Гравитационный колодец

Шумное загнанное дыхание Хакса и гул лайтсайбера совершенно заглушил яростный вой преследующих их тварей, перемежаемый горловым щелканьем, шипением и клацанием когтей по камню. Они очень настойчиво пытались попасть внутрь. Учитывая, что механизм, запускающий подъем внешней двери, находился в пределах их доступа и был относительно несложным, это внушало опасения. Твари оказались весьма сообразительны, но даже случайный удар лапы мог легко его активировать. Хакс беспокойно оглянулся на Рена, который, бессильно прикрыв глаза, уселся прямо на лестницу несколькими ступеньками ниже. Мигающий желтый свет сигнала тревоги придавал его коже совсем уж болезненный оттенок. Спустившись к нему и выключив сайбер, Хакс спросил, понизив голос - поскольку надеялся, что если твари не будут их слышать, они в конце концов отступятся. - Есть ли какой-нибудь способ закрыть внутреннюю дверь? Рен не ответил, и поначалу Хакс решил, что он раздумывает над вопросом или даже пытается применить свои исключительные способности в Силе. Но секунды шли, превращаясь в минуты, и в конце концов Хакс с нетерпеливым восклицанием наклонился, взял Рена за подбородок и повернул его голову к себе, чтобы заглянуть в лицо. Веки Рена чуть приподнялись, в глазах, подернутых горячечной дымкой, медленно забрезжил призрак узнавания. - Мы должны закрыть дверь, - четко выговаривая слова, повторил Хакс. Рен продолжал смотреть на него без всякого выражения, потом просто закрыл глаза. Хакс уже собрался было возмутиться и вновь потребовать сделать что-нибудь с криффовой дверью, когда сзади послышался натужный скрежет и лязг металла. Оглянувшись, он увидел, как две створки двери, которые Рен раздвинул, чтобы попасть внутрь, дернулись, пришли в движение и двинулись друг к другу, чтобы вновь замереть всего лишь через пару дюймов. - Не могу, - тихо произнес Рен, и Хакс, повернувшись обратно, увидел, что его ресницы совершенно мокрые и слиплись острыми черными стрелками. Опомнившись, он отпустил его подбородок и убрал руку. - Тогда нам нужно идти. Куда-нибудь подальше отсюда и надеяться, что они не смогут нас учуять... или как там они нас все время выслеживают... и отвлекутся на другую добычу. Прошлая версия Хакса была бы в восторге от зрелища Кайло Рена, который пал так низко, что утратил свою хваленую Силу и не мог больше проворачивать магические трюки. Хакс здесь-и-сейчас позволил себе только коротко удивиться, когда эта жестокая радость успела окончательно улетучиться из его мыслей и что пришло ей на смену, прежде чем протянул Рену руку, предлагая себя в качестве опоры и поводыря. - Пошли. Рен ожидаемо проигнорировал руку и попытался встать на ноги самостоятельно, используя в качестве поддержки стену за спиной – наверняка упрямо пытался что-то доказать себе и окружающему миру после фиаско с дверью. Хакс молча наблюдал за этим, позволяя ему сохранить остатки гордости, но руку все-таки не опустил. В какой-то момент Рен крупно вздрогнул, когда от чрезмерных усилий потревожил рану, и едва не потерял шаткое равновесие – Хакс поймал его за руку. Он ждал, что Рен оттолкнет его и опять будет отстаивать свое право идти без посторонней помощи, но тот неожиданно покорно позволил поднять себя на ноги. Не задавая больше вопросов, Хакс привычным уже жестом обхватил его за пояс и перекинул его руку через свое плечо. Небольшая разница в росте и шаткая походка Рена создавали определенные трудности, и к тому времени, как они спустились вниз по лестнице, мышцы ног Хакса горели огнем, а колено пульсировало болью. В первый момент показалось, что лестница закончилась, но потом Хакс, глянув вниз, обнаружил еще ряд ступенек, находившийся точно под первым пролетом – они вели еще глубже. Рен, навалившийся на него, ощутимо дрожал, а его пальцы, обхватывавшие плечо Хакса, сжимались все сильнее. - Сможешь идти дальше или нужно отдохнуть? - спросил Хакс, пытаясь разглядеть, куда вели ступеньки. Прерывистый желтый сигнал тревоги шел откуда-то снизу. Рен в ответ едва не рухнул на него всем своим весом. - Я могу идти, - тем не менее, упрямо пробормотал он – голос звучал так тихо, что Хаксу пришлось хорошенько напрячь слух, чтобы разобрать слова. Он сделал глубокий вдох и выдох, успокаивая раздражение, но чувствовал себя слишком усталым, чтобы спорить. Они медленно двинулись вперед и вниз – слишком медленно, по мнению Хакса. Несмотря на толстую каменную дверь, отделявшую их от инопланетных хищников, он инстинктивно ждал, что вот-вот лязгнет сработавший механизм, пропуская тварей внутрь, и раздастся клацание длинных когтей по дюрастилу, эхом отражаясь от лестничных пролетов над ними. Его мысли хаотично метались в голове, раздираемой противоречиями, и не последняя из них касалась Рена и ощущения его близкого, обжигающе-горячего тела. Хакс попытался высчитать, сколько времени прошло с того момента, как Рен принял жаропонижающее - даже со скидкой на искажение течения времени из-за тревоги и последующей погони, выходило, что таблетки давным-давно должны были подействовать. Но, тем не менее, жар Рена только усиливался, что было совсем уж скверно и даже пугающе. Дальнейший спуск по лестнице превратился в настоящее испытание – Хакс, наплевав