Просто, как цветок-сахарок

Более находиться в суровом климате Драконьего Хребта было невыносимо, и молодые люди (если по отношению к дубликату, прожившему столетия, подобное обращение применимо, разумеется) решили направиться в сторону скромного обиталища Сахарозы. Среднестатистическая мондштадтская квартирка, однако даже здесь «Альбедо» заметно растерялся. И правда, вряд ли он осмеливался подступаться к городу близко, а оказавшись в его шумной черте, полной незнакомых доселе запахов, и вовсе раз от раза воровато оборачивался по сторонам. Сахароза видела в нём дикого лесного зверька, такого маленького и юркого, что часто снуют под колёсами повозок и норовят быть случайно задавленными по наваждению злого рока… Что ж, она не позволит этому случиться. Больно любопытный экземпляр. Спустя полчаса они окончательно основались в пределах тесной спальни. Клон перебирал меж пальцев складки накрахмаленной простыни, сидя на кровати, а Сахароза стояла поодаль, у рабочего стола, и занималась чем-то донельзя любопытным. Листала записную книжку, хрустя желтоватым пергаментом, в поисках свободной странички. Когда таковая обнаружилась, девушка сделала пару шагов навстречу и присела на корточки рядом с гостем. С плотоядным учёным интересом она щупала взглядом чужую ногу, скользя от бедра до самых щиколоток. - Вот тут? – она аккуратно протянула руку. - Нет-нет, правая нога. Это левая. Сахароза смутилась и потянулась в другую сторону. - Так ведь называется? Я постоянно путаю. - Ха-ха, да, именно так, - изобразила в воздухе постукивание, сжав ладошку в кулак. – Позволишь? - Мгм! – согласно кивнул протеже, хотя сам, наверняка, не до конца подозревал, что же она имеет в виду. Лаборантка замахнулась и треснула по меловой ноге. Мел – мягкий материал, но, как оказалось, это только в теории. Кожа моментально набухла красным в месте неудачного «поцелуя», и Сахароза прижала кулак к себе, скуля и легонько дуя на ушиб. Казалось, по инерции даже в ушах зазвенело да заскрипели зубы. «Альбедо» спешился, весь словно бы становясь меньше, но боли как таковой не почувствовал. - Действительно мел, - выдохнула Сахароза. – Во всяком случае, однозначно что-то твёрдое, - и, преодолевая ломоту, схватилась за перо, дабы сделать быструю пометку-очерк в рабочем блокноте. Не позволяла себе долго прохлаждаться. Затем задумчиво вскинула подбородок, постукивая по нему пушистым перистым концом, и прищурилась. – Как думаешь, этот мел можно размочить водой? «Альбедо» отодвинулся назад. У него были широкие плечи, несмотря на общую жалобную худобу, и эти плечи он настолько сгорбил, что будто бы даже обнял ими самого себя. - Э-это чисто гипотетически, - поспешила оправдаться биолог. - Очень неудобно, но, думаю, оно в самом деле так, - всё же ответил клон, ломаясь. – Ну, что ногу можно размочить. У тебя, наверное, какой-то алхимический интерес, но я больше не позволю такому случиться, извини. За те десятилетия, что я провёл на Хребте, бесцельно скитаясь, много пренеприятных случайностей успело произойти со мной. Судьба меня не особенно любит; возможно, земля Рэйндоттир так мстит мне за что-нибудь. - Я не особенно верю в судьбу. - Многие жители Мондштадта бы с тобой поспорили. Разве я не прав? – он невинно вскинул брови. - Да, оно так, но и алхимия для них – всего лишь сказка. - Я люблю сказки… Когда-то на Хребте останавливались члены Гильдии искателей приключений. Они рассказывали интересные истории. - Так что с ногой? – Сахароза привела замечтавшегося собеседника в чувство. - Эта история не волшебная, она глупая и… больная? Так можно сказать? - Болезненная, - с вниманием кивнула девушка. - Так вот. Я натёр ступню до крови как-то раз и спустился к ледяному озеру, чтобы промыть ссадину. Снял ботинки, гетры, прочее и неловко так бац – соскользнул! И долго выбраться не мог. А как выбрался, понял, что у меня больше ноги правой нет. - Совсем? - По колено. Но напугался как! Она ж из мела, где я мела столько найду, чтобы новую слепить? Провёл там остаток дня, в общем, плескался, вылавливал остатки конечности. Чего не хватило, то хворостом подкрепил. Он, конечно, тоненький в основном, но его так много, что не пожаловаться, достаточно крепко. Сушил у костра долго конструкцию. - Ха-ха, как папье-маше, - безрадостно усмехнулась собеседница. - Наверное, - простодушно пожал плечами «Альбедо». – Думаю, тебе интересно теперь посмотреть, что я там соорудил. - Ой, а можно? – оживилась Сахароза. - Ну да, почему нет? И мальчишка принялся стягивать вышеупомянутые высоченные сапоги, шорты, за