***
Гермиона прижалась спиной к подлокотнику дивана, просунув замерзшие пальцы ног под бедро Драко. — Я не понимаю, чем тебе не нравится Райли. Драко усмехнулся, пренебрежительно махнув рукой в сторону телевизора. — Потому что он создан только для того, чтобы стать безопасным вариантом. Мерлина ради, она Истребительница! Она никогда не выбирает лёгкий путь. — Именно так, — кивнула Гермиона. — Ей пришлось слишком быстро повзрослеть, вся её жизнь была посвящена боли и смерти. Разве она не заслуживает перерыв? Чего-то лёгкого хоть один раз? Драко усмехнулся. — Если она хочет отдохнуть, то пусть отправляется в чёртов отпуск. Её отношения слишком важны. Она сама говорила, что ей нужна боль, борьба и страсть. Ей нужна тьма. Это часть неё. — Даже в любви? — Особенно в любви! Закончить с каким-то невзрачным парнем? Нет, ты выше этого, намного выше. Гермиона молча уставилась на него, но Драко как ни в чём не бывало смотрел на экран, даже не подозревая, что только что сказал. — О чём мы говорим? — тихо спросила она. — Я говорю о Баффи, — повернулся он. — Ты уверен? Он устроился поудобнее и снова отвернулся. — Конечно. — Это из-за свадьбы? Он закатил глаза и вздохнул. — Я уже говорил, меня вообще никак не волнует предстоящая свадьба Святого Поттера. — Я расскажу им в ближайшее время, я обещаю. Это событие просто не было бы… — Подходящим моментом, да, помню. — Драко выключил телевизор и встал на ноги. Развернувшись на диване, Гермиона смотрела, как он ходит по комнате. — Если я правда рассчитываю исправить всё с Роном… — О, блядь, — пробормотал Драко, качая головой. — Я думала, ты поймёшь, — её голос стал твёрже. — И я бы понял, если бы речь шла действительно о твоём желании, а не о попытке в очередной раз защитить Уизли! — Я ранила его, Драко! — Гермиона тоже вскочила с дивана. — Разве ты не понимаешь этого? Сейчас не время сыпать соль на рану, не тогда, когда мы только… — Ты ранила его, — повторил Драко, кивнув. — И я так полагаю, Поттера ты взяла силой, да? — Что? — непонимающе переспросила она. — Приворожила? Или, может, сбила с ног, и он потерял сознание? — О чём ты говоришь?! — Поттер абсолютно добровольно являлся участником всего, что между вами произошло, — прокричал Драко, указывая на неё пальцем. — Та же боль, то же предательство. Гермиона открыла рот, чтобы поспорить, но не смогла произнести ни звука. Это было правдой. — И напомни мне, пожалуйста, сколько лет Уизли потратил на наказание Поттера? Гермиона покачала головой. — Я не слышу тебя, Грейнджер! — сказал Драко, поднеся руку к уху. — Нисколько, — ответила она наконец. — Нисколько, — согласился Драко. — Он съехался со всем этим выводком на следующий же день после финальной битвы, если в Пророке не ошиблись. — Гарри нужно было куда-то пойти после всего этого! Ему нужна была семья! Он не мог вернуться в пустой дом! — прокричала она. — Такой же пустой, как этот?! — Драко обвёл рукой пространство вокруг, и Гермиона осмотрела гостиную родителей. — Ему нужна была помощь… после всего случившегося… — Ему нужна была помощь, а тебе нет?! — Это раз… — Открой глаза, Грейнджер! Поттера впустили в тёплый дом с распростёртыми объятиями, а тебя оставили на морозе. Его тон становился всё более ледяным с каждым словом. — Ты уже поняла почему? — не унимался Драко. Она молчала. — Давай, Гермиона! Ты же величайшая ведьма своего поколения, уверен, ты сможешь это понять. Она покачала головой. Она ненавидела, когда он так с ней говорил и особенно когда при этом ещё называл её по имени. — Нет? Что ж, тогда позволь просветить тебя, — его глаза сузились, — вы с Поттером сыграли в предательстве Уизли равнозначные роли, но Поттер не был тем, кого Уизли хотел трахнуть. Гермиона уставилась на него, сжимая челюсть. Не дождавшись ответа, Драко усмехнулся и пошёл к двери. Он сорвал куртку с вешалки и, не оглядываясь, бросил: — Передавай счастливой паре, что Т. Н. желает им всего самого наилучшего. Она закрыла глаза, когда дверь захлопнулась.***
