Светский приём
Успевший переодеться в отвратительный кислотно-зелёный костюм и нацепить на голову причудливый котелок, гость – никто иной как старый знакомый Холмса, Гордон Сваровски – деловито осмотрелся, а затем, странно покачиваясь, подошел к спинке кровати. Шерлок вопросительно на него глянул. – Надеюсь не помешал? – будто намекая на что-то неприличное, Гордон подмигнул Джону маленьким, хитрым глазом. – Ни капли, – Шерлок прищурился, как недовольный пробуждением кот. Джону было несложно догадаться почему тот не доволен: скорее всего, знавший род его деятельности Гордон пришёл сюда попросить о детективной услуге. Но опасения Шерлока не подтвердились. Икнув в ладонь, Гордон – несомненно успевший не только переодеться, но и выпить – растянулся в коварной улыбочке и торжественно, аккурат зачитывая указ королевы Великобритании, объявил: – После двадцати нуль-нуль, жду вас у себя в каюте, господа. Роззи устраивает светский вечер. Шерлок не то застонал, не то закряхтел. Уронив голову на подушку, он уточнил, обязательно ли приходить вдвоем или достаточным будет присутствие одного только Джона. – Одиночку не переучить. Искренне соболезную вам м-р Ватсон, – пасмурно посопереживал толстяк и по-учительски строго добавил: – обязательно, – зачем-то погрозил он пухлым пальцем. Когда Гордон Сваровски покинул каюту, настроение Шерлока резко поднялось. И он даже не стал возражать, когда Джон предложил распаковать чемоданы и оставить те уже в покое. – Странное слово. Одиночка, – вываливая остатки вещей на кровать, жизнерадостно сказал Шерлок. – Разве одиночки не ведут затворнический образ жизни? Разве они общаются с кем-то? Нет, сэр. – Тебя это задело? – сердито глядя на то, как Шерлок небрежно запихивает одежду в шкаф (именно запихивает, а не аккуратно складывает), спросил у него Джон. – Нет, сэр. – Тогда в чём дело? Не выдержав ужасного обращения с вещами, Джон отодвинул Шерлока в сторону и сам разобрал его одежду. – В неправильном употреблении слова. – Ты придираешься. Хотя, как по мне…Гордон в чём-то прав. Лицо «жениха» Джон не видел, но спокойно мог себе представить, что, то презрительно дрогнуло – Шерлок собирался рухнуть обратно на кровать, но передумав, круто развернулся – детектив-консультант был вне себя. – Что ты этим хочешь сказать? – в не таком уже жизнерадостном голосе Шерлока сквозила раздраженность. – А ты вспомни. Не так давно, приезжал детектив Лейстрейд, по какому-то вопросу. Предлагал партнерство. Ты пять раз ему подчеркнул, что работаешь один и шесть раз заставил его это повторить. – И, что? – Шерлок изобразил на лице возмущение, напополам с неодобрением: – ему я могу сказать, что угодно. Сейчас-то я не один работаю. И ему, кстати, необязательно об этом знать. – У тебя просто не оставалось выбора, – Джон скрестил руки на груди, – у тебя нет ни друзей, ни подруг, которых бы ты попросил подыграть тебе. Те, кому ты когда-то помог, Шерлок – и ты это знаешь – они тебе не друзья, а бывшие, благодарные клиенты. – Вы только посмотрите на мистера «у меня миллион друзей», – обиженно огрызнулся Шерлок, – значит, считаешь, что я от безысходности к тебе обратился? Приполз на коленях: о, Боже, Джон, помоги? – А разве, нет? Джон и сам никак не мог понять, как так вышло, что они поссорились. Буквально на ровном месте. И прекрасно понимая ненужность этой ссоры, будучи запертыми на корабле и вынужденными спать в одной постели, продолжали лить масло в костер. Канистрами. – Нет, – Шерлок наигранно зафырчал и язвительно проинформировал: – поверь, если бы я захотел, то нашёл бы себе менее ворчливого, занудного