По разбитым зеркалам

На пути к большой дороге под ногами серпантин, Каменные блоки закрывают ориентир. Время замедляет ход, затем мы прибавляем ритм. Я в толпе, топлю со всеми, но я навсегда один… И правда говорят — «вода камень точит». Натаниэль явственно познакомился с этой народной мудростью на практике. В концепции человеческого разума присутствует одна такая интересная фишка — если ты сам или кто-нибудь другой будет упорно повторять тебе одно и тоже слово снова и снова, то оно в конечном итоге потеряет в твоей голове свой непосредственный смысл. Натаниэль, благодаря старанием Кевина — завали ебало со своим экси — Дэя, перестал воспринимать собственное, блять, имя. Нат, пошли на корт. Нат, всего час, и я выполню любую твою просьбу. Нат, у моей новой клюшки слишком тонкая ручка, но она идеально подойдёт для твоих коротких, относительно моих, пальцев. Нат. Нат! Нат… На-а-ат! И, да, чёрт возьми, он согласился немного поиграть в стикбол исключительно ради прекращения лавины ежечасных доёбов, а не из-за того, что маленький пищащий уголок его тёмной души был вполне себе не против вспомнить вес утяжелённой экси-клюшки в руках и загнать в пустые ворота пару-тройку голов. Абсолютно нет. И вот он здесь — застыл посреди пустынного корта напротив крайне довольного собой Кевина Дэя с единственной связною мыслью в голове: чего я тут, блять, забыл? — Ты помнишь правила? — взволнованно уточнил стартовый нападающий, неловко перетаптываясь с ноги на ноги. — Правила чего? — невинно поинтересовался Веснински, — шахмат? Да, не переживай. Помню и стандартные, и азиатские, и даже Сёги практиковал в прошлой жизни. Кевин раздражённо закатил глаза и потянулся, чтобы дать рыжему идиоту крепкую затрещину, но тот оказался проворнее, увернувшись в последний момент. — Да не ссы ты, зануда, как гонять мячик я помню на уровне мышечной памяти. — Хорошо, — Кевин заметно расслабился, — посмотрим на что способно твоё тело запущенной анорексички. Бросок, и мяч вошёл в игру. Нат перехватил клюшку поудобнее, но не спешил, как наивный щенок, прыгать за снарядом. Кевин играючи завоевал себе право на первую атаку и понёсся к пустым воротам. Ну, раз уж на то пошло, то Нил Джостен был нападающим, а также, к слову, Нил Джостен уже больше года находился в аду, пока Нат беспечно уничтожал оставшееся от предыдущего хозяина тело. Натаниэль же с самого рождения являлся защитником, и сейчас он решительно намеревался оправдать этот игровой статус. Скоростной рывок, и парень, как призрачный фантом, оказался перед нападающим, старательно блокируя возможность прямой атаки по воротам. К его удивлению, принцип этой давно забытой для него игры нехило так походил на концепцию спарринга на ножах. Просто зеркально копируешь движения нападавшего, ожидая подходящего момента, чтобы потом нарушить установленную систему и внезапным движением уничтожить оппонента на месте. Любой витиеватый финт Дэя защитник невозмутимо игнорировал, концентрируясь на дорожке шагов и осторожном отступлении. Он ожидал первого незаметного проёба второго номера, и он его, чёрт возьми, дождался. Момент, и парень выбил мяч из чужой клюшки, а затем на всех парах помчался к противоположным воротам. Когда стена, после несильного, но точного удара торжественно загорелась красным, Нат не смог подавить маленькую, удовлетворённую улыбку. Он и не подозревал, что так сильно истосковался по этой когда-то роковой для себя игре. Эндрю расслаблено развалился на верхней трибуне, наблюдая за активной схваткой двух экси-фанатиков со стороны. Как бы ему не хотелось этого признавать, но горло всё равно неприятно сковывалось и образовывало в себе склизкий, колючий комок каждый раз, когда Натаниэль использовал клюшку, как продолжение своей правой руки и даже не пытался скрывать своё эгоистичное удовольствие от этого беззаботного досуга. Слишком похож на Нила — мать его — Джостена. Это больше, чем Эндрю мог вынести. Это хуже, чем могло бы показаться на первый взгляд. Натаниэль смог неплохо так компенсировать болезненное отсутствие Нила, но он не сумел заменить его целиком. Нил отчаянно пытался жить, когда как Натаниэль предпочитал просто существовать. Нил начал играть в этот грёбанный экси, потому что это было единственным, что вызывало в нём настоящие, опьяняющие эмоции, а Натаниэль, потому что его заколебал Дэй. Натаниэль совершенно точно не был Нилом Джостеном, но это нисколько не мешало ему возбуждать, оживлять, интриговать… Возможно, Эндрю никогда не сможет отпустить своего кролика окончательно. Возможно, изощрённые, красочные кошмары никогда не покинут его навсегда. Но сейчас Эндрю оставалось продержаться всего лишь какие-то пару часов, чтобы прижать раскрасневшуюся рыжую катастрофу к стене и уверенно разобрать её на части. Что ж, не самый плохой расклад.