— Я не совсем так представлял нас в подобной ситуации, но ты прекрасна. — Спасибо, Рональд. — Гермиона улыбнулась и взяла его за руку. — Ты и сам весьма ничего. Очередная натянутая струна пронеслась по воздуху, и она крепче схватилась за букет, когда они шагнули вперёд. Джинни отвела её в сторону перед церемонией и заверила, что сделала всё возможное в попытке убедить Молли, что Рону и Гермионе неуместно выходить вместе, но Гермиона лишь отмахнулась. В этом не было ничего неуместного. Несмотря на то, что в какой-то момент все, включая их самих, предполагали, что когда-нибудь они поженятся, они никогда не были парой. После всего произошедшего это казалось таким глупым. И она почувствовала облегчение оттого, что Рон был явно того же мнения, раз мог шутить о том, как представлял их собственную свадьбу. Как бы то ни было, церемония прошла прекрасно. Джинни сияла, и в глазах Гарри на протяжении всего времени стояли слёзы. Гермиона была невероятно счастлива за друга, наблюдая, как он принимает сотни гостей, которые хотели стать частью этого дня. Ничто не могло заполнить пустоту, которую оставляло отсутствие Джеймса и Лили, но лица старых членов Ордена, бывших однокурсников и практически всего отдела мракоборцев смягчали боль. Гермиона переводила дыхание после третьего подряд танца с Луной, когда Рон подсел к ней в баре. — Думал, сегодня вечером мы наконец сможем хоть взглянуть на этого Таинственного незнакомца. Она застыла. Вот уже целых пять минут она успешно не думала о ссоре с Драко, и напоминание об этом было некстати. — Боюсь, для него это было бы слишком, — сказала она, сделав глоток шампанского. — Вас, Уизли, может быть многовато. Рон улыбнулся и подтолкнул её локтем, очевидно пытаясь сделать это игриво. — Давай, Миона, хватит притворяться. — Притворяться? — переспросила она, повернувшись к нему лицом. Он закатил глаза. — По словам Джинни, вы с этим парнем якобы уже больше месяца встречаетесь, и ты всё ещё думаешь, что представлять его рано? — Я искренне не понимаю, каким образом тебя касается, что я делаю или не делаю, Рон. Он облокотился на барную стойку и наклонился к Гермионе. — Это касается меня, если ты используешь поддельного парня как предлог, чтобы не встречаться со мной. — Встречаться с тобой? — ошеломлённо повторила Гермиона. — Ты даже не предлагал, — как будто именно это было самой важной частью из того, что он только что сказал. Он просиял. — Завтра вечером? Ужин? Что скажешь? — Что? Нет, Рон. Конечно, нет. Я встречаюсь с другим. — Хорошо, достаточно, Гермиона, — весь его угодливый тон резко испарился. — Между нами всё не очень хорошо с тех пор… всегда, но я готов дать тебе второй шанс, если ты будешь разумна. — Дать мне второй шанс? Если я буду разумна? — Шок Гермионы сменился гневом, когда слова Драко снова прозвучали в голове. — Ты отвернулся от меня, Рон, — выпалила она. — Ты переложил всю вину на меня, в то время как Гарри был виноват в той же степени. Не то чтобы я заставляла его что-то делать! Рон становился краснее с каждым словом, но она уже не могла остановиться. — Мне жаль, что мы ранили тебя, но мы с тобой тогда не были вместе и никогда не были. Мы с Гарри не сделали ничего плохого. Он прищурился. — Гарри когда-нибудь рассказывал тебе, что крестраж показал ему, прежде чем я уничтожил его? — он практически шипел, посылая холодок по спине. — Н-нет. Нет, не говорил. Рон не отводил взгляд, и Гермиона пыталась подавить внезапное впечатление от того, как его глаза сверкают красным при свечах. — Он показал видение, моё видение, где вы вдвоём… вместе. Гермиона смотрела на него широко раскрытыми глазами. — Мысль о том, что вы вместе, о том, что ты выберешь его вместо меня… преследовала меня. Она овладела мной, когда я носил медальон. Это было всё, о чём я мог думать, до тех пор, пока не смог это больше терпеть. И мне пришлось уйти. Подальше от вас двоих. Во рту пересохло. Она хотела сделать глоток, но не могла пошевелиться. Рон жутковато усмехнулся. — Я и не подозревал, что, уходя, я