Гравитационный колодец

Хакс проснулся ровно за десять минут до того, как должен был зазвонить будильник на хронометре. Уже многие годы он не слышал этого резкого сигнала - обычно ему не требовалось внешнее воздействие. Сон всегда был чутким, поэтому хватало малейшего изменения в окружающей обстановке, чтобы спугнуть его. В черноте космоса не было смены дня и ночи - ни естественной, ни искусственной, - но схема суточных циклов на флоте была разработана специально с учетом биоритмов человека, и Хакс давно приспособился к ней. Подобно животным, каждый день сталкивающимся со смертельной опасностью, он всегда был настороже - готовый бежать или бить, - чтобы не стать легкой добычей для сущностей и сил, таящихся во мраке. Светящиеся голубым цифры на черном экране хронометра были единственным источником света в комнате. Хакс некоторое время смотрел на них, давая глазам привыкнуть и наблюдая, как бодро и неумолимо отсчитываются минуты и секунды. Из динамика размером с ладонь, который стоял на прикроватном столике, раздавался шум дождя, шуршащий опавшей листвой, и, время от времени, глухой раскат грома. В нем были записаны и другие программы: успокаивающее жужжание насекомых в летний жаркий полдень, бормотание горного ручья, неясный рокот спящего города. И все же зацикленная на повтор запись привычного белого шума нескончаемого дождя была единственным гарантированным средством, успокаивающим деятельный разум Хакса в конце каждого цикла, навевающим ему приятные воспоминания об Арканисе на самой грани сна. По прошествии девяти минут Хакс выключил будильник до того, как он сработал, чтобы не разрушать хрупкую мирную атмосферу начала нового дня. Затем он дотронулся до дисплея, выключая бормочущее эхо мира своего детства, скомандовал освещение на тридцать процентов и откинул одеяло. Рециркулированный воздух тут же обдал тело неприятным холодом. Мозг Хакса включился в повседневную рутину в тот самый момент, как его босые ноги коснулись пола, словно это каким-то образом запустило все нужные программы. Он обдумывал, сколько времени у него останется между утренними совещаниями и делал мысленные пометки: одобрить возобновление двух продовольственных контрактов, выбрать несколько адаптаций версий, описывающих поражение на ДиКуаре в нужном для Первого Порядка ракурсе, с учетом культурной разницы на планетах, для которых они предназначались, а также провести встречу за стаканом бренди с безутешным отцом Толлана Адата, чтобы выразить ему соболезнования в связи с утратой единственного сына. Этой встречи, в отличие от прочих, Хакс в самом деле ждал с нетерпением. Он наскоро принял душ - в основном, чтобы взбодриться, а не из гигиенических соображений, потому что обычно никогда не ложился в постель, не приведя себя в порядок после прошедшей смены. В зеркале, затянутом паром, Хакс придирчиво изучил свое отражение и нахмурился, дотронувшись до тех мест на коже, где еще недавно цвели синяки от столкновений с Кайло Реном. Конечно, все следы удушения и удара сошли почти две недели назад, но их образ настолько отпечаталась в памяти Хакса, что порой он задавался вопросом, перестанет ли когда-нибудь видеть эти отметины при каждом взгляде в зеркало. Они словно стали неотъемлемой частью его представлений о самом себе, как туманное напоминание о его месте в иерархии Первого Порядка и ненадежности этого места, за которое он так долго и тяжело боролся. Он не должен был свыкаться с этой мыслью. Даже наедине с самим собой в собственных комнатах. Далее по списку ежеутренних дел шла процедура бритья, чтобы внешний вид как можно точнее отражал безупречный порядок внутренней самоорганизации. Брендол вбивал в него эти установки при каждом удобном случае, а годы учебы в Академии довели навыки до