По разбитым зеркалам

Страдание — это выбор. Молодость — безутешна. Любовь — необходимость. Агония — неизбежна… О том, чтобы прогуляться пешком или утрудить себя скоростной пробежкой не могло быть и речи. За год работы на Господина Ичиро Натаниэль чётко уяснил, что вести с ним дела — это всё равно, что идти по минному полю. Вслепую. Шаг влево — осечка. Шаг вправо — расстрел. Парковка лисьего общежития благородно предоставила парнишке огромного железного коня с блокировкой на уровне детского сада. Ну да, в данном случае не одолжил, как всегда любил выражаться Веснински, а именно украл, спиздил, присвоил… Ибо одолжение подразумевает за собой возвращение вещи хозяину, а будучи ледяным трупом будет весьма проблематично пригнать мотоцикл на его законное место. Спидометр указывал, что скорость уже давно перевалила за трёхсотку, но рыжий лихач упорно продолжал проворачивать ручку до упора, набирая пугающие обороты. Всё равно ограничители скорости — это всего лишь рекомендации. Впереди показалась непредвиденная пробка из-за непутёвого камаза, перегородившего ответственным водителям всю широкую трассу. Соблюдение правильной стороны движения также, повторяюсь, всего лишь рекомендация. Веснински играючи вырулил на соседнюю полосу и понёсся вперёд под матерок встречных водителей и свистящие потоки ветра в ушах. И, если паренька вместе с его обезумевшим транспортом пару раз чуть не превратили в лепёшку — это было оправданным риском в угоду первостепенной задаче. Уолл-стрит, четыре. Хах, символичная цифра, учитывая номер, когда-то нарисованный дрожащий рукой Дея у него на скуле. Грозное, монохромное здание с минимумом окон и всего одной дверью, отделяющий Ната от неизбежной кончины. Звонком помещение также не располагало, поэтому, сделав глубокий вдох, парень едва слышно прошептал: «добро пожаловать в ад», и со всей дури долбанул по двери кулаком. Милое заявление о его пришествии было услышано. Раздался противный писк, символизирующий об разблокировке железного входа, и вот перед парнем предстал высокий мужчина азиатской внешности с внушительным автоматом наперевес. — 主は長い間あなたを待っていました.俺の後を追って来い (Господин ожидал вас в течение долгого времени. Пойдёмте за мной), — сурово пробасил охранник, указывая головой вглубь помещения. — あなただけがここに行くでしょう。そして、あなたは方法によって自分自身を性交行くよ (Пойдёшь здесь только ты), — с опасной улыбкой произнёс Веснински, незаметно вылавливая из объёмного рукава свой любимый нож, — (и пойдёшь, кстати, нахуй). Использовав безотказный элемент неожиданности, Натаниэль ловко перерезал мужчине горло, не запачкав при этом свои тонкие пальцы. Если Господин планировал провести спектакль по своему сценарию, то ему придётся конкретно так обломиться. Он посмел тронуть то, что ему не принадлежит. Натаниэль такого не прощает.

🖤

Тугие верёвки болезненно пережимали кровоток, оставляя на бледной коже фиолетовые подтёки. Эндрю ненавидел свою беззащитность, навязанную подобным положением. А ещё… Ладно, пора бы уже сорвать этот бесполезный пластырь. Он боялся. Его внутренности, чёрт возьми, сковывались и трепетали от ужасающего представления о том, во что может вылиться это вшивое шоу. И нет, он боялся не за себя, это глупо, а за одну чертовски безумную рыжую катастрофу, которая разумеется наплюёт на банальный инстинкт самосохранения и примчится сюда, нисколько не заморачиваясь о возможных последствиях. Натаниэля не заботила перспектива собственного выживания. Отвратительное качество. Этот безбашенный придурок всегда ставил чужое благополучие на добрые пару ступенек выше своего. И сейчас это являлось проблемой. Огромной, мать его, грёбанной проблемой. — Странно, по моим расчётам, он должен был явиться уже как десять минут назад, — задумчиво протянул Ичиро Морияма, медленно расхаживая взад и вперёд по своему роскошному кабинету. Его кроваво-красный галстук коротко подпрыгивал при каждом пружинистом шаге. Обычная белая рубашка идеально контрастировала с чёрными вельветовыми брюками. Оделся как с иголочки, и ради чего? Решил торжественно предстать перед своим лучшим «работником»? Какая же всё-таки нелепица. — Он не придёт, — сдавленно прошипел Миньярд, ёрзая на неудобном стуле, — ему не всралась ваша идиотская работа и его уж точно не заботит моя жалкая жизнь. — Наблюдения моих людей говорят об обратном, — играючи парировал мужчина, так и не прекращая своего раздражающего мельтешения. — На роль приманки также идеально бы подошла та маленькая блондинка, но мой выбор пал на тебя. — Японец сделал интригующую паузу, — по личным причинам. — Просто убей меня уже, чтобы ничего не мешало ему сосать твой вялый стручок. Да, Эндрю ходил по охуенно тонкому льду, но риск всегда являлся одной из немногих вещей, вызывающих в нём настоящие эмоции. Если его грохнут, то у Ната не останется причин, чтобы возвращаться на службу к этому ублюдку, но с другой стороны… В далёкой прошлой жизни его смерть как раз-таки и послужила спусковым крючком, чтобы Нил Джостен надел на себя личину Натаниэля и наплевал на Лисов, на экси, на мирное существование… На всё, чёрт возьми, мотивируясь лишь одним абсолютно тупейшим принципом. «Чтобы уничтожить мафию — нужно стать её частью». И сейчас история решительно намеревалась пойти по второму кругу… Череда коротких выстрелов разрушила затянувшуюся тишину, не позволив Ичиро ответить на непростительное унижение. Пулемётная серия звучит совершенно не так. Так звучат прицельные атаки «Kimber 1911 Review». Оба действующих лица в максимально кратчайшие сроки догадались о том, что происходило за пределами деревянной двери кабинета, но как-либо повлиять на ситуацию никто так и не успел. Дверь с грохотом распахнулась и на пороге возник растрёпанный Джеральд с неприкрытым ужасом в туманных серых глазах. — Г-г-господин, семь человек мертвы. Их убил сын самого… Какая-то внешняя сила прервала неумелые попытки дворецкого производить линейную речевую деятельность, и мужчина кубарем покатился по полу. Прицельный пинок в спину всегда вполне равноценно заменял любые бесполезные разговоры. — Натана Веснински. Натаниэль медленно вошёл в помещение, отбросив надоедливую пушистую чёлку с лица. Сказать, что он прошёл через ад, но каким-то образом вернулся оттуда живым — ничего не сказать. На впалой щеке красовались глубокие, рваные порезы. Чёрная толстовка обзавелась парочкой новых дырок, под которыми навряд ли скрывались безобидные царапины. Чисто в теории, люди с такими ранениями не должны так твёрдо стоять на ногах, но Веснински умело разрушал общественные стереотипы, наглядно демонстрируя своё доброе здравие. — Как мило, что ты всё-таки решил заглянуть, — губы Ичиро изогнулись в хищной улыбке, показывая его истинные тёмные намерения. Натаниэль не дрогнул. — Как мило, что вы взяли в заложники самого дорогого для меня человека и наивно полагали, что я приду, помахивая белым флагом, — сквозь зубы процедил Веснински, а после почтительно добавил, — Господин. Морияма по-птичьи склонил голову набок, но не предпринял никаких визуальных попыток сойти со своего места на бархатном красном ковре. Он знал, что в этой игре дерзкому мальчишке не выйти победителем. — Джеральд. Дворецкий затравленно поднял глаза наверх, всё ещё ютясь на холодном полу. К нему обратился хозяин — любой приказ должен быть немедленно выполнен. — Защищай Господина. Мужчина неуверенно поднялся на ноги и посмотрел в сторону Веснински с нескрываемым ужасом. На чужом смуглом лице застыло практически комичное выражение, буквально кричащее: «серьёзно, блять?» Что ж, приказ есть приказ. Дворецкий вытащил из кармана небольшой блестящий предмет и направил на парнишку остриём вперёд. Маленький, раскладной ножик, по соседству с прекрасным комплектом из штопора, напильника и отвёртки. Устрашающе. — Джеральд, это не твоя битва, — Натаниэль мягко улыбнулся мужчине, как своему закадычному приятелю, — твоя дочурка Милли, вроде как, вот-вот должна родить близняшек. Смерть любимого папы точно не повлияет на беременную девушку благотворно. Просто иди домой. — Парень сделал шаг в сторону, открывая дворецкому путь к распахнутой двери. Джеральд побелел, как полотно, но даже не шелохнулся. — Откуда ты знаешь? Ответ предоставили молниеносно. — Когда-то в прошлой жизни ты показывал мне их фотографии. Вероятно, это и стало спусковым крючком для активных действий. Мужчина наплевал на свои принципы служить и пригибаться, сорвавшись в направлении такого желанного выхода. — Ничтожество. Ичиро выхватил из-за пояса пистолет. Момент, и пространство узкого кабинета прорезал оглушительный выстрел. Джеральд распластался на полу с крепко прикрытыми глазами. Но все его внутренние органы с помощью боженьки остались целы. Сам же боженька отчаянно прижимал руку к простреленному плечу, стараясь подавить истошный, болезненный вопль. — Нат! — Эндрю чуть не перевернул деревянный стул, натягивая линии крепких верёвок. Бог, Проведение, да, чёрт возьми, ёбанный Сатана, просто снимите с него эти оковы, чтобы он мог одним ударом прекратить существования индивида, недостойного называться человеком. К сожалению, даже сам Сатана отказал ему в немедленном содействии. — Беги отсюда, нахуй! — Натаниэль грозно зыркнул в сторону Джеральда, и мужчина, неловко задев пострадавшего рукой, в три шага оказался около двери. Небеса предоставили ему возможность выжить, и он не побрезговал ею воспользоваться. Оперативная система Ичиро Мориямы зависла всего на пару мгновений, и вот японец уже снова невинно прокручивает в руках пушку, выбирая свою следующую жертву. Варианта было всего два, ну, или три, но он не подарит парням такой милости, застрелившись самостоятельно. — Господин, — в синих глазах Натаниэля застыли сверкающие слёзы, которым было не позволено скатываться вниз, — вам нужен не Эндрю, а я. Просто отпустите его в Пальметто, а я больше никуда от вас не убегу. — Что такого в этом нелепом мальчишке? — заинтересованно протянул Морияма. Натаниэль как будто бы его не слышал. — Я буду послушным. Любой ваш приказ будет немедленно исполнен. Просто… — Причина, Натаниэль, — с нажимом перебил его японец. Ответ вылетел из парнишки на чистом автоматизме. У него просто не было времени на детальные рассуждения. — Он стал моим смыслом. Да, вот так наивно и просто. Теперь Натаниэлю нужен был не никто и ничто, а маленький блондин с комплектом психических травм. Теперь он вставал по утрам с осознанным пониманием того, что это будет не очередной монотонный день его существования, а время, проведённое с дорогим человеком. Нет, Нат не потеряет Эндрю при таких смехотворных обстоятельствах. Господин Ичиро несдержанно расхохотался, направляя дуло пистолета прямиком на опешившего Миньярда. — Я тебе верю, Натаниэль. Но в твоём общежитии осталось ещё восемь таких же смыслов. Одним больше, одним меньше. Какая разница? Последующие события произошли словно в ускоренной киноплёнке. Натаниэль отчаянным рывком приблизился к Господину, но не с целью вырвать у него оружие или попытаться атаковать. Слишком рискованно. В такой ситуации нужно было, так несвойственно для него, подумать головой. Резким движением парень здоровой рукой схватил мужчину за галстук и притянул к себе. Поцелуй получился с кровоподтёком и истеричным желанием принести партнёру как можно больше безудержного удовольствия. Служи, подчиняйся, ублажай! Натаниэль отлично помнил, как целоваться с хозяином так, чтобы тот ослабил свою неустанную бдительность и на секунду поддался горячему моменту. Когда японец сдавленно охнул и крепко впился в покусанные губы напротив, Натаниэль незаметно отпустил чужой галстук и потянулся к центральному карману своего худи. Маленький комплект походника, переданный Джеральдом, скользнул в его смуглую ладонь и был вытащен на поверхность. Без каких-либо предпосылок парень хорошенько так размахнулся и всадил лезвие глубоко в короткостриженый висок. Кровь хлынула неуправляемым потоком, окрасив лицо, руки и волосы парнишки ярко-красным. Он не обращал на это никакого внимания, решительно проталкивая остриё всё глубже и глубже. Сдохни, сдохни, сдохни! Наконец-то его молитвы всё-таки были услышаны. Морияма грузно опустился на колени, а после безжизненной куклой распластался на собственном же ковре. И это всё? Нет, главный босс этой аркады просто не мог быть повержен таким банальным способом. Натаниэль недоверчиво осмотрел криминальный труп, всё ещё не до конца осознавая факт своего освобождения. Кажется, его плотина в последнее время стала прорываться ну слишком уж часто. Что ж, как говорил покойный Господин: «одним больше, одним меньше, какая разница?» Сначала парень сидел тихо, слегка улыбаясь, но затем