на собственный дискомфорт и боль в колене, изо всех сил старался не дать им обоим скатиться по ступенькам кубарем. Он почти тащил Рена на себе, и, честно признаться, долго так продолжаться не могло, немотря на все его упрямство – боль усиливалась, ноги подгибались, и Хакс не был уверен, сколько еще его колено сможет выдержать, тем более, с двойной нагрузкой. Они словно балансировали на краю пропасти, и каждый шаг на ступеньку вниз приближал их к катастрофе – сила воли и выносливость ничего не могли противопоставить голоду, жажде и инопланетному токсину. Если в самое ближайшее время они не найдут медицинскую помощь и продукты, все закончится очень быстро – Хакс это прекрасно понимал. Пророчества Рена больше не казались ему ни убедительными, ни успокаивающими. Факты, на которые он всегда привык полагаться, говорили совсем другое – и такими же красноречивыми были раскалывающаяся от боли голова, пустой желудок и туманившееся от усталости зрение. Они все-таки благополучно одолели лестничный пролет. Рен тут же отшатнулся, освобождая Хакса от своего веса, и прижался всем телом к стене. Хакс не спешил отпускать его, пока не удостоверился, что он стоит достаточно устойчиво и падать не собирается, и только тогда отошел чуть в сторону, чтобы осмотреть коридор, в котором они оказались. Между двумя вспышками желтого света он заметил очертания очередной двери. Ему не нужно было даже подходить ближе и проверять – он и без того знал, что вряд ли они смогут попасть внутрь, просто нажав соответствующую кнопку на панели управления. Это место было настоящей крепостью, дихотомией двух противоположностей – современных технологий и примитивного каменного храма. Хакс мог только гадать, зачем в разное время были возведены два этих сооружения, но знал наверняка, что ничего общего с объединением двух культур и двух миров это не имело. Скорее, это больше походило на какой-то научный эксперимент. Что автоматически превращало их в подопытных крыс в лабиринте. - Оставайся здесь, - сказал он Рену, не оборачиваясь к нему, и на всякий случай вытянул руку в запрещающем жесте, чтобы наверняка продемонстрировать, что не шутит. Покрепче сжав рукоять лайтсайбера, он медленно двинулся вперед по коридору. На этот раз было бы очень желательно не прибегать к грубой силе в попытке попасть внутрь помещений, находящихся за закрытыми дверями, – все же одной только ненадежной каменной преграды между ними и монстрами в храме, на взгляд Хакса, было явно недостаточно, требовалось нечто посолиднее. В идеале, конечно, хотелось бы обнаружить за первой же дверью десант штурмовиков Первого Порядка, которые сначала поприветствуют своего генерала по всей форме, а потом планомерно уничтожат всю дикую фауну планеты, пока Хакс – свежевыбритый и принявший горячий душ – наслаждается чашкой крепкого таринского чая. Впрочем, чуда не произошло, дверь предсказуемо не открывалась, а маленькая камера, установленная над ней, не двигалась. Хакс даже несколько раз провел рукой перед ее визором, но и на это не последовало никакой реакции. За исключением тревожных ламп и мигающих кнопок на панели управления возле двери, коридор казался таким же мертвым, как и храм над ним. - Что ты тут прятал, старый хрыч? - пробормотал Хакс себе под нос, сунул сайбер под мышку и склонился ближе к панели управления. Это был стандартный сканер биометрии, и с внезапной вспышкой безумной надежды он приложил ладонь к считывающей панели. Красная полоса пробежала по ней сверху вниз, сканируя отпечатки, и резкий, бьющий по нервам звук подтвердил то, что Хакс знал и так. Это было бы слишком просто после всего, что им пришлось испытать в этом месте. Он оглянулся на Рена, который, конечно же, не послушался и медленно двигался за ним вдоль стены, используя ее в качестве опоры. - Я же сказал оставаться на месте, - устало выговорил Хакс, хотя ни злости, ни раздражения на Рена не испытывал. Честно говоря, он был рад, что Рен вообще в состоянии хоть как-то двигаться. В ответ он получил сумрачный взгляд – то, что Рен способен на него в таком состоянии, тоже выглядело многообещающе и... успокаивающе. Хакс протянул Рену сайбер, дождавшись, когда он добредет достаточно близко, а сам вытащил мономолекулярный нож – тонкое оружие для тонкой работы. Хакс приставил кончик ножа к пазам панели и включил его – послышалось еле слышное гудение, мономолекулярный клинок плавно вошел в дюрастиловое покрытие, минуя болты, которыми панель была прикручена к стене. Подцепив ее кончиками пальцев, Хакс завершил движение ножом и осторожно отделил электронную систему от стены. Она отошла беззвучно и беспроблемно. Отставив плату в сторону, Хакс прищурился на обнажившуюся электронную начинку. Усмехнулся, обнаружив простой двухфазный переключатель - явное упущение со стороны Сноука, если это он, конечно, проектировал это место. Простейшая производственная модель типа Атлас, сконструированная так, что при невозможности использования электронного замка открывалась обычным ключом – в инструкциях к эксплуатации эта особенность указывалась как преимущество, чтобы не зависеть от электроники и всегда чувствовать себя в безопасности. Замочная скважина, вероятно, находилась где-то на внешней