совершенства. Крем натурального мурадового дерева под глаза уменьшит следы усталости, отпечатавшиеся на бледной коже, две таблетки стимулятора избавят от головной боли, сверлившей череп над переносицей, а лезвие опасной бритвы превратит из лохматого варвара в олицетворение холодного разума. Из безумца в генерала. Хакс на секунду отвлекся от бритья и вновь пристально вгляделся в собственные серо-зеленые глаза в поисках малейшего намека на неуверенность, потом провел пальцем по лезвию - достаточно, чтобы ощутить его остроту, но недостаточно, чтобы порезаться. Обещание возможной боли обостряло восприятие, напоминая, что только он cам определял порог допустимой нагрузки, которую смог бы выдержать. Что вещи, которые воспринимались исключительно как полезные и удобные, могут быть опасны. И скоро Кайло Рен узнает об этом на собственном опыте. Он опустил лезвие под воду, глядя, как флуоресцентный цвет играет на стали, потом аккуратно убрал его в специальный бритвенный ящик. Это была одна из тех личных вещей отца, которые Хакс с удовольствием оставил себе и с тех пор использовал - конечно, после тщательной стерилизации. Обладание чем-то, что при жизни ценилось Брендолом Хаксом, служило Хаксу-младшему постоянным напоминанием, что, в конце концов, победа осталась за ним. Вопрос, зачем ему в принципе такие изощренные подтверждения этого очевидного факта, он старательно гнал от себя. Тихий сигнал датапада, оставленного на столе в комнате, вырвал Хакса из горьких размышлений. Соблазн проигнорировать сообщение был велик, но пад разразился целой серией уведомлений. Пробежав пальцами по волосам и убедившись, что гель держит форму достаточно хорошо, чтобы они не рассыпались при малейшем движении, Хакс вышел из освежителя и направился к столу, за которым едва не уснул вчера, просматривая отчеты. Внимание! Четыре закодированных сообщения не были получены пользователем KRMNR01 по истечении периода времени, превышающего семь стандартных циклов. Хотите изменить статус сообщений и отправить их повторно? Хакс вздохнул, отменил запрос системы и отложил пад. Подошло время обязательной утренней чашки таринского чая, завариванием которого он решил безотлагательно заняться, попутно обдумывая, как теперь коммуницировать с Реном, учитывая, что тот – вот сюрприз! – не приобрел привычку вести электронную переписку вместе с титулом Верховного лидера. Как тебе это, некомпетентное ничтожество? – подумал Хакс, заливая чайный пакетик кипятком. Он склонил голову, словно пытаясь настроить невидимую антенну на прием таинственных сигналов Силы от Рена. – Слышишь меня? Хочешь спрятаться в своих комнатах и самоустраниться от происходящего? Собственный голос в голове прозвучал громко и раздраженно, но Хакс понимал, что Рен вряд ли его услышал. Естественно, никакого ответа не последовало, и, оставив чай остывать, Хакс продолжил утренний ритуал одевания. И только несколько минут спустя, накинув на плечи пальто, ощутил нечто - неуловимое чужое присутствие, копошившееся на задворках разума, без слов убеждавшее его не играть с огнем. Правда, этим ощущением все и ограничилось - но, быть может, отсутствие прямой связи означало только, что Хакс не способен был ее воспринять, тогда как у Кайло Рена с этим проблем не возникло. *** Хакс налил лейтенанту Бирину Адату порцию Хестианской водки из той же бутылки, из которой угощал его сына две недели назад, обошел стол и вручил ему рюмку лично. - Ужасная трагедия, - сказал он с уважительной сдержанностью. - Он был так молод. Бирин принял у Хакса рюмку, поднес ее к губам, но в последний момент остановился, словно внезапно осознал некоторую неуместность этого поступка. На его лице застыло выражение горя пополам с недоумением. - До сих пор не понимаю, - произнес