превращаю этот кошмар в реальность. Он поднял свой бокал и залпом осушил его. — Ты прав, — хрипло ответила Гермиона. — Этого никогда бы не случилось, если бы ты не ушёл. Она наклонилась вперёд и из последних сил подняла подбородок. — Вероятно, если ты можешь простить себя за то, что бросил Гарри, то ты сможешь простить и меня за то, что я осталась с ним. Голова Рона откинулась назад как от удара. Гермиона кивнула и повернулась, чтобы уйти. — Ты действительно лучше будешь одна, чем со мной? — тихо спросил он. — Я лучше буду одна, чем с неправильным человеком, Рон. Но, как выясняется, я с правильным, — оглянулась она. — Гермиона, не надо… — усмехнулся он. — Это Малфой, — спокойно сказала она. — Человек, с которым я встречаюсь, — это Драко. Она на секунду испугалась, что глаза Рона вот-вот выкатятся из орбит, но затем его лицо расплылось в широкой улыбке. Он запрокинул голову и звонко рассмеялся. Так сильно, что весь раскраснелся, а из глаз полились слёзы. — О Мерлин, это было хорошо. Единственное, что ещё менее правдоподобно, чем этот Таинственный незнакомец, так это ты и Малфой. — Мы встречаемся, — отрезала она. — Мы проводим время вместе с Нового года. Рон продолжил смеяться, но затем увидел кого-то за её спиной. — Эй, Гарри! Джин! — позвал он. — Идите к нам. По-видимому, парень, которого скрывала Гермиона, — это Малфой! — О, ты теперь об этом рассказываешь? — обрадовалась Джинни. — Это здорово, Гермиона, — улыбнулся Гарри, положив руку ей на плечо. Гермиона и Рон одновременно уставились на них. — В-вы знали? — запнулась Гермиона. — Ну, — начала Джинни. — Конечно, мы не знали наверняка, но… — Мы догадались довольно быстро, — закончил Гарри. — Как? — спросила Гермиона, её голос всё ещё звучал тонко. — О, я думаю, что это был «многолетний» опыт? — ответила Джинни, взглянув на Гарри. — Правильно, да, «проверено многолетним опытом» и «он тот ещё мудак», — подтвердил Гарри. — Ну правда, Гермиона, сколько людей открыто не любили тебя? — Соедините это с умопомрачительным сексом, — добавила Джинни. — В смысле, от него же прям веет этим, понимаете? Гарри горячо закивал. Рон подавился, и Гермиона вдруг вспомнила, что он всё это время стоял рядом. Когда она повернулась, его румянец от смеха полностью исчез и лицо окрасилось в болезненный тёмно-серый. Она усмехнулась и, решив дать ему ещё немного времени прийти в себя, посмотрела на Гарри: — Тогда в лифте я подумала, что ты можешь решить, будто это Тео. Гарри улыбнулся. — Нотт? Не, у тебя не могло быть никаких доказательств, что ты ему не нравилась. Вы за всё время в школе едва ли парой слов обменялись. Гермиона пожала плечами. Так и было. — Но было совершенно очевидно, что он, по крайней мере, знал, кто это был, — самодовольно добавил Гарри. — И круг сильно сузился. Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но Рон, наконец, обрёл дар речи: — Ты действительно встречаешься с Малфоем? — Да, — выдохнула Гермиона, чувствуя невероятное облегчение. — И мы очень счастливы вместе, — улыбнулась она. Но тут её поразила внезапная мысль. — На самом деле, мы немного поссорились накануне, поэтому мне, вероятно, стоит идти. Она шагнула вперёд и обняла Гарри и Джинни за плечи. — Поздравляю. Я так люблю вас обоих. — Мы тоже любим тебя, — в унисон проговорили они. Гермиона повернулась обратно к Рону и поддалась сиюминутному порыву, взяв его за руки. — Подумай о том, что я сказала, хорошо? — Он оцепенело кивнул, и она мягко улыбнулась. — Хорошо, тогда я ухожу, — объявила она. Гермиона повернулась на месте, и вслед ей раздался голос Джинни: — Передай Малфою, что мы всё же ждём подарок!***
