🌿🌿🌿
Как странно порой на нас влияют другие люди. Один единственный человек может перевернуть твою жизнь на триста шестьдесят градусов. Вот какая ирония: хоть всю жизнь ищи такого человека – не найдешь. И это относится не только к людям, а ко всему на свете. То, что тебе нужно, как бы это неоднозначно не звучало, в прямом смысле свалится тебе на голову. Оно просто само придёт к тебе тогда, когда будет нужно. Этот урок Юнги усвоил уже очень давно, а потому больше не гонится за несуществующими образами идеальной жизни. На протяжении нескольких лет плывет по течению случайных событий, которые в итоге привели его к тому, что есть сейчас. Юнги двадцать семь. Он успешный продюсер в известной компании. Последние недели работа идёт как нельзя лучше. В желании не захлебнуться в потоке вдохновения, приносящего ему уйму гениальных идей, практически живёт в своей студии. Это не может не радовать как самого Юнги так и его партнёров. Почти четыре месяца он находился в неком творческом кризисе–так его любят называть–и не мог не то что бы музыку писать, а хотя бы нормально функционировать. К счастью сейчас дела пошли в гору. В моменте он задумался об этом. Ему давно не было так приятно и просто работать, и проведя параллели, причина его здорового морального состояния стала кристально понятной. Он больше не был один. С ним жил ещё один человечек. Такой добрый и тёплый. Прошла неделя с момента переезда Чимина в его квартиру, и надо сказать, что жизнь с того момента заиграла новыми красками. Этот факт был весьма странным, учитывая, что, как было сказано ранее, Юнги практически жил в своей студии. Она у него была супер навороченной, поэтому в ней спокойно можно было ночевать. Около трёх раз на этой неделе оставался там, окружённый творческой атмосферой. Даже если не ездил туда, то проводил за работой вне дома около двенадцати часов, что немало. С Чимином они пересекались либо рано утром (тогда их встречи были весьма неловкими, в силу того, что мальчишка, видимо, ещё не до конца привык к новой обстановке и к сожительству с новым человеком) либо поздно вечером. Тогда Юнги заставал его уже спящим в комнате, в которой некоторым ранее оставался Хосок. Он не мог отказать себе в удовольствии несколько минут понаблюдать за умиротворёнными чертами лица и за россыпью ярких прядей на белоснежных подушках. Вид такого прекрасного создания, дарившего Юнги покой, и стал причиной его постоянного вдохновения. Теперь в его душе цвели розовые цветы.🌿🌿🌿
— Ты идиот?! — Сука, хватит орать. Я не буду тебе больше отвечать. У Хосока есть весьма раздражающая черта личности, которая уже порядком поднадоела Мину. Кажется, если он и звонит Юнги, так только с целью того, чтобы напомнить ему о диапазоне своего голоса. — Какого хуя ты сидишь безвылазно в своей богадельне, пока в твоём доме тусуется чудо, низпосланное с самих небес? Да за него с вероятностью сто десять процентов не одна школьница готова подраться! — Я, по твоему, похож на школьницу? — возмутился продюссер, развернувшийся в крутящемся кресле к окну. — Разве что на страшненькую, — Хосоку жить, кажется, надоело.— Но ведёшь себя ты именно так! — Что тебе надо?— Юнги закатил глаза. — Я хочу, чтобы мой невъебенный друг не продолжал коротать свои деньки в одиночестве. — Свахой заделался? — Как тебе угодно,— отмахнулся и продолжил.— Дружище, ты упускаешь такой шанс! — Хосок,— обречённо,— избавься от привычки делать поспешные выводы, прошу тебя. Я разберусь с этим сам. — Ладно, но учти, что я предупреждал тебя! — Да, да, да, можешь не волноваться об этом,— завершив вызов, Юнги придвинулся к столу с разбросанными на нём бумагами различного содержания. Подняв взгляд на монитор стационарного компьютера, он завис на папке с названием "honsool", которая не имела никакого отношения к коммерческим проектом, а содержала лишь собственные записи. Он кликнул на папку, открывая один из файлов, и нацепил на голову наушники, погружаясь в давно созданное своими руками и душой мелодичное творение.🌿🌿🌿