панели управления, но из-за отсутствия самого ключа Хаксу было даже удобнее работать непосредственно с ее начинкой. К счастью, его нож был куда эффективнее, чем утомительный и зачастую ошибочный подбор вариантов в попытке переключить платы вручную. Срезав металлический цилиндр, содержащий в себе переключатель, Хакс просто отбросил его в сторону (тот упал с мелодичным звоном и покатился по полу) и осторожно подцепил пальцем нужный ему провод. Затаив дыхание, он медленно перевел переключатель в другое положение, пока не услышал тихий щелчок пришедших в движение механизмов. Дверь открылась, и ему в лицо ударил запах смерти. Напряжение, только начавшее немного отпускать, сковало все его тело с новой силой. Он невольно отступил на шаг, резко выставив нож перед собой. Рена, который стоял у него за спиной, опять едва не стошнило. Хакс бросил взгляд через плечо на лестницу, живо воображая себе тварей, сгрудившихся возле ненадежной каменной двери и рвущихся внутрь. У него дрожали колени, кружилась голова, и во всех смыслах, если отбросить в сторону обоюдное упрямство и волю к жизни, они с Реном оказались загнанными в угол. У них не осталось выбора – по сути, с таким же успехом они могли бросить кости, загадывая, что же предпочтительнее: опасность, которая могла подстерегать их впереди, или та, что совершенно точно угрожала им со спины. И тот, и другой выбор был заранее проигрышным. - Я иду первым, ты – держись за мной, - тихо сказал Хакс Рену и вздрогнул, услышав шипение активированного лайтсайбера. Он покосился на Рена, раздумывая, разумно ли ему в таком состоянии держать в руках оружие, но все-таки ничего не сказал. Вместо этого он сделал осторожный шаг в открывшуюся дверь, слыша успокаивающие шаги Рена за спиной. Они попали в очередной невзрачный коридор с дюрастиловыми стенами, лишенными всяких опознавательных знаков или табличек. Здесь тоже беззвучно мигал желтый сигнал тревоги – Хакс догадался, что это, видимо, было оповещение об их несанкционированном проникновении. Возможно, на нее должны были каким-то образом отреагировать обитатели этих внутренних помещений, но тишина пустых коридоров была такой же зловещей, как и разливавшийся в воздухе запах смерти. Хакс задержался на пороге, чтобы переключить внутренние настройки двери. Как правило, внутри защищенного помещения тем, кто имел в него доступ, перемещение никак не ограничивалось – система эффективно защищала от проникновения извне и не была предназначена для удержания вошедших без их на то согласия, поэтому Хакс закрыл дверь за собой из предосторожности, как сделал бы с любой дверью на Финализаторе. В тот момент, когда створки за ними захлопнулись, он испытал невероятное облегчение, сравнимое, пожалуй, по силе только с измотавшей его усталостью, ведь именно этой возможности ему отчаянно не хватало с момента крушения шаттла - хоть на несколько минут почувствовать себя в относительной безопасности за крепкими стенами и запертыми дверьми. Если бы не окружавшая их неизвестность и не явный запах смерти, витавший здесь, он бы, наверное, рухнул на пол и проспал минимум двенадцать часов. - Здесь ничего нет, - сказал вдруг Рен. Он, пошатываясь, сделал несколько шагов по коридору, для устойчивости опираясь одной рукой на стену. Правда, включенный лайтсайбер он при этом держал в опущенной руке, и раскаленная плазма гудела в опасной близости от пола. - Что ты имеешь в виду – ничего нет? - резко спросил Хакс. Сайбер с тихим щелчком выключился – что само по себе послужило довольно красноречивым ответом. - Одно только прошлое, - пробормотал Рен так тихо, словно это не предназначалось для ушей Хакса. Хакс нахмурился, ощутив укол привычного раздражения при этих туманных словах, но рассудил, что слишком устал, чтобы пытаться вытащить из Рена более внятный ответ, принимая во внимание его состояние. Им нужна была вода, еда и отдых. Прошлое, чем бы оно ни было, могло подождать. Он подошел к Рену, смерив тревожным взглядом его неустойчивую позу – казалось, Рен был готов рухнуть на пол в любой момент и держался на ногах только чудом. Без стены, выполняющей роль опоры, ему не пройти и пары шагов, это очевидно – как и то, что рукоять лайтсайбера грозила вот-вот вывалиться из ослабевших пальцев. Хакс вообще не собирался возвращать ему оружие – он хотел, чтобы Рен временно подержал его, пока сам Хакс разбирается с механизмом открытия двери, вот и все. В таком состоянии Рен в любом случае не мог сражаться – он, скорее, убил бы их обоих в процессе, чем сдержал вражескую атаку. - Сядь, а то сейчас свалишься, - тихо сказал Хакс. Рен продолжил подпирать стену – не ответил и не сделал ни малейшей попытки последовать совету. Хакс некоторое время сверлил его упрямую спину подозрительным взглядом, а потом вернулся к текущим проблемам – потому что по-прежнему было совершенно неясно, где они оказались. Насколько он мог видеть, немного впереди напротив друг друга располагались две одинаковые двери, потом чуть дальше по коридору – еще одна пара, в конце – еще одна. К счастью, ни одна из них, кажется, не была снабжена системой защиты, как та, через которую они пришли – скорее всего, как и все внутренние двери, их оборудовали только датчиком движения, срабатывавшем