Драко отсчитал три звонка, прежде чем взял трубку. Он попытался изобразить безразличный тон, как будто не смотрел на это адское устройство каждые пять минут в течение последних двух дней. — Здравствуйте? — Это было очень убедительно, — сообщила ему Грейнджер с отчётливой ухмылкой в голосе. — Как будто ты и не сидел последние два дня перед телефоном в ожидании звонка. Мерлин, проклятая невыносимая ведьма. — Возможно, вы ошиблись номером, — протянул он. — Я не знаком ни с кем, кто бы был настолько глупым, чтобы думать, что это приемлемое начало извинений. Следовало признать, что он перегибал. Очевидно, именно ему и следует извиниться в конце концов, но она всегда прекрасно знала, как сбить его с толку. — О, виновата, — легкомысленно произнесла она. — Видите ли, я пыталась связаться со своим парнем. Например так. У Драко перехватило дыхание. Парень. — …но если это не он… — нерешительно продолжила Грейнджер. Он прочистил горло. — О, ну, тогда я полагаю, что это может быть и тот номер. Было что-то необъяснимо приятное в том, как отчётливо в тишине слышалась её улыбка. Эти маглы действительно знают, что делают. — Могу ли я зайти? — спросила она через мгновение. — Я настоятельно рекомендую тебе это сделать, — ответил он, тоже улыбнувшись. Не успел он выключить телефон, как она появилась перед ним. Драко усмехнулся, разглядывая её. Локоны сплетались в элегантную причёску, а зелёное платье подружки невесты струилось по телу до пола. Очевидно, она пришла прямо со свадьбы. — Слишком официально для извинений, Грейнджер, — сказал он, вскинув бровь. Она приподняла подол платья и оседлала его на диване, крепко обняв за плечи и прошептав на ухо: — Ты был прав. — О, мне нравится, как это звучит, — он игриво передёрнул плечами. — Повтори ещё раз. Он повернул голову, подставляя другое ухо. Она закатила глаза, но прижалась к нему губами. — Ты был прав во всём, Драко. — Мм, осторожнее, Грейнджер, к этому можно привыкнуть. — Не привыкай, — ухмыльнулась она, сцепив руки на его затылке и откинувшись назад, чтобы посмотреть на него. Её лицо тут же стало серьёзным. — Ты был прав насчёт Рона. Я позволила ему оттолкнуть меня, потому что чувствовала себя виноватой, но Гарри, Джинни и другие Уизли могли бы защитить меня. Они были нужны мне, и они меня подвели. Он кивнул. Боже, было так приятно услышать, как она наконец-то признаёт, что не была во всём виновата. — И да, он относился ко мне хуже, чем Гарри, потому что хотел меня себе. Драко снова кивнул. — Он… эм… ну, он попытался пригласить меня на свидание сегодня, — застенчиво проговорила она. — Этот скользкий гад! — прорычал Драко, пытаясь встать на ноги. Но Грейнджер надавила на плечи. — Я сказала ему, что я с тобой. Драко замер. — Со… мной? — переспросил он. — Именно со мной? Она кивнула. — Я рассказала ему о тебе. И Гарри, и Джинни тоже. Ну, они и так знали, но да. — Ты назвала мою фамилию? Она снова кивнула. — И имя. — Как он отреагировал? — оживился Драко, представляя разыгравшуюся сцену. — Ну, он выглядел так, будто поперхнулся воздухом… Драко издал довольный гул. — Но это могло быть связано с тем, что Джинни использовала слова «умопомрачительный секс», — продолжила она. Он рассмеялся, обхватив руками её талию. — Теперь это лучшее начало извинений, которое я когда-либо слышал. — Извини, — пробормотала она ему в плечо. — Я должна была рассказать им об этом раньше. Меня не должно было волновать, что думает Рон. — Всё в порядке, — Драко нежно положил руку ей на затылок. — Я знаю, что ты просто пыталась избежать конфликта. Я не должен был подталкивать тебя. И мне стыдно за то, как я говорил с тобой. Я был зол и вымещал это на тебе. Он почувствовал, как она кивнула. — Всё в порядке. Драко хотел добавить что-то. Сказать, что он никогда не позволит этому повториться. Но он не хотел давать обещаний, которые не мог выполнить. Он ещё никогда ни с кем не испытывал ничего подобного, и предугадать, что он будет или не будет делать, казалось невозможным. Поэтому он сказал единственное, в чём был уверен. — Я постараюсь быть лучше. Грейнджер прижалась к нему щекой. — Я знаю, что будешь. — Как… твой парень? — он откинулся назад, чтобы взглянуть на неё. — Если хочешь, — застенчиво улыбнулась она. Драко запустил пальцы в её волосы и прижался к губам. — Хочу, — прошептал он.***