🖤

Видимо, за их любимым столиком ранее разыгралась кровавая баталия, потому что и сама деревянная поверхность небольшого стола, и вся глянцевая плитка под их ногами были влажными, как сон пятиклассницы о своём новом историке. Натали загадочно улыбалась в свою кружку с «особым напитком» и незаметно поправляла лямку серого бюстгальтера, выглядывающую из V-образного выреза её белого сарафана. Натаниэль не разделял этого излишне позитивного настроя. Но, оно и понятно, парень счёл своим святым долгом прочитать «Исэ моногатари» в японском оригинале за одну ночь и нисколько не загордился, когда исполнил этот глупый самовызов в совершенстве. Только вот теперь между тяжёлыми веками очень хотелось вставить две зубочистки, чтобы грёбанные глаза наконец прекратили слипаться. — Ты так сияешь, что у меня аж в глазах рябит, — беззлобно фыркнул Веснински, получая от девушки очередную полуулыбку. — Красивое? — Уокер указала на свою вельветовую обновочку. — Дорогое. — Пф-ф, какой же ты инфантильный. Парочка мягко рассмеялась. — Тот факт, что ты сняла бирку не мешает завистливым прохожим распознать оригинальный Louis Vuitton, — Натаниэль многозначительно поправил ворот своей чёрной, атласной водолазки, наглядно демонстрируя, что себя он к списку завистливых прохожих не причисляет. — Рад, что Элли на тебе не экономит. Натали снисходительно покачала головой. Не это ведь главное в отношениях, совершенно не это. Но, к сожалению, попытки объяснить Веснински основы головокружительной романтики априори пошли бы крахом, так как рыжий гурман предпочитал только античные трагедии, где влюблённые должны были либо драматично погибнуть в концовке, либо не сходиться вовсе. Не помер — не романтик. — Элисон такая потрясающая… — Чёрт, — Нат болезненно застонал, — я слишком стар для вашего ванильного дерьма. Давай я просто задам один короткий вопрос о ваших отношениях, ты смутишься и пошлёшь меня нахуй, а потом мы неловко переключимся на обсуждение того кровавого боевика со вчерашнего кинопоказа? Девушка отставила на край стола свой остывший напиток и с вызовом посмотрела на своего борзого собеседника. — Удиви. — Кто актив? — прозвучало в унисон с предыдущей репликой. Натали предсказуемо покраснела и, о боже, как же предусмотрительно она делала глотки своего Рафа только одновременно с Веснински, чтобы ненароком не подавиться от подобного вброса с его стороны. Что ж, сегодня она была настроена немного посплетничать. — Тебе говорили, что ты ни разу не оригинальный? Нат тождественно кивнул. Говорили. — Ладно. Мы меняемся. — О! — синие глаза засветились от плохо-сдерживаемого интереса, — монетку подбрасываете? — Нет, разыгрываем по считалочке, — саркастично усмехнулась блондинка. — Нат, я же не спрашиваю, когда в последний раз Эндрю отсасывал тебе в общем туалете. У Натаниэля был вполне себе достоверный ответ. Вчера. Но выдавать всех своих козырей одним махом ужас как не хотелось. Запускаем наш послеобеденный интерактив «живём жизнью провинциальной монашки». Готовьсь, камера, мотор! — Не спрашиваешь, но я всё равно отвечу. Никогда. Между нами ничего нет. — Врёшь. Ты больше не выглядишь как девственник. Натаниэль не обладал природной сноровкой своей подруги, поэтому в процессе беседы задумчиво потягивал свой горький Американо через красную трубочку. Несдержанный кашель и обожжённое горло не заставили себя долго ждать. Наконец, относительно придя в себя, парень вытащил на свет золотую цепочку с маленьким крестиком и с холодной решительностью покачал этим блестящим предметом у Натали перед носом. — Богу стыдно за тебя. Они снова несдержанно рассмеялись.

🖤

Нужно иметь цель для всей жизни, цель для известного времени, цель для года, для месяца, для недели, для часа и для минуты, жертвуя низшие цели высшим. Натаниэль даже не пытался мыслить так глобально, придумывая цели на настолько гигантские промежутки времени. Ну, у него была цель для секунды — вытянуть из Эндрю как можно больше приглушённых вздохов, старательно всасывая синяки в нежную кожу чужого бледного горла. Месяц. Целый грёбанный месяц Нат не получал никаких весточек от мафиозной прослойки общества, пропадал ночами с Кевином на стадионе и откровенно кайфовал от жизни в моменты обжигающей близости с Миньярдом. Последнее бесспорно являлось его самым любимым досугом. Обычно, в подавляющем большинстве случаев, Эндрю был тем, кто доминировал и разрывал на части, а Нат с благоговением принимал всё, что ему предлагали и понимающе не требовал большего. Веснински нравилось видеть лёгкое самодовольство в карих глазах, когда он сам терял призрачные нити самоконтроля и, вперемешку с тяжёлыми вздохами и стонами, просил большего. Нравилось, как крепкая рука Миньярда потрясающе сжималась вокруг головки его члена, задавая стремительный ритм. Нравилось до крови прикусывать мягкие губы напротив, проскальзывая подвижным языком в чужой, обжигающий рот. Нравилось, когда его прижимали к стене. Нравилось, когда играючи подхватывали на руки и роняли на узкую кровать. Нравилось… Блин, да тут состаришься, если продолжишь перечислять весь этот фанатичный поток. Натаниэлю нравилось в Эндрю всё. Целиком и полностью. Но сегодня выдался тот самый день, когда список «нравилось» пополнился на ещё одну весомую позицию. У Эндрю выдался плохой день. Плохой вовсе не из-за призраков тяжёлого прошлого или из-за возникновения старых, запрятанных на самом потаённом дне, триггеров. Просто плохой. Пары были слишком длинными, однокурсники слишком раздражающими, Кевин затянул и так мучительно длинную вечернюю тренировку, а плечо неприятно стрельнуло и растянулось в самый, чёрт возьми, неподходящий момент. Он ощущал откровенное раздражение каждой клеточкой своего тела, когда с приглушённым стуком ронял спортивную сумку на холодную половицу, стягивал кроссовки и обессилено падал на твёрдый матрас своей нижней койки. О нет, шевеление нижнего мира пробудило давно забытые высшие силы. Натаниэль свесил рыжую голову со второго яруса двухэтажной кровати и изучающе ощупал взглядом разбитого Миньярда с ног до головы. Поверхностная диагностика завершена — основная поломка обнаружена. — Выглядишь чертовски напряжённым, — со знанием дела отчеканил Веснински и словно белочка с осины соскочил босыми ногами на холодный пол. — Поразительная сноровка, Шерлок, — Эндрю даже не пытался скрывать своего состояния, так как при контакте с этим индивидом подобные умалчивания были совершенно бесполезны. Натаниэль осторожно перелез через Миньярда и умастился у самой стены, устанавливая с собеседником устойчивый зрительный контакт. — Присядь, — мягко попросил он. Эндрю недоверчиво прищурил глаза. — Что ты собираешься сделать? — Расслабить тебя. Ладно, хорошо, это уже было как минимум интригующе. Эндрю медленно приподнялся на локтях, а затем рывком принял сидячее положение. Момент и рыжий грациозно проскользнул ему за спину, задержав тонкие пальцы в миллиметре от его пострадавшего плеча. — Да или нет? Всё интереснее и интереснее… — Да. Натаниэль обнаружил наиболее болезненную точку методом научного тыка и принялся разминать закостеневшую мышцу поразительно сильными для его тощих рук движениями. Когда плечо заметно расслабилось и кровоток восстановился, парень переключился на остальную спину, уделяя внимание каждому позвонку. Эндрю облегчённо выдохнул и удовлетворённо откинул голову назад. Нат не побрезгал воспользоваться подобной возможностью и целомудренно поцеловал блондина в лоб, в щёку, в подбородок, а после небольшой паузы дразняще провёл носом по раковине уха. — Могу я… — Веснински коснулся губами точки под ухом, но для продолжения процесса ему требовался зелёный свет. — Да, — резко прервал его голкипер, как только совладал с учащённым дыханием. Натаниэль осторожно прикусил пульсирующую жилку и оставил на том же месте небольшую розовую отметину. Эндрю выругался, но слегка изменил положение головы, открывая для рыжего новые территории. Тот не хуже опытного первооткрывателя принялся изучать чужую шею с должным рвением и упорством. Он двигался сверху-вниз, расчётливо притормаживая на участках, от которых кожа Миньярда покрывалась приятными мурашками. Попытка исправить усугубила положение. Невинный массаж медленно перерастал во что-то более острое и сексуальное. Эндрю на периферии сознания отметил факт возникшего возбуждения, но конкретно остановил на этом своё расфокусированное внимание только когда член начал ощутимо давить на ширинку. — Хреново ты «снимаешь» напряжение, — резонно подметил блондин, когда Веснински сделал небольшую передышку в своих сладостных шея-мучениях. — О… — до Ната допёрло далеко не сразу, — я могу прекратить, если это… — Придурок, — Эндрю ощутил острую потребность дать своему недалёкому товарищу затрещину, но их неудобное для этого расположение — Эндрю сидел, зарывшись руками в простыни, а Натаниэль уютно обвился вокруг него сзади — не позволяло голкиперу такой роскоши. — Я не совсем об этом. — Так, значит ты про… оу-у, — Натаниэль невинно моргнул и вдруг неожиданно прикусил точку пульса на бледной шее, от которой блондин ранее выдавал свою самую несдержанную реакцию. — Мне тебя отпустить? — теперь он томно шептал. — Нет, — слишком резко выдохнул голкипер и сам же смутился от собственной порывистости, — точнее… я не знаю. И тут до Натаниэля дошло уже окончательно. Болезненно и ясно. Его вполне устраивал тот факт, что это снова был односторонний процесс, только на этот раз, шедший с его стороны. Он слишком явственно помнил последние временные отрезки, проведённые со своим Миньярдом. Ветхую комнатку особняка Хэммиков. Скрип маленькой кровати. Пробирающий до костей смех Эндрю после избавления от его мучителя… Натаниэль неосознанно вбил себе в голову установку: старая травма неизлечима и ставит табу на любых сексуальных действиях с внешней стороны. Но игнорирование проблемы не приведёт к её скорому разрешению. Что ж, он проебался. — Есть одна мысль, — парень медленно отстранился, а потом и вовсе откатился назад, устроившись пятой точкой на мягкой подушке. — Очередная «гениальная идея»? — делано-ветреный тон Миньярда нисколько не скрывал от Ната уже настоящего напряжения. — Типо того, — он задумчиво прикусил нижнюю губу, — ты же в курсе, что есть много способов заниматься сексом, не прибегая к общепринятым методам? Эндрю демонстративно закатил глаза, но вовремя осознал, что Нат чисто физически не может этого увидеть. — Мастер вошёл в дело. Натаниэль несдержанно фыркнул и скорчил небольшую гримасу. Да, Эндрю этого не увидит, но хотя бы услышит. Ну бывали у него откровенно-смехотворные случаи, например, когда он сквозь боксёры отсасывал одному близнецу-мафиознику и параллельно надрачивал другому. Чёрт, он не станет проецировать эту ситуацию на реальную жизнь, где на том же самом месте могли бы оказаться близнецы Миньярды... Блять, Зина, отмена! — Давай лучше я покажу, но ты можешь прервать меня в любой момент. Эндрю замолчал на минуту, час, вечность… но наконец всё-таки развернулся к Натаниэлю лицом и внимательно просканировал ореховым взглядом чужое уверенное выражение. Натаниэль не предполагал и не давил. Он просто хотел вернуть должок. Конечно своими спорными методами, но всё же… — Ладно. Рыжий по-птичьи склонил голову набок. — Ладно — это не «да». — Да, давай уже. — Сей момент. Натаниэль спрыгнул с кровати, но только ради того, чтобы пересесть к Миньярду на колени. Это была уже изведанная территория. Пока что они находились на границе между привычным и незнакомым. — Не убивай меня, — спешно предупредил Натаниэль, как бы извиняясь за свою излишнюю осмотрительность, — но, чтобы уж наверняка, точно да? Эндрю не мог его винить, так как сам в данный момент разрывался между тем, чтобы прервать новое начало на самом корню или всё-таки посмотреть во что это может вылиться. Ответ был очевиден с самого начала данного разговора. — Точно да. Не смея дальше тянуть, Веснински подался вперёд, втягивая Миньярда в отвлекающий поцелуй. Знакомо. Пока ещё знакомо. Парни растворялись в тепле ртов друг друга, сталкивая языки и ведя непрерывную борьбу за первенство. Всё это шло по привычному сценарию, пока это не стало не так. Медленным, плавным движением, Натаниэль расстегнул мучительно давящую ширинку партнёра, но не стал приспускать джинсовую ткань или проникать в боксёры. Просто пробное касание через хлопок. Просто осторожное надавливание на изнывающую без внимания головку. Невинно, даже как-то по-детски, но Эндрю всё равно сдавленно охнул и поспешил углубить горячий поцелуй, чтобы предотвратить появление новых смущающих звуков. Натаниэль прочитал в этом действии то, чем это и являлось на самом деле. Не просто маленький, зелёный огонёк, а целое палящее изумрудное кострище. Уже более осмысленными движениями парень принялся сжимать твёрдый ствол, каждый раз возвращаясь наверх. С помощью своего, к сожалению, впечатляющего опыта, Натаниэль безошибочно определил, что Эндрю нравятся грубые поцелуи, но не грубый секс. Медленные, но ощутимые поглаживания, безбожное уничтожение серых, когда-то абсолютно сухих, боксёров и наконец button, финальная нота. Эндрю прикусил пухлую нижнюю губу Натаниэля и непрямо излился в его смуглую руку. Они и правда сделали этого, а пугающие призраки прошлого так и не появились. — Хорошо? — Натаниэль предпринял пробную попытку сползти с чужих, на данный момент бескостных, колен, но его упрямо притянули обратно. Эндрю проигнорировал очевидный вопрос и просто поцеловал Натаниэля без былого напора и страсти, с нотками усталости и благодарности. Нат проглотил намёк на облегчённую улыбку. Значит, действительно хорошо.