***
Алебард двигался по пустой улице. Небо было пасмурным, а улицы — опустошёнными. Порой он замечал патрульных. Наконец-то они занимались серьёзным делом и убеждались, что никто из невинных жителей не покидает дом. Алебард кивал: то ли им, то ли самому себе. Площадь становилась всё ближе, и он мог поклясться, что видел силуэт Щита издалека. Полиция не пыталась нападать на него — и правильно. Алебард сам отдал приказ не вмешиваться и позаботиться о безопасности зонтопийцев. Разумеется, полицейские были растеряны. Он так настаивал на поимке Щита, чтобы в итоге потребовать от полиции не трогать его. Что за безумные противоречия? Но они просто не понимали... Не понимали всего ужаса ситуации. И не поняли бы никогда. Вид огромной статуи угнетал. Ещё недавно она была для Алебарда — и всех жителей Зонтопии — главным символом величия правителя. Но теперь ему бы хотелось, чтобы она исчезла. Эта проклятая идея... Не только она погубила невинных людей, как Морион, но также способствовала появлению секты Щита. Алебард презирал его. Ненавидел. Мечтал избавиться от него по щелчку пальцев. И знал, что такая судьба ожидает его самого. Всемогущий генератор не оставит от него ничего. Или оставит — холодный неодушевлённый предмет. Такая же смерть... Что бы Алебард ни делал, он никак не мог избежать этого. Он глубоко вздохнул. Только бы не подвела охрана. Только бы Зонтик нашёл отмычку вовремя. Не слишком рано и не слишком поздно. Алебард остановился и осмотрел Щита, недовольно опирающегося на статую. Его одежда была скрыта тёмным уродливым плащом, но в руках он держал тот самый генератор, описанный Зонтиком. Небольшой, круглый, с вертушкой, отливающий голубым светом. Не было сомнения, что это он. И в то же время Алебард искренне поражался тому, что Щит не использовал его в первое же мгновение, чтобы не тянуть время и покончить с заклятым врагом сразу же. Неужели Алебард ошибся, и он был готов к переговорам? Нет. Наверняка он просто сомневался в своей меткости и чувствовал, что промахнётся, если атакует сразу. А тратить силу совсем не хотелось... В этом Алебард не ошибался. Щит уже заготовил план действий, и он не намеревался немедленно нажимать на кнопку генератора. Лимит его силы так и не стал известен до конца, и всё же, Щит по-прежнему предчувствовал, что из-за постоянного использования даже столь могущественная вещь в итоге не выдержит. Он уже потратил одну вспышку впустую, когда потерпел неудачу в убийстве Пасгарда с помощью генератора. С него хватило провалов. В тот момент он испугался. Руки дрогнули, когда он вспомнил смерть Мантии. Но теперь перед Щитом стоял главный враг. Не только его собственный. Враг всей Зонтопии. Он не смел терпеть очередную неудачу. Но сначала стоило ослабить Алебарда, пустить ему пыль в глаза... — Я уже засомневался, что ты объявишься, — хриплым голосом грубо процедил Щит. — Удивительно, что не пытаешься защищаться невинными или кучей охраны. Похоже, Койф точно передал тебе мои слова. Где это отродье теперь? — Это не твоё дело, — холодно ответил Алебард, ни разу не повысив голос. — Я знаю, что на адекватный диалог ты не настроен, но я не буду вдаваться в подробности и объяснять, куда подевался Койф. Возможно, он в замке. Возможно, нет. Единственное, что я могу сделать — это попросить тебя вернуть генератор. Но я знаю, что ты не захочешь этого сделать. Ведь так? — вопросил он, заранее зная ответ. — Даже не надейся, — с этими словами Щит крепче сжал генератор в руках. — Я бы с удовольствием избавился от тебя прямо сейчас, но это для меня же невыгодно. Сначала скажи, что