head boy

Теодор ритмично стучал кончиком пера по поверхности дубового стола, думая о чем-то своем. Кинув пару недовольных взглядов на друга, Блейз Конфундусом выбил перо из пальцев Теодора. Тот недоуменно посмотрел на него. — Мое терпение не бесконечно. — Забини слегка нагнулся к Теодору, — Так переживаешь из-за Малфоя? У Драко в жизни была явно не белая полоса. Осужденного еще в том году Люциуса приговорили к поцелую дементора. Драко же, как и всегда, не собирался скрывать свои эмоции, а потому в последние дни регулярно портил кровь всем окружающим его людям. В том числе и Теодору, заваливаясь в его башенку посреди ночи, будучи пьяным в стельку. — Это ненадолго. Он злится из-за несправедливости. Яксли посадили на пожизненное, а Люциуса приговорили к буквальной смерти. Хотя если вспомнить то, что делал Яксли… — Блейз сделал «страшные глаза», требуя прекратить. Теодор закончил мысль: — Отца он все равно не любил. — Слышал, на грязнокровку вчера напали, — задумчиво протянул Блейз, глядя перед собой. Теодор едва заметно напрягся, сжав перо. — Это ты ее спас? Нотт склонил голову к плечу, пытаясь нацепить на лицо самую равнодушную маску. И почему теперь так сложно это сделать? — Типа того, — поиграл бровями, широко улыбаясь, — надеюсь, она меня за это отблагодарит. — Фи, Теодор! — Блейз скривился в деланом отвращении. — Ты действительно хочешь? С грязнокровкой? Тео коротко усмехнулся: — Зачем мне лохматые грязнокровые принцессы, когда есть причесанные и чистокровные? Блейз кивнул, соглашаясь, и начал собирать пергаменты в сумку. — Я к Дафне. Куда-нибудь пойдешь сейчас? — Блейз посмотрел на Теодора, хитро прищурив глаза. — Нет. А должен? — Решил, что захочешь навестить Грейнджер. Теодор дернул щекой: — Пока нет. Блейз ушел. Теодор посидел еще минуту, все так же стуча пером, потом резко вскочил. Перед глазами замельтешили разноцветные звездочки. Не утруждая себя приведением учебного стола в порядок, Теодор накинул мантию и направился к Больничному Крылу. Уже возле входа в него остановился, пару раз вздохнул и переступил порог. Мадам Помфри сидела за медицинским столом, работая с какими-то пергаментами. Одного быстрого взгляда хватило, чтобы понять, что в поле зрения Грейнджер нет. — Мистер Нотт! — прошептала мадам Помфри, — ваша соседка уже очень скоро очнется. Она за ширмой, если хотите увидеть ее. «С ней все хорошо, но ты разве хочешь увидеть ее?» — Мистер Нотт? — Да, — Теодор улыбнулся кончиками губ, — хочу лично убедиться, что все в порядке. Медленно подойдя к ширме, он обошел ее. Гермиона все так же спала мертвым сном, но дыхание уже не было таким медленным, а щеки немного порозовели. Ее волосы, которые она обычно хоть как-то укладывала, были теперь растрепаны и действительно напоминали гнездо. Теодор не сдержал улыбку, присев на стул для посетителей. «Что за поведение, Тео? Ведешь себя, словно это твоя глубоко обожаемая сестрица. Или не сестрица?» Теодор просидел там несколько минут, не отрывая глаз от Гермионы. Думал о многом. О том, как бы ему хотелось увидеть настоящую Грейнджер — не бросающую пару холодных фраз ему по утрам. Услышать ее запах не только после того, как она приняла душ и на всю ванную разливался аромат кокоса. Ему хотелось узнать ее, но знание ее личности казалось ему чем-то привилегированным, чем-то, чего он недостоин. «Видимо, я неслабо уважаю ее за ее знания, раз думаю о таком». И снова противный голосочек внутри пропищал, спросив, в уважении ли дело. Теодор посмотрел на прикроватную тумбочку. На ней уже лежали фрукты и сладости — видимо от друзей. Недолго думая, Теодор легким движением палочки трансформировал из остывшего чая кружку с горячим шоколадом. «Кажется, ей это по вкусу» За ширмой завозилась мадам Помфри, и Теодор поспешно встал, плотнее запахнув мантию, будто она защищала его от непрошеных мыслей. Вежливо улыбнувшись колдомедику на прощание, он вышел из Крыла. - Гермиона проснулась через минуту после его ухода и сразу почувствовала чужой запах. Он показался ей смутно знакомым, но мозг совсем не работал, и Грейнджер отложила вычисление личности посетителя на потом. Еще через минуту к ней заглянула мадам Помфри, которая всплеснув руками, начала вливать в пациентку различные снадобья. После очередного зелья с разума Гермионы будто сняли прозрачную пленку, и она смогла наконец оценить происходящее. — Здравствуйте, мадам Помфри, — она дотронулась до головы и ужаснулась состоянию волос, — давно я здесь? — Всего-то ночь, девочка. Твой сосед очень быстро сориентировался, и заклинание действовало недолго. — Сосед…? — тут на Гермиону разом навалились воспоминания о вчерашнем вечере, и она подорвалась на кровати, — со мной все в порядке? Колдомедик сочувственно посмотрела на Гермиону: — Да, тебя никто не тронул, девочка. — А … — Грейнджер мысленно поругала себя за нерешительность, — с мистером Ноттом? Мадам Помфри заговорщицки посмотрела на пациентку и с напускным непониманием протянула: — А что с мистером Ноттом? Гермиона поняла, что ее собираются заставить произнести… — Все ли в порядке с мистером Ноттом? Не успела Гермиона завершить вопрос, мадам Помфри весело воскликнула: — Да, девочка, с этим мальчиком тоже все в порядке. Приходил буквально десять минут назад, долго сидел, потом ушел. Гермиона оправданно удивилась. «Нотт пришел проверить, все ли со мной хорошо…? Или была какая-то другая, более правдивая причина?» Следом Гермиона поняла, чей запах окружал ее во время пробуждения. — Полежишь еще или в состоянии идти в дортуар? — Спасибо, я пойду, — встав в кровати, Гермиона очутилась напротив прикроватной тумбочки, где лежала куча фруктов, явно принесенных Гарри, и кружка дымящегося горячего шоколада. Гермиона нахмурилась. «Что, и шоколад Гарри принес?» К фруктам Грейнджер не притронулась, зато выдула весь горячий шоколад. Зайдя в апартаменты, она сразу поняла, что Теодор внутри. Набрала в грудь побольше воздуха, собираясь искренне поблагодарить его за оказанную помощь. Легонько постучала в дверь его комнаты. Дверь открылась. Слишком торопливо кивнул в качестве приветствия, Гермиона улыбнулась: — Привет, — Мерлин, почему так неловко получается? — хотела сказать спасибо…за то, что помог. Теодор не сводил глаз с ее губ. Она уже хотела добавить что-то еще, когда Нотт слишком весело улыбнулся: — Выпила весь шоколад? — Гермиона непонимающе уставилась на него, а в следующую секунду, медленно осознавая, подошла к зеркалу в коридоре. Зажмурила глаза, увидев свое отражение — над верхней губой, как есть, был шоколад… «Драккл, какой позор!» — Мерлин, — она прикрыла глаза руками и услышала, как Теодор выходит из своей комнаты, подходя к ней, — прошу… — Простить. Не переживай, с кем не бывает. По крайней мере, я польщен, что он так тебе понравился. — Так это был ты, — Гермиона слабо улыбнулась, — спасибо, было вкусно. — Я заметил. — Теодор уже направлялся в свою комнату, когда ему вдруг до одури захотелось горячего шоколада, — сделаешь мне его без волшебства в качестве благодарности? Гермиона удивилась просьбе. Конечно, она всегда делала шоколад без волшебства — так он получался насыщеннее, прямо как у мамы, но то, что чистокровный волшебник попросит этого…? — Да, конечно, — Теодор мысленно помолился, чтобы его просьба не была вынуждающей. На кухне Гермиона сразу подошла к столешнице, Теодор сел сзади. Тем для разговора не было. В какой-то момент Гермиона потянулась к верхнему шкафчику за зефиром, и Теодор ненароком засмотрелся на белую полоску кожи между брюками и короткой кофточкой. Он вдруг понял, что у Гермионы была…прелестная фигурка, изящная и очень стройная. Ему не понравились его мысли. Повернувшаяся к парню Гермиона застала его за трением глаз, будто он только что увидел что-то противное. Мысленно покачав головой, поставила кружку перед ним и посыпала зефирками. Ей нужно было уж слишком близко подходить к нему, чтобы пододвинуть чашку, поэтому Гермиона сделала это невербально. Теодор заметил. Едва нахмурился. Гермиона встала рядом, сложив руки за спиной: — Приятного аппетита. — он посмотрел на нее так, будто не понимал, почему она не садится рядом, — я пойду. — Гермиона, — это, случайно, не первый раз, когда он называет ее по имени? — спасибо. Она вышла, тихо прикрыв за собой дверь. Вечером ему с Асторией не понравилось. Не то, чтобы она была плоха или он не возбужден, но что-то шло не так. Астория показалась Теодору приторной. Слишком сладкой. Слишком теплой. Он ушел из слизеринской гостиной раньше, чем обычно, а по пути встретил Драко. Он выглядел радостным. — Ты прямо светишься, — Драко пристроился рядом с Теодором, и они вместе пошли в апартаменты, — никак Пэнси дала? — Нет, — пара секунд молчания, — я придумал себе дело на эти месяцы. — Какое? — Хочу встречаться с грязнокровкой. Теодору пришлось постараться, чтобы не остановиться, как вкопанный. — Что? — Да-да, знаю, неправильно, но! — друг вскинул указательный палец вверх, подчеркивая значимость своих слов, — во-первых, она стала привлекательной. «Еще бы». — Во-вторых, у нее никого нет. — Драко обогнал Теодора и встал прямо перед ним. — В-третьих, — он расширил глаза, — представь себе, что в тебя влюблена самая неприступная девочка курса. Теодор натянуто улыбнулся: — Но ты-то в нее не влюблен, — видя, как Драко закатывает глаза, продолжил более цинично, — если хочешь просто трахнуть, то это несложно. «Мерлин, это действительно несложно». — Я не хочу просто переспать с ней. Я хочу ее целиком. — Драко снова остановился, — ты против? Теодор поджал губы. «Действительно, почему я должен быть против?» — Мерлин, конечно, нет. — Теодор хитро улыбнулся, — я даже помогу тебе ее заполучить.