***
— Вот паршивец, — злобно протараторила я, продолжая наблюдать из окна. Два силуэта беззаботно кружили по газону, поочередно перебрасывая друг другу волейбольный мяч. Изначально я планировала дождаться окончания тренировки, и только после этого выйти к Тсутому, но идиотизм юноши вынуждал меня стать названным гостем. Недовольно что-то пробурчав себе под нос, я мигом выскочила из комнаты и помчалась вниз. Осенняя куртка тут же накрыла узкие плечи, а в руке появился старый шарф. — Тсутому Гошики! — громко воскликнула я, выходя на крыльцо. Мой голос тут же привлёк внимание горе-волейболистов, вот только реакция на моё появление у парней была разной. Инджин лишь раздражённо закатил глаза, а вот лицо первогодки просеяло. Брюнет и раньше радовался нашим встречам, но сегодня юноша выглядел особенно счастливым. Чего совсем не скажешь про меня. — Ты совсем балбес? — я принялась широко шагать в сторону молодого человека, не переставая возмущаться. — Какого хуя ты сказал мне одеться потеплее, но при этом сам стоишь тут в одной школьной олимпийке? — Т/И-чан, неужели ты беспокоишься? — добродушно отозвался волейболист, игнорируя моё недовольство. Кажется, он даже обрадовался моей столь бурной реакции. Мазохист хренов. — Конечно я переживаю за тебя, редиски кусок, — тыльной стороной ладони я дотянулась до носа парня, проверяя его температуру. — Ты недавно болел, а сейчас разгуливаешь здесь без куртки. Сегодня ведь снег шёл. — Не волнуйся так. Всё хорошо. Я совсем не замёрз, — спортсмен накрыл мою руку своей, начиная щекой ластится к тонким пальцам. — Снег уже давно растаял, к тому же из-за постоянной физической нагрузки мне ни капельки не холодно. — Это не оправдание, — грозно заявила я и отдёрнула ладонь, чтобы окутать разгоряченную шею своим шарфом. — Нельзя настолько наплевательски относиться к собственному здоровью. Мой нескончаемый поток ругани вызвал лишь тёплую улыбку на обветренных губах. И пока я судорожно расправляла мятую ткань, Гошики неотрывно сверлил меня влюблённым взглядом. — Т/И-чан, — позвал нежный голос, а шершавые ладони вновь накрыли мои руки. — Спасибо, что заботишься обо мне. Можно тебя поцеловать? — Больше не спрашивай о подобном, — я самодовольно ухмыльнулась, чувствуя, как от прежней раздражённости не осталось и следа. Привстав на носочки, я блаженно прикрыла глаза. Горячее дыхание приятно обжигало щёку, а близость тел сводила с ума. Если бы кто-то из моих знакомых стал случайным свидетелем данной сцены, то, вероятнее всего, он бы не поверил собственным глазам. Хотя, честно говоря, мне самой сложно было поверить в то, что я могу так бережно к кому-то относиться. — Кхм-кхм, я всё ещё здесь! — когда наши с Тсутому губы разделял лишь сантиметр, откуда ни возьмись раздался возмущённый детский голос. Вот надо было ему всё испортить?! — Ну так испарись, — в приказном тоне ответила я, награждая малолетку презрительным взглядом. — Инджин-кохай, отдохни немного, мы уже долго тренируемся, — доигровщик попытался мирно уладить нарастающий конфликт. — Перерыв десять минут. — Пятнадцать, — уточнила я, обвивая руками мужскую спину. — Пятнадцать, — продублировал парень, обнимая меня в ответ. — Ладно, — малолетка недовольно цокнул языком и развернулся в сторону дома. — Но, Гошики-сэмпай, пожалуйста, держите свою злую собаку на поводке. — Что ты там сказал??? — резко воскликнула я, намереваясь пойти и преподать своему брату урок хороших манер. Однако широкая ладонь ловко схватила меня за затылок, в результате чего я беспомощно уткнулась носом в мужское плечо. Другая рука парня крепко держала меня за талию, ограничивая в движениях, а сам Тсутому лишь негромко рассмеялся. Я предприняла несколько неудачных попыток освободиться, но добиться положительного результата так и не удалось. Проклятье, если я хочу отпиздить их обоих, мне всё-таки придётся начать заниматься спортом.***
С первого же взгляда на мою комнату можно было смело заявить, что здесь живет избалованная фифа. И в принципе, данное утверждение весьма правдиво. Вот только никто бы и не подумал, что эта фифа каждый день по несколько часов делает уроки. На письменном столе царил дичайший хаос, а небольшая лампа служила единственным источником света. Неудобное положение заставляло мою шею болезненно ныть, и, впридачу ко всему, на большом пальце уже долгое время красовалась мозоль от вечных письменных заданий. Волны усталости вновь и вновь накрывали меня с головой, но я старательно выныривала обратно. На том свете отдохну, а сейчас нужно сосредоточиться на учёбе. Дверь комнаты со скрипом открылась, после чего послышался небольшой топот. Сосредоточившись на решении одной из задач, я проигнорировала появления Инджина. Только когда мальчик по-хозяйски