Как обычно, вернулся продюсер домой довольно поздно (спасибо, что хоть вернулся). Время близилось к полуночи, а в глазах не намёка на сон. По привычке, коридор завел его в комнату, в которой обитает Чимин. Убедиться в его целостном нахождении там уже как традиция. Статус их отношений был довольно смутным. Их нельзя было назвать друзьями или ещё кем-то в этом роде. Они просто живут в одной квартире. Соседи, так сказать. Но в отличии от обычного соседства, их заинтересованность друг в друге была слишком очевидна. Юнги, всего навсего, практически не появляется в собственном доме, но на постоянной основе интересуется самочувствием человека, что бывает там в значительной мере чаще. А Чимин... А что Чимин? Он очень благодарен ему. Всегда так сильно умиляет этим Юнги. Он так же, как и он на постоянной основе интересуется его делами. Спрашивает как продвигается работа над новым альбомом, который тот продюсирует для популярной группы, а Мин ему всё с радостью рассказывает. В этот раз, зайдя в комнату, продюсер ожидал увидеть тельце уже спящего паренька, но не обнаружил его там. Каково было его удивление, когда, зайдя в свою спальню он столкнулся с сидящем на кровати Чимином, обнимающим подушку. Он не заметил его прихода и продолжил сидеть с опущенной головой и крепко зажмуренными глазами. Юнги сел на край кровати и аккуратно дотронулся до чужого согнутого колена. Младший вздрогнул и поднял голову, устремляя взгляд на лицо напротив. — Почему не спишь? Что-то случилось? — Юнги говорил взволнованно тихо и звук его голоса успокаевающей волной разливался по комнате. Чимин выглядел как-то потерянно и слегка напугано. Он ничего не ответил, а лишь продолжил смотреть на него, но смотрел так, словно насквозь, словно может рассмотреть стол напротив, загароженный человеческим телом. За окном сверкнули молнии и раздался угрожающий звук грома. Чимин резко дёрнулся и напугано прижался к рядом сидящему телу и тут же всё стало понятно. Мёртвой хваткой парень вцепился в футболку старшего и уткнулся носом в его грудь. Кажется, он даже не дышит. Верно трактовав ситуации, Юнги обвил одной рукой спину парня, крепко обнимая, а вторую положил на его затылок, притягивая ближе. Хотелось ещё ближе, но уже было просто некуда. Мальчишка был так напуган, что вжался в него всем своим телом, ища защиту. В этот момент он ощущался таким крошечным и беззащитным, что сердце сжалось от боли. Всё, что сейчас происходит с этим котёнком – последствия полученной психологической травмы, от которой нельзя так просто избавиться. Юнги мог бы догадаться о причине того, почему Чимин не спит, но эта деталь с его возникшей фобией совсем вылетела из головы. Но почему он пошёл в его спальню раз знал, что Юнги там нет? Вряд-ли другая комната могла как-то улучшить ситуацию. — Всё в порядке, котёнок, я рядом,— он отодвинул тёплой ладонью розовые прядки с его лба и почти невесомо прикоснулся к нему губами. Хотел чуть отстраниться, но ему не позволили. Продолжили крепко, до белых костяшек, сжимать чёрную футболку, боясь потеряться в этих пугающих чувствах. Юнги, несомненно, может дать ему это необходимое чувство безопасности, но он хочет, чтобы Чимин избавился от этой фобии насовсем. Чтобы не ассоциировал гром с трагичным событием в своей жизни. — Ну же, Чимин,— всё же отцепил от себя мальчишку, придерживая за предплечья.— Посмотри на меня,— было необходимо отогнать картинки того дня, всплывающие перед закрытыми глазами. — Подушка...– наконец заговорил сонным голосом Чимин, параллельно утопающий в тёмных глазах напротив, не желающий фокусироваться на чём-либо другом.— Она пахнет тобой. Поэтому он пришёл сюда? Из-за запаха? Он хотел быть рядом с Юнги в тот момент? — Прости, это не красиво с моей стороны,— его голова вновь опустилась.