ты сделал с Зонтиком. Быстро. Признавайся, где он. Зачем ты спрятал его от нас? Ты убил его и теперь правишь за счёт его образа? Говори. Если будешь медлить с ответом, я точно не стану жалеть, — Щит вытянул их вперёд, демонстрируя генератор, чтобы запугать Алебарда, но тот даже не дрогнул. — Просто скажи. Зонтик жив или нет? Самое главное. И не вздумай лгать. Я услышу. Отличить твои лживые речи от правды гораздо легче, чем ты думаешь, — предупредил он, рассчитывая таким образом не оставить Алебарду выбора, кроме как честно сознаться. — Если я скажу тебе, что Зонтик жив и в порядке, ты поверишь мне? Я в этом сомневаюсь, — сдержанно проговаривал тот. Несмотря на внутренний ужас, снаружи он держался твёрдо и отстранённо, не позволяя Щиту заметить его страх. Он не смел так низко пасть перед этим грязным отродьем, не понимающим собственных целей. Алебард тянул время, как мог, и знал, что это не продлится вечно, однако... Возможно, в глубине его души сохранились остатки надежды, а оттого он не сдавался сразу и не позволял Щиту превратить его в ничто. Алебард был слишком упрям и своенравен, чтобы так легко принять судьбу. Сколько бы он ни убеждал себя в том, что всё кончено, он хотел жить. Особенно после разговора с Зонтиком. Нет... Алебард не понимал, чего хочет. Бороться за жизнь или сдаться. Может быть, он был так строг с Щитом интуитивно. В самом деле, что ещё ему оставалось? — Хмф... — недовольно фыркнул тот. — Тогда, может быть, позволишь мне пройти в замок и увидеть его? Если уж тебе нечего скрывать, ты можешь не искать оправданий. Ну же, — Щит и не ожидал от него честного ответа, поэтому выпытывал правду более настойчиво. Вместе с тем он оставил один из пальцев на кнопке генератора. Руки задрожали, но он не позволил страху взять над ним верх. Собственный разум не смел сравнивать убитую им Мантию с этим чудовищем. Она, невинная художница, была в тысячи раз чище этого дьявола, что наслаждался гибелью обычных жителей, дорогих друг другу и Щиту. — Я ведь действительно использую его, если ты попытаешься уйти от ответа. — Хм... — Алебард замечал его тревогу. То, как Щит медлил в своих действиях. Либо он что-то затевал, либо боялся могущества генератора. Либо же всё вместе... Пока не стало слишком поздно, Алебард решил схитрить. — Я понимаю, что ты настроен серьёзно. Хочешь избавиться от меня с помощью генератора. И ты можешь. Ведь его сила... Его сила бесконечна, — он соврал, надеясь, что так заставит Щита истратить всё, ведь больше он не будет себя ограничивать. Верно, Зонтик предупреждал, что и в этом случае появятся проблемы, но, по крайней мере, Щит потеряет главный источник своей силы. — Можешь хоть сотню раз убить меня и оживить, просто чтобы помучить. Но действительно ли ты этого хочешь? Обладать такой безграничной силой? — Ха... — Щит саркастично усмехнулся. Он не верил ни единому слову Алебарда. Пусть он и замешкался, немного повертев генератор в руках, как только тот попытался воспользоваться моментом и подойти ближе, чтобы отнять драгоценную вещь, он сосредоточился вновь и выставил генератор обратно вперёд, запугивая Алебарда. — Так и думал, лжец. Пытался одурачить меня, чтобы отнять... Ты просто жалок, Алебард. До сих пор пытаешься пользоваться убогими манипуляциями. Веди меня к Зонтику, пока ещё можешь. Сейчас же. — Нет, — твёрдо отказался Алебард. — Я не подпущу к нему такого, как ты. Можешь сколько угодно говорить о том, что ты намерен защитить его, но ты даже не знаешь настоящего Зонтика. Отдавай генератор, и мы покончим с этим. Всё равно, даже если ты убьёшь меня, это