***
Попав с утра в утомительную пробку, Кроули подъехал к их офису – ничем не выделяющемуся стеклянному небоскребу, чтобы забрать винтовку – дома он хранил только пистолеты и ножи. Зайдя в лифт, он нажал на нужную цифру, уже расслабив плечи, как в кабину влетел Хастур, его коллега. Они пожали друг другу руки. Кроули прижался спиной к стенке, смотря перед собой. — Прыткая телка, а? — Че? – он перевел взгляд на Хастура. — Не делай вид, что не понимаешь. Тебе не шестнадцать, а я не твоя мамка, – он указал пальцем на шею Кроули. – Я же говорил, ты нашел себе кого-то. Или это была не телка? Я ж знаю, ты у нас это, по обе стороны баррикад, – он ухмыльнулся. Кроули сжал челюсть. — Будешь лезть не в свое дело – твои мозги будут отдирать от стены. — Ты этого не сделаешь, – усмехнулся Хастур. Кроули резко вынул пистолет, приставляя его к лбу Хастура. — Уверен? — Ага, – с ухмылкой ответил Хастур, – тебе костюм жалко. Кроули убрал пистолет. — Что ж, в этом ты прав, – сказал он. Четким ударом он попал Хастуру в челюсть и вышел из лифта. — Сука! – послышалось из закрывающегося лифта.***
Кроули решился позвонить Азирафелю через две недели после знакомства. Он не стеснялся звонить, как пятнадцатилетний мальчишка, который впервые в кого-то так сильно влюбился – стеснение было малознакомо Кроули. Все две недели он постоянно думал об Азирафеле, отвлекаясь лишь на работу. И не о том, чтобы его трахнуть – хотя и об этом тоже – он думал о его добродушной улыбке, мягких руках, приятном голосе, о его уютной квартире на втором этаже книжного магазина. В его профессии любовь чревата. Он слышал много историй про высококлассных киллеров, которые в кого-то влюблялись, а потом их обоих находили со сквозными отверстиями в голове. Кроули не хотел для себя такой судьбы – для Азирафеля тоже. Он вернулся домой непривычно рано – около девяти часов вечера. Сидя у себя в гостиной и несколько минут бросая взгляды на телефон, Кроули все-таки набрал номер. — Алло? – послышалось после недолгих гудков. В груди у Кроули что-то ёкнуло. — Азирафель, это я, Кроули. Помнишь? — Ах, да, конечно, помню, – его голос заметно оживился. – Рад тебя слышать, Кроули. Кажется, он совсем не обиделся на то, что Кроули позвонил ему только спустя две недели. — Не хочешь встретиться сегодня? — С удовольствием. Мы сходим куда-нибудь? — Я могу приехать к тебе. Куплю вино, сыр. — Звучит великолепно! Через сколько ты приедешь? — Ну, скажем, через час, – сказал Кроули напускным ленивым тоном, будто он не готов прямо сейчас выбежать из квартиры и примчаться к нему, в два раза превышая допустимую скорость. — Хорошо, жду тебя через час. Увидимся, Кроули. — Увидимся. Кроули сбросил звонок. У него было полно времени, поэтому он принял душ, уложил волосы, надел один из лучших своих черных костюмов. Он сел на диван и бросил взгляд на наручные часы с золотым корпусом – выходить надо было через десять минут. Еще несколько раз посмотрев на часы, он вышел из дома чересчур торопливым шагом и, закурив, заметил трясущиеся руки. Он бы хотел списать это на кофе и стресс из-за работы, но, кажется, он и был пятнадцатилетним влюбленным мальчишкой, который пригласил на школьный бал самую красивую девочку в школе. Выбросив эту мысль из головы, он сел в машину. Подъехав к книжному магазину, Кроули посмотрелся в зеркало заднего вида, выкинул окурок в окно и поправил волосы. Он взял бутылку вина и сыр с пассажирского сиденья и вышел из машины. Кроули подошел к двери с табличкой "закрыто", прочистил горло и постучался. Через несколько секунд послышались торопливые шаги. Азирафель широко улыбнулся, открыв дверь. — Добрый вечер, Кроули, – он жестом пригласил войти. Кроули переступил порог и огляделся. Ничего не изменилось. Азирафель выглядел так