— Мне вдруг стало очень тревожно... Юнги рассматривал его удручающий вид ещё несколько секунд и после, полностью забрался на кровать. Притянул к себе и, заключая в крепких объятиях, завалился с ним на подушки. Чимин в удивлении распахнул глаза и посмотрел в чужие, так близко находящиеся сейчас. Он словно искал в них ответы на свои неозвученные вопросы. — Всё в порядке. Можешь поспать со мной сегодня,— понятное дело, что при такой погоде, Чимин в одиночку и глаза не сомкнёт. — И потом, в первый раз что ли? Да, действительно. В отличии от Чимина, Юнги был абсолютно спокоен. Его губ трогала лёгкая улыбка, вызывающая неоднозначные чувства в юной душе. А то как от него пахло... Гораздо сильнее чем от подушки. Чимин согласен дышать им, без преувеличения, всю оставшуюся жизнь. — Ну чего ты так смотришь? Кажется, Пак немножечко подвис. Опять. Но всё же, давая волю своим чувствам, вновь закрыл глаза и позволил себе уткнуться носом в чужую шею, вдыхая нотки чистого парфюма и тёплого тела. По венам стало растекаться чувство спокойствия, а сердце не норовило больше выскочить из груди от страха. На спину легли мягкие поглаживания, заставляющие быстрее вернуться в царство Морфея. Так и случилось.🌿🌿🌿
В четыре утра уличный мрак сменяется светлеющим небом. Дождь всё ещё даёт о себе знать, барабаня по окнам угловой квартиры, но уже без грома, что пугал человечка, лежащего рядом. — Ты ведь не спишь, верно?— подал признаки жизни Чимин, чуть отодвинувшись от, так и не уснувшего за четыре часа, старшего. — Не сплю,— в голове пронеслась мысль, что Юнги наблюдал за ним на протяжении всего того времени, что он спал.— А ты чего проснулся? — Почему... — проигнорировав вопрос, он принял сидячее положение и облокотился о изголовье кровати, не отводя взгляда от брюнета. Он хотел знать, почему Мин так мало спит. — Много мыслей,— Юнги привстал на локтях и глянул на того. — Так чего ты? Что-то приснилось? Чимин хмыкнул и провёл ладонью по своему лбу, зачёсывая растрёпанную чёлку назад. — Хён, мне неловко от этого, — Юнги вопросительно выгнул бровь, превращаясь целиком в слух. От чего ему там неловко? — Но когда я проснулся, я всё ещё чувствовал, твои руки... хотя прошло уже несколько часов с того момента, как я уснул. Юнги не придавал этому действию большого значения. Это было для него как что-то само собой разумеющееся. Ну подумаешь, всего-то поглаживал его. Подумаешь, часа четыре, ну и что? Однако, это действие смутило парня. Старший прошёлся языком по своим пересохшим губам, не отвечая ещё некоторое время. — Я могу не делать этого, если ты не хочешь. Ситуация обрела какой-то неловкий окрас. И что Чимин должен ответить? Конечно же он не против такого заботливого жеста со стороны, но как это вообще будет звучать? "Нет, хён, всё в порядке, продолжай в том же духе?" – так что ли? Бред какой-то. — Чимин, — а Чимин задумался. У него идёт крайне важный диалог с самим собой.— Не грузись так. И это его "не грузись так" словно камень с плеч скинули, ей богу. Юнги поднялся с кровати и прихватил с пианино, стоящего рядом, пачку сигарет и положил их в карман своих серых шортов до колен. — Хочу прогуляться, — объяснил он — Четыре утра,— задумчиво прошептал Пак, глянув на настенные часы.— Режим у тебя, конечно, прости господи. То в пять утра на крыше тебя вижу, то в четыре идёшь под дождем гулять. Юнги ухмыльнулся такому замечанию от младшего. — Учёба у тебя уже закончилась, так что можешь стать участником моих весёлых ранних прогулок,— подытожил он и открыл шкаф, что-то от туда доставая. Чимин был в замешательстве. Его сбивал с толку этот человек, а точнее его беспринципные действия. Было так странно жить с парнем, что на восемь лет старше тебя, который пишет музыку дневно и ночно, который может ночевать в своей студии, напрочь сбив весь режим сна, который может безо всяких раздумий совершить что-то такое непривычное для обычных