и брезгливого педанта-Джона Ватсона и обручился бы с ним, а не с тобой. – Ворчливого? Занудного?! – щёки Джона вспыхнули как факел и покраснели, а лоб побледнел от злости. – И в каком месте я брезгливый? Шерлок обвёл его всего рукой: – Да во всех. А эти твои бесконечные, по десять раз в день звонки Мари…Аж тошно. – Мэри. – Мэри-и, я сегодня ел такой невкусный салат, – противно передразнил его Шерлок, – кажется, он был с улитками. – Не говорил я такого! – Мэри-и, я так скучаю, а может займёмся сексом по телефону? Боже праведный, Джон, если ты считаешь, что в ванной тебя не слышно, то знай – ещё как слышно. Джон залился краской. Казалось, что даже его волосы побагровели и одежда, которая сейчас была на нём тоже покраснела. Его трясло, да так сильно, что дрожали подушечки пальцев рук, а зубы выстукивали чечетку. Гнев накрывал его волнами, а в висках стучала кровь. Уши будто отрезали и бросили в огонь. Никогда прежде Джон так сильно не злился. Но хоть убей, не мог вспомнить из-за чего они начали ссориться и почему он вышел из себя. Ему просто захотелось придушить Шерлока Холмса и сбросить его бездыханное тело за борт «Сибилл». Не совладав с приступом ярости, Джон ткнул детектива в грудь: – Ничего подобного я ей не предлагал! А, если и предлагал…Тебя это не касается. И никогда не будет касаться! И, вообще, с Мэри я давно не разговаривал, а зря. Лучше бы с тобой поменьше виделся, глядишь, не заразился бы самовлюблённостью. Хотя постой-ка! Не заразился, это просто у тебя симптомы усилились десятикратно. – Это просто у тебя симптомы усилились десятикратно, – ехидно передразнил его Шерлок. Он, как и Джон покраснел. В меньшей степени, но на лице всё же проступили алые пятна и капельки пота. – Как по-взрослому, Холмс. Дразнишься? Но чему я удивляюсь? Ты постоянно ведёшь себя как глупый, безалаберный ребёнок! Наверное, это стало последней каплей в переполненной ссорой чаше. Выкрикнув «ах так», Шерлок, нарочно задев его плечом, вылетел из каюты класса люкс.***
Громкий плеск Северного моря, в которое не так давно зашёл корабль, перекрывало болезненное сердцебиение. Сердце стучало так оглушительно и неистово, что у Джона закралось нехорошее подозрение – а не схватил ли его часом инфаркт? Но это были элементарно нервы. Джон пнул стул эпохи барокко, пнул свой чемодан. Бестолково посмотрел на дверь –Шерлок не приходил. Целый час Джон измерял шагами каюту и всё никак не мог успокоиться. Постепенно, злость затмило чувство вины, а чувство вины – тревога. Но идти на мировую первым, Джон по-прежнему не хотел. Конечно, в какой-то мере, виноват в том, что случилось был он – не согласись он с Гордоном, сидели бы они сейчас с Шерлоком где-нибудь в баре и пили сок. Сейчас же, одним соком Джон, явно не мог обойтись. Накинув куртку и взяв с тумбы карту лайнера, Джон написал на всякий случай записку Шерлоку, в которой говорилось, что он ушёл в бар. Взглянув на часы – приближался вечер – он побрёл на второй этаж.***
В шесть вечера бар заполнился гостями. До тех пор, за барной стойкой сидел лишь Джон. Бармен любезно подливал ему скотч и не лез с глупыми вопросами: «что случилось?» и «почему вы один на корабле любви?». За это Джон был ему благодарен. Однако в шесть вечера к нему подсела мисс Саливан. Флирт лился из неё фонтаном. Но Джон, расстроенный ссорой, практически не обращал внимания на заигрывания дамочки с алой помадой и в скором времени, мисс Саливан прекратила ластиться и стала интересоваться куда пропал Шерлок Холмс. – Да черт его знает, – Джон протянул стакан бармену, – ушёл, хлопнув дверью. Мисс Саливан