***
Гарри добавили на Facebook в группу «The Guardian» для тех, кто собирался лететь в США. Парень просматривал новые поступающие сообщения в чате, пытаясь найти слова для своего первого месседжа. — Покажи, кто с тобой летит? — попросила Шарлотта. Тот открыл список участников, просматривая страницу каждого. Здесь было много разных ребят, и они все были старше Гарри. — О, гляди какой цвет волос у этой девушки! Я себе такой же сделаю, — прокомментировала Чарли, тыча пальцем в экран ноутбука на девушку с яркими фиолетовыми волосами, — А вот этот парень горяч, посмотри только, — Шарлотта буквально вырвала лэптоп из рук Гарри, открывая главную страницу некоего Зейна Малика. — Он горяч, но не в моём вкусе, — ответил Стайлс, листая серию снимков парня. — Что у тебя за вкус такой, Гарри? А это ещё кто такой? — спросила Шарлотта, переходя по страницам участников. — Это Луи Томлинсон. — Луи? Тот самый? Он тоже туда едет? — спросила Шарлотта. На удивление Гарри, она помнила кто это. — Я вообще не думал, что он там будет. Луи — один из наших менторов, как я понял, несколько лекций он проведёт сам. — Ох, Гарри, не повезло тебе… — хищно улыбнулась Чарли. — Это ещё почему? — удивился кудрявый. — Ну, мужчина твоей мечты, а тебе светят исключительно профессиональные отношения. — Я туда еду учиться и работать, а не общаться с Луи. Тем более, мы все разъедемся по городам, поэтому не думаю, что нам удастся с ним особо поговорить. Буквально на днях Стайлс получил на свою почту письмо с описанием подробного плана его пребывания в Америке. Первые три дня он проведет в Сиэтле, затем поедет в Аризону на съёмки локальных мест с парнем Найлом, а затем вернётся обратно в Сиэтл, где все участники примутся за монтаж отснятых кадров. После редактуры будет финальный показ и прощание. Откуда Гарри знал некого Луи Томлинсона? Тот был основателем интернет-издания «The Locust», но последние несколько лет занимался тем, что ездил по разным странам и городам со своими лекциями и выступал на конференциях. Однажды Луи пригласили в качестве лектора в университет Лидса, где они и повстречались. Стайлс слышал ранее про Томлинсона и следил за его изданием, но никогда не был близко знаком с системой подобного вида СМИ. Гарри тогда был лишь на втором курсе университета английской филологии и присматривался к тем профилям, которые его интересуют. В итоге он набрал множество лекций и семинаров, связанных с журналистикой, рассчитывая, что в дальнейшем свяжет именно с ней свою жизнь. На лекцию Луи собрался практически весь зал, с напряжением ожидая приезд журналиста. В аудиторию первым зашёл декан, а за ним уверенной и сильной поступью двигался Луи Томлинсон. Про него знали все приближённые к миру британской журналистики, поэтому в аудитории было совсем мало лингвистов и очень много студентов, которые решили перейти «на сторону зла». Луи Томлинсон и его команда снимали острые репортажи, ездили в различные точки мира и никогда не находились в тени. В зал журналист зашёл в узких джинсах, свободной белой футболке и легкой джинсовой куртке сверху. За его спиной на одном плече висел рюкзак, а из кармана брюк виднелся телефон. Его волосы были в полнейшем беспорядке, а глаза прикрывали авиаторы. — Всем привет! — улыбнулся Луи, небрежно оставляя свой рюкзак на преподавательском столе и снимая очки. Следующее слово было за деканом. — Как вы все знаете, сегодня Луи Томлинсон почтил вниманием наш университет специальной лекцией для начинающих журналистов, — речь декана прервал гул голосов новых ребят, забегающих в аудиторию. В зале не хватало мест, все сиденья были заняты, но Гарри был из тех, кто пришёл одним из первых, в ожидании полезной лекции от журналиста. — Луи Томлинсон — основатель