Тьма в их сердцах

      Из озера, что так плотно прилегало к деревне Дождя, показалась маленькая рыбка с разноцветными глазами. Она сама выпрыгнула на берег и обратилась в змею, которая явно страдала от своего обжорства. Секундой спустя из пасти этой самой змеи выползли Игрин и Мине. — Господи, как я это ненавижу! — Мине тихо ворчал себе под нос, безуспешно пытаясь снять с себя всю слизь, которая покрывала все его тело. Игрин только дал знак вести себя тише и сам смахнул слизь хотя бы со своей руки.       Они взяли за привычку проникать куда-либо таким образом. Амико молчала, хотя ей это было точно так же неприятно, как и им. Ладно еще проглотить одного человека, но сразу двух… Это пока давалось ей тяжело, но все же у них получилось. Проникнуть в деревню Дождя незамеченным практически невозможно, и это было их единственным вариантом. — Осмотримся тут немного и сразу же уйдем. Находиться тут в таком виде слишком опасно. Даю вам не больше двух часов, чтобы выяснить что-нибудь стоящее, — Игрин знал, почему именно их Хокаге поставил на это задание. Амико прекрасный шпион, именно поэтому они и смогли проникнуть в деревню. Игрин — сила и мозг, который был необходим каждой операции, а Мине… Он присутствовал на каждой миссии. Так команда Та избавлялась от своих тел. Этот юный наглец подорвал уже много своих сокомандников, чтобы их тела не достались врагам. Он не гордился этим, но такова была жизнь члена АНБУ. Такова была жизнь шиноби. — Очередные АНБУ Конохи. Слишком много вас тут развелось в последнее время, вы не находите? — команда Та не успела пройти и двух кварталов, как их настиг Ханзо со своей личной охраной. Чертов Саламандр узнал о том, что они в деревне еще до того, как они успели разнюхать хоть что-то. Они даже разделиться не успели.       В троих шиноби Листа полетели сотни игл и кунаев, от которых они успешно укрылись за широкой спиной броненосца Амико. — Я слышал о тебе, последняя выжившая из клана Микото. Орочимару неплохо поработал над тобой, — не зря Ханзо был параноиком. Он отсылал своих шпионов повсюду, даже в Конохе, похоже, один затерялся. — Взять их всех, они могут быть полезны.       Команда Та отскочила в разные стороны от куная со взрывной печатью. Отступать было некуда, оставалось только принять бой. Игрин обнажил свою катану и бросился защищать своих подчиненных. Мине не отставал и подрывал шиноби Дождя одного за другим. Амико же поспешила обратиться в волка и помочь своим сокомандникам. В ход шло все: свитки, печати, призывные животные. Но противников было слишком много. Игрина схватили первым. Он, как истинный капитан, принимал на себя большую часть ударов и защищал других, что и стало причиной его гибели. Как только он оказался в лапах Ханзо и понял, что дело безнадежно, дал знак Мине, чтобы тот подорвал его. Мощнейший взрыв и от Игрина осталась только кучка пепла, как и от пятерых людей, что держали его. Ханзо успел отпрыгнуть на безопасное расстояние. Он был зол. Игрин мог дать ему много информации, и он знал об этом. Противников становилось все больше и больше. Мине скривил лицо под своей фарфоровой маской обезьяны. Капитан оставил ему четкие указания, что делать в такой ситуации. — Будь ты проклят, Саламандр! — на последнем слове Мине повернул голову в сторону большого волка, что как раз смотрел на него своими разноцветными глазами. Амико кивнула ему и заняла более выгодную позицию. Она понимала, что он должен это сделать, пусть он и не хотел. Молодой парень, которого уже успели схватить, отвернулся и выстрелил прямо в волка. Тонкая струя света, что вырвалась из его руки, пролетела сквозь пространство между ними во мгновение ока и вонзилась в солнечное сплетение саламандра, что в самый последний миг пришел на смену волку.       Мине не просто выругался на Ханзо. Он дал Амико знак обратиться, когда будет нужно. Девушка пролетела около двадцати метров и упала в озеро, от которого они так и не успели отойти далеко. Мине специально сделал взрыв не таким сильным, чтобы только отбросить ее, а не подорвать полностью, как капитана. Амико плюхнулась в воду и из последних усилий превратилась в рыбу. Наверху послышался громкий взрыв. Она точно знала, что это Мине подорвал себя, ведь АНБУ нельзя оставлять тела, а ситуация была крайне безнадежной. Они бы не справились вдвоем и не смогли бы сбежать. Игрин предвидел это, а Мине выполнил приказ своего капитана, с которым тоже был согласен. Инсценировать смерть — единственный способ спасти хотя бы одного. Амико была против этой затеи, но Игрин мог быть очень убедительным, а другого выхода она предложить не могла.       Выжившей из команды Та оставалось только поблагодарить и всегда помнить своих товарищей, которые защищали ее до последнего вдоха, чтобы та могла жить дальше. И она будет помнить. Всегда.