ничего не даст. Зонтик не бросится в твои объятья, не выйдет встречать тебя. Перестань чтить себя спасителем, — он протянул руку вперёд, не рассчитывая, что Щит вернёт генератор, но тайно надеясь на это. — Заткнись! — яростно выпалил Щит и, не выдержав, буквально ударил по кнопке генератора, направляя его в сторону Алебарда. Несмотря на неудобство, ему мгновенно удалось метнуться в сторону, из-за чего вспышка пролетела мимо. Алебард хотел бы обернуться и проверить, не попадёт ли она в невинных, но знал, что Щит воспользуется и этим, нажмёт на злосчастную маленькую кнопку снова, и тогда, отвлёкшись, Алебард попадёт под удар, после чего исчезнет. Что ж, именно для этого он и приказал жителям прятаться в домах... Так их не заденет. Вспышка света же вскоре растворилась в воздухе, не отыскав своей цели, и Щит тихо прорычал. Стоило догадаться, что срываться подобным образом будет бессмысленно. И вот он уже растратил часть силы впустую. Удивительно, как Алебард не ликовал. Или же он не солгал, говоря, что мощь генератора не ограничена?.. Нет. Щит бы ни за что не поверил ему. Он знал, видел, чувствовал, что Алебард обманывает. Специально выжидает, пока Щит поверит в его россказни и растратит всю силу, чтобы остаться ни с чем и утерять всякую возможность снова увидеться с Зонтиком. Но он бы этого не допустил. Он не переставал пристально смотреть на Алебарда, осуждая его одним взглядом. Атаковать его снова было так же бессмысленно: он бы опять уклонился, позволив яркому свету пролететь мимо него. К счастью, на этот случай Щит уже припас секретное оружие. Не желая больше тянуть времени, он осознал, что настал подходящий момент его использовать. Не будет битвы. Не будет долгого сражения. Не будет риска. Щит сразу же позовёт того, кто отвлечёт Алебарда, и атакует его, запутавшегося и растерянного. — Ну конечно же, ты уклонился... — проговорил он очевидный факт. — Внимательно следишь за моими действиями, да? Тебе стоило бы отвлечься от наблюдения за «главой секты», Алебард. К тому же, возможно, с тобой хочет поговорить кто-то ещё... — сказал он достаточно громко, словно подавая знак, и глянул вправо. Алебард не повторил за ним, предполагая, что это может быть ловушка, и продолжил пристально смотреть исключительно на самого Щита, ни на что не отвлекаясь. Но он знал, что из темноты вышел человек. Человек, чей силуэт Алебард никак не мог рассмотреть, ни на секунду не отводя взгляд. Но он казался очень знакомым. Слишком знакомым, возможно... Алебард рискнул и перевёл взгляд на этого человека, всё ещё стараясь наблюдать и за Щитом. Но один только вид появившегося «союзника» Щита застал его врасплох и почти заставил заледенеть от ужаса. Если бы не сдержанность Алебарда, он бы точно поддался, ведь сейчас перед ним, без тени сомнения, стоял не просто незнакомец, которого Щит заставил примкнуть к себе, а уже давно известный ему человек, на чью оптимистичную судьбу он и не рассчитывал — Пасгард. Тот самый, которого по словам Зонтика Щит безжалостно ударил кинжалом. После того, как Зонтик горько рыдал, уверенный в его смерти, после того, как сам Алебард смиренно принял его гибель, оказалось, что Щит сохранил ему жизнь. Но что-то было не так... Пасгард бы ни за что не послушал главаря секты так легко. Если тот и исцелил его с помощью генератора, он бы всё равно пустился в атаку и наверняка отбил у Щита всесильную вещь. Но сейчас Пасгард злобно смотрел на Алебарда, без лишних слов выражая глубокую неприязнь. Никакая манипуляция и угроза не сделала бы с ним этого, так что же пошло не так? Что придумал Щит, чтобы