интернет-издания «The Locust», и сегодня он сможет поделиться своими знаниями с нашими многообещающими студентами. Гарри достал свою ручку и блокнот, находясь в ожидании умопомрачительных советов от мистера Томлинсона, как и остальные студенты. Декан передал слово Луи и отошёл в конец зала, следя за поведением студентов. — Да, кхм, всё верно. Меня зовут Луи и я, прошу заметить, один из основателей «The Locust». Я не единственный его создатель, данную платформу я запускал вместе с Лиамом Пейном, после того, как нас выперли из универа, — по залу прошёлся тихий смех, на что Луи удовлетворительно усмехнулся, чувствуя, как всё внимание принадлежит только ему, и продолжил свой рассказ. Томлинсон вылетел из высшего учебного заведения ещё на втором курсе. Ему надоели лекции, семинары и преподаватели, поэтому он перестал видеть хоть какой-то толк в обучении и перестал ходить на занятия. После того, как Луи провалился по всем зачётам, его отчислили. Он рассказал, как пытался найти работу в сфере журналистики, но к парню без образования не относились серьёзно, да и шатена, по итогу, не всё устраивало. Это продолжалось до тех пор, пока Томлинсон не уговорил своего уже бывшего одногруппника попробовать запустить своё издание. Лиам с радостью, но с некой опаской согласился на авантюру Луи. Первые взносы оплачивались стипендией Лиама и мелким заработком Томлинсона. В тот период голубоглазый парень переехал жить в маленькую съёмную студию Лиама, спал на полу в гостиной днём, а ночью подрабатывал барменом в клубе. — Повторять всё это я никому не посоветую. К счастью, на тот период мой отчим мог обеспечивать мою маму и кучу моих сестёр, так что они не нуждались в моей помощи, и я решился на этот безумный поступок. В любом случае, будьте авантюрными. Но понимайте, что не всё может получиться… — рассказывал Луи, усаживаясь на преподавательский стол и игнорируя комфортный стул, демонстрируя всем свою бунтарскую сущность. Томлинсон продолжал рассказывать о том, как началась его карьера журналиста. Он всегда интересовался событиями в мире, писал какие-то заметки, публиковал небольшие статейки в школьной и студенческой газете, и в целом, был уверен в том, куда стоит двигаться дальше. Вместе с Лиамом они продолжали понемногу зарабатывать, параллельно обустраивая свой сайт и заполняя его материалами ещё до официального открытия. — Мы думали только об интернете и понимали, что основная движуха сосредоточена в сети. Мы даже не рассматривали печатные медиа, хотя эти старички ещё долго будут занимать большую часть британских СМИ, — продолжал рассказывать молодой человек. Сайт не бомбанул, как того ожидали Пейн и Томлинсон. Бывшие однокурсники периодически интересовались деятельностью Луи, но чаще всего этого происходило ради смеха. Пока один из их аналитических материалов не выстрельнул. — Статью прочла «Мэри Дежевски» и твиттнула в свой блог. То есть, вы можете себе представить? Сидят несколько человек в маленькой квартире Лиама, пытаются что-то создать, не зарабатывая на этом ни цента, и тут приходит оповещение, что Дежевски к себе запостила нашу статью. Мы вообще не поняли, что произошло, но на нас стали подписываться люди, аналитика сайта выросла в тысячи раз! Поэтому, ребята, социальные сети — очень важная вещь. Изначально мы с Лиамом ставили на интернет, и получилось, что выстрелили мы благодаря твиттеру. Луи продолжал рассказывать о своей работе, держа каждого в зале в напряжении. Сейчас «The Locust» продолжают публиковать специальные репортажи и проекты, чередуя их с новостями, и с каждым днём находят всё большую аудиторию. Несмотря на это, Гарри знал, что издание Луи зачастую пишет провокационные материалы и не один раз оказывалось замешано в крупных