людей. Юнги производил впечатление чудаковатого, для среднестатистических зевак, персонажа из какой-нибудь современной дорамы. Он и был этим персонажем: поселил в своей квартире какого-то неизвестного студента с розовыми волосами, с которым соглашается ночевать, крепко прижимая к груди, дабы успокоить быстро бьющееся от страха сердце. Какой бы человек стал делать такое? Разве что чертовски одинокий. Одинокий? Чимин, видимо, наконец пришёл к выводу. Ну конечно, "ему просто одиноко" – как уныло звучит. Мину двадцать семь, если память не изменяет. Он выглядит так молодо и хорошо, что порой и забываешь об этом. Он живёт один. Топит это одиночество в дыме ядрёных сигарет и в потоке импульсивных поступков. Его, всё же, можно понять. — Неподалёку отсюда есть круглосуточный магазин. Можем поесть там рамён,— предложил старший, нацепив поверх футболки чёрный худак. Рамён... Пфф. Может, Чимин попал в дораму? Он пойдёт в четыре утра есть рамён и слушать музыку дождя с состоявшимся в жизни привлекательным продюсером, что работает с известными k-pop группами? Конечно пойдёт. Но не потому что он известный продюсер, а потому, что только с ним он такой. — Ранний завтрак или поздний ужин? — поднялся всё же Чимин и направился в сторону своей временной комнаты дабы переодеться. Юнги пошёл за ним. — Как тебе будет угодно. Чимин достал из комода светло-голубые широкие джинсы и оранжевую футболку. Сел на кровать, для того чтобы заменить пижамную одежду уличной, но остановился, глянув на стоящего в проходе человека, что облокотился о дверной косяк. Он смотрел так внимательно, будто и не собирался уходить. — Эм... Юнги? Тот будто бы отмер, после проморгавшись. — А, да. Прости,— и вышел, направляясь в сторону коридора. Переодеваясь, Чимин думал о том, что Юнги тот человек, которого совершенно не заботят правила, установленные обществом. А ещё он очень непредсказуемая натура. Предугадать его действия будто бы невозможно. Кажется, если он встретит на улице бездомного раненного кота, то безо всяких раздумий просто заберёт его к себе, а может просто отведёт в клинику, оплатив лечение. Может быть после размена на него снизойдёт вдохновение и он к часам шести утра поедет в студию, записывая очередной шедевр. А, может, забьёт на всё и опять проспит до вечера? Он стал для Чимина таким интересным человеком, что отказать ему в раннем завтраке (или всё же в позднем ужине?) было просто невозможно. — Зонтик можешь не брать. Дождь закончился,— оповестил низкий голос из коридора.🌿🌿🌿
В круглосуточном супермаркете из покупателей, помимо них, не было никого. Юнги усадил Чимина за длинный столик напротив окна и сказал, что сам всё принесёт. Вернулся он уже через пять минут, но не с одним лишь заваренным рамёном. Он также принёс две баночки персиковой газировки и один пончик с розовой глазурью. Заметив свой любимый десерт, Чимина окатило волной удивился, а его щёчки чуть порозовели. Юнги сел рядом и придвинул к нему порцию рамёна вместе с пончиком. — Не стоило это... — Да брось, — прервал его Юнги.— Я знаю, что они тебе нравятся. Так что давай, не выделывайся и ешь. — Большое спасибо, — Чимин хихикнул себе под нос и принялся за еду. В этом моменте было так комфортно, что он согласен каждое утро вставать в такую рань, дыбы поесть вместе с Юнги рамёна в круглосуточном супермаркете и позалипать на рыжих котиков, лениво растянувшихся на асфальте, по ту сторону окон. И не только на котиков. На самого Юнги тоже хочется позалипать. Он такой красивый, чёрт возьми! Нельзя же так. Его белоснежная кожа в лучах рассветного солнца словно сияла. Рука невольно потянулась к изящным чертам лица. — Мм? — продюсера отвлекли от созерцания утреннего Сеула неожиданным действием. Пальцы младшего коснулись его скулы, нежно проведя по ней, а глаза его так завороженно смотрели на него.— Чимин? — Ой,— он поспешно одёрнул руку и отвернулся, дабы не светить своим покрасневшим от неловкости лицом.