же, как в прошлый раз – чудесно. — Привет, – он протянул Азирафелю вино и упаковку сыра. — Это камамбер? – Кроули кивнул. – Отличный выбор, – он перевел взгляд на бутылку. – Ох, Кроули, должно быть это очень дорогое вино. Очень щедро с твоей стороны. Как я могу тебя отблагодарить? — Потом отблагодаришь – еще не вечер, – Азирафель слегка покраснел. – Как магазин? — Все хорошо, идет своим чередом. Спасибо. К слову, ты выглядишь великолепно. Кроули поправил и так идеально лежащие волосы и пиджак. — Спасибо, – он обворожительно улыбнулся, так, как умел только он, – ты тоже, – и поцеловал его руку. Ебаный выпендрежник. — Вы мне льстите, – тихо произнес Азирафель с проступившем на щеках румянцем. — Ни капельки, – горячим шепотом ответил Кроули, подойдя ближе. Повисла тишина. Азирафель облизнул нижнюю губу. Кроули прикинул, что такими темпами у него вот-вот встанет и вина с сыром они не выпьют. — Пройдем на кухню? – предложил Азирафель. — С радостью. Поднимаясь за Азирафелем по лестнице, он поймал себя на том, что неотрывно пялился на его зад. Вымыв руки, они прошли в кухню. Кроули осмотрел ее. Она, как и все в квартире, была подстать Азирафелю. Небольшая, чистая, уютная, в теплых тонах. На полках стояли горшочки и баночки с сахаром, солью, чаями и самыми разными специями. Кроули был уверен, что Азирафель любит готовить. Он поставил перед Кроули винный бокал. — Сейчас открою вино, – сказал он, возясь со штопором, – потом нарежу сыр. Подожди немного, пожалуйста. — Как скажешь, ангел, – про себя он выругался. Они видятся во второй раз в жизни, и он уже во второй раз, блять, называет Азирафеля ангелом. Как его еще не убили с таким длинным языком и неумением контролировать себя? Азирафель улыбнулся, бросив короткий взгляд на Кроули, и вернулся к вину. Пробка никак не поддавалась. Кроули несколько секунд смотрел на его безуспешные попытки выдернуть пробку, а потом подошел, прижимаясь сзади. — Давай я открою, – предложил Кроули, обольстительно улыбнувшись. Кроули заметил, как у Азирафеля покраснели кончики ушей. — Если тебе нетрудно, – ответил он и, не разворачиваясь, передал Кроули обхватил ее одной рукой, а другой резко дернул за штопор и выдернул пробку. — Тугая, да? — Пожалуй, – Азирафель сглотнул. – Спасибо, Кроули. Кроули сел за стол. Азирафель разлил вино по бокалам, а через пару минут поставил тарелку с нарезанным камамбером. — Превосходно! – воскликнул Азирафель, сделав глоток вина. – Где ты научился так хорошо разбираться в винах? Кроули мысленно сравнил поход в дорогущий винный магазин с изощренной пыткой в аду. У него были какие-то поверхностные знания о винах – он предпочитал им крепкий алкоголь, – но в тот вечер он хотел выбрать лучшее для Азирафеля. Сначала Кроули молча стоял напротив стеллажей с бутылками, чесав рыжий затылок и бегая взглядом по незнакомым этикеткам, а потом поднял на уши весь персонал и спустя пятнадцать минут все-таки выбрал красное сухое вино, стоявшее около тысячи фунтов. — Консультанты в магазине знающие попались, – пожал плечами Кроули. – Как тебе сыр? — Ничуть не хуже, чем вино – очень вкусно! — Рад, что тебе понравилось, – довольный собой Кроули улыбнулся. – А виски тебе нравится? — Иногда есть настроение и для виски, – пожал плечами Азирафель, отпивая вино. Кроули облегченно выдохнул – значит, в следующий раз будет виски. Если следующий раз вообще будет. — Как прошел твой день? — Неплохо. Спасибо, что спросил. Покупателей сегодня было немного. Через неделю грядет инвентаризация – я каждый раз немного волнуюсь, – признался Азирафель. — Уверен, ты справишься, – Кроули сделал первый за вечер глоток вина. Что ж, оно действительно стоило потраченных нервов и денег. — Спасибо, – он смущенно улыбнулся. – А у тебя как прошел день? Четыре