на открывание при чьем-нибудь приближении. По крайней мере, именно так обстояло дело с перегородками на военных кораблях – в том числе на Финализаторе. Чтобы проверить эту теорию, Хакс на пробу подошел к ближайшей двери, находящейся справа – он почти не сомневался в правильности своей догадки и все же, приблизившись к ней вплотную, невольно затаил дыхание. Напрасно - створки послушно разошлись в стороны, и Хакс задышал нормально – впрочем, он тут же об этом пожалел, потому что из открытой двери на него обрушился тяжелый смрад тления и разложения. Зажав ладонью рот и нос, он во все глаза уставился на то, что его источало. Комната была маленькой, десять на десять футов, и представляла собой что-то вроде пункта управления. На трех мониторах, вмонтированных в наружную стену, транслировались изображения джунглей с разного ракурса – видимо, где-то возле храма были установлены камеры наблюдения. По центру полукругом располагалась рабочая консоль, также оборудованная компьютерами и мониторами – только, в отличие от внешних, неработающими и темными. После странствий по дикой природе увидеть привычные предметы обстановки, в теории, стало бы большим облегчением, вот только на высоком стуле, навалившись на консоль, сидел труп. Можно было только гадать, как давно он здесь – в подземном бункере Сноука было холодно, а воздух, несомненно, проходил фильтрацию, а, значит, и некоторую стерилизацию, - но Хакс почти не сомневался, что тело принадлежит представителю гуманоидной расы, даже несмотря на то, что кожа - в тех местах, где она осталась - давно высохла, сморщилась и потеряла всякий цвет. Судя по всему, кем бы ни было это существо, смерть пришла внезапно – одна его рука до сих пор лежала на клавиатуре панели управления, а рядом стояла открытая бутылка Каззи Физз. Хакс задумчиво разглядывал отвисшую нижнюю челюсть, на которой почти не осталось плоти, и запавшие пустые глазницы, размышляя, что, если отбросить в сторону полуразложившееся состояние, поза трупа казалась подозрительной, словно смерть застигла его врасплох. Очевидных травм на нем не было, как и следов крови на полу или консоли. Рядом не наблюдалось никакого оружия или других признаков суицида. Возможно, внезапная смерть от естественных причин? Хотя отсутствие каких-либо свидетельств убийства должно было немного успокоить, во всем этом чувствовалось нечто странное, тревожащее. Хакс подавил желание зябко повести плечами, словно внезапно повеяло холодом. - Признаться, я ожидал увидеть кого-нибудь, больше похожего на Сноука, - сказал он, вспоминая изображение на стене храма. Это существо даже при жизни было едва ли выше Хакса. Когда Рен не ответил, Хакс резко обернулся и обнаружил его на прежнем месте у стены, к которой он теперь прижимался не только плечом, но и лбом. Правая нога заметно дрожала под тяжестью его тела – казалось, колени Рена могут подломиться в любой момент, причем счет пошел уже на секунды. Хакс выругался сквозь зубы, в два шага оказался рядом и снова ухватил Рена за предплечье, ощутив, как он вздрогнул всем телом в ответ на неожиданное прикосновение. - Пошли, - твердо приказал Хакс, сжимая пальцы сильнее, чем это было необходимо, чтобы крошечный импульс боли выдернул Рена из горячечного марева. Привычно подставив плечо и осторожно приняв на себя почти весь вес Рена, Хакс, шатаясь, отошел от стены и медленно пересек коридор, направляясь к двери, которая находилась с противоположной стороны от комнаты с пультом управления. С каждым шагом его сердце колотилось все сильнее – у них не осталось времени, чтобы тщательно исследовать все помещения бункера. - Молись, заклинай духов Силы или что там вы, форсъюзеры, обычно делаете, - пробормотал он. - Потому что если это не столовая или не медблок, мы в полном дерьме. Даже будучи кадетом, Хакс редко выражался так грубо – за это он мог получить выволочку от отца, который не преминул бы назвать его помойкой или чем похуже. То, что Рен стал свидетелем такого недостойного поведения, неимоверно злило – а ведь он наверняка не забудет и после, если они все-таки выживут, сумеет применить это знание против Хакса. К счастью, дверь тоже оказалась снабжена датчиком движения – и в очередной раз Хакс затаил дыхание, глядя, как с тихим шипением разъезжаются дюрастиловые створки. Внутри было темно, но откуда-то от противоположной стены исходило мягкое голубоватое свечение, которого хватило, чтобы рассмотреть острые углы стола, металлические ножки стульев и хромированный бок охладителя. Глаза Хакса медленно приспосабливались к освещению, а грудь уже начинало покалывать от недостатка кислорода - он все еще не мог как следует вздохнуть, каждую секунду ожидая нападения из темноты. В окружающей тишине он не сразу уловил тихий гул, знакомый ему с самого детства – слабое гудение электроники, периодические сигналы сработавшей автоматики, шум нагнетаемого воздуха. Именно такая атмосфера царила на Финализаторе в часы гамма-смены, когда жизнь почти замирала – и точно так же она, видимо, замерла в этой комнате в ожидании возвращения разумных существ, чтобы возобновиться с новой силой. Хакс медленно выдохнул через нос и хрипло скомандовал: - Свет на шестьдесят процентов! Глаза