— Я-я не хотел! Это случайно вышло! — оправдания его, конечно, не принимали всерьёз. Юнги беззлобно хмыкнул, растянув губы в довольной улыбке. — Ащщ, ну чего ты так смущаешься? Я понимаю, удержаться было сложно,— самодовольно выпалил Юнги, разворачивая Чимина к себе за плечи. Он выглядел так смешно, как тот котёнок за окном маленький. — Смешно тебе да? — возмутился, надув губы.— Нельзя же быть таким красивым...— он давно хотел это сказать и сейчас комплимент как-то сам сорвался с губ. — Оу, так я нравлюсь тебе?— игриво поинтересовался, облокотившись на стол. А Чимин уже на грани того, чтобы выбежать на улицу и распластаться на асфальте, уподобившись котам. Юнги рассмеялся реакции мальчишки, но следом, предотвращая развитие этой неловкой ситуации, просто притянул, словно по привычке, этого смущённого котёнка к себе, заключая в тёплых объятиях. И тут Чимин подмечает, что может стать зависимым от запаха этого человека. А ещё делает заметку в голове, что если бы был курильщиком, то тоже бы покупал только ментоловые сигареты, запах которых порой окутывал их владельца с головой. И следом ещё одну заметку о том, что Юнги очень тактильный человек. Ну прям очень. Он постоянно пытается как-то физически контактировать с ним. А может и только с ним? И тогда это уже не простая тактильность, а некие знаки внимания? Но тогда это было бы слишком... Что за мысли, Пак Чимин?! В голове стала прописывается третья заметка: надо бы откопать номер этого его Хосока и побольше разузнать о ни о чём не подозревающем человеке, что спокойно попивает персиковую газировку, поглядывая на игривых котов. — О чём задумался? Чимин слишком много думает сегодня. — Да так...— помешкался, думая (опять он думает) стоит ли так напрямую интересоваться.— Слушай, можешь дать номер своего друга? Хосок, кажется? Реакция последовала логичная. На Чимина подозрительно посмотрели. — И зачем тебе? — после вопроса, автоматически слетевшего с губ, он решил, что это не его дело и согласился. — Окей, наверное на то есть причины. Скину в какао. После того, как Чимин получил номер Чон Хосока, он ещё кое-что вспомнил. — Юнги-хён, можно тебя кое о чём попросить? — Валяй. — Ты же шаришь за всякие музыкальные инструменты, да? — в ответ кивнули.— У меня есть гитара со сломанной струной. Сможешь починить её? Чимин забрал гитару Тэхёна и намеревался сам её починить, но потом решил доверить это дело профессионалу. — Гитара? Рядом с моей студией есть магазин музыкальных принадлежностей. Я куплю там новые струны. Ей богу, Юнги почти встал со стула, чтобы направиться за тридевять земель за этой струной, но его успели остановить. Это ещё раз доказывает, насколько беспринципны его действия. Чимин потянул его за локоть обратно на стул. — Ну что ты так смотришь на меня? — спросил, догодавшись, о чём Чимин думает.— Зачем откладывать на неопределенный срок то, что я могу сделать прямо сейчас? Таким уж был Юнги. С самого детства. Если ему чего-то захочется, он просто возьмёт и сделает это. Он не будет думать о том, как на это отреагируют другие или что из этого может вытечь. Он просто делает то, что хочет и живёт счастливо. Ходит гулять под дождём в пять утра, курит на крыше многоэтажки, считая звёзды, пишет музыку в любое время и в любом месте. Он из тех, кто со страстью относится к своему делу. Из тех, кто кайфует от каждого своего шага. Он тот человек, который собственными руками выстраивает свою жизнь, не давая случайным обстоятельствам и неожиданным переменам изменить своего решения. Многие не понимают подобных его действий, считая чрезмерно импульсивными, но не наплевать ли на них? — Шесть утра,— напоминает Чимин.