часа назад он уезжал из загородного поместья конкурента своего босса, куда они с боссом, еще парой человек из фирмы и двумя десятками вооруженных охранников приехали на переговоры. Босс Кроули – человек невероятно упрямый, но тот ублюдок, к которому они ездили, превосходил в упрямстве даже его, поэтому, когда запахло жареным, Кроули пришлось вмешаться. Босс тогда категорично на него посмотрел. Стороны не пришли к единому мнению, но и перестрелкой дело не закончилось. — Весьма неплохо, спасибо. За разговором тарелка с сыром опустела, а вместе с ней и вино. — Что ж, – Азирафель встал из-за стола, – я помою посуду и отлучусь в ванную, а ты иди пока в спальню. Кроули выгнул бровь. — Вот так, с ходу? Без намеков, прелюдий и дурацких эвфемизмов? А именно так он обычно переходил к сексу. Почти все его партнеры в прошлом любили построить из себя недотрог – даже те, кто оказывались развязными в постели. В прошлый раз с Азирафелем он плохо помнил, как все началось. Они выпили, опьянев, Кроули полез целоваться, и в общем-то стало не до разговоров. — Кроули, я не идиот. Вино и сыр – это очень мило, но я знаю, зачем ты приехал. — И тебя это никак не задевает? – уточнил Кроули. — Нет, – он добродушно улыбнулся, – я же не против. Кроули залпом допил оставшееся в бокале вино, молча встал из-за стола, не смотря на Азирафеля, и пошел в спальню. Включив свет, он смог получше разглядеть ее, чем в прошлый раз. Это была светлая комната, уютная, как и все в квартире Азирафеля, в которой было гораздо меньше книг, чем в гостиной, но больше, чем в кухне. Платяному шкафу явно не один десяток лет. Кроули сел на кровать и почти тут же откинулся на спину. Она тоже не новая, но удобная и мягкая – чувствовалась, что Азирафель высоко ценил комфорт. Кремовое постельное белье приятно пахло. Затих шум воды. Приближались едва слышные шаги. Азирафель вошел в комнату, немного раскрасневшийся после ванной, с улыбкой на лице. Он сел рядом с Кроули в пол-оборота. Кроули провел по нему взглядом. У него всегда было какое-то особенное пристрастие к пышным формам, и Азирафель выглядел безупречно. Его хотелось бесконечно целовать, трогать, сжимать бедра, грудь, бока и, конечно, задницу. — У тебя такая кровать мягкая, – засмотревшись, ляпнул Кроули первое, что пришло ему в голову. Азирафель рассмеялся. — Правда, – он старался говорить серьезным тоном, но все равно, как ему казалось, глупо улыбался. — Ты успел забыть? – игриво спросил Азирафель, полностью забравшись на кровать. — Возможно, – Кроули призадумался. – Значит, нам надо видеться чаще, – он притянул Азирафеля к себе и поцеловал, оплетая руками его талию. Азирафель ответил на поцелуй, вплетая пальцы в его волосы. Мягкость его рук Кроули запомнил. Они страстно целовались, пока Кроули не повел руки дальше. Он крепко обхватил ладонями задницу Азирафеля и прижал к себе. Азирафель тихо охнул в поцелуй. — Думал, тебе нравится, когда сразу к делу. — Так и есть, – он расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке Кроули. Две пуговицы спустя Кроули резко перевернул Азирафеля на спину, выбивая у него воздух из легких. Ловкие длинные пальцы быстро справились с жилетом и рубашкой, а потом перешли к брюкам, отбрасывая их в сторону. На мягкую и гладкую грудь посыпались поцелуи, а на ключице Кроули оставил засос, крупный, яркий. Азирафель едва слышно постанывал. Кроули представил, как он будет рассматривать себя в зеркале, касаться пальцами шеи, ключиц, груди, вспоминать эту ночь с улыбкой, а потом прятать засосы под строгой рубашкой, чтобы не вызывать вопросы у посетителей книжного. — Громче, – Кроули сдернул с него боксеры и обхватил ладонью его член. Азирафель откинул голову назад, простонав. — Вот так, – Кроули прикусил кожу на его шее, оглаживая