он, качая головой. - Он же должен был проходить медосмотр каждый год, верно? Бирин перевел взгляд темных - как у сына - глаз на Хакса, но всего лишь на секунду, а потом резко побледнел. - Конечно, вы не обязаны отслеживать такие мелочи, они вне вашей сферы интересов. Хакс поднял бровь и прикусил нижнюю губу изнутри, чтобы не усмехнуться. - В мою сферу интересов входит множество вещей, лейтенант. И всем им я стараюсь уделить внимание. Женщины и мужчины, служащие на моем командном пункте, должны соответствовать наивысшим стандартам. Если бы в медицинских отчетах вашего сына обнаружилось что-либо, указывающее на возможные проблемы, его бы не допустили к службе на этой должности. Бирин, казалось, вдруг вспомнил о рюмке, которую по-прежнему держал в руках, и уставился на нее с таким вниманием, что со стороны это выглядело почти забавно. Потом резко опрокинул водку в рот, но в последний момент вздрогнул и расплескал часть - это пополнило список негативных характеристик, составленных Хаксом о Бирине Адате, еще одним минусом. Хестианская водка считалась дорогой и качественной - ее нелегко было достать. Он терпеливо дожидался, пока Бирин откашляется и сотрет синие капли с кончиков усов. В его рыжей бороде серебрились широкие седые пряди, и это неприятно напоминало Хаксу о Брендоле. - Хотите еще?- поинтересовался он, небрежно прислонившись к столу. - Мммм, - промычал Бирин, ставя пустую рюмку на стол. - Умеренность. Знаете, ваш отец считал политически недальновидным держать алкоголь в рабочем кабинете. Говорил, из-за этого может сложиться впечатление, что за принятыми решениями не всегда стоит трезвый рассудок. И он перевел немигающий взгляд на Хакса. Тот не отреагировал на явную провокацию - пассажи об отце, выдаваемые к месту и не к месту, звучали постоянным хвалебным рефреном среди офицеров поколения Брендола, все еще занимавших руководящие посты. К счастью, их оставалось все меньше, и пересекались по службе они не часто. - Уверяю вас, - ответил Хакс, - каждое мое действие направлено на достижение конкретной цели, тщательно обдуманно и взвешенно. Он улыбнулся. Бирин всматривался в его лицо, поджав губы, совершенно скрывшиеся под густыми усами. От него веяло отчетливым недоверием, хотя Хакс сомневался, что оно вызвано подозрениями относительно гибели сына. Такого рода отношение демонстрировал к нему весь старший офицерский состав, так и не смирившийся с головокружительно быстрой карьерой Хакса, который в свои тридцать четыре умудрился занять вторую по важности должность в Первом Порядке, перепрыгнув через головы многих ветеранов Империи, и вдобавок не связать себя никакими сомнительными обязательствами с прежним командованием. Если Хаксу предлагали помощь в устранении соперников и иных препятствий, он всегда подходил к этим вопросам очень осторожно и предусмотрительно. Тем временем пауза в разговоре, повисшая между Хаксом и Бирином, затянулась, молчание становилось все более и более неловким, а терпение Хакса почти исчерпалось несмотря на то, что с момента появления Бирина в его комнатах прошло едва ли десять минут. Но удача ему сопутствовала - в тишине громко прозвучал сигнал датапада. - Прошу извинить меня, лейтенант, - с фальшивым сожалением произнес Хакс и обошел стол, чтобы проверить пад, а заодно отойти от Бирина подальше. Сигнал был всего лишь напоминанием о том, что завтра состоится плановая замена модели дроида-уборщика, который обычно наводил порядок в комнатах Хакса во время его смены на мостике. Это была давно запланированная, согласованная процедура. - Боюсь, возникла ситуация, требующая моего немедленного присутствия, - серьезным тоном сказал Хакс, обращаясь к Бирину. Лейтенант Адат тут же поднялся, выпрямился и откашлялся. Поколебавшись секунду, он