не ослепило мгновенной вспышкой, хотя Хакс ожидал именно этого. Лампы под потолком медленно разгорались все сильнее, пока не достигли запрошенной яркости. Горло Хакса стиснуло спазмом, а в груди, напротив, разлилось блаженное облегчение – несмотря на то, что обнаружить подобное на закрытой базе было вполне ожидаемо, он не мог отделаться от мысли, что это случилось каким-то мистическим образом, отвечая на его внутренний отчаянный запрос. Не иначе, как вследствие чрезмерно частого общения с Реном. Тем не менее, вид медблока, оборудованного всем необходимым, произвел на Хакса сильное впечатление. Он заморгал, пытаясь справиться с подозрительным жжением в глазах и прогнать невольную влагу с ресниц. Голубоватое свечение, замеченное им, как оказалось, исходило из высоких застекленных колб – камер с бактой. Полки охладителя, хорошо просматривающиеся сквозь толстое матовое стекло, были под завязку заполнены различными емкостями всевозможных форм и размеров. Они с Реном стояли на пороге большой комнаты, которую Хакс про себя определил, как помещение для медицинских манипуляций. По правую руку находилась квадратная арка, за которой виднелись кабинки ионного душа и уборных, отделанные ослепительно-белой плиткой. По левую – арка вела в комнату поменьше, с двумя простыми панцирными койками, рядом с которыми высились длинные стойки с капельницами. - Слава звездам, - выдохнул Хакс. В окружающей тишине его слова прозвучали неожиданно громко. Он рванулся вперед, таща Рена на себе. Ноги едва не подламывались от усталости и напряжения, колено угрожающе прострельнуло болью. Но Хакс действовал на автомате, почти не отдавая отчета в своих действиях – так любое животное, убегая от смертельной опасности, инстинктивно распознает возможное убежище и стремится попасть в него любой ценой, особенно, если ранено или измотано долгой погоней. Хакс едва обратил внимание на то, как дверь с шипением закрылась за ними, а под ногами оказался безупречно чистый линопласт, совершенно скрадывающий шаги. Учитывая, что сил у него осталось немного, а Рен на нем практически повис, выбор был очевиден – развернувшись, Хакс направился в комнату с двумя койками и с облегчением сгрузил Рена на ту, что находилась дальше от входного арочного проема. Рен мешком рухнул на белые простыни и остался лежать неподвижно. Хакс с трудом выпрямился, сделал три шага назад, пока не уперся в металлический край второй койки, и сам тяжело опустился на матрас, заставив старые пружины жалобно заскрипеть. Рен попытался перевернуться на бок, вздрогнул и перекатился на спину, закинув одну ногу на койку и согнув ее в колене. Хакс бездумно смотрел на его распростертую фигуру, на то, как поднимается и опускается его грудь при каждом вдохе – с его стороны это был максимум проявления внимания к здоровью Рена, на который он был способен в данный момент. Долгожданная передышка должна была принести облегчение, но почему-то все вышло иначе – адреналин спадал, и Хакс начинал ощущать каждую перетруженную мышцу, каждый ушиб и каждую секунду бесконечно долгих часов, проведенных без еды, питья и отдыха. Стало очень сложно держать глаза открытыми, под веки словно насыпали песка, горло саднило и пекло. Усталость навалилась молниеносно всем своим весом, превращая кости и мышцы в безвольное желе. Даже недельные тренировки на выживание во время учебы в Академии не выматывали его настолько сильно, а ведь тогда ему казалось, что он выкладывался по максимуму и проходил их на пределе собственных возможностей. Хакс все-таки прикрыл глаза и позволил себе несколько минут посидеть в блаженном покое – тем не менее, ему никак нельзя было засыпать. По крайней мере, сейчас. Если усталость возьмет над ним верх, то, вполне возможно, либо он, либо Рен, либо они оба просто не проснутся. Чтобы не заснуть, Хакс принялся считать собственный пульс – когда он замедлился настолько, что уже не напоминал безумное стакатто, он со вздохом открыл глаза и уставился на высокую стойку с капельницами, стоящую у койки. Потом повернул голову и поискал медицинского дроида или что-нибудь в этом роде, но ничего не обнаружил. - Конечно, не стоило и надеяться, - пробормотал он, снова тяжело вздохнув. Нечего было и думать пытаться напоить Рена, который окончательно провалился в горячечное беспамятство, даже если удастся отыскать здесь чистую воду. Внутривенное вливание казалось единственным вариантом избежать обезвоживания – наверняка все необходимое для этого найдется в медблоке, раз уж капельницы тут были. Хакс с трудом поднялся на ноги и едва не упал обратно. Ему никогда не доводилось самому ставить капельницы, но он видел, как это делается. В конце концов, он стоял у постели Брендола в Харбингере и наблюдал, как офицер медицинской службы тыкал его бледную плоть иглами, чтобы ввести совершенно бесполезные препараты, когда начали проявляться первые эффекты яда парнасского жука. Комендант прямо из той постели отправился потом в бакта-камеру, где превратился в лужу протоплазмы, плавающую на ее поверхности. Губы Хакса невольно растянулись в кривой улыбке при этом воспоминании, но вспышка мрачного удовлетворения быстро погасла. Ему срочно нужно было найти все необходимое для капельниц и