— Вряд-ли музыкальные магазины работают в такое время. У Юнги есть всего один единственный недостаток. Он постоянно теряется во времени, от чего может направиться в ещё закрытый магазин, как сейчас или сдать проект раньше или позже положенного. Не спрашивайте. Часы и календарь, таким людям как он не даны. Он просто живёт по воле случая и желаний, даже если они необоснованны. Несмотря на противоречивость продюсера, Чимину ужасно интересно узнавать его всё больше и больше. Он никогда не встречал столь интересных людей и вряд-ли ещё найдётся такой же, как Юнги. Он перестал ночевать в студии, поэтому они больше времени проводят за разговорами и вкусным кофе, приготовленным умелыми руками продюсера. Каждый день он узнает какие-то маленькие факты о его жизни и подмечает различные черты его личности, выстраивая целостный образ, за которым очень хочется продолжать наблюдать. Несколько дней назад Чимин написал Чон Хосоку со слегка странными для того вопросами, но на которые тот с подозрительным удовольствием ответил. Так Чимин узнал, что Юнги, на самом деле, не такой тактильный, каким ранее показался. Он не такой внимательный к другим людям и уделяет большее внимание своей деятельности, нежели чему или кому-либо другому и подобные мелочи побуждали задавать больше интересующих вопросов.🌿🌿🌿
Очередная дождливая ночь в Сеуле. Чимин был бы рад сидеть у приоткрытого окна с чашечкой зелёного чая, холодного желательно – июнь в этом году довольно жаркий, так что всё горячее долой,– но гроза препятствует этому. Избавиться от страха так и не удалось, поэтому периодически повторяющиеся звуки грома всё ещё заставляют табун холодных мурашек пробегаться по спине. Полвторого ночи. Юнги спит? Хочется проверить. Why not, как говорится. С этой мыслью Чимин поднимается с кровати и шагает в соседнюю комнату. Когда пришагал, замер на пороге и понял, что никогда не заставал старшего спящим. Обычно эта роль выпадала на долю Чимина, но на этот раз он лицезрел Юнги спящим без футболки на животе и повёрнутым лицом в его сторону. Чимин отчего-то улыбнулся и присел на корточки рядом с кроватью. Ещё некоторое время он тихо наблюдал за умиротворённо-спокойным лицом брюнета. Он выглядел таким безмятежным, что способен был отогнать все тревожные мысли. Спустя пару минут он медленно поднялся и развернулся в сторону двери, намереваясь выйти. — Чимини, — неожиданно позади послышался тихий хриплый голос, заставивший замереть на месте, — останься со мной. Глаза Пака в удивлении расширились. Он развернулся к некогда спящему и не шевелился. — Слышишь? — сонно спросил Юнги, не открывая глаз, лёжа в той же позе. Чимин помедлил несколько секунд, обдумывая услышанное. Наверное, это не совсем правильно, но так хочется выполнить эту маленькую просьбу... После недолгих раздумий, он забрался на кровать. Стоило ему положить голову на подушку, как его сразу окутало любимым запахом ментола и чистоты. Очень захотелось уткнуться носом куда-нибудь в шею старшего, дабы полностью ощутить этот успокаивающий аромат, но факт наличия, так сказать, безналичия футболки на парне заставил передумать. Не то, чтобы это как-то препятствовало, но всё же... Неловко. Чимин взглядом провёл по обнажённой коже, подмечая хорошо выраженные мышцы. Ему впервые удаётся видеть его обнажённые руки и спину. Так и не скажешь, но Юнги весьма спортивного телосложения. Наверняка, помимо студии, он и в тренажёрке не редкий гость. Чимин смутился своим мыслям и решил, что думать для него вредно. Мин что-то неразборчиво прохрипел и приподнялся на локтях. Пряди его отросших тёмных волос свисали со лба. Чимин отчего-то напрягся и принял сидячее положение в то время как проснувшийся перевернулся на спину. Вспоминаем, что на нём всё ещё нет футболки и стараемся дышать. Он смотрел на Чимина снизу вверх, лёжа в одних шортах. Затянувшееся молчание, как бы ни странно, не резало воздух своим напряжением. Несмотря на редко появляющиеся звуки грома, что могли напрягать некоторое время назад и самого Юнги, безмятежно лежащего без футболки и с растрёпанными волосами, в комнате царила удивительно спокойная атмосфера. Он сонно рассматривал лицо Чимина, в то время как через приоткрытое окно в спальне пробирался тёплый летний ветерок, приносящий с собой запах дождя. Его же шум дарил ушам приятные ощущения. Странно, но словно всё так и должно быть. Будто бы в том, чтобы прийти за полночь к Юнги – нет ничего особенного. Чимин чувствовал себя сейчас по-настоящему правильно и естественно. Он в том моменте, в котором и должен быть. — Ну и чего подскочил?