плюхнулся на мою кровать, я наконец-то оторвалась от домашнего задания. — Стучаться не учили? — я повернулась к нахалу лицом, чтобы узнать о его истинной причине прихода. — Зачем пожаловал в мои покои? — Не учили, — недовольно буркнул брат, продолжая сверлить меня злым взглядом. — Поговорить нужно. — Говори, — я отстранённо пожала плечами, догадываясь о чём пойдёт речь. — Тебе так нравится забирать у меня всё? — В смысле? — глаза непроизвольно расширились от удивления, а на детском лице собеседника отразилась неподдельная обида. — Сначала родители, теперь Гошики-сэмпай… Неужели ты хочешь лишить меня всего? За что ты так меня ненавидишь? — Э… Чего? — ком из мыслей окончательно спутался у меня в голове. Конечно, я и раньше подозревала, что брат ревнует меня к родителям, но он ещё никогда не высказывал свои претензии напрямую. — Во-первых, не говори ерунды, я вообще-то люблю тебя. Очень своеобразно, но всё же люблю. — Неправда! — разъяренно перебил меня мальчишка. — Ты буквально пару дней назад назвала меня неудачной жертвой аборта, а сейчас заявляешь такое! — Инджин, ты положил свой красный носок в стиральную машину к моим белым вещам. И то, что я не убила тебя за этот идиотский прикол, уже свидетельствует о моих тёплых чувствах. — Может уже хватит переводить все стрелки на меня? Я бы не поступил так, если бы ты хоть немного уделяла мне внимание! Все мои друзья в нормальных отношениях со своими братьями и сёстрами, а единственный способ хоть как-то поговорить с тобой - это нашкодить. В любых других случаях, ты просто делаешь вид, словно меня и не существует. Так вот оно что. Оказывается все обвинения в том, что я лишаю брата родительских лавр и восхищения Гошики, были всего лишь предлогом. Неужели ребёнку так необходимо контактировать со старшей вредной сестрой? Чувство вины болезненно кольнуло в самое сердце, но и гордость не хотела отступать. У меня куча каких-то хлопот, а все эгоистичные поступки Инджина только добавляют лишних проблем. И тот факт, что мальчик сейчас перекладывает всю вину за содеянное на меня, ещё больше злил. Неловкая тишина временно прервала диалог. Лицо брата по-прежнему имело жалостливый вид, однако в глазах ещё тлел слабый огонёк надежды. Только прикусив щеку изнутри, мне удалось подавить горькую усмешку. Забавно. Я столько лет упрекала мать за игнорирование собственных детей, хотя даже не замечала, что поступаю точно также. Гордость, подобно наглой кошке, продолжала скрести душу острыми когтями, уверяя меня в том, что мне не за что извиняться. Однако у разума было иное мнение на этот счёт. Тяжело вздохнув, я наконец-то заговорила. — Прости меня. За всё. Я знаю, что никогда не была хорошей сестрой. Да что уж там, просто никогда не была сестрой… Думаю, не стоит напоминать, какая у нас семья. Господи, тебе ведь всего двенадцать… — слова: «А ты уже понимаешь, что мы никому не нужны», - так и не смогли слететь с моих губ. — В общем, мне бесконечно жаль, что я не смогла дать тебе ту любовь, которую ты заслуживаешь. И что ещё хуже, я ведь даже не пыталась. Накопившиеся между нами обиды и разногласия не решатся в один момент, но я и не жду, что ты так легко простишь меня. Давай попробуем выстраивать наше общение немного по-другому. В следующий раз, когда ты захочешь, чтобы я уделила тебе время, ты скажешь мне об этом прямо. Без каких-либо диверсий, обзывательств и проказ, хорошо? Ребёнок заметно поник во время моего небольшого монолога. Его голова склонилась вниз, а взгляд исследовал сложенные перед собой ладони. По всей видимости, мальчику тоже было стыдно передо мной. — Хорошо, — сдержанно ответил брат, после чего до моих ушей донёсся небольшой всхлип. — Я могу посидеть у тебя в комнате какое-то время? — Конечно, — я вновь пожала плечами и повернулась лицом к письменному столу. — Можешь приходить сюда, когда захочешь. Но только в пределах разумного. После того, как воздух разрезал громкий детский смешок, мне наконец-то удалось вздохнуть с облегчением. Настроение неожиданно поднялось, а ощущение свободы приятно овеяло душу. Неужели у нас когда-нибудь получится стать нормальной семьей? Ну, относительно нормальной. — И всё-таки, почему именно Гошики-сэмпай? — любопытный голос вновь привлек моё внимание. — Чем он тебя так зацепил? Сложнее вопроса в моей жизни ещё не было. Внешность? Характер? Его отношение ко мне? Скорее всё и сразу. Одного упоминания о Тсутому было достаточно, чтобы непослушные бабочки вновь запорхали в животе, заставляя сердце биться чаще. Нередко говорят, что незаменимых людей не существует. Но я точно знаю: таких, как Гошики — больше нет. — Не скажу, — тёплая улыбка невольно заиграла на моих губах, а суровый взгляд смягчился. — Когда-нибудь ты и сам поймёшь.