***

— Ну? Есть новости? — Какаши снова созвал нинкенов уже ближе к вечеру, ожидая, что восемь специально обученных псов все же смогут найти хоть что-то. — Извини, Какаши, дождь смыл все следы, никаких запахов тоже нет, — Паккун, как лидер их группы, подытожил результаты поиска девушки. Пес только хотел утешить его, как мужчина его перебил. — Завтра продолжим поиски, — голос спокойный и твердый, не терпящий возражений. Пусть сотни людей ему скажут, что она мертва, но он не успокоится, пока не найдет доказательства. — Как скажешь, — хоть псы и не видели смысл, ведь они сами ощутили, что следов просто нет. Дождь шел уже несколько дней и смыл все, что можно было смыть, но ни один из них не мог отказать ему в такой просьбе. Они слишком уважали Какаши и слишком любили Амико. Ее облик щенка идеально вписывался в эту чудную компанию. Нинкены исчезли, оставив после себя облачко дыма и неприятный осадок. Он не мог понять, что им движет. Чувство вины? Горечь утраты? Тоска по любимой? Или ностальгия? Ему казалось, что само прошлое подсказывает ему и шепчет прямо на ухо: «Не сдавайся». Сегодня он истратил всю чакру на поддержание техники призыва. Он достиг предела, но не развеял технику, пока все не вернулись. И завтра он намерен сделать то же самое. И послезавтра. И так каждый день, пока они не найдут хоть что-то. Он не нарушает приказ Третьего. Они не вторгаются в деревню, хотя следовало бы, и Какаши не покидает Коноху. Он всегда умел выкрутиться, но будет ли от этого толк?       «Где же ты, Амико? Я не верю, что ты вот так вот ушла от меня».

***

      Скрючившись от дождя и ветра, к маленькой деревушке приближалась совсем вымотанная девушка, укутавшись в обгорелый и дырявый плащ АНБУ. Она передвигалась медленно, аккуратно, не спеша. Все тело сильно дрожало от холода, зубы стучали друг об друга, тело ныло и отказывалось повиноваться. Высаженные с одной стороны деревья абсолютно не спасали от разбушевавшейся стихии. Земля под ногами превратилась в болотное месиво, в котором увязали ноги девушки, которые и так не особенно-то и поднимались. Прогнившая коряга, что служила костылем, уже совсем не держала тело девушки в вертикальном положении. Очередной упор и ветка с легким хрустом сгибается напополам, обрекая и без того ноющее тело на падение в густое и отвратительное болото. Амико не нашла в себе сил подняться. А смысл? Даже если бы у нее получилось, как бы она шла? Ее правая нога все еще сломана. Двигаться ползком? Сколько она так протянет? Десять метров? Двадцать? До деревни еще метров двести пятьдесят. Это бесполезно. Сил просто не было. — У Вас все хорошо? — странный вопрос прозвучал где-то совсем близко. Амико повернула голову и посмотрела на своего спасителя. Молодой юноша, судя по голосу, лет семнадцати, который, очевидно, возвращался домой, обеспокоенно склонился над покореженным телом девушки. Кажется, хотел даже потыкать пальцем в криво торчащую правую ногу, но, хвала богам, вовремя остановился. Он сильно укутался в свой походный плащ, и шиноби Листа не смогла рассмотреть его лицо.       Перед ее глазами все расплывалось и последнее, на что ее хватило: — Помоги мне, — тихо прохрипела девушка и через секунду почувствовала, как ее переворачивают и берут на руки. С чувством невероятного облегчения Амико позволила себе потерять сознание.