рукой его член. – Ты же не возражаешь? — Продолжай, – выдохнул Азирафель сквозь стоны, – мне... мне нравится, когда грубо. Кроули хищно улыбнулся. Он поцеловал его в губы и спускался все ниже и ниже, целуя и покусывая уже живот. Затем он вернулся к его губам, прикусывая их. Кроули двигал рукой все быстрее. Через пару минут Азирафель был на грани, сжимая рыжие волосы, крепко и совсем не больно. Вдруг Кроули убрал руку и перестал его целовать, сведя брови к переносице. — Нет, детка, так не пойдет, – цыкнул он. Азирафель разочарованно и неудоменно выдохнул. — Что-то не так? — Кончать будешь с моим членом в своей заднице, – рыкнул он, прикусив его ухо, и вскочил с кровати. — Куда ты? – Азирафель вопросительно поднял брови. — Смазка, презервативы, – он взмахнул рукой. — Кроули, – он остановился в проходе, – у меня есть. А выглядит так скромно и невинно, подумал он. Азирафель выдвинул ящик тумбочки и протянул Кроули тюбик смазки и презерватив. — Маленький похотливый засранец, – он подошел к кровати, залез на нее, нависая над Азирафелем. – Что еще у тебя есть? Наручники? Плетка? Здоровенный дилдо? — Плетки нет, – признался Азирафель. У Кроули загорелись глаза. Его воображение разыгралось – он представлял Азирафеля обнаженным, лежащим кверху задом, прикованным к изголовью руками, а лучше связанными ремнем за спиной; он представлял себя с плеткой в руке и жадностью в глазах, целующего его и шепчущего на ухо пошлости. — Какая жалость, – протянул Кроули. – Я бы отходил тебя плеткой, – он вылил себе на пальцы смазку. Азирафель снова завелся и почти не дергался, когда в него вошел первый палец. Второй вошел с сопротивлением, и Азирафель зажмурился. — Я могу помедленнее, – на самом деле он бы вряд ли смог, потому что ему казалось, что его джинсы скоро порвутся от вставшего члена, хотя умом он понимал, что это невозможно. — Не отвлекайся, Кроули, – Азирафель улыбнулся, приоткрыв глаза, и провел по щеке Кроули От нежного прикосновения он мелко вздрогнул. Азирафель перестал улыбаться и обеспокоенно свел брови к переносице. — Все хорошо? Последние лет двенадцать Кроули намеренно не начинал ни с кем серьезные отношения – сначала просто не хотел, потом понял, что серьезные отношения несовместимы с его работой. Некому было дарить ему нежность, пускай он и не просил. Он любил грубый секс, любил доминировать, быть жестким, и всех его партнеров это устраивало. Он замер, смотря на Азирафеля сверху. Он искал в нем ответы – почему такое простое, незамысловатое прикосновение переворачивало все внутри него? – но не находил. Кроули думал о том, что начал терять хватку. С другой стороны, Азирафель был прав – он приехал, чтобы потрахаться, а не рыться у себя в голове. — Ага, – придя в себя, ответил Кроули и вернулся к растягиванию. Азирафель вскоре привык и сам двигался длинным худым пальцам навстречу. Кроули добавил третий палец. Азирафель тихо прошипел. — Все, больше не могу, – через пару минут Кроули вынул пальцы и начал судорожно стаскивать себя джинсы и боксеры. Надев презерватив, он приставил член к достаточно растянутой, по его мнению, заднице и вошел, простонав сквозь зубы от узости. Азирафель звонко вскрикнул. — Т-ш-ш, спокойно, – он провел рукой по мягкому бедру и не двигался дальше. Грубость грубостью, но он не хотел оставить травмы Азирафелю. Азирафель не смотрел на него, что-то рассматривая на люстре, и тяжело дышал, переводя на него взгляд, теплый, ласковый, и кивнул. Кроули качнул бедрами вперед, а затем вышел почти до конца. Мучительно медленно. — Не хочу показаться наглым, но, может, ты ускоришься? – спросил Азирафель. Кроули сжал челюсть. Азирафель развязал ему руки. — А тебе так не терпится, чтобы тебя выебали, да? – на щеках Азирафеля проступил румянец. – Отвечай, – он