Величайшая идея Финеса

В тот день в школе Финес почти не говорил и даже не смотрел на своих друзей. Ему было невероятно трудно сосредоточиться на уроке. Хотя он правильно отвечал на вопросы, которые ему задавали учителя, он обнаружил, что большинство их слов влетает в одно ухо и вылетает из другого. Ему было легче концентрироваться, если он мог одновременно рисовать. Итак, он вытащил свой удобный блокнот, но вместо того, чтобы придумать идею, просто рисовал. Изабелла заметила, как он вытащил карандаш. Сначала её сердце подпрыгнуло от радости; возможно, он что-то придумал. Но когда она наклонилась, чтобы заглянуть, она поняла, что это не было новым изобретением, которое придумала ее лучшая подруга. Вместо этого он рисовал Ферба. Снова и снова, и снова. Некоторое время Изабелла игнорировала это, зная, что лучше не спрашивать его, в порядке ли он; но через несколько минут она решила заглянуть ещё раз. Когда она это сделала, то поняла, что Финес перелистывал страницы и сейчас рисовал кого-то другого. Сначала девушка подумала, что это снова Ферб, но голова этого персонажа не была по форме похожа на голову сводного брата Финеса. На самом деле, она была почти такой же формы, как и у Фина. Но она точно знала, что это точно был не Финес; этот человек казался намного старше. Поскольку у Финеса был талант к рисованию, было легко узнать все детали: несколько возрастных линий под глазами, тёмные глаза, полные энергии, яркая зубастая улыбка, темные волосы с белыми прядями — без сомнения, были бы рыжими, если бы Финес рисовал красками — густые брови… Типичный взрослый, Изабелла всегда воображала, что Финес когда-нибудь будет похож на него. Но была одна черта, которая отличала этого человека. Дело было в том, что он сидел на кровати в виде тряпки с голубыми одеялами. В его руках был детёныш утконоса. Он протягивал его маленькому мальчику, который так сильно походил на мужчину, и это, несомненно, был его сын. Мальчик был одет в полную пижаму с полосками. Как и у мужчины, его небольшая прядь волос была темной, как и его глаза. И его улыбка напоминала ангельскую. Или… улыбку некоего изобретателя, в которого была влюблена Изабелла. Девушка прикрыла рот, прежде чем быстро отвернуться; она не хотела быть пойманной на шпионаже за своим лучшим другом. Внезапно эта ситуация показалась более тревожной, чем она могла подумать. У неё было довольно хорошее чувство, что она знала, кто этот человек. ****** Обеденный час начался и закончился. Вместе с этим пришли приглашённая болтовня и слухи о том, что у самого яркого изобретателя школы закончились идеи. Никогда, с тех пор как он был ребёнком, Финес не провёл ни дня в школе без того, чтобы не сделать что-нибудь фантастическое. Никогда ещё он не отпускал своих сверстников домой с пустыми руками или без часа удивления в течение учебного дня. Слухи о том, что Финес Флинн потерял хватку, начали распространяться по школе со скоростью лесного пожара. Хуже всего то, что Финесу было все равно. Он ехал на автобусе домой молча; Изабелла не осмелилась заговорить с ним. Хотя Финес постоянно ожидал, что она будет весело с ним разговаривать, он был немного рад, что на этот раз она этого не делает. Он бы всё равно не ответил. Когда автобус остановился перед его домом, Финес вышел и медленно подошёл к входной двери. Он вошёл, не говоря ни слова, заговорив только тогда, когда его приветствовал отец; очевидно, Линда ушла, чтобы провести день с Фербом, но вернётся вечером, поскольку подросток отказался от того, чтобы кто-либо из его родителей провёл с ним ещё одну ночь. Он пошёл прямо в свою комнату, чтобы сделать домашнее задание, объявив, что вернётся только тогда, когда ужин будет готов. Перри ждал его в комнате. Не прошло и часа, как зазвонил его мобильный телефон. Это была мелодия «Лето твоя пора», одна из песен, которые он и его друзья пели тем летом, когда он впервые решил начать свою изобретательскую серию с Фербом. У каждого