— спокойно поинтересовался старший и похлопав по месту рядом с собой добавил, — ложись обратно. Видит бог, Чимин старался не опускать взгляд ниже юнгиевых глаз, но у него не получилось. Он с некой опаской скользнул вниз от шеи по его торсу и быстро отвёл взгляд куда-то в сторону. — Ты красивый, — неловко ляпнул, дабы как-то оправдать свои сомнительные действия. Оправдание фиговое, надо сказать. Юнги негромко рассмеялся, из-за чего Чимин растерянно взглянул на него. Ему приносило какое-то нездоровое удовольствие смотреть на улыбающегося Мина. Словно зачарованный он обводил взглядом его губы, растянутые в искренней улыбке. В сердце вдруг что-то щёлкнуло и Чимин почувствовал, как по венам растеклось что-то очень тёплое. — Я не музейный экспонат, Чимин,— вдруг заявил старший,— Можно не только смотреть, но и трогать. Ваа, Юнгии! Хосок где-то икает в Лас-Вегасе. Смешно, да. Стоит ли напоминать о том, что приносит неописуемое удовольствие Мину? Смущать Чимина и всячески его подкалывать – уже как хобби. Юнги не слепой. Он давно заметил то, как младший на него смотрит. С неприкрытым восхищением и искорками в глазах. Он вовсе не играет с его юными чувствами, ведь сам погряз в них. Кажется, что Чимин, в отличии от Юнги, не видит тех же самых искорок в его глазах, потому, наверное, и сомневается в нужности своих. Заметив то, что младший завис, Юнги поднимается на локтях и принимает сидячее положение. Берёт его холодные ладони в свои и говорит: — Делай что хочешь, Чимин, но никогда, слышишь, никогда не допускай в своей маленькой голове мысль, что какое-то твоё действие в мою сторону может изменить моё отношение к тебе. Если тебе чего-то хочется – сделай это. Говори мне о том, что чувствуешь. Делай то, что чувствуешь и я никогда не отвернусь от тебя. Внезапная серьёзность в его голосе озадачила Чимина. Нервно бегая по лицу продюсера, сказавшего сейчас нечто невероятное, Чимин понял – он только сейчас раскрыл свои, застелённые пеленой неизвестности, глаза. Неужели Юнги... — Ты мне тоже. Это непрямое признание вызвало звон в ушах. Может, он всё ещё спит? Юнги медленно наклонился к Чимину и коснулся губами бархата его щеки. Это не совсем поцелуй, скорее лёгкое касание, которым он закрепил свои, только что озвученные, мысли. В отличии от растерянного и слегка покрасневшего младшего, Юнги был собран и уверен в том, что говорит и делает. В его нежном взгляде, в котором, всё же, играла забава от всей ситуации, не было ни грамма сомнений. Подобная уверенность отмела все ненужные мысли в голове, оставляя вместо себя лишь пустоту. — Поговорим завтра, хорошо? — в ответ кивок. — Давай спать,— за этим последовал ещё один тёплый, как летний дождь, поцелуй, но только уже в лоб. Юнги завалился с мальчишкой на белоснежные подушки, успевшие остыть, и которые приятно холодили оголённую кожу. Он не хотел давить на Чимина, поэтому попытался утихомирить его бешено бьющееся сердце, медленными поглаживаниями по спине. Принимать серьёзные решения ночью, когда черти в мыслях играют – не самый лучший вариант, Юнги понимает. Младшему нужно время для осмысления его признания, свалившегося на его сонный разум, как снег на голову. И тот, в свою очередь, допускает мысль о том, что он всё ещё спит. Что он не поддался любопытству и не поплёлся в спальню Юнги. Так, по крайней мере, думать было удобно. Он разрешил себе расслабиться и опустить тяжёлые веки, погружаясь в сладкую дрёму.