скандалах. Поэтому приход Томлинсона в стены университета был ещё более волнующим. На самом деле, студенты даже не верили, что Луи появится в их здании — уж слишком страшным казался этот человек в системе медиа. Репортёр продолжал разговаривать с аудиторией, теперь уже отвечая на заданные студентами вопросы. Он говорил на серьёзные темы, рассказывал о своём опыте, но в тоже время не забывал шутить. — Журналисты — самые пьющие люди, честное слово. И самые курящие. Потому что с таким потоком информации и загруженности вы не сможете по-другому держать контроль над ситуацией. А может, это только наши ребята в издании такие, не знаю, — вновь усмехнулся Луи, вызывая смешки по аудитории, — конечно, нужно понимать, в какой сфере журналистики вы предпочитаете работать: аналитическая или художественно-публицистическая, а возможно, это радио или телевидение. Но вы должны осознавать, что вам всегда нужно находиться в тонусе. Вы должны быть подписаны на множество групп и сайтов и отслеживать новости каждодневно. Вы не сможете отдыхать на выходных и выключать телефоны, потому что даже в воскресенье монархия способна объявить о смерти Королевы Елизаветы, и вы обязаны в ту же минуту создавать контент. Гарри хотел задать вопрос, но медлил, в то время как остальные продолжали спрашивать Томлинсона: «Сколько можно заработать в журналистике?», «Стоит ли углубляться в журналистику, если основной профиль — английская литература?», «Что ждёт журналистику в Великобритании дальше?», «Чем плох или хорош BBC?». Стайлс набрался сил и поднял свою руку. Луи обратил внимание на парня и дал ему слово. — Привет. Кхм, меня зовут Гарри Стайлс. У меня вопрос: как ты понял, что тебе нужно развиваться в интернет-журналистике? — Хм, не знаю. Хороший вопрос, — на секунду задумался Луи, касаясь пальцами подбородка, — на самом деле, всё произошло как нечто само собой разумеющееся. Я никогда не сидел в комнате и не задавался вопросом: «Что же меня интересует на самом деле?» Ты не знаешь, куда двигаться и чем заниматься? — спросил Луи, слегка сужая глаза, будто пытаясь прочитать мысли кудрявого. — На самом деле, я чувствую, что меня тянет везде и всюду, но куда двигаться, я пока не понимаю. — Давай поточнее. Где ты уже пытался себя реализовать? — Мои видеоролики недавно приобрёл местный телеканал, но я никогда не видел себя на телевидении. Я фотографирую, но не рассчитываю, что это станет основным видом моей работы. А ещё я люблю слушать радио и хотел бы когда-нибудь услышать себя в эфире. — Ох, Гарольд, — кудрявый неуверенно глянул Луи в глаза, думая, что Томлинсон спутал его имя, — мир слишком огромный, чтобы пытаться сконцентрироваться на чём-то одном. Сейчас ты учишься, закрываешь практику, получаешь стипендию и можешь наслаждаться всем этим. Не забивай свою кудрявую голову, серьёзно. Двигайся туда, куда тебя несёт на данном этапе. У тебя сейчас нет ограничений, ты можешь быть тем, кем захочешь… — закончил свою маленькую речь Луи. Гарри слегка улыбнулся, и решил напомнить о правильности своего имени. — Меня зовут Гарри, не Гарольд. — Прости, дорогой. Я ответил на твой вопрос, Гарольд? — закатил глаза Луи, начиная искать другого студента, который поднимал руку в надежде задать вопрос журналисту. — Да, вполне, — серьёзно ответил Гарри и уселся обратно на своё место.***