из его друзей, включая Ферба, был свой рингтон, и это была одна из многих песен, которые они пели вместе. Этот сообщил о звонке от девушки через улицу. Финес уставился на мобильный телефон и поднял его, нажимая кнопку разговора. «Привет», — сказал он довольно тихо: «Застряла на очередной математической задаче, Иззи?» «Не совсем так, Финес», — последовал ответ: «Хотя у меня есть вопрос к тебе, он не имеет ничего общего с нашей домашней работой». «Хорошо, что ты тогда хотела?» «…Почему ты такой грустный?» Финес замолчал. Он отложил карандаш и уставился на листы с домашним заданием, разбросанные по всей кровати. «Финес, я знаю, что тебя что-то беспокоит», — продолжила Изабелла: «Я знаю тебя с тех пор, как мы были маленькими. Ты слишком хорош, чтобы лгать, ты слишком взволнован, чтобы молчать, и ты слишком изобретателен, чтобы целый день не изобретать. Думаешь, я знаю тебя недостаточно хорошо, чтобы понять, что у моего лучшего друга плохой день?» Финес тяжело вздохнул и лег на кровать. «Это из-за того, что случилось с Фербом, Финес?» Мальчик снова вздохнул и прикрыл глаза рукой. «Это трудно объяснить, Изабелла», — ответил он: «Да, Ферб имеет к этому отношение, но… ну, у меня на уме и другие вещи.» «Тогда почему ты не можешь мне рассказать? Мы делились друг с другом множеством секретов, пока Ферб не переехал к тебе, помнишь?» «Конечно… конечно, я помню. В то время ты была единственным ребенком на улице, который не смеялся над тем, как я выгляжу или как себя веду». Изабелла хихикнула. «Я подумала, что это прекрасно, что в таком возрасте ты всё обдумываешь», — ответила она: «Раньше ты верил всем сердцем, что действительно существует пасхальный утконос, а не кролик». «Ну, это имело смысл. Я имею в виду, что кролики не откладывают яйца, так что это должен был быть утконос». Изабелла рассмеялась на другом конце провода. Финес усмехнулся на это; он любил смешить её. Если Ферб не понимал, как он говорил, думал или шутил, то знал, что Изабелла понимала. И она могла терпеть его волнующую болтовню больше, чем кто-либо. «Но вернёмся к делу», — сказала Изабелла, наконец перестав смеяться: «Почему ты позволяешь несчастному случаю с Фербом просто… мешать всему? Ты никогда не был таким, Финес. Ты никогда не оглядывался назад. Ни на что. Особенно, если это как-то влияло на твоё творчество». «Это другое, Изабелла», — вздохнул Финес. Он перевернулся на живот, а Перри забрался ему на спину и сел: «Автомобильные аварии, наверное, единственное, что меня действительно пугает. Я просто не могу понять связь между жертвой, которую вытаскивают из-под обломков, доставкой в ​​больницу… и выживанием. Это просто… никогда раньше так не работало». «Финес, было много автомобильных аварий, в которых люди выживали…» «Но всегда был один смертельный исход». «Не всегда…» «Но большую часть времени». Изабелла вздохнула. «Финес, я просто хочу снова увидеть, как ты улыбаешься», — сказала она так, словно собиралась заплакать: «Никто не привык видеть тебя таким подавленным. Бьюфорд и Балджит полностью убеждены, что ты снова сломался и никогда не выздоровеешь». «Во-первых, я никогда не ломался», — возразил Финес: «У меня только был момент неуверенности в себе». «Для изобретателя это называется ПО-ЛОМ-КА». Финес громко застонал от разочарования. «Послушай, это отличается от любой другой поломки, которая у меня была в прошлом, Изабелла», — строго сказал он: «Автомобильные аварии пугают меня. Ну, действительно пугают меня. Когда я увидел, как Ферба вытаскивают из этой разбитой, перевернутой машины, я испугался. В последний раз, когда что-то подобное случалось, я…!» «Ты… ты видел что-то подобное раньше?» Финес замолчал, внезапно осознав, что сказал слишком много. «Финес, ты в прошлом попадал в автомобильную аварию?» Его лучшая подруга сейчас звучала невероятно обеспокоенной. Мальчик устало вздохнул и прикрыл глаза. «Нет, я никогда не попадал в автомобильную аварию, Иззи», — заверил