все же коротко отсалютовал Хаксу. - Благодарю за принесенные соболезнования, генерал, - в его голосе вновь явственно прозвучала боль утраты. Никаких соболезнований Хакс не испытывал и поскорее отсалютовал Адату-старшему в ответ, одновременно активируя механизм открытия двери. - Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь обращаться ко мне. Бирин коротко кивнул и вышел. Дверь с тихим шорохом закрылась за ним. Хакс опустился в кресло и, наконец выключив сигнал напоминания о дроиде-уборщике, запустил программу личной переписки. Непроизвольно заскрипел зубами, когда увидел, что очередное закодированное сообщение, направленное Кайло Рену по сети, осталось непрочитанным по истечении семи полных циклов. Дотронувшись до экрана, он зашел в приложение личных видео-звонков, которое - как он выяснил на практике - было установлено также в комнатах Верховного лидера, где теперь обосновался Рен, и нажал на вызов. На черном фоне появились три синие точки, плавно меняющие цвет в режиме ожидания, пока система пыталась установить соединение. По истечении тридцати секунд вызов автоматически прервался, а приложение сгенерировало вопрос, желает ли Хакс повторить попытку. Из чистого упрямства он вновь активировал запрос видео-связи. На этот раз электронный режим ожидания прервался на третьем круге, Хакс от неожиданности резко выпрямился, поспешно вспоминая заранее заготовленную первую фразу, но тут соединение опять оборвалось. - Этот нахал просто сбросил мой вызов, - ошеломленно пробормотал Хакс, начиная медленно закипать. Может, ему следует объявить себя Верховным лидером, чтобы выманить Рена из его пещеры? Хакс поднялся и сунул датапад под мышку. Если Рен не идет к нему, значит, он пойдет к Рену. Уже по дороге к комнатам Верховного лидера ему пришло в голову, что, возможно, Рен этого и добивался с самого начала, и весь его демарш - всего лишь продолжение борьбы за власть, которую они, так или иначе, вели с первого дня знакомства. Хакс даже замедлил шаг, обдумывая, не идет ли он в заранее расставленную ловушку, окончательно выставляя себя перед Реном и перед командой Финализатора подчиненным и ведомым - не более, чем лакеем Верховного лидера, обреченным вечно бегать за ним в тщетной попытке привлечь внимание к военным нуждам Первого Порядка. Впрочем, Хакс сомневался, что Рен был способен измыслить и воплотить такой хитроумный, изощренный план. Насколько он знал, новый Верховный лидер утверждал свою власть двумя путями: либо яростным напором, настолько пугавшим подчиненных, что они и думать боялись возражать, либо прямым физическим насилием. Задумавшись, Хакс оттянул в сторону жесткий форменный воротник и лишь потом осознал, что именно делает. Китель не сдавливал шею - не больше, чем обычно, - но после того, что случилось в тронном зале Сноука, любое прикосновение к горлу напоминало ему о мертвой хватке призрачных пальцев Рена. В первые дни ему даже пришлось снимать на ночь армейские жетоны, иначе он неизменно просыпался в панике - такими похожими казались ему ощущения от тонкой цепочки, охватывающей горло. В общем, если из своих комнат Хакс выходил уверенным в своих целях и намерениях, то теперь, приближаясь к апартаментам Рена, вдруг ощутил капли холодного пота, выступившие на лбу, и первые признаки подступающей головной боли. Ему пришлось приложить усилие, чтобы расслабить крепко сжатые челюсти и сделать глубокий вдох, прежде чем нажать кнопку комма возле двери в комнаты Рена - собственная ладонь показалась ему неприятно влажной. Ожидая ответа, Хакс стиснул руку в кулак, словно готовясь к физической конфронтации, хотя прекрасно отдавал себе отчет, что в случае примитивной драки шансов у него не было. Что если он хотел выйти победителем в этой борьбе, ему