Шарлотта и Стайлс продолжили изучать список журналистов. Через какое-то время участники стали добавляться в друзья к Гарри на Facebook, пока в конце не пришел запрос от Луи. Стайлс принял его, не рассчитывая, что Томлинсон может помнить кудрявого. Гарри складывал свои рубашки в небольшой чемодан, а Чарли тем временем лежала на его кровати, не понимая, зачем Стайлс берёт столько одежды с собой. — Вот знаешь, я начинаю вспоминать все те рубашки безумных расцветок, которые ты носил в школе. И не понимаю, почему я раньше не сообразила, что ты гей. — Гарри усмехнулся, складывая ярко розовую в белый горошек рубашку в чемодан. После того, как парню был выслан билет до Сиэтла, кудрявого начали терзать странные вопросы: вдруг он потеряется в огромном аэропорту? Будет глупо выглядеть перед преподавателями на лекциях, чьи книги он проходил в университете? В этом году главной темой для съёмок видео в медиашколе были люди, которые на добровольной основе делают что-то важное для своего города. Каждый год тема съёмок менялась, и на этот раз звучала она крайне вдохновляюще. Один из участников — Найл Хоран — был из Ирландии. На его странице в Facebook было много селфи на фоне ирландских пабов, а сам он создавал образ доброго и позитивного человека. Как понял Гарри, у Найла был свой блог на YouTube. Некоторые видео Хорана смогли набрать по шестьсот тысяч просмотров. У парня были обесцвеченные волосы, а по акценту из его роликов было понятно, что тот родом из Дублина. Зейн Малик, тот самый парень, который так сильно понравился Чарли, был куратором медиашколы и, судя по сообщениям в группе, был близко знаком с Луи. 16:19 Луи Томлинсон: Я прилетаю к 20:30. Боюсь, что времени на выпивку у меня не будет, так что, @zaynmalik, с тебя пиво. Пользоваться баром в комнате отеля я отказываюсь, будешь платить сам. 16:25 Зейн Малик: Ребята летят в медиашколу, а не напиваться. Ты будешь их учителем и должен подавать пример. 16:26 Луи Томлинсон: Отмазки не принимаются. Когда я прилечу, пиво должно быть уже в отеле! Зейн продолжал отвечать Луи, но Гарри уже перестал отслеживать сообщения. Потихоньку в группу начали писать и другие ребята, вливаясь в собранный коллектив. В глаза бросался тот факт, что Стайлс был самым младшим в команде. Конечно, разница была небольшая, и в основном возраст ребят не превышал тридцать пять лет, но ему всё равно было немного не по себе. Ещё в аэропорту в зале ожидания Хоран нашёл Стайлса, сбивая его с ног своей мощной энергетикой. Найл оказался солнечным человеком, который заключил Гарри в объятия при знакомстве, будто они старые друзья, которые не видели друг друга много лет. Стайлсу не всегда было уютно в присутствии настолько общительных людей. Найл много говорил и мало спрашивал, в чём, однозначно, был плюс для Гарри. Но всё же, на определённые вопросы кудрявому приходилось отвечать. Как и предполагал Гарри, Найл был родом из Дублина, но много времени проводил в Британии из-за своей работы. Найл начал снимать небольшие интересные видео для YouTube про Ирландию, путешествуя по городам страны. Энергетика Хорана стала настолько привлекать аудиторию, что со временем его видео просочились в английский сегмент и парень стал снимать туристические видео из других городов Британии, путешествуя даже по небольшим населённым пунктам. Со временем у него начали приобретать рекламу и даже предоставлять бесплатный ночлег в отелях или обед в дорогих ресторанах за то, что они будут упомянуты в его видео-блогах. Последний месяц, по словам ирландца, тот провёл в Лидсе и ближайших окрестностях, снимая свои видео и изучая общепит города. Поэтому, по стечению счастливых обстоятельств, вылетали они вдвоём из одного города, а это значило, что скучно Гарри во время полёта не будет. В самолете они сидели вдвоём. Обычно при перелете Стайлс быстро засыпал и мог проспать несколько часов, вплоть до посадки. Но сидя рядом с Хораном, поспать кудрявому не удалось. Найл рассказал, о том, как он прожил последний год в Англии, пытаясь расширить свой блог, снимая видео с другими блоггерами или запуская новые интересные рубрики. Хоран скучал по Ирландии и рассказывал о потрясающей зелёной