изменить Пасгарда столь сильно, что Алебард всё понимал, лишь ненадолго взглянув на него? Генератор был способен на всё, но Алебард невольно понадеялся, что сможет повлиять на Пасгарда и отменить его действие. — Пасгард... Что ты делаешь с Щитом? — пусть он и не ожидал дельного ответа, он всё равно задал вопрос. — То же, что и всегда. Я его союзник, так что не пытайся обдурить меня своими убогими манипуляциями, — язвительно произнёс Пасгард и украдкой глянул на генератор в руках Щита. Как только Алебард отвлечётся достаточно, тот его использует. Пасгард заранее знал весь план. — Или ты надеялся, что твой подосланный сообщник избавится от меня, проткнув кинжалом? Мечтай... Щит чудом сдерживал злорадную улыбку. Всё работало как нельзя лучше. Пасгард совершенно не помнил себя прежнего и без всякого уважения обращался к Алебарду, как тот и заслуживал. Он был уверен, что столкнулся с врагом. Таким же, как ранивший его оружием Койф. Он называл Щита своим союзником, и пусть подобные фразы со стороны Пасгарда скорее раздражали его, нежели внушали уверенность, он всё равно наслаждался тем, как идеально проходил план. Ещё немного, и Алебард растеряется окончательно, а он, Щит, атакует его, и всё будет кончено... Почти. Останутся только грязные сообщники этого отродья, но с ними он разберётся быстро. Сейчас же он был готов выждать ещё несколько мгновений, наблюдая за тем, как холодность Алебарда сменяется тревогой. Пасгард смотрел на него с не меньшим омерзением. Он прекрасно помнил, как этот безумец мучил невинных жителей, назначал отряды чёрных папах, чтобы они хватали зонтопийцев и уводили в темницу, и бесконечно манипулировал народом, заставляя всех поверить в нелепый божественный образ Зонтика, не имеющий ничего общего с реальностью. Только Щит видел настоящего Зонтика, настоящего правителя, ныне запертого Алебардом в собственном замке, либо же жестоко убитого. Пасгард желал справедливости: для всех без исключения. И справедливой судьбой для сотворившего столько ужасных вещей Алебарда была бы смерть. Пасгард вышел вперёд, вынимая из кармана штанов кинжал, схожий с тем, которым ночью его ударил Койф. — У меня тоже есть оружие, как видишь. Так что стой на месте и просто дай Щиту расправиться с тобой. Ты заслужил. Не смей сопротивляться, — угрожал он. Алебард стиснул зубы. Всё стало предельно очевидно. С помощью генератора Щит смог повлиять на сознание Пасгарда и полностью изменить его память так, чтобы он воспринимал их как союзников, а самого Алебарда — как врага. Переубеждать его наверняка было бы бессмысленно, как и пытаться вернуть настоящие воспоминания. Кто бы мог подумать, что Щит пойдёт на такое... Использует Пасгарда в качестве «секретного оружия». Алебард старался не смотреть на него слишком много, фокусируясь на Щите и не позволяя ему активировать генератор для убийства, но теперь он чувствовал, что точно не сможет справиться и выжить. Он бы не ранил Пасгарда. Главным образом ради Зонтика. Если бы он не был влюблён в Пасгарда, Алебард бы пожертвовал им, чтобы не давать Щиту преимуществ. Однако, узнай Зонтик о том, что Алебарду своими руками пришлось сделать с самым дорогим для него человеком, надежда на спасение которого зажглась бы в нём на мгновение, он бы этого не перенёс. Вот почему Алебард не мог атаковать Пасгарда. Даже если в этом не было смысла. Даже если бы Зонтик всё равно сбежал в одиночестве и больше никогда не вернулся в Зонтопию, само осознание того, что Алебард самолично способствовал смерти Пасгарда, сделало бы последние мгновения его жизни ещё более мучительными. Сам