смех охватил его целиком, заставив плечи затрястись, а голову откинуться назад. Возможно, со стороны это могло показаться пугающим. Чёрт, какое там возможно? Да, это было чертовски пугающе и истерично. — И это всё, Господин? — сипло прохрипел Веснински между короткими смешками, — как же так, Хозяин? А я только собирался отсосать ваш член. — Нат… — тихо позвали откуда-то сбоку. Это подействовало как будильник посреди буйства ночного кошмара. Рыжий парнишка обратился вслух, пытаясь понять кого он ещё не успел добить, раз его осмелились окликнуть. Эндрю! Натаниэль рывком подскочил на ноги, неловко пошатнувшись из-за пониженного гемоглобина в крови. Да, он мог бы флиртовать с Миньярдом фразочками по типу: «хей, а ты случайно не мой гемоглобин? Тогда почему ты такой низкий?» — Натаниэль, успокойся, — голос голкипера был для Веснински просто литанией музыки. Единственный звук, который тот мог бы слушать в абсолютно любое время дня и ночи. — Я спокоен, я совершенно спокоен, — рыжий продолжал нездорово улыбаться, пытаясь распутать единственной выжившей рукой тугую верёвку на чужих запястьях, — я просто убил восемь человек, включая существо, до сегодняшнего дня, казавшееся мне неуязвимым. Всё в порядке. — Он мёртв, — коротко констатировал Эндрю очевидную истину, — а мы живы. Сейчас ты прекращаешь истерить, и мы уходим отсюда, хорошо? — Да… Да, ты прав, — на этот раз смешок вышел уже облегчённым, — есть только один маленький вопрос. Эндрю резко подскочил со стула, разминая затёкшие руки. Темпами, сравнимыми с гонкой садовых улиток, Веснински всё-таки удалось избавить его от верёвок, и теперь активным действиям голкипера ничего не препятствовало. — Какой вопрос? — Ты умеешь… — звук удара об пол заставил блондина оглянуться, — …водить мотоцикл? Натаниэль неподвижно лежал на спине, не предпринимая даже поверхностных попыток подняться. Его смуглая кожа превратилось в девственно-белое полотно. Под глазами залегли тёмные тени. Парень старался дышать полной грудью, но что-то лишало его возможности ровного дыхания, и из горла вылетали судорожные хрипы. — Что за… — Эндрю опустился на колени перед пострадавшим и наконец приподнял эту несчастную толстовку, скрывающую непоправимый ущерб. Всё оказалось даже хуже, чем могло показаться на первый взгляд. Плоский, твёрдый живот Веснински превратился в дырявое решето. Потоки крови сочились из каждого глубокого ранения, образуя под телом паренька лужицу вязкой крови. — Так умеешь или нет? — Натаниэля походу нисколько не смущало его рискованное положение. — Нат, — Эндрю, словно клише дешёвого боевика с нотками романтики, прижал пальцы к самому крупному ранению, позволяя своим рукам окраситься чужой кровью. — Эндрю. — Нет, не умею, — наконец сдался Миньярд. — Нужно будет научить тебя, — Натаниэль прикрыл синие глаза, впервые за всю потасовку демонстрируя блондину постыдную слабость, — в следующий раз… Возможно, это просто Эндрю поддался волнам безудержной паники и выдумал себе то, чего просто не должно было случиться. Или другой, более рациональный вариант, случилось то, чего парням изначально невозможно было избежать — Натаниэль перестал дышать. — Натаниэль, посмотри на меня. — Эндрю очень хотелось хорошенечко так тряхнуть Веснински, чтобы тот прекратил драматизировать и улыбнулся с посылом: «хах, шутка», но шутки, к сожалению, должны быть смешными. — Нат, прекрати. Натаниэль! Ему больше никто не отвечал. Остатки самоконтроля торжественно отдали честь и дружной толпой покинули Миньярда, передав ответственность глупым, непрактичным эмоциям. — Нат, пожалуйста, не умирай. Ты должен мне ещё полтора желания, помнишь? Так забери их все и просто открой свои грёбанные глаза. Тишина обволакивала помещение уродливыми щупальцами. В единственное витражное окно кабинета проникали отблески бордового заката. Натаниэль казался спокойным и умиротворённым, будто бы просто прилёг на минуточку и уже вот-вот солнечно улыбнётся, демонстрируя тягу к жизни и привычную беззаботность. Но парень никак не просыпался, и было совершенно непонятно суждено ли этому вообще произойти вновь. Когда дверь неслышно отворилась, пропуская внутрь тень нового посетителя, Натаниэль так и не открыл глаз.