природе, которую нельзя найти в Лидсе. Гарри, в свою очередь, рассказывал о своём опыте путешествия по Италии, учёбе в университете и о музыкальной группе. Стайлс даже включил пару записанных композиций для Хорана в наушниках, и Найл уверял студента, что его группу ждёт огромный успех. Кудрявый не поверил. В дороге они провели почти десять часов, и Гарри чувствовал себя максимально уставшим. Даже Найл к концу их полёта был разбитым и тихим, хотя Стайлс про себя ехидно отметил, что, возможно, у Хорана наконец-то закончились истории. Прилетели они к девяти часам утра, совсем немного поспав ночью. Получив свой багаж, ребята отписались в группе, что спокойно долетели и теперь ждут остальных участников медиашколы. К тому времени прибыли ребята из других городов Британии, так что компания журналистов стала расширяться. Гарри пытался запомнить имена всех присутствующих, но с каждым новым человеком становилось всё сложнее. Были те, кого он уже запомнил по фотографиям и страницам в Facebook, но некоторых он всё ещё плохо знал. — Привет. Меня зовут Тамара, — представилась парням девушка с яркими фиолетовыми волосами, протягивая руку для пожатия. В её речи наблюдался явный акцент. — Хей, привет, Тамара. Я Найл, а это Гарри. Ты откуда? — вступил в разговор Хоран, так же, как и Гарри, уловив, что английский язык для девушки не родной. — Я из Испании и совсем недавно перебралась в Эддинбург, — улыбнулась девушка. Её глаза были яркого голубого цвета, а сама она излучала доброжелательность и уверенность. На ней была широкая футболка с логотипом группы «Nirvana», которая демонстрировала всем вокруг принадлежность к гранж-культуре. Найл стал рассказывать Тамаре о том, что давно мечтает побывать в Испании, а девушка же в свою очередь пообещала Хорану размещение парня у себя в квартире, как только тот прилетит в её родной город. Гарри искренне не понимал, как можно настолько быстро налаживать контакт с людьми. За счёт того, что Стайлс был скрытен, незнакомцы воспринимали парня, как заносчивого и чересчур самоуверенного человека. Он честно обещал Шарлотте, что будет заводить новые знакомства в Соединённых Штатах и открыто общаться с людьми. На деле же клятва не сработала, и Гарри снова терялся, повстречав анонимов. Стайлс продолжал запоминать только что прибывших журналистов. Злая и нервная Эшли стояла у стойки багажа. Её чемодан остался в Глазго и ей пообещали вернуть его только через два дня. Девушка пыталась объяснить, что вся её одежда, ноутбук и камера остались в чемодане, и ей он нужен был уже сегодня, но помочь авиакомпании ускорить прибытие чемодана девушка не могла. Хоран пытался успокоить Эшли и пообещал ей поделиться своей одеждой. Парень, по-видимому, действительно мог найти общий язык с каждым. Ещё не успев познакомиться с девушкой, он уже был готов отдать той свой гардероб. Эшли была одета в простую майку с аниме рисовкой, а поверх была накинута кожаная куртка. Рукава были закатаны, так что каждый мог разглядеть множество татуировок, что украшали руки девушки. Еще несколько ребят продолжали знакомиться друг с другом и ожидали дальнейших действий от организаторов. К тому моменту, когда их компания была полностью сформирована, ребята вышли из здания аэропорта, где их встретил тот самый Зейн Малик. Парень выглядел намного свежее только что прибывших интервьюеров. Представившись всем и узнав о неприятной ситуации с потерянным багажом Эшли, Зейн пообещал постараться ускорить прибытие её чемодана. Малик был абсолютно расслаблен, дружествен и казалось, знал всех ребят поимённо. Гарри подумал, что, возможно, брюнету пришлось заранее заучивать имена и фамилии каждого участника перед этой встречей. Погода в Сиэтле была пасмурной, что совершенно не