Гермиона поцеловала его в ответ, но через мгновение отстранилась. — Запомни, на чём мы остановились. Действие амортизирующего заклинания закончилось, и эти туфли убивают меня. Она соскользнула с его колен и повернулась, отложив клатч на журнальный столик и тут же заметив небольшую миску, наполненную различными предметами: веточками, хвоей, чем-то похожим на сушёные ягоды и желудями. — Драко… Ты сам собирал этот попурри? — произнесла она дрожащими губами. Он наклонился вперёд, нахмурившись. — Да, но пахнет не очень сильно. Тебе придётся показать мне, где ты берёшь их. — Он нежно поцеловал её в макушку, прежде чем сесть обратно. Гермиона закрыла глаза, и её сердце сжалось. — Я могу сделать для тебя. Она откинулась назад, чтобы выскользнуть из серебряных босоножек, и увидела телевизор. — Финал второго сезона? — спросила она, расстегнув застёжки. — Мы его уже смотрели. — Он хорош, — пожал плечами Драко. Она улыбнулась и прижалась к его боку. Её пальцы слегка пробежались по линиям Метки. — Согласна.***
Палочка так сильно трясётся в руке, что он боится уронить её. Ничего нельзя будет изменить, если он всё же уронит её. Они никогда не позволят ему забыть. Боль в руке ослепляет. Чёрные пятна плывут перед глазами. Он почти не видит. Неясные очертания впереди стонут от боли. Все в комнате глумятся, кричат. Кроме него. Эти красные глаза сидят и молча наблюдают за его слабостью, его страхом, поглощая его целиком. Затем очертания поднимаются, и они уже рядом. Удар по щеке, и он уверен, что кулак пробьёт ему череп. Он падает на землю. Всё стёрлось. Только темнота. Темнота и голоса. Очертания теперь кричат тоже. «Трус. Слабак. Сражайся со мной. Дай отпор. Ты ничто. Пустая трата пространства. Ничего не стоишь». Бьёт его. Лёгкие не справляются, он не может дышать. «Разочарование. Ни на что не годен. Дай отпор. Трус». Его пинают по лицу. Изо рта льётся кровь. Снова. У него почти оторвано ухо. Снова. Щека прогибается. Это убьёт его. Они позволят ему убить его. Может быть, если найти силы, чтобы произнести заклинание, боль в руке прекратится. Он не уверен, но должно сработать. Это должно прекратиться. Так продолжаться не может. Это сведёт его с ума. Может быть, поэтому они все сумасшедшие. Он поднимается с пола и взмахивает палочкой. Он всё ещё трясется, но на этот раз от ярости. Ярость на то, что он тут оказался, что всё кончено для него. У него никогда не было шанса. Так и не удалось ничего исправить. Последняя ночь этой жизни. Любой жизни. Он кричит, когда магия вырывается из него, забирая с собой частичку его души. — Драко! Драко, это Гермиона. Это Грейнджер. Это сон. Вернись ко мне, это сон. Он вздрогнул, когда руки схватили его — вероятно, это очертание добралось до него. Но руки были неправильными. Маленькими, мягкими, нежными. — Это июль 2000 года, война закончилась уже более двух лет назад. Ты в своей квартире в Лондоне. Ты в безопасности. Я с тобой. Это Гермиона. Это Грейнджер. Он сморгнул темноту, омрачающую зрение. Лампы включены, и он мог разглядеть комнату. Руки зажаты телом, прижимающимся к нему сверху. Он обхватил его руками, дрожа. — Ты чувствуешь это? Одеяло из волос опустилось на лицо, скользя по щекам, подбородку и лбу. В носу защекотало, и он резко вздохнул. Ваниль. — Всё в порядке, ты в порядке, — бормотала она, нащупывая палочку. Она призвала свою маленькую сумочку и начала в ней что-то искать. — Попробуй это, — она просунула что-то ему между губ. Прохлада мяты тут же хлынула через рот к пазухам, рассеивая туман в голове. Грейнджер. Он широко распахнул глаза и наконец увидел её. — Ты вернулся? — спросила она. — Да, — ответил он хриплым от сна и крика голосом. — Ты хочешь поговорить об этом? — Нет, — твёрдо сказал он, крепко сжимая правой рукой левое предплечье. Его руки были за её спиной, но он был уверен, что она знает, что он делает. Однако ему больше ничего не оставалось. Она всё ещё горела. — Что тебе нужно? — Только это, — выдохнул он и протянул руку, чтобы мягко надавить на затылок, укладывая её голову на свою грудь. — Мне нужно только это.