Вопреки

— Ты ведь понимаешь, на какую ошибку мы только что пошли? — Спросила, когда ее руки находились в его. Внутри не было ни капли сожаления, даже мысль о том, что ее без раздумий казнят сейчас не страшила. Внутри сидело лишь какое то неземное умиротворение, от которого становилось настолько спокойно, что султанша порой не чувствовала тряски, характерной дороге, по которой они проезжали. Она несколько раз осмелилась взглянуть в глаза Кеманкеша, а в ответ получала лишь безмолвное признание. Им не нужны были слова, они все могли сказать взглядом, и оба осознали это уже несколько раз. — Я понял это еще когда увидел тот огонек в ваших глазах, Госпожа. Вы отрицали, боролись, но не вышло. В точности как у меня. — Не ври. Ты ведь даже не скрывал. По одним глазам было видно. — По крайней мере, я старался. — Оба чуть посмеялись. — Я боюсь. — Госпожа опустила взгляд вниз. Со временем приходило осознание содеянного, осознание того, что ничего не выйдет, в конце этого пути темнота, в которой, как бы они не пытались, каждый будет по отдельности. — Все произошло очень быстро, султанша. Внутри все запутано, перемешано, позвольте дать нам обоим немного времени, осознать. — Ты прав. — Отстранилась. — Мы уже почти приехали, садись на свое место. — Мужчина послушно отсел. Остальные десять минут дороги прошли безмолвно. Время от времени оба чувствовали на себе взгляды, однако вида не подавали. По приезде, Кесем быстро забежала в свои покои, однако застыла от удивления. В покоях хлопотали девушки, а приказы им раздавал Хаджи. — Хаджи? — Удивлённо и с нескрываемой радостью окликнула слугу госпожа. — Султанша моя! — Подбежал к ней воодушевленный друг. — Как ты приехал? Давно? — Я пришел к нашему повелителю, умолял, рассказал, что с вашим здоровьем мне необходимо быть рядом, и он согласился. Да будет доволен им Всевышний. — Я не ожидала. — Улыбнулась с ноткой грусти. — Наконец мои покои будут такими, как мне нужно. — Кесем, не убирая улыбку осмотрелась. — Ради вас я готов темницу сделать раем, госпожа. — Хаджи улыбнулся, склоняясь и отходя в сторону. — Не сомневаюсь. Я очень устала, пусть приготовят хамам. — Как прикажите. — Отпустив всех слуг, султанша присела на тахту и бросила взгляд на камин. Внутри каждую секунду сгорали кусочки полен, превращаясь в пепел, в точности, как и ее сердце. Внутри что то горело до боли в груди, однако дать название этому чувству все никак не получалось. Любовь? Влюбленность? Благодарность? Такие похожие, но такие разные чувства путали Госпожу еще сильнее. Все это мешалось внутри одновременно и не давало возможности конкретно определить что сейчас полыхает у тебя в сердце. Решив оставить все на произвол времени, она направилась в хамам. Горячий пар поднимался к потолку мраморной комнаты, пока теплая вода успокаивала и расслабляла все тело госпожи. Закончив все необходимые процедуры, она отпустила всех служанок, и осталась наедине со своими мыслями, в которых все, как на зло мешалось. Она находилась в ссылке уже месяц, что очень ее огорчало и с каждым днем все сильнее заставляло желание вернуться разгораться угольками гнева, но в то же время она понимала: если она вернется в Главный Дворец, то возможность видеться с Кеманкешем станет почти невозможной, так как в нем не будет такой необходимости. Через несколько минут она решила хотя-бы сейчас дать себе возможность отдохнуть и расслабиться, потому закрыла глаза и отпустила все мысли куда то далеко. Пышная пена обволакивала стройное, и для своих лет довольно подтянутое тело. Не хватало только лепестков садовых роз, какие она всегда добавляла в ванну во дворце Топ-Капы. Спустя какое то время она почувствовала легкое головокружение и затруднение в дыхании. Решив, что это просто дурное влияние высокой температуры хамама на организм, Кесем поспешила покинуть его. Служанки принесли ночное одеяние: шелковая сорочка и хлопковый халат сверху. Войдя обратно в покои, госпожа принялась за расчесывание длинных каштановых волос. Хатун работали со всей осторожностью, зная, что это отнюдь не самая любима вечерняя рутина Кесем Султан. Наконец оставшись одной, Кесем взяла с полки одну из книг, что привезла сюда из своей дворцовой библиотеки. Через час увлекательного чтения глаза начали слипаться, а разум уже не давал такой четкой картинки прочитанного, поэтому султанша решила, что на сегодня с нее хватит. — Я знал, что этому старому негодяю нельзя было вверять дело! — Мужчина стукнул рукой по столу. — И что же нам теперь делать? — С опаской спросил молодой парнишка, стоящий поодаль. — У него