он её: «Мама водит машину очень осторожно, как и папа, и мои родители никогда не разрешали мне выезжать со двора на чужой машине, если только это не была Кэндис или Джереми. Ты это знаешь… Вот почему мы с Фербом всегда выезжали на велосипедах или брали скейтборды, если мы ничего не делали с родительской машиной». «Меня не волнует, что мы делаем на летних каникулах, Финес Флинн», — отругала его Изабелла: «Почему ты сказал: «В последний раз, когда что-то подобное случалось?» Ты видел ещё одну аварию? Ты знали кого-то, кто попал в неё? Почему ты мне ничего не говоришь? Мы лучшие друзья! Почему авария Ферба должна полностью изменить тебя, если он будет в порядке!» «Никто не восстанавливается после автомобильной аварии, Изабелла!», — сердито рявкнул Финес: «Никто не выздоравливает! Так было <>всегда</i>! В больницы попадают люди, попавшие в автомобильную аварию, только для того, чтобы сделать <>хуже</i>! А о том, что было в прошлом, говорить не нужно! Мне не нужно рассказывать тебе всё! Так что, если не хочешь бросать тему, Спокойной ночи!» Он убрал мобильник от уха и нажал кнопку завершения вызова. Положив его, он уткнулся лицом в подушку и громко застонал. Его мобильный запищал. Финес снова поднял голову и уставился на него, прежде чем взять его и прочитать отправленный текст. Спокойной ночи. Мне жаль. Финес застонал и бросил телефон на пол, прежде чем снова зарыться лицом в подушки. Это был самый первый раз, когда он повесил трубку при разговоре с лучшей подругой, и, что ещё хуже, это был первый раз, когда он накричал на неё. И всё, что Изабелла пыталась сделать, это помочь ему почувствовать себя лучше. Честно говоря, Финес не удивился бы, если бы она боялась снова заговорить с ним. Послышался тихий стук в дверь его спальни, а затем две головы заглянули внутрь, когда она открылась. «Финес, ты в порядке?», — тихо спросила Линда. Финес не поднял головы. Он только двигал головой. «Я в порядке», — ответил он, его голос был приглушён подушками. «Ужин готов», — добавил Лоуренс: «Хочешь спуститься и перекусить?» «Папа, у меня пропал аппетит. Думаю, сегодня я пропущу ужин». Его родители с тревогой посмотрели друг на друга, прежде чем снова уставиться на пятнадцатилетнего подростка. «Финес, мы с твоим отцом обеспокоены тем, что ты слишком серьёзно относишься к несчастному случаю с Фербом», — объявила Линда. «Однако у нас есть хорошие новости», — добавил Лоуренс: «Операция Ферба прошла очень хорошо. Врачи ожидают, что его нога заживёт до истечения месяца». «Это означает, что он снова сможет ходить», — продолжила мать Финеса: «Это… заставляет тебя чувствовать себя немного увереннее?» Финес ответил не сразу. Даже когда он это сделал, он не поднял глаза. Он только сильнее обнял подушку. «Не могли бы вы оставить меня в покое, пожалуйста?», — спросил он кротко: «Я не хочу больше думать о больницах или автомобильных авариях. Мне нужно закончить домашнюю работу». Лоуренс и Линда смотрели с тревогой. «Финес, с твоим братом все будет в порядке», — повторила Линда. «Пожалуйста уйдите…» «Милый.!» «ПРОСТО ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ!», — закричал Финес под подушками: «Я не хочу больше об этом думать!» Его родители отшатнулись от удивления, прежде чем, наконец, отошли от двери. «Мы оставим для тебя немного еды, если ты снова проголодаешься», — мягко сказал Лоуренс, закрывая дверь: «…Спокойной ночи, сынок». Когда дверь щёлкнула, Финес, наконец, поднял глаза, только чтобы обнаружить, что слёзы начали переполнять их и увлажнять его подушку. Разве он не должен радоваться тому, что Ферб выздоравливает быстрее, чем обычно? Не это ли беспокоило его раньше? Прошлое снова захлестнуло его, и на этот раз Финес не смог остановить всхлип. Снова зарывшись лицом в подушки, он начал сосредотачиваться на новом вопросе, который разъедал его разум: Если Ферб смог пережить автомобильную аварию, то почему последняя жертва не смогла сделать то же самое?