нужно играть тонко, хитро, на полутонах. Он ждал уже целую минуту - неудивительно, что Рен не спешил его впускать, хотя сам, как Хакс недавно убедился, определенно находился внутри. По крайней мере, находился внутри менее пятнадцати минут назад. Еще раз нажав на вызов, Хакс решил не отпускать зеленую кнопку комма, с упрямством вдавливая в нее большой палец. Наверное, так чувствует себя человек, решивший потрясти клетку с ранкором, и Хакса внезапно охватил пугающий азарт, по непонятной причине взявший верх над здравым смыслом и осторожностью. Не в первый раз Рен оказывал на него такое воздействие, лишая привычной рассудительности и словно заражая своим безумием, которое не заглушал даже инстинкт самосохранения. Хакс приготовился к любому повороту событий - но не к тому, что дверь с тихим жужжанием скользнет в сторону, открывая черный провал в неосвещенную комнату. Рен должен был, по его представлениям, в ярости встретить его на пороге, накричать, прогнать, если не хуже, а не предлагать войти - тем более, так: вежливо и молчаливо. Кнопку комма Хакс отпустил, едва услышав сработавшую гидравлику, но заходить в гостеприимно распахнутую дверь не спешил, чувствуя, как короткие волоски на шее встают дыбом, а во рту становится сухо. Впрочем, стоять на месте было глупо - он медленно сделал шаг вперед, досадуя на себя за то, что подозрительно мирный метод, выбранный Реном для приглашения на свою территорию, настолько выбил его из равновесия. Словно шахматную доску, на которой они обычно разыгрывали свои партии, вдруг перевернули вверх дном. Дверь с тихим шипением закрылась за ним, и наступила оглушительная тишина. Комната была освещена совсем слабо - по ощущениям Хакса, не более, чем на десять процентов мощности. А еще здесь было ненормально холодно, несмотря на китель и пальто. Краем глаза он уловил какое-то движение, резко повернулся и заметил тень, скользнувшую в густую темноту узкого провала в стене, в котором Хакс опознал освежитель. В конце концов, все офицерские комнаты на разрушителях были спроектированы одинаково. Рен мог потребовать себе апартаменты побольше, и Хакс каждый день ожидал соответствующего приказа, - но его так и не последовало. Подозрения переросли в уверенность, когда из темноты послышался шум воды в раковине, а потом плеск, словно кто-то подставил ладони под струю. Опять наступила тишина, а затем тень перед Хаксом сгустилась и обрела форму нового Верховного лидера. Заметив влажный блеск кожи, Хакс представил, как Рен в темноте только что тер лицо мокрыми руками, как зарывался пальцами в спутанные, явно не мытые волосы. Даже в полумраке было очевидно, что Рен бледнее, чем обычно. Под его глазами залегли синяки, кожа на вид казалась тонкой, как пергамент, а взгляд - отрешенным и пустым. Хакс вдруг с содроганием осознал, что точно такой же взгляд каждый день видел в зеркале на собственном лице, наверное, с самого уничтожения Старкиллера. - Что вам нужно? - прервал Рен затянувшуюся паузу. Его голос звучал глухо, выдавая усталость, и только долгие годы практики позволили Хаксу различить в нем еле уловимую нотку язвительности. Распрямив плечи, Хакс повернулся на каблуках, чтобы встать с Реном лицом к лицу, и раздраженно ответил: - Что мне нужно? Я бы поинтересовался, даете ли вы себе труд просматривать сообщения, но уже знаю ответ на этот вопрос. Рен нахмурился и вытер влажные ладони о бесформенные штаны, низко сидящие на бедрах. - То есть вы решили нанести мне визит, чтобы сообщить, что знаете о том, что я даже не включал свой комм? Взгляд Хакса сам собой скользнул по обнаженному торсу Рена, задержавшись на шраме, который изломанно-яркой кометой пересекал его левый бок. - Как иначе мне было с вами связаться? - огрызнулся он, в свою очередь