ними гетры. Лаборантка заметно замешкалась, и тот остановился, наполовину оголив сухопарые бёдра. - Что такое? - Ничего-ничего, - она прикрыла раскрасневшееся лицо ладонью, а чайные зрачки забегали из стороны в сторону, стараясь не скользить по очертаниям голой кожи. Цвета слоновой кости, совсем как у настоящего Альбедо, с тонкой ниточкой тут и там проступающих жил. Под плотными одеяниями, оказывается, всё это время весьма чарующе перекатывались мышцы – невольно раскрываешь рот, наблюдая за натруженной самозабвенностью. Подобные виды Сахароза надеялась созерцать в совершенно иной обстановке, однако ничего не могла поделать с лихорадочным биением сердца. Как же странно. Приходилось встряхивать головой и через силу напоминать себе о том, что это дубликат, никак не тот человек, в которого она влюблена. Да и в кого она, собственно, была влюблена? Сахароза развернулась навстречу неясному гостю. Он сидел смирно, даже скованно, совсем без портков, вытянув настрадавшуюся ногу вперёд. Вернее, то, что с горем пополам от неё осталось. Мел был налеплен нелепо, явно не руками умелого скульптора. Повсеместно встречались трещины и небольшие рифлёные кратеры, будто на поверхности лунного диска. Пробоины и всяческие недостатки компенсировались незамысловатым устройством: пучки немощных веточек скреплялись другой ветвью, завязанной вкруг них вроде канцелярской резинки, что служило неплохой самодельной поддержкой; сверху и снизу, на икрах и щиколотке, тоже располагалась пара «резинок» побольше, объединявших мелкие конструкции в одну. Страшно подумать, как судорожные руки да взвинченное сознание выдумывали что-то подобное, выдыхая облака пара навстречу морозной полуночи. Наверняка, было очень страшно. Девушка сочувственно погладила пористую меловую поверхность. Как долго Альбедо собирался хранить подобное в тайне? Этот экземпляр – явно не единственный эксперимент извращённого сознания Рэйн. И кто знает, на что способен её наследник? Доверие к почётному алхимику надломилось, и с каждой секундой он казался всё более зловещим в своём Secretum Secretorum. - Удивительно, никогда бы не подумала, - всё же вздохнула она, едва сдерживая гримасу отчаяния. – Ты ведь даже не хромаешь. - Значит, работает моя задумка. - Хм, оно так, вынуждена признать, - и снова что-то чиркнула в своём блокноте. Несколько раз окинула клона оценивающим взглядом. В голове зарождалась мысль. - Что-что? – вновь обеспокоился визави. - Я думаю, вот и хмурюсь. О важных вещах думаю. И очень странных, чёрт их дери. Скажи, а ты как к самому Альбедо относишься? - Это сложная тема, - парень замялся, сцепляя ладони в «замок». Он заметно нервничал, намного более заметно, чем Сахароза, расположившаяся напротив. – Мне надоело быть его тенью, понимаешь? Я не могу его ненавидеть, но я ненавижу то, как его образ вечно следует за мной по пятам. Он как фонарик светит, насквозь, холодным таким светом прожигает. Ужасно. - Плохой человек? - Положа руку на сердце, я вовсе не знаю его. Тем не менее, так вышло, что у меня его лицо и его имя. Понимаешь, иногда я смотрю на него и думаю, будто он отобрал у меня моё место. И в этом не он виноват и не я, но обидно, обидно до слёз! Я не виноват, что был создан таким, но обречён теперь скрываться. А я всего лишь хотел стать настоящим. - Настоящим человеком? - Да, настоящим мальчиком, из плоти и крови. Как те ребятишки, которых мы по дороге видели, на мостовой, они воздушного змея запускали и улыбались. Ох… Сахарозе понравилась эта мысль, она отлично сопрягалась с той, что родилась минуту назад у неё самой. Биологу по понятным причинам отчаянно не хотелось видеть в новом знакомом старого знакомого, поэтому с несколько неожиданным энтузиазмом она выдала: - Давай придумаем тебе имя. - И правда! – быстро подхватил. - Что насчёт Алекса? Винворда? – стала припоминать прочитанные некогда бульварные романчики Сахароза. – Минамото? Что-то инадзумское, в духе издательства «Яэ». Да, тебе определённо легче будет устроиться, назвавшись приезжим из-за границы. - Дэмиэн, пора домой, милый! Мама приготовила ужин, - с улицы послышался окрик, призывающий остепениться очередного загулявшегося сорванца. Как заколдованный, парень развернулся по направлению к приоткрытому окну; эхо звонких смеющихся голосов невольно затесалось под потолочными сводами, ударяясь о стены, аки цветастый упругий мячик. - Дэмиэн. Я хочу быть Дэмиэном, - однозначно впечатал-таки он. Сахароза округлила глаза, затем закивала с нарочитым сосредоточением и сделала в блокноте очередную скорую пометку.