Все секреты школьной стервы

Большая перемена подходила к концу, поэтому все ученики медленно и неспешно расходились по классам. Урок математики, безусловно, очень важен, но когда дело касается репутации, то не так уж страшно немного опоздать. Ловко маневрируя между неторопливыми школьниками, я быстро приближалась к заветной цели. Будучи небольшой любительницей туалетных свиданий, я надеялась встретить в уборной нужного человека. Просторное белоснежное помещение, в котором всегда царила прохлада, встретило меня небывалой пустотой. Практически все кабинки были свободны, а из приоткрытого окна дул свежий ветер. «Наконец-то», — пронеслось в моих мыслях, когда взгляд упал на одну закрытую дверцу, из которой доносились страшные звуки. Я точно знала, кто сейчас прочищает желудок; ошибки быть не могло. Очевидно, внезапно раздавшийся стук напугал девушку, которая очень нуждалась в уединении. — Всё в порядке, — мой самоуверенный голос разнёсся по уборной, а миниатюрный кулачок постучал в дверцу ещё раз. — Это я, открывай. После негромкого щелчка дверного замка, перед моим лицом предстала душераздирающая картина. Симпатичная темноволосая девушка сидела на полу, крепко сжимая белого друга в своих объятиях. Минори, Минори, что же ты делаешь с собой? — Т/И-чан? Почему ты здесь? — болезненно-серые глаза смотрели на меня с нескрываемой мольбой о помощи. — Ты говорила, что вылечилась от РПП, — я проигнорировала вопрос: сочувствием делу не поможешь, особенно если нужно вправить человеку мозги. — Я… Я не знаю… — Минори состроила оправданно жалостливый вид, отчего моё сердце сжалось ещё больше. — Неважно. Меня не волнуют обстоятельства. Но если ты продолжишь бегать в туалет после каждого съеденного яблока, то рано или поздно все это заметят, — излишняя жестокость собственных слов меня никак не волновала. Жалость была непозволительной роскошью. — И что? Что будет тогда? — кукольное лицо впервые приобрело задумчивое выражение. — Разве не очевидно? — как бы я не старалась держать себя в рамках равнодушия, в голосе всё же отчетливо слышались нотки горечи. — Во-первых, наша школа слишком печётся о собственной репутации, поэтому не позволит девочке с булимией оставаться капитаном команды по лёгкой атлетике. А во-вторых, не думаю, что ты продолжишь обедать с нами. — Ну и слава богу, — мученница печально усмехнулась и наконец-то отлипла от туалета. — Весь этот кружок фальшивых подруг только жизненную энергию из меня высасывает. Кто вообще придумал поставить один единственный стол на возвышение? — Не знаю, — я отстранённо пожала плечами и развернулась, чтобы уйти. — Но до тех пор, пока ты за ним сидишь, будь добра держать лицо. Как бы мне не хотелось пафосно выглядеть со стороны, одноклассницу я была вынуждена оставить не по этой причине. Мой долбанный пиджак снова куда-то пропал. Клянусь, мои вещи умеют летать.

***

Новый физкультурный зал, предназначенный исключительно для тренировок выдающейся волейбольной сборной, с нетерпением ожидал возвращения своих хозяев. Свет уже горел, а чистый пол сверкал от блеска. — О, милый зал! Как я по тебе скучал! — огромные железные двери открылись нараспашку и певучий голос красноволосого парня разнесся по помещению. — Тендо-кун, мы были здесь вчера, — съязвил Семи Эйта, следующий за Сатори вместе с дюжиной ребят. — Это не помешало мне по нему соскучиться, — широкая улыбка озарила лицо самого странного члена волейбольной команды. — Следовало бы и тебе также тепло относится к нашим тренировкам. — Любому психически здоровому человеку сложно радоваться волейболу также, как тебе, — с нескрываемой усмешкой подметил связующий, хорошо понимая, что прочный фундамент их крепкой дружбы держится на совместном подшучивании друг над другом. — Я уверен, что наш малыш Тсутому с тобой не согласен, — Тендо решил не упускать возможность позабавиться, поэтому схватился за плечи новичка, массируя их. — Он горит желанием доказать нам, что заслуживает звание «аса», я ведь прав? — Всё верно! — с нескрываемым энтузиазмом подтвердил первогодка, буквально вспыхивая ярким пламенем от переизбытка собственных чувств. — Таичи-сан, — громкий голос ещё не переодевшегося в спортивную униформу либеро привлёк внимание не только Каваниши. — Ты ведь учишься в одном классе с Т/Ф Т/И, верно? — Да, — равнодушно бросил второгодка, отрываясь от бутылки с водой. — А что? — Можешь ей передать? — Хаято протянул сокоманднику белый женский пиджак, на бирке которого красовались незамысловатые инициалы. — Подруга нашла его в женской раздевалке и отдала мне. — Оу, вещи Т/Ф теперь являются национальным достоянием и передаются из рук в руки, прямо как олимпийский флаг, — Сатори самым наглым образом влез в чужой диалог. — Раз тебя это так веселит, то может сам ей его и передашь? — Каваниши, прекрасно знающий непростой характер своей одноклассницы, не горел сильным желанием ей помогать. — Ну уж нет, — красноволосый прикрыл глаза и отстранённо замахал руками, — она позлее Вакатоши-куна будет. — Т/Ф Т/И… — задумчиво проговорил Гошики, потирая подбородок. Будучи только новообращённым старшеклассником, он ещё плохо ориентировался в местном контингенте. Однако фамилия почему-то показалась ему знакомой. — Ты вчера до неприличия долго глазел на неё в столовой, — Ширабу поспешил развеять задумчивость Тсутому и параллельно с этим отругать его. На детском лице юноши тут же отразился весь спектр эмоций. В карих глазах темноволосого парня зажегся яркий огонь, но вызван он был отнюдь не волейболом. — Я могу передать пиджак! — с очевидным рвением вызвался Гошики. — Ну и ну, — хитрая улыбка заиграла на узких губах Тендо. — Неужели Тсутому-сан влюбился? — И вовсе нет! — отрезал юноша, лицо которого безбожно покраснело. — Если вы все так боитесь Т/Ф, то настоящему «асу» не составит и труда передать что-либо ей. Не дожидаясь какого-либо ответа, первогодка выхватил у своего неторопливого сокомандника белый пиджак, после чего расправил его и аккуратно повесил на руку. Как бы резко слова доигровщика не звучали, бережное отношение Гошики к чужому предмету одежды с потрохами его выдавало. «Это будет очень интересный год», — с усмешкой подумал Сатори, провожая взглядом удаляющуюся фигуру Гошики.