быстро, пока у него еще оставались хоть какие-то силы двигаться. Первой мыслью было проверить тумбочку, которая стояла между койками – она оказалась простой, даже примитивной, и совершенно пустой, если не считать тонкого слоя пыли. Хакс со злостью захлопнул ее сильнее, чем требовалось, и металлический лязг заставил Рена, неподвижно лежащего в той же позе, вздрогнуть всем телом. А почему бы просто не дать этому раздражающему созданию умереть? Хакс медленно подошел ближе и дотронулся ладонью до лба Рена – он по-прежнему пылал жаром. Если так будет продолжаться, бесконтрольное повышение температуры и обезвоживание его убьют. Без помощи Рен не протянет и суток - он уже находился на тонкой грани между жизнью и смертью, и во власти Хакса было подтолкнуть его в нужном направлении, захлопнув перед ним дверь в мир живых. Он попытался представить, как это будет – вот он отворачивается, падает обратно на свою койку и засыпает, потом просыпается и видит Рена, своего вечного раздражающего оппонента, неподвижным, бледным и окончательно мертвым. Это его не трогает, ведь Рен выполнил свою основную функцию – помог Хаксу добраться до относительно безопасного места. Хакс мог бы оставить его здесь, в компании мертвеца из соседней комнаты. Учитывая, что бункер оборудован всеми современными технологическими новинками, в нем не может не быть средств связи, с помощью которых можно установить контакт с Финализатором или другим кораблем, и тогда Хакса наверняка вызволят с этой проклятой планеты. Рен вдруг издал какой-то слабый жалобный звук и повернул голову в сторону замершего у койки Хакса, так и не убравшего руку с его лба, - а не прочь от него. Он медленным движением запрокинул голову, так что ладонь Хакса скользнула вниз, словно погладила – пальцы провели по горячей коже, по густым бровям и остановились, когда нос Рена мягко уткнулся ему в запястье. Хакс растерялся, не зная, то ли отдернуть руку, то ли оставить – действия Рена вряд ли были осмысленными, он просто тянулся к источнику прохлады, стремясь погасить сжигающий его жар. Ладонь он все-таки убрал, несколько секунд напряженно вглядываясь в лицо Рена – вдруг он откроет глаза и скажет что-нибудь – но Рен по-прежнему оставался без сознания. Между его бровей залегла глубокая морщина, а с губ иногда срывался слабый кашель. Пульс Хакса опять подскочил, но он, не обращая на это внимания, наконец отошел от койки Рена и снова занялся поисками растворов для капельниц – на этот раз на полках шкафа, стоящего у противоположной стены. Несколько минут он бездумно перебирал склянки и бутылки, отсортировывая, как ему казалось, необходимое и поглядывая на Рена краем глаза. Вселенная продолжала подкидывать ему шанс за шансом окончательно избавиться от раздражающего гиперэмоционального соперника за власть в Первом Порядке, который еще недавно был мальчишкой на побегушках у Сноука - и все же раз за разом Хакс эти шансы упорно игнорировал. Если случай на Нар Шаддаа еще можно было списать на то, что Рен каким-то образом контролировал его разум, чтобы воспользоваться Хаксом как живым щитом от плазменного заряда, а заодно продемонстрировать, что способен делать с ним все, что угодно (хотя Рен это отрицал, да и сам Хакс не особо верил в такой расклад), то все последующее на внешнее влияние свалить уже не получалось. В тот момент на потерпевшем крушение шаттле, когда Рен лежал без сознания с окровавленным лицом и был полностью во власти Хакса, он только спрятал подальше ножны с мономолекулярным ножом. Возможно, на самом деле он не хотел смерти Рена. Возможно, подсознательно рассматривал его как единственного равного себе, достойного соперника, с которым можно играть в многоходовки галактических голошахмат – а если его не станет, то на огромном поле битвы останется только Хакс. В одиночестве. Вся его жизнь была бескомпромиссной борьбой - он буквально зубами выгрызал свои победы, отвоевывая их у тех, кто пренебрежительно полагал его слишком слабым, и теперь уже просто не знал, как можно жить по-другому. - Возьми себя в руки, - прошипел Хакс сам себе, обрывая поток мыслей, ушедших куда-то явно не туда. Вопрос ведь не в том, почему Хакс делал тот или иной выбор – вопрос в том, какой выбор он собирается сделать прямо сейчас. Убить Кайло Рена или попытаться его спасти. А причины не так уж важны. Хакс длинно выдохнул и сосредоточился на том, что изначально искал на полках. Пока успехи были невелики, он обнаружил только две упаковки стерильных медицинских перчаток. Бросив их на койку, он открыл ближайший шкафчик, и тут, наконец, ему повезло. В небольшом отсеке было все необходимое для внутривенных инъекций, включая физрастворы, запаянные системы для капельниц и набор игл. Хакс уставился на аккуратно сложенный медицинский инвентарь, постукивая большим пальцем по дверце шкафчика. Позади него прерывисто и неровно дышал Рен. *** Хакс, щурясь и хмурясь, во второй раз перечитывал инструкцию, напечатанную слишком мелким красным шрифтом на упаковке физраствора. Сама процедура постановки капельницы не заняла слишком много времени - он срезал рукав туники Рена, чтобы освободить его руку до локтя, протер кожу дезинфицирующим средством, аккуратно ввел иглу в вену и убедился, что раствор поступает. Правда, во время этого процесса он совершенно взмок, словно пробежал несколько миль по джунглям, а глаза заслезились и заболели от напряжения. Закончив этот вынужденный экспресс-курс в медицину катастроф, он вымыл руки в ближайшем умывальнике, иррационально испытывая бесконечную благодарность за прекрасное антибактериальное мыло, обнаруженное тут же. Перед тем, как поставить Рену капельницу, он только наскоро обработал ладони дезинфектантом, зато теперь мог позволить себе роскошь вымыть не только руки, но и лицо, и шею, провести влажными пальцами по волосам, откидывая их со лба. Вытереться было нечем, кроме простых бумажных полотенец, но ощущение того, что он смыл с себя хотя бы часть многодневной грязи, скомпенсировало неудобство от возни с мокрой грубой бумагой. Мельком обдумав вариант до конца обследовать комнаты, расположенные дальше по коридору – может, удастся отыскать еду - Хакс с сожалением признал, что у него просто не хватит на это сил. Он уже буквально падал с ног от усталости, к тому же вряд ли в таком состоянии его желудок сможет усвоить хоть что-нибудь, кроме нескольких глотков воды. Прежде, чем рухнуть на соседнюю с Реном койку, он еще раз проверил, заперта ли дверь – несмотря на то, что он подходил к ней уже два раза, пробуя замок на прочность, ощущение безопасности так и не пришло. В конце концов, в комнате напротив сидел труп, безглазо пялившийся в экраны работающих мониторов – значит, не так давно этот бункер еще функционировал, а потом что-то убило оператора, и, возможно, это “что-то” по-прежнему представляло опасность. Или кто-то. В коридорах подземного бункера могут находиться другие люди – или кто похуже. На счастье Хакса, дверь в медблок оказалась снабжена внутренней задвижкой, что, теоретически, означало, что снаружи ее открыть будет сложно – но это все равно служило слабым утешением, учитывая огромное количество неизвестных данных об этом месте, которые он не мог учесть. Поставить капельницу Рену оказалось легче, чем себе. Руки ощутимо дрожали, и Хакс умудрился дважды промахнуться иглой мимо вены, прежде чем все сделал правильно. Закрепив систему на сгибе локтя медицинской лентой, он повесил емкость с раствором на стойку капельницы и тяжело опустился на койку, бездумно наблюдая, как жидкость медленно заполняет полую трубку, подсоединенную к его кровотоку. Он чувствовал себя измотанным до последнего предела, тревога и неотвязный муторный страх, казалось, въелись в кожу – словно он опять стал кадетом-первокурсником, не знавшим, что ждет его впереди. Хакс был иррационально рад, что Рен не видит его в таком состоянии. Подумав о Рене, перевел на него взгляд и в который раз поразился, насколько юным и открытым выглядит его лицо, когда прожигающий темный взгляд спрятан за густыми ресницами, а брови не сведены в вечно хмуром напряжении. Рен, видимо, даже не шевельнулся с тех пор, как устроился на койке – одну ногу он так и не смог на нее закинуть, неудобно завалившись на бок на краю. Наверняка скоро все его тело будет ломить от неудобной позы. Вздохнув, Хакс с трудом встал на ноги и, стараясь не потревожить капельницу, закинул свисавшую ногу Рена на койку, а потом попытался подтянуть его повыше, устроив примерно по центру матраса. Задача оказалась не из легких – Рен был каменно-тяжелым, и когда Хакс, наконец, удовлетворился результатом, то опять взмок и тяжело дышал. Сил идти к своей койке не осталось совсем, и он рухнул вниз там же, где и стоял, чуть не приземлившись на ноги Рена. Сидя рядом, он мельком отметил, что они очень вовремя обнаружили этот бункер, буквально ухватив свой последний шанс – даже такой одаренный в Силе человек, как Рен, в первую очередь оставался человеком, а значит, вряд ли протянул бы долго без медицинской помощи. Возможно, к этому времени наверху он был бы уже мертв. И этот исход по-прежнему весьма вероятен. Взгляд Хакса скользнул по ранам Рена, едва прикрытым рваной туникой, и в груди кольнуло привычное уже беспокойство. Повязка держалась, но пропиталась кровью, потеки которой на коже пот разъел до тошнотворно-розового цвета. Сама кожа вокруг раны даже со стороны казалась нездорово-воспаленной – и уж конечно ни физраствор, ни бакта-камеры ничего не смогут сделать с ядом, отравляющим Рена изнутри, а Хакс даже приблизительно не знал, что можно использовать в качестве противоядия, и существует ли оно вообще. Его взгляд переместился выше, на лицо Рена. Пришлось поморгать, чтобы прогнать черные точки, плясавшие перед глазами. Рен опять начал хмуриться – едва заметные напряженные линии появились на лбу, а на виске яростно бился пульс. Он явно стискивал зубы, тяжело, с присвистом дышал и шумно выдыхал после долгой паузы. Хакс отлично распознавал признаки боли, когда видел их – ничего удивительного, учитывая глубокую рану Рена и общую интоксикацию. Хакс машинально потянулся проверить его температуру, уже поднес руку ко лбу Рена, но вздрогнул и остановился, вспомнив, как он отреагировал в прошлый раз. Как тянулся за его ладонью и прижимался к ней пылающей кожей. Не зная, куда девать руку, бесполезно зависшую над телом Рена, Хакс вдруг задумался, сколько в этом вспыльчивом, эмоционально нестабильном человеке