хихикнула: – Мы с Матеушем частенько ссоримся. Бьём посуду, кричим друг на друга, – она явно находила в этих нездоровых отношениях изюминку романтики, – но после ссор, приходит мир, – огромные глаза мисс Саливан заблестели, – вы давно вместе? – Пару недель, – не подумав, ляпнул Джон и тут же осекся. Но мисс Саливан ничего не заметила. – Для настоящей miłość нет цифр. Мы с Матеушем полгода, – она достала из маленькой сумочки зеркальце и заказав у бармена мартини, освежила губную помаду, – вы, наверное, заметили мою неконтролируемую одержимость мужчинами? Право, я пристаю даже к геям, - мисс Саливан печально вздохнула, – это болезнь. Поэтому Матеуш меня не бросил. У меня есть медицинская справка…Но Матеуш до жути ревнивый, это меня и пугает. Но… Говорила мисс Саливан без умолку, Джон почти потерял связующее звено: знакомство в Польше, первый секс, поход к врачу и смерть собачки – всё перемешалось в однородную массу. – Хотя, надо признать, ваш жених…Почему-то он меня не привлекает. Он точно мужчина? – Не знаю, – снова не думая, сказал Джон и опомнившись, поспешил исправиться: – ведёт себя он иногда как женщина. Я к этому. Мисс Саливан улыбнулась. Похоже, сексистская фраза её нисколько не задела. Вскоре, к ним присоединился Гордон Сваровски и его партнерша, Роззи. – Славный вечер, – без конца повторяла Розалин низким, тягучим голосом, а её жених поддакивал. – Роззи, – обратилась к ней мисс Саливан, – почему вы не пригласили на свой светский вечер мистера Кинга? – Кого-кого? – не поняла та. – Тревора Кинга, – уточнила мисс Саливан. – Ах, его, – в руках Роззи замаячил широкий, цветастый веер, – да кому нужен этот старикашка? – она презрительно фыркнула и замахала веером, будто пыталась сдуть застывшее на своем лице презрение к старому миллиардеру. Спустя час Джон понял, что напился до крайне опасного состояния: его подташнивало, а ноги подкашивались даже в сидячем положении. Он дослушал поучительную лекцию Гордона о важности первой брачной ночи, принёс свои извинения гостям и едва не свалившись с табуретки, отправился обратно в каюту 221.***
Невероятно сложно пьяным не заблудиться в бесчисленных лабиринтах корабля. Естественно, заблудившись (карта осталась лежать на барной стойке, хотя пьяному Джону она бы вряд ли чем-нибудь помогла) – Джон завертел головой, пытаясь понять, где он находится. Пустые железные доспехи рыцарей глядели на него с осуждением и насмешкой – так, по крайней мере, мерещилось нетрезвому Джону. Отмахнувшись от доспехов, как от надоедливых мух, Джон пришёл к выводу, что повернул не туда. «Забавно, а ведь совсем недавно Шерлок предлагал мне посмотреть фильм с таким названием» – невесело подумалось ему. Стало очевидно, что Джон оказался в другом, противоположном крыле корабля: вместо того, чтобы повернуть направо, он повернул налево. Чертыхнувшись, Джон попробовал набрать номер Шерлока – чем черт не шутит? – но пальцы отказывались слушаться, набирая всякую чепуху. Посему Джон решил пойти дальше: рано или поздно – отчего-то думал он – каюта 221 найдётся. Испортив горшок с каким-то цветком, непредвиденным опустошением желудка, Джон, отчаявшись отыскать свой номер, вдруг, услышал голоса. Пройдя вдоль стенки, он крадучись, прижался к дверям каюты с надписью «кладовая» и прислушался. – Завтра всё закончится. – Не сомневаюсь. Мужские голоса смолкли, зато послышались приближающиеся шаги. Дернувшись в сторону и повалив тот самый «испорченный» горшок, Джон поспешил убраться восвояси.***