нахмурившись. - Голубиной почтой? Губы Рена дрогнули, а раздавшееся затем фырканье Хакс, к своему смятению и неудовольствию, интерпретировал, как смех. Совсем не такую реакцию он рассчитывал вызвать своим появлением. - Есть несколько обстоятельств, которые требуют вашего внимания, - настойчиво продолжил он, сжав руку в кулак и вонзив ногти в ладонь, но вовремя спохватился и постарался расслабиться. Чтобы чем-то занять руки, заложил большие пальцы в карманы, рассудив, что этот жест будет меньше напоминать нервный тик и сойдет за выражение растущего нетерпения. Рен, казалось, потерял всякий интерес к словам Хакса еще на середине фразы - дернув плечом, он вдруг направился к единственному столу в комнате. Хакс с удивлением отметил, что тягой к роскоши новый Верховный лидер определенно не страдал - кроме стола, в комнате обнаружилась стандартная незастеленная койка и комм, мигающий тревожно-красным светом. Уведомления о непрочитанных сообщениях, - мрачно подумал Хакс. Он машинально шагнул к комму и коснулся кончиками пальцев его нижней панели. - Могу показать, как им пользоваться, - предложил он, бесстрастно взглянув на Рена. Раздался металлический скрип - ножки стула царапнули пол, когда Рен отодвинул его от стола и тяжело уселся сверху, устроившись спиной к стене. Скрестив руки на груди, он сказал, превосходно изображая искреннюю озадаченность: - А я думал, вам будет приятно ощутить вкус мимолетной, но настоящей власти. Этот тон, насмешливый взгляд и фальшивая наивность мгновенно вывели Хакса из себя. Пальцы сами собой сжались на корпусе комма, и он испытал нехарактерное для себя желание швырнуть устройство через всю комнату. Поспешно отдернув руку, он выпрямился и привычно сцепил пальцы за спиной. - Вам будет интересно узнать, что я связался с одной персоной, чьи навыки выслеживания считаю непревзойденными, чтобы напасть на след старого доброго папочкиного.... как вы его назвали?.. ах да, старого корыта. Самодовольное выражение мгновенно исчезло с лица Рена. - Не смейте, - предупредил он. Подняв брови, Хакс сделал вид, что не понял, о чем он. - Могу связаться с ней и все отменить, если хотите. Воздух вокруг знакомо заволновался, словно вытягиваемый невидимой силой в космос. В груди стало горячо и тесно - Хакс осознал, что нарочно задержал дыхание в ожидании, когда Рен пережмет его горло и лишит возможности сделать вдох. Было в этой готовности нечто нездоровое, затягивающее. Дразнить Рена - все равно что поглощать сладости, зная, что они отравлены, но не в силах удержаться от очередной порции восхитительного вкуса. Костяшки стиснутых пальцев Рена, лежащих на хромированной столешнице, побелели, а сам стол мелко завибрировал, что само по себе указывало, какая сила бушевала вокруг - ведь, как и вся остальная мебель на Финализаторе, он был привинчен к полу. - Сколько времени займет подготовка к гиперпрыжку? - вдруг спросил Рен - голос звучал сдавленно, но, в целом, спокойно. Напряжение отпустило Хакса, и он даже ощутил укол разочарования от подобной демонстрации самоконтроля. В замешательстве дернув плечом, он немедленно отругал себя за такой спонтанный, открытый жест. - Два полных цикла. Минимальные модификации корпуса Превосходства, необходимые для успешного прохождения гиперпрыжка, уже на стадии завершения. Я сам, - тут он откашлялся, - сегодня собираюсь оценить, как продвигаются работы. Может, хотите составить компанию? - вдруг совершенно неожиданно для себя спросил он. Вообще-то, он планировал вступить на бывший флагманский корабль Сноука в одиночестве, чтобы в полной мере насладиться моментом. - Нет, - ответил Рен, и его холодный взгляд заставил Хакса гадать, что конкретно он отрицает - высказанный вслух вопрос или то, что так и осталось неозвученным. - Как