было от хладнокровного жестокого убийцы, а сколько – от одинокого доверчивого мальчишки, заброшенного собственными родителями. Хакс хмыкнул и, наконец, сел прямо – подумав, скрестил руки на груди, спрятав замерзшие пальцы. Мысль о том, что Рен вполне мог быть такой же обузой для своих родителей, как сам Хакс – для своего отца, пришла из ниоткуда и почему-то беспокоила и никак не желала уходить, но анализировать, откуда и почему она взялась, у него не осталось сил. Было куда проще думать о Рене, как об избалованном негодяе, чья тяга к насилию и разрушению – всего лишь следствие истерики из-за того, что когда-то давно мамочка не купила ему на шестнадцатилетие звездный крейсер. - Чего ты добиваешься на самом деле? - пробормотал Хакс еле слышно. - Что хочешь получить? Власть? Или это месть всей Вселенной за то, что Кайло Рен в итоге стал тем, кем стал? Морщина на лбу Рена стала глубже, закрытые глаза быстро задвигались под покрасневшими веками. Возможно, он видел сон, в который вплелись сказанные Хаксом слова. Внезапная идея пришла Хаксу в голову – он склонился ближе и прошептал Рену на ухо: - Ты же понимаешь, что не сможешь управлять этой галактикой без меня. Я тебе нужен. Ритм дыхания Рена изменился, и на какое-то мгновение Хакс решил, что разбудил его – но, быстро отодвинувшись, увидел, что это не так. И все же кое-что изменилось – лицо Рена разгладилось, опять став мальчишески-юным, даже рот расслабленно приоткрылся, потому что он не стискивал больше челюсти. Хакс озадаченно моргнул – Рен его слышал? А если слышал – какие семена эти слова посеяли в его разуме, одурманенном болью и ядом? Вздохнув, он попытался встать на ноги, но тут же рухнул обратно из-за накатившей волны головокружения и резкой слабости. Почему-то затошнило, горло и язык обожгло кислотой, а рот наполнился вязкой, горькой слюной. Хакс медленно и глубоко задышал, пережидая приступ, но и потом не рискнул подниматься, чтобы не усугубить свое состояние – только осторожно повернулся и устроился на койке так, чтобы прижаться спиной к стене и расслабить напряженные мышцы. Места, чтобы закинуть ноги на матрас, вполне хватило, хотя для этого маневра пришлось прижаться к Рену почти вплотную – к счастью, его рана оказалась с другой стороны от Хакса. Он чувствовал горячечный жар тела Рена даже сквозь двойной слой одежды и твердо сказал себе, что посидит так еще только одну минуту – чтобы переждать собственный приступ слабости и посмотреть, поможет ли внутривенное вливание сбить температуру у Рена, или же все было напрасно, и скоро он станет свидетелем предсмертной агонии. Вот только о том, что он будет делать в последнем случае, и будет ли делать что-нибудь вообще, Хакс думать не хотел и не мог. Он намеревался не поддаваться усталости и ни в коем случае не закрывать ставшие свинцовыми веки – нужно было внимательно наблюдать за состоянием Рена, чтобы вовремя среагировать, проверять капельницы да и вообще быть начеку на случай, если кто-нибудь или что-нибудь начнет ломиться в двери. Но от его благих намерений не осталось ни следа буквально через несколько минут – Хакс сам не заметил, как темнота окутала его мягким коконом и увлекла в глубины сна. *** - Что ты здесь делаешь? Хакса удивил не столько вопрос, сколько голос, его задавший, который, казалось, звучал одновременно отовсюду. Обернувшись, он увидел за спиной приоткрытую дверь, залитую ослепительным бело-голубым светом. В ее центре, почти невидимое в безжалостных лучах, корчилось и трепетало какое-то темное пятно – вот оно скользнуло в щель между створкой и косяком и исчезло. Хакс шагнул за ним, словно притягиваемый невидимым магнитом. Когда он перешагнул порог, свет вдруг исчез, сменившись мягким сумраком, и Хакс обнаружил, что оказался в тронном зале на борту Превосходства. У подножия трона, глядя на него снизу вверх, стоял Рен. Обшивка корабля отсутствовала начисто – там, где полагалось быть крепким перегородкам, царил бесконечный мрак космоса. Вокруг плавали звезды, медленно дрейфуя вокруг Рена. Одна красная планета зависла прямо позади трона. - Что ты здесь делаешь? - повторил Рен. Но голос исходил не от его высокой неподвижной фигуры, а откуда-то позади Хакса. Он обернулся и столкнулся с возникшим из ниоткуда Реном буквально нос к носу. Выглядел Рен ужасно – те же фиолетовые тени на мертвенно-бледном лице, спутанные, мокрые от пота волосы и пустой измученный взгляд. И все же в этих больных глазах, обращенных на Хакса, искрами вспыхивали недоумение и обеспокоенность. Хакс понял, что отвечает ему, хотя не собирался ничего говорить: - Чтобы удержать то, что принадлежит мне по праву. - Трон? - спросил Рен, чуть склонив голову набок и переводя взгляд за спину Хаксу. Пройдя мимо, он сделал несколько шагов вперед и остановился на том самом месте, где Хакс увидел его впервые. Только тогда, пожалуй, бросилось в глаза, что одежда Рена - новая, чистая, на ней нет ни следа от когтей тварей и крови. Хакс молча смотрел на него в ожидании, что будет дальше. Рен оглянулся через плечо – небрежно, чтобы только поймать его взгляд. - Ты не сможешь управлять этой галактикой без меня, - сказал он. И вдруг развернулся всем корпусом и протянул Хаксу руку ладонью вверх.