устраивало Гарри. Надеясь, что его ждёт яркое солнце и парни в шортах, Стайлс совершенно не был готов всё к тем же облакам. — Как будто и не улетали, ей-Богу! — возмущался зеленоглазый, обращаясь к Эшли и Найлу. Над их головами прогремел гром, и на носы участников начал капать дождь. Снова недовольно промычав, Стайлс морально начал готовиться к туману и затяжной американской депрессии. Спустя несколько минут за ребятами подъехали авто, и все двинулись в гостиницу, не успев намокнуть. Каждый из ребят старался разглядеть в окошке ту самую Америку, продолжая знакомиться и общаться друг с другом. Сиэтл ещё не был виден как на ладони, потому что аэропорт находился далеко от города, но всё равно, при каждом удобном случае, журналисты пытались выглянуть в окно. — Гарри, а ты чем занимаешься? — спросил некий Тайлер, который сидел рядом. На вид парню было лет двадцать шесть. Его кожа отливала бронзой, а карие глаза были почти чёрными. Волосы парня доставали ему до плеч, а резинка на руке значила, что волосы он распустил только недавно, давая голове отдохнуть. — Я ещё студент, — немногословно ответил Стайлс. — Ну, обычных студентов не принимают в медиашколу «The Guardian». Чем же ты выделился среди остальных заявок? — включилась в разговор блондинка Тейлор, поглядывая на ребят с переднего сиденья. Тейлор оказалась единственной, на ком затяжной перелёт никак не сказался. Её губы были ярко алого цвета, а кожа белоснежная, больше похожая на хрупкий фарфор. Её одежда не была помята, как у остальных ребят, а аромат её фиалковых духов распространялся на весь салон. — Мне это тоже интересно, на самом деле, — посмеиваясь, ответил Гарри и продолжил, — я пробовал себя в газете. Потом фотографировал для разных интернет-изданий, снимал видео, — неопределённо пожал плечами Стайлс. Тейлор заинтересованно оглядела Гарри и вернулась на исходную позицию, глядя на дорогу впереди. Путь до гостиницы составил сорок минут. К концу дороги ребята, которые пережили тяжёлый перелёт, стали более активными, а внутри заиграл адреналин от предстоящих событий. Гостиница находилась на территории кампуса Вашингтонского университета. Первое, что бросилось в глаза Гарри, — наличие распятий на стенах здания. Складывалось ощущение, что жильё им предоставляют не в гостинице, а в церкви. А их Гарри как раз-таки и не переваривал. Хоран вызвался жить с кудрявым, отчего Гарри стало спокойнее, потому что он переживал, кого к нему подселят в номер. Гостиница оказалась на попечении у католической семинарии Сиэтла, поэтому о религии здесь напоминало многое. Комната, в которую заселили Гарри и Найла, оказалась достаточно просторной. Стены были выкрашены в белый цвет, а занавески нежного голубого и лавандового оттенков на больших окнах придавали комнате яркости. Напротив двух небольших кроватей стоял телевизор. Поблизости также был стол из тёмного дерева, на котором стояли бутылочки воды, электрический чайник, несколько пакетиков чая, кофе и миниатюрные белые чашки. Возле кроватей также висело распятие, а на тумбочках лежали библии. Стайлс первым же делом спрятал библию подальше от своих глаз, закинув книжку в шкафчик. Найл отправился принимать душ, пока Гарри решил прогуляться по гостинице. За счёт новоприбывших, везде царил шум и гам. Журналисты проживали на втором этаже гостиницы, поэтому Стайлс решил спуститься на первый. Возле главного входа находилась едва прикрытая дверь, откуда доносился аромат сандала, настолько резкий, что перебивал запах утреннего кофе. Гарри заглянул внутрь и оказался в небольшой церквушке, которая была пристроена к гостинице. Запах сандала и скорбящая тишина мигом окутали Гарри и вызвали ворох воспоминаний. Стайлс мигом вышел из комнаты и с грохотом закрыл за собой дверь.***
