Отчаянье – путь к Яккайне. Хватит. Я возьму тебе чай в автомате. Думай про него. Лучше думать ни о чем, чем ничего не думать! – улыбнулась Вайн только что придуманным и, по ее мнению, мудрым словам, – пустая голова всегда открыта для промывки!
Вайн встала и подошла к автомату. Икс встретилась с ней взглядом и ухватилась за испуг, мелькнувший в нем. Стакан в руке задрожал. Обернулась и Роуз. Она кивнула Икс и подошла к Вайн:
– Цитаты великих!
– Я не великая. – опустила голову Вайн, в ее голосе послышалась дрожь. Она поднесла руку к шее и тут же замерла.
– Когда-нибудь обязательно станешь! – рассмеялась Роуз.
– Если тебе язык не вырвут. – улыбнувшись панике во взгляде, удалилась Икс.
Эта месть, понемногу слизываемая с ножа, была сладкой, дурманящей. Она успокаивала, дарила мимолетное чувство власти и контроля над жизнью. Раны от боли Икс прижигала огнем ненависти.
Она не стала уходить далеко. Села на скамейку с другой стороны школы. С площадки доносились крики – кадеты оттачивали удары, готовились к экзамену. Икс не переживала. Думала об этом только как об очередном доказательстве власти над ней. Над ее телом, над разумом, над будущим, настоящим, прошлым.
Икс прикрыла глаза, в который раз пытаясь рассеять руками тьму, чтобы вспомнить. Это ее оружие. Прошлое. В воспоминаниях были скрыты ответы. Она это точно знала. Беззвучно боролась. Это Кио Хиро сказал ей, появившись посреди ночи среди черных людей. В его груди зияла дыра, из беззубого рта сочилась кровь – и все же его лицо было милее всех остальных.
Он сказал, что Икс должна вспомнить.
И она пыталась. Все эти дни, вместо тренировок, она раз за разом обращалась к непроглядной тьме и кричала в нее.
И вот сейчас. Снова. Она снова попыталась вспомнить.
В животе закололо, тело сковал холод, лоб покрылся испариной. Икс вытянула шею и попыталась сделать вдох, зажмурившись. Застучала челюсть. Темнота пошла пятнами. Тяжесть в легких поднялась по горлу комом слез. Хотелось закричать, прекратить. Не думать о прошлом. Икс стиснула зубы и обняла себя за плечи, чувствуя боль в мышцах. Она боролась с желанием убежать.
Икс тихо взвыла, не выдержав. Что-то, скрытое в глубинах сознания, было слишком болезненным. Разлепив взмокшие ресницы, Тугурами посмотрела по сторонам. Впервые она почувствовала простор острова. Чистое небо, кругом ни одной стены. Только океан. Много воздуха. Под ногами синтетическая трава.
Икс согнулась от боли, поразившей мышцы, она чувствовала холодный пот на шее. Задрожала. В голове пронеслись мысли о том, что это, возможно, ее последний день на просторе. Скоро вновь станет тесно. Тугурами медленно сползла на землю и ухватилась за колючую синтетическую траву.
Перед глазами все покрылась черными пятнами. Стон боли застрял в горле. Она провела рукой по почерневшей траве.
– Сто...двадцать пять трещинок и тридцать две выбоинки… – выдавила Икс из себя и наконец увидела перед собой бетонный пол. Комнатушка с голыми стенами и наглухо закрытыми окнами. Одна кровать с постелью, заляпанной кровью. Ни одной игры, кроме счета.
Икс схватилась за ворот и оттянула его, но так и не смогла свободно задышать. Внутри она ощущала лишь всепоглощающий страх и одиночество. Пустоту, у которой не было начала и конца. Время в той комнате, слившееся в один бесконечный день до потери памяти.
Ничего, что могло бы порадовать ее, подарить надежду.
Ничего, кроме скрипа железной двери из-за которой с улыбкой выглядывал
он.
– Ты была умничкой сегодня. Мы обязательно с тобой
поиграем. – и широкая насмешливая кошачья ухмылка.
Это всегда был
он. В прошлом, в настоящем и в будущем. Он – отгадка.
Он – Тацуми.