Пасгард же выжидать не стал. Он резко ринулся вперёд, готовый напасть на Алебарда. Щит приказывал ему отвлечь этого сумасшедшего от главной цели, заставить его забыть о генераторе, чтобы в решающий момент он атаковал Алебарда вспышкой и заставил повалиться на землю. Умереть. Исчезнуть навсегда. А чтобы помочь ему в этом и спасти всю Зонтопию — и, конечно же, Зонтика — от тирана, Пасгард был готов на всё. Алебард на удивление сильно боялся его. Гораздо сильнее, чем Щита. Он до сих пор не понимал, почему, но это было ему на руку. Пасгарду бы очень хотелось повалить его, беспомощного и жалкого, вниз, а потом пригласить Щита выполнить всю оставшуюся, самую важную работу. Алебард принялся уклоняться, отходя то в одну сторону, то в другую. Одеяние сковывало в движениях и не позволяло даже прыгнуть. Он следил за движениями Пасгарда, за взмахами его руки, что крепко держала острый кинжал, и в то же время почти каждое мгновение поглядывал на Щита. Тот ведь только и ждал, пока Алебард отвлечётся, чтобы воплотить в жизнь свой коварный план... Так подло использовал Пасгарда, теперь наивного и беспомощного перед Щитом... Омерзительно. Только это слово и приходило в голову, в то время как Алебард снова отходил в сторону, уклоняясь от удара оружием. Это же действие заставляло Пасгарда пылать гневом всё сильнее. Как смело это отродье бороться за жизнь? Как смело защищаться и не сдавалось, особенно после отказа демонстрировать им с Щитом Зонтика, истинного, запертого в четырёх стенах огромного замка? Пасгард знал, что его желание спасти законного правителя никогда не угасало. Койф почти уничтожил его вместе со всеми его стремлениями, но благодаря заботливому и преданному его союзникам Щиту он выжил и готов был дальше постоять за себя, за него, за Зонтика и за всю Зонтопию. Он с нетерпением ожидал, когда же Алебард ослабнет, падёт, и всё закончится... Тогда страна встретится с настоящим правителем. Или же, в худшем случае, если окажется, что Зонтик давно исчез, может быть, справедливый и честный Щит займёт его место. Сам же Щит медлил. Пока что. Он стоял на месте, не вмешиваясь, но ожидая, когда Пасгард выполнит свою часть работы. Как он и думал, Алебард не стал атаковать его в ответ. Слишком много пёкся о своём глупом сообщнике... Щит был бы рад использовать генератор прямо сейчас, однако боялся промахнуться. Вспышка бы снова пролетела мимо. Или попала в Пасгарда. Тогда бы Щит случайно избавился от «секретного оружия» и вернул Алебарду преимущество. Никакой выгоды. Лучше терпеливо выждать, не спуская палец с кнопочки... Натренированный и достаточно сильный физически Пасгард справится. Ну что за чудесный союзник! Или же инструмент, чтобы использовать его несколько раз против врагов, а потом избавиться от него, как от мусора... — Прекрати уворачиваться, ты! — требовал Пасгард. — Ты не представляешь, какое жестокое наказание должен понести за то, что сотворил! — кричал он. — Хм... — Алебард узнавал в нём Пасгарда, его речь и повадки, стремление к справедливости и эмоциональность. Но его цели, его история, его жизнь, всё было стёрто и заменено искусственной реальностью Щита. — Тебе бы стоило дважды подумать о том, кто ты такой и можешь ли ты нападать на меня, Пасгард. Что бы ни внушил тебе Щит, всё это нелепо и не соответствует реальности. Не жду, что ты поймёшь. И тем более вспомнишь. Просто знай это. — Чёрта с два я поверю тебе! — презрительно выпалил Пасгард. — Сколько бы ты ни пытался манипулировать мной, внушать, что я был твоим сообщником, всё это бессмысленно! Из тебя совершенно убогий манипулