Парабола (Пропуск)

"Что-то в тебе поменялось, и я не могу понять, что." Наратор попытался пожать плечами, но в результате поднялось только одно. Ему не совсем было ясно, к чему вёл Стэнли. "Я прекрасно помню, что ты не был таким. Таким чутким, и внимательным, и вообще, ты странно на меня смотришь." — Я-Я не совсем понимаю, к чему это ты. Да, признаю, я не отличался особым вниманием к тебе раньше, но я даже не был уверен, что я тебя не придумал! Стэнли прищурился. Ему слабо верилось в эти оправдания. Ответов на его вопросы очень активно избегали на данный момент. Его собеседник был... Смущён? Было чрезвычайно тяжело подобрать подходящее описание для этого состояния, но "смущение" было ближе всего. "Ты прекрасно знаешь, о чём я. То, как ты говоришь со мной и смотришь на меня, это некомфортно, я не понимаю твоих мотивов." Рассказчик закашлялся, пытаясь скрыть нервный отклик. Его поведение напрягало? Было странно об этом думать. — Оу, я не думал об этом так! Я не подразумеваю ничего такого! Просто... Кхм! Я не могу объяснить, в чём дело. "Почему?" — Я думаю я просто не готов это сказать, а ты не готов услышать. Эта фраза окончательно сбила с толку Стэнли. Что не готов услышать? О чём вообще речь? Что такого может побудить Наратора вести себя так, о чём он не готов говорить? Когда это он вообще стал избегать разговоров? "Просто скажи" Наратор отвёл взгляд куда-то в сторону. Он правда не был готов. Он только-только разобрался со своими мыслями, а из него вымогают вывалить всё это наружу. Его лицо тронулось красным, а ладонь закрыла глаза. — Стэнли... Это не "просто скажи" тебе. Есть мысли, которыми сложно делиться. И есть вещи которые просто не стоит выносить на обозрения другим людям! В этом случае это и то, и другое, просто забудь, я перестану на тебя так пялиться. Доволен? Но Стэнли доволен не был. Жажда узнать правду уже разожглась в нём не на шутку, и он хотел услышать её, даже если это его разочарует. Это начинало приносить дискомфорт уже Наратору. Работник №427 требовательно посмотрел на рассказчика, и тот тяжело выдохнул. Шёпотом, почти беззвучно он назвал чужое имя, медленно мотая головой, его брови непонимающе взднялись. Стэнли нахмурился. Очевидно, ему не была видна вся сложность переживаний мужчины напротив, но видимо такт ему сейчас был тоже чужд. Наратор пропустил руку сквозь свои волосы, взъерошивая те. — Хорошо. Знаешь что? Хорошо. — голос дрогнул, будто мужчина был готов расплакаться — Ты хочешь знать, почему я так себя веду? Может потому что я устал быть один? Разговаривать со стеной? Я впервые не чувствую себя так. Я вижу перед собой реального человека, и я не могу- Нет, не хочу тебя ненавидеть. И я не хочу быть равнодушным! Ты единственный, кто у меня есть, и я предпочту- Речь оборвалась, и рассказчик заметил, как в его лицо ударил жар. Он закрылся ладонью. Это... Правда было очень сложно. — Я предпочту... Любить тебя. Даже безответно. Даже тихо. Даже если я умру через несколько часов. Просто потому что я так решил. В воздухе повисла тишина. У Стэнли не было слов. Это была последняя вещь, которую он ожидал услышать. Это казалось очень не по-настоящему, настолько сюрреалистично, что мужчине невольно захотелось ущипнуть себя. Теперь ему было стыдно. — Теперь ты понимаешь, почему я не хотел отвечать? Тебе так важно было это услышать? Чего ты добивался..? Голос Наратора был непривычно тихим. Его глаза были закрыты от взглядов, но Стэнли мог представить, как они разочарованно смотрят вниз.