***

      «Амико, детка, пора просыпаться. Ты не захотела идти с нами, помнишь? Тебе нужно проснуться, Какаши уже давно ждет тебя». — Какаши… Он ждет меня… — мямлила во сне девушка, иногда нервно дергаясь. Она почувствовала, как кто-то аккуратно гладит ее по руке и с огромными усилиями все же открыла глаза.       Первое, что она увидела, это маленькая детская ручка, которая вырисовывала на ее руках замысловатые узоры. Красивая девочка лет пяти, которая очень испугалась, когда ее застали за этим занятием. С громкими криками «мама» она убежала в соседнюю комнату, где какая-то женщина усердно крутилась у плиты. Амико попыталась приподняться на локтях, но сразу же передумала, когда ощутила острую боль, что пронзила все ее тело. — Не торопись, милая. Ты поправишься, но постепенно, — милая женщина средних лет принесла чашку с каким-то отваром, которую поднесла Амико прямо ко рту. Девушка отпила, не сомневаясь, так как почувствовала запах целебных трав еще с кухни, где жизнь так и била ключом. — Отдыхай пока. — Сколько я уже здесь лежу? — девушка судорожно начала вспоминать все то, что недавно произошло, и анализировать ситуацию. Ей срочно нужно возвращаться в Коноху. — Четыре дня. Мой сын сказал, что видел, как ты упала прямо в болото и не могла подняться. Тебя сильно потрепали, детка, — женщина присела на стул рядом с матрасом, на котором лежала незнакомка.       Амико осмотрелась. Она находилась в небольшом домике, где было так тепло и уютно. Повсюду расставлены кровати, на которых, очевидно, размещались все члены семьи. Девушка насчитала пять коек, которые приставлены чуть ли не вплотную друг к другу. За окном капал легкий дождь, а ветер играл с ветками дерева, что росло прямо у окна, и заставлял их легонько биться об окно. Дверь напротив ее матраса была слегка приоткрыта и открывала взору крохотную ванную, в которой Игрин, скорее всего, даже не поместился бы. Рядом с этим маленьким помещением была кухня, откуда доносились оживленные беседы остальных членов семейства.       Затем Амико опустила взгляд на себя. Она была начисто вымытой, рядом с ней горел камин, который уютно потрескивал поленьями, а ее правая нога, хоть и давала о себе знать значительным воспалением, больше не была повернута под неправильным углом. Боль и ломота в теле постепенно затухали, а девушка, резко дернувшись, попыталась встать, но вместо этого снова упала на подушку. — Мне нужно идти, меня ждет… — Амико не успела договорить, как женщина поспешила снова устроить ее поудобнее. — Тебя ждет Какаши, мы в курсе. Ты говорила во сне только эти три слова, причем постоянно. Уж не знаю кто это, но ему явно стоит потерпеть еще несколько дней, пока ты не встанешь на ноги, — женщина выглядела строгой, но не кричала. Говорила аккуратно, но не принимала возражений. Амико не могла сопротивляться. До Конохи день пути как минимум, а с такой болью ей туда и за неделю не добраться. Было решено не спорить и отлежаться еще пару дней. — Почему вы спасли меня? — Амико, которая уже давно привыкла не получать ничего хорошего от малознакомых ей людей, все никак не могла найти ответ на этот вопрос у себя в голове. — Разве нужна причина, чтобы спасти человеку жизнь? — мило улыбнулась женщина и снова отправилась на кухню готовить ужин. Маленькая девочка аккуратно выглянула из-за угла кухни, пытаясь разглядеть странные глаза незнакомки. Когда ее обнаружили, она сразу спряталась за дверной косяк, смущенно переминаясь с ноги на ногу. — Пойдем, Юни. Познакомишься с красивой тетей, — сказал парень, что спас ее от окончательного смешивания с грязью.       «Тетя… Неужели я уже так стара, чтобы он называл меня тетей? Стоп, что? Как он сказал ее зовут?»       Малышка взяла руку своего старшего брата и, опустив голову, пошла вместе с ним знакомиться с «красивой тетей». — Меня зовут Серод, а это малышка Юни, — парень присел и представился, выталкивая вперед свою младшую сестру, чтобы та все же смогла рассмотреть поближе разноцветные глаза девушки, которые заинтересовали ее с первой же секунды. У девчушки были красивые зеленые глаза и длинные ресницы, которыми она удивленно хлопала, рассматривая внезапно ожившую незнакомку, что лежала тут уже четыре дня. Маленькие ручки смущенно перебирали подол старого платья, а на ее маленьких детских щечках появился легкий румянец. Молодой парень с взъерошенными волосами мило улыбнулся девушке, которую совсем еще недавно нашел в болоте у входа в деревню. Его мама сказала, что с такими ранами, она бы не выжила, если бы там так и осталась. Пусть донести ее тело аж до дома было не такой уж простой задачей, он ведь не шиноби, но он безумно гордился собой. Он спас чью-то жизнь, а это значит, что он уже сделал что-то стоящее. — Меня зовут Амико. Спасибо, что спасли меня, Юни и Серод.       «Снова».