хотите, - Хакс хотел было отвернуться, но возмущение вновь нахлынуло на него, заставив в очередной раз вскинуться. - Собираетесь прятаться тут вечно? - Думаете, я прячусь? - в голосе Рена прорезалось нечто, подозрительно похожее на любопытство. Он склонил голову к плечу и выжидающе уставился на Хакса. Хакс обвел взглядом комнату и скептически поднял брови. - Не вижу никаких свидетельств продуктивной деятельности. По какой-то причине это явно задело Рена за живое. Вскочив со стула, он - случайно или нет - зацепился за него пяткой и отшвырнул в сторону. Хакс ощутимо вздрогнул, когда Рен, не останавливаясь, ринулся к нему, но почти тут же расслабился, когда понял, что он направляется куда-то мимо, на ходу нервно зарываясь пальцами в свои спутанные волосы. - Не все можно подсчитать в ваших электронных таблицах, генерал, - огрызнулся он. - Я не рассчитываю, что вы поймете. То, что создал Сноук... связь в Силе. Должен быть способ ее восстановить. Если бы я только мог .... - он резко оборвал фразу и зарычал в беспомощном отчаянии. Хакс внимательно следил, как Рен метался по комнате, как зверь в клетке, вцепившись в собственную шевелюру, словно старался удержать голову на плечах. - Если речь о ваших магических трюках... - начал Хакс, но Рен стремительно повернулся к нему, для устойчивости уперев ноги в пол на ширине плеч. - Вам еще не надоело строить из себя идиота? Вы вовсе не такой бестолковый, каким хотите казаться. Вы понимаете, что это... Хакс ощутил призрачные пальцы на горле - совсем невесомое, легкое колебание воздуха, больше похожее на обещание, чем на касание, - но этого оказалось достаточно, чтобы отпрянуть и поспешно шагнуть назад. - ...совершенно реально, - закончил Рен, и прикосновение к шее Хакса исчезло. - Принижая мои возможности вы просто дурачите себя самого. - Только потому что вы самоуверенны и недисциплинированны, - огрызнулся Хакс, чересчур обеспокоенный возросшей частотой мелких проявлений агрессии по отношению к нему, чтобы промолчать. - Убирайтесь, - прорычал Рен вместо ответа. Его глаза, покрасневшие от недостатка сна, метали молнии. Хакс хотел было возмутиться, но интуиция подсказывала ему, что он балансировал на тонкой грани хрупкого самоконтроля и непредсказуемой ярости Кайло Рена. И теперь - после стольких лет взаимных препирательств - пересекать эту грань стало по-настоящему опасно. - Как пожелаете, Верховный лидер, - процедил он, коротко кивнув головой в качестве поклона. Когда Хакс вновь поднял взгляд, Рен наблюдал за ним, опасно прищурившись. Позволить ему оставить за собой последнее слово было невыносимо - почти так же невыносимо, как подчиняться его приказам, - но Хакс заставил себя твердым шагом пересечь комнату и нажать кнопку выхода на двери. Уже перешагнув порог, он остановился и повернул голову через плечо. - Как генерал, занимающий вторую по значимости должность в Первом Порядке, - сказал он, - советую вам отдохнуть. Рен продолжал сверлить его взглядом, словно пытаясь оценить уровень и причину такого внезапного беспокойства. Хакс усмехнулся. - Выглядите отвратительно. Он еще успел увидеть, как потемнело лицо Рена, и едва заметил стремительное движение его руки, прежде чем дверь неестественно быстро захлопнулась прямо у него перед носом - гидравлика натужно застонала от грубого вмешательства в работу ее механизмов. *** Шаттл, доставивший его на Превосходство, Хакс пилотировал в одиночку. Он приземлился в одном из технических ангаров, который на скорую руку приспособили для приема звездолетов. Там его встретила командующий офицер Рондак, которая провела Хакса безопасным путем по огромному, ощутимо пострадавшему разрушителю, одновременно отчитываясь о прогрессе в проделанном ремонте. В ее голосе сквозила гордость, когда