Evanescence — Understanding (Wash It All Away)
Гроб, в котором лежала Энн, стоял посреди большой и просторной церкви. Гарри был в чёрном фраке, а Джемма — в платье-футляре. Похороны затягивались на несколько дней, потому что Дэз, отец Гарри, узнал о смерти жены, когда находился в Бирмингеме по работе. Ему удалось прилететь только через три дня, поэтому предстоящими похоронами пришлось заниматься самому Гарри, обращаясь в похоронное бюро. Джемма находилась в прострации и постоянно забывала, что её мать умерла. Иногда она начинала шутить или лихорадочно ходить меж скамей в церкви, и младший брат начал серьёзно опасаться за душевное состояние сестры. Робин прилетел уже в день похорон, поэтому ему оставалось только примерить фрак и доехать вместе с детьми до церкви, где проходила поминальная служба. Гарри и Джемма принимали соболезнования от своих родственников и друзей, которые съехались со всей страны, стоя возле входа в церковь. На улице, как и всегда, было пасмурно и туманно. Ветер отчаянно завывал, будто сама природа понимала, какого человека отнимает у этого мира. Через открытые двери церкви в зал постоянно проникал холодный ветер, заставляя всех присутствующих потирать ладони и посильнее кутаться в верхние одежды. Гарри казалось, что всё это похоже на хорошо снятое кино, не хватало только дождя во время похоронной процессии. — Ты только посмотри на них. За всё то время, что болела мама, ни один из них даже не постарался нам помочь, — произнёс шепотом Гарри на ухо Джемме. Та в ответ только кивнула головой. Брат с сестрой так ни разу не заплакали со дня смерти Энн. Вся эта ситуация ему казалась затишьем перед бурей. Кудрявый периодически поглядывал на гроб и видел лицо своей матери. Мурашки постоянно бегали по телу Гарри от вида Энн. Её лицо казалось восковым от всего грима, который пришлось наложить. По всей церкви стояли зажжённые свечи, освещая витражные стёкла и создавая разноцветные блики, которые отражались на лицах всех скорбящих. — Нет, Джемма, ты только посмотри на дядю Джесси! Он живёт в сорока минутах от нас, и я просил его приехать к нам заранее и помочь с организацией похорон! Знаешь, что он мне ответил? Что, сука, занят! Наш родной дядя — и занят! Хорошо, он не мог нам одолжить денег, когда маме нужна была госпитализация, хотя сам приехал к похоронам на новой машине. Сегодня-то он мог нам помочь! — всё так же возмущался Гарри, обращаясь к Джемме. Ему казалось, что он разговаривает со стеной. Сестра была всё также молчалива, но улыбалась каждому, кто подходил к ней и спрашивал, держится ли семья Стайлс после такой потери… Энн была настоящим сердцем большого клана, разбросанного по всей Британии. Каждый в своё время находил пристанище в их доме, просил деньги, когда ему это было нужно, или обращался к Энн за советом. Женщина никогда не просила чей-то помощи и пыталась быть радушной, примерной женой и приятным человеком для каждого из родственников. Но в момент, когда она стала постепенно угасать, все друзья и кровные Стайлс отвернулись от семьи, не желая связываться с тяжёлой болезнью Энн и постоянными тратами на лечение. — Посмотри на маму, Гарри. Мне кажется, у неё появился румянец, и она улыбается, — едва слышно произнесла Джемма. Гарри удивился проявлению, наконец, хоть каких-то эмоций у сестры. Он посмотрел на Энн ещё раз. Действительно. Её лицо было светлого оттенка, а на щеках красовался приятный розовый цвет. Ресницы и губы были подкрашены, а скулы выделены. — Можешь представить, сколько им понадобилось косметики, чтобы…скрыть всё это? Гарри взглянул на Энн ещё раз, отчего рой мурашек снова пробежался по его телу. Парню показалось, что сейчас веки матери задрожат, и она откроет глаза. Она их не открыла.