Дверь в каюту была заперта, при чем снаружи и без возможности открыть своим ключом. Настоятельно постучав, Джон нетерпеливо дёрнул дверную ручку, готовый в любую минуту накинуться на Шерлока: тот не имел права запираться. Постояв десять минут за дверью и как только не обозвав Шерлока, Джон решил было отправиться на светский вечер, однако в каюте громко зазвучали голоса и в следующую секунду, из неё вышел капитан Райн. Кисло поприветствовав разинувшего рот Джона, Райн застегнул верхние пуговицы капитанского мундира. – Спасибо за вечер, – бравым тоном поблагодарил капитан Холмса. – Всегда пожалуйста. – Шерлок, как и капитан поправил рубашку, только делал он это демонстративно медленно. Закончив с пуговицами и воротником, он кивнул на прощание Райну и посмотрев на застывшего Джона, грубо спросил: – что встал? – Чем вы там занимались? – наваждение спало. Злость за то, что он Бог знает сколько проторчал в коридоре – тоже. Но ревность практически ослепляла и не давала нормально разобраться в происходящем. – Угадай, – хмыкнул Шерлок и вернулся в их каюту. Джон как будто и не пил, хотя ещё десять минут назад еле стоял на ногах. Первым, что он сделал, едва переступив порог номера – взглянул на постель. – О, доктор Ватсон пытается привлечь дедукцию, – Шерлок присвистнул и повалился на кровать, краем глаза наблюдая за метанием Джона: – но у доктора Ватсона хреново с дедукцией. Desole pour mon francais. Джон уязвленно прикусил губу. – Капитан любит женщин, – с лёгкой насмешкой произнёс Холмс, – когда ты ушёл опустошать бар, я включил обогреватель, потому что замёрз, гуляя по открытой части корабля. К приходу капитана здесь стало невообразимо жарко. А возвращаясь к твоему вопросу «чем мы тут занимались», отвечу коротко и, думаю, ясно. Работали. Точнее, я работал, а капитан наслаждался моей компанией. Без каких-либо физических контактов. Джон сел рядом: – Ладно, прости меня, – он заглянул в удивленные глаза Шерлока, – ты не одиночка. – Вообще-то, – Шерлок придвинулся к нему, – это я был не прав. Просто было обидно выслушивать от тебя, что я – такой-сякой да без друзей. Друзей-то у меня и правда нет. Сердце Джона вновь яростно застучало в груди. На этот раз от волнения. Шерлок между тем продолжил рассуждать: – На самом деле мне не нужны друзья, которые не принимают меня таким какой я есть. А ты, единственный кто принял все мои заскоки. Поэтому, услышав от тебя пару нелестных слов, я немного обиделся. Но знаешь, может оно и к лу… Впоследствии, Джон проклинал себя за то, что сделал. За то, что натворил. За то, как и с кем поступил. Но в тот момент он даже не думал о последствиях. Секунду, разделяющую одно мгновение от другого, будто кто-то поставил на паузу. Заткнув Шерлока поцелуем, Джон ждал, что его сейчас оттолкнут и как минимум ударят. Но этого не произошло. Шерлок ответил взаимностью. При чем, дважды за вечер. Получив зелёный свет, Джон разорвал поцелуй и лихорадочно принялся расстёгивать пуговицы на белой рубашке Шерлока. Ему показалось, что бледная кожа, которой он сейчас касался и до которой он так мечтал дотронуться с первого дня знакомства – превратилась в кипяток. Она обжигала и одновременно, притягивала. Губы Шерлока оказались на вкус слаще мёда. Джон не уставал их целовать, даже, когда всё закончилось. Поцелуи, как наркотик вызвали в нём привыкание быстрее, чем произошло осознание случившегося. В том, что произошло, Джон не увидел ничего противоестественного. По крайней мере, не видел в первые три часа, пока им управляла эйфория. Наоборот, Джон думал, что в его жизни не было секса лучше, чем этот и, что ни с одной женщиной, ему не было так хорошо, как было с Шерлоком. Но затем пришло осознание.