она упоминала о надежности конструкций и проектировки Превосходства, и Хакс даже нашел бы ее общество довольно приятным, если бы не активизировавшийся собственнический инстинкт. А так все, на что его хватало - это отрывистые вопросы и критические замечания в попытке не огрызаться всякий раз, когда офицер, забываясь, говорила "мой корабль". - Полагаю, - уверенно заметила она, когда они с Хаксом поднимались в лифте на командную палубу, - если мы сможем приобрести достаточно пластичного дюрастилового материала, то полностью восстановим Превосходство, включая все функциональные возможности, уже через четыре месяца. - У нас будет для этого все необходимое, - подтвердил Хакс. Даже если мне придется лично вымогать ресурсы у Группировки Сисков. Он не сказал, что его аналитики, образно выражаясь, все еще бились в глухую стену, пытаясь определить источник огромных доходов Сноука и разобраться в хитросплетениях инвестиций и контрактов, питающих финансовое благополучие Первого Порядка. Хакс чувствовал горечь при мысли, что Сноук не позаботился оставить никакого плана на случай непредвиденных обстоятельств - таких, например, как собственная скоропостижная смерть, - что неопровержимо доказывало полнейшее равнодушие этого древнего инопланетного сморчка к Порядку и его принципам, за исключением сиюминутных выгод, которые ему сулил альянс с этой мощной военной машиной. Рондак улыбнулась ему уверенно и бесстрашно, когда турболифт остановился на нужной палубе. Его двери распахнулись, и она вежливо поднесла ладонь к датчику движения, чтобы предотвратить случайное закрытие створок между ней и Хаксом, который уже сделал шаг наружу. - Не сомневаюсь, сэр, - сказала она. - Вам еще что-нибудь понадобится? Хакс поправил перчатку, и несколько раз сжал и разжал пальцы, обтянутые мягкой кожей. - Нет, коммандер. Спасибо. Она согласно кивнула и опустила руку, все еще лежащую на датчике движения. Двери лифта тут же сомкнулись с тихим шипением, издав напоследок неуловимый звон. Хакс направился вперед по безлюдному коридору, радуясь, что Рондак оказалась достаточно умна и быстро сообразила, что ее сопровождение понемногу превращается в навязчивую опеку - в конце концов, он знал этот корабль как свои пять пальцев. Знал все его плавные линии, смертоносное вооружение, безошибочную эффективность. Подходя к бывшему тронному залу Сноука, он поднял руку и повел кончиками пальцев по дюрастиловой панели, наслаждаясь одиночеством и неограниченным временем, которое было в его распоряжении для осуществления задуманного. Сколько раз он пересекал этот коридор, разрываясь между страхом и яростью, каждый раз опасаясь оказаться бесполезным в глазах Сноука. Прежний Верховный лидер всегда заставлял Хакса чувствовать себя незначительным и глупым - совсем как его отец, Брендол, - безжалостно разрушая внутренний образ, который Хакс выстроил, основываясь на своих достижениях и талантах, и каждый раз с удовольствием втаптывал его в грязь - поэтому чаще всего Хакс выходил после таких аудиенций, ощущая себя полным ничтожеством. А теперь Кайло Рен стремился занять вакантное место тирана, воздействуя на Хакса той же грубой мистической силой и искренне полагая, что этим принудит его, создателя Старкиллера, к подчинению. Того самого человека, который дирижировал симфонией смерти, повергнув на колени всю галактику, того, кто оставил от ненавистного Сопротивления лишь горстку жалких отбросов у своих ног. Красный луч пробежал по лицу Хакса, отразившись в глазах и вспыхнув на светлых ресницах, когда система контроля, встроенная возле входа в тронный зал Сноука, сканировала его биометрию. Лазер сменил цвет на зеленый, и Хакс усмехнулся. Двери медленно распахнулись, приглашая его - и на этот раз только его одного.