схватил искусанную им же шею. — Да, – прохрипел Азирафель. — Громче! – Кроули отпустил шею и шлепнул его по бедру. — Возьми меня, Кроули, – громче ответил Азирафель, елозя задницей по простыне, пытаясь насадиться самостоятельно. Сценарий с кляпом, плеткой и наручниками стал казаться более реальным. — А волшебное слово? – он обжег дыханием его ухо – Ты же хороший мальчик, да? — Пожалуйста, Кроули, я больше не могу. Трахни меня уже, блять! – он задыхался от нетерпения. Он довольно оскалился, не зная, от чего был больше в восторге: от того, что Азирафель играл по его правилам, от его покладистости или от того, что его ангел, оказывается, матерится. Притянув его к себе за бедра, он глубоко толкнулся, выбивая из Азирафель громкий стон. Это был выстрел из ракетницы, команда "марш", прыжок в воду с обрыва, крутой поворот на американских горках, приход от стимулятора, глоток воздуха после удушья, выброс адреналина в кровь, отрезвляющая пощечина. Кроули был не уверен, что испытывал подобное последние несколько лет – и вообще когда-либо. Азирафель хватал его за волосы, плечи, спину, прижимал к себе, скрещивая ноги у него на пояснице, и давился стонами в такт фрикциям. Кроули кусал и вылизывал его шею, с трудом не сбиваясь с быстрого ритма. Следующий раз определенно будет. Азирафель выгнулся в спине, и он подумал, что хотел бы лучше видеть, как он прогибается, как сжимаются стенки сфинктера на его члене, как Азирафель послушно подставляется под него. Он вышел со звонким хлюпом и резко перевернул Азирафеля на живот. — Право, Кроули, можно было предупредить, – выдохнул Азирафель. Кроули с рыком протолкнулся в него. На секунду он подумал, что было бы лучше поставить его раком, как в первый раз, но так удобнее для Азирафеля. Он навалился на вожделенное тело под ним, втрахивая его в кровать и вжимаясь острым носом в кудрявый затылок. Он с упоением слушал его стоны, вздохи, нескончаемые хлопки яиц о задницу. — Кроули! – вскрикнул Азирафель, пытаясь уцепиться руками за подушки, простынь, изголовье. Одной рукой Кроули зажал его запястья, а другой шлепнул его так, что его ладонь горела. На ухоженных руках тоже останутся следы, и их он тоже скроет, иногда рассматривая и потирая под рукавами, пока никто не видит. — Не останавливайся, умоляю! — Умоляй, – он прикусил его загривок, еще раз шлепнул по заднице и поменял угол проникновения. — Пожалуйста, – выдохнул Азирафель, подставляясь под его движения, – быстрее. Я скоро... Он не успел договорить, как Кроули просунул под него руку. Три движения, и Азирафель кончил, содрогнувшись. Кроули продолжил вбиваться в обмякшее тело с тихими рыками и вскоре кончил следом. Он отпустил его запястья, поцеловал в шею, легко и почти что целомудренно, а потом, перекатившись, рухнул рядом. Кроули положил руки под голову и задумчиво рассматривал люстру. Мысли о том, что встречи с Азирафелем ставят под угрозу их обоих, опять вернулись к нему в самый неподходящий момент. Дело, конечно, не в регулярности – однажды он ездил в один и тот же бордель двадцать три раза за месяц, причем в большинстве из них он проводил ночь с одной и той же девушкой – дело в привязанности к Азирафелю. — Ты в порядке? – выдернул его из раздумий Азирафель. Кроули перевел взгляд с люстры на него. Он лежал на боку, повернувшись к нему, и мягко улыбался. — Да, – ответил Кроули и тоже лег на бок, вытянув руку вперед для удобства. Азирафель накрыл его шершавую ладонь своей, огладив большим пальцем. Они встретились взглядами, и Кроули затопила нежность. Он понял, что готов часами лежать вот так, держаться за руками, лениво целоваться, а потом засыпать, прижимая к себе до невозможности милого тихо посапывающего Азирафеля. — Какие планы на следующие выходные? – спросил Кроули.