есть дочь… — Она ему падчерица, господин. — Перебил, подняв вверх большой палец. — Не смей перебивать меня, когда я говорю! — Громко выпалил, делая очередной глоток вина. — Если Кесем Султан нашла этого старика, то и дочь его тоже. — Думаешь, она будет охранять ее? — Спросил еще один мужчина, что сидел за столом. — Конечно, она ведь каждую пролетающую там птицу поймает и допрашивать будет, настолько испугалась. — Комната наполнилась громким противным смехом. — Ладно… Ты, подойди сюда. — Позвал парня у двери. — У тебя есть возможность загладить вину за сегодняшнее. — Усмехнулся. — Найдешь эту девушку и приведешь сюда. Если не справишься — вылетишь отсюда. — Он сделал паузу и приподнялся ближе к парню.— Без головы. — И снова все заполонил мужской гогот. Парень растерянно кивнул и поспешил уйти. — Стой! Как звать тебя? — Эмре. — Иди домой, Эмре. — Снова потянулся за бокалом, отмахивая рукой в сторону двери. — Ты уверен, что ему можно поручать такое дело? — У него нет выбора. — Мама, я дома! — Сынок! — Прикованная к постели женщина с радостью начала пытаться выглянуть за дверь. — Как ты? — Эмре начал поправлять одеяло на старой кровати. — Я хорошо. Ты лучше скажи, как твои дела? Тебя с утра до ночи нет дома. — Я работу нашел, мама. — Правда? Дай Аллах хоть на этот раз все выйдет! — Подняла руки к небу. — Выйдет, мама. Я заработаю и вылечу тебя, а потом и дом тебе куплю у мечети, как ты хотела. — Сдерживая скупые слезы уверял мать парень. — Дай Аллах, сынок, дай Аллах… На следующий день Кесем приказала привести Айше в старый дворец рано утром. Девушка очень переживала, ломала пальцы, тряслась. Кесем Султан холодно осматривала ее, готовясь начать говорить. — Ты расскажешь мне все, о чем знаешь про этого мужчину. Кто к нему приходил, чем они занимались, их имена, разговоры, всё! Если хоть одно твое слово окажется ложью и я узнаю, что ты пыталась защитить этого мерзавца… — Я понимаю, Султанша… — Боясь услышать слова о смерти, девушка перебила Госпожу. Когда Кесем села перед ней, она начала рассказ. — Я клянусь, что каждое мое слово будет правдой, потому что я хочу, чтобы этот человек понес наказание за то, что сделал мне и моей матери. — В ответ получила одобрительный жест. — До смерти мамы этот мужчина, чье имя Ахмед, был очень мил ко мне и к моей матери. Однако и тогда он по ночам не появлялся дома, а приходил по утрам на рассвете, мама думала, что он бы не верен ей, потому очень расстраивалась. С момента, как она слегла, он и вовсе перестал появляться дома. Мама умерла глубоко ночью, когда этого мерзавца так же не было рядом. — С этого момента Султанша начала прислушиваться внимательнее, ведь сейчас начнется тот рассказ, которого она ждала. — Он сразу же начал приводить домой людей, неизвестных мне раньше. По началу я просто сидела наверху и ждала, пока они уйдут, но потом он начал звать меня вниз, показывать, расхваливать и приказывал прислуживать им. — Ты не пыталась сбежать оттуда? — Пыталась. Не хочу вспоминать это, просто скажу, что мне это не удалось. — Госпожа в ответ кивнула. — Я не помню их разговоров детально, но они всегда утверждали, что они смогут расправиться с вами и с вашим сыном. — Кесем грузно выдохнула. — Ты не сказала мне ничего полезного кроме имени, которое я бы и так узнала. Напряги разум, Айше! — Хатун потупила взгляд в пол. Она начала вспоминать все, что могло бы остаться у нее в памяти, даже те моменты, которые хотелось бы стереть и никогда отныне не видеть их в кошмарах. — Восстание. Они что то говорили про восстание и янычар. У них есть верный человек в полку, но имени я не знаю. Это было до вашей ссылки, не знаю, актуально ли еще это. — Если вспомнишь еще что-нибудь — немедленно отправь весть. С тобой поедет верный мне человек, передашь письмо через него. — Как прикажите, Султанша. — Учтиво склонилась. — А вы можете гарантировать мне безопасность, Кесем Султан? — Если твои слова помогут мне — можешь просить что хочешь, однако если окажется, что ты соврала мне, твоя жизнь оборвется в одно мгновение. — Повторила одно и тоже уже, кажется, в тысячный раз. Отпустив девушку со слугой, она позвала к себе Кеманкеша. — Что-то прояснилось, Султанша? — Они готовят бунт, у них есть верный человек в полку, его нужно найти. — Но ведь там десятки тысяч воинов, Госпожа. — Непонимающе возразил Хаджи. — Хаджи прав, Султанша, как же мы найдем предателя? — Не может быть такого, что он там один. Делайте что хотите, расспросите каждого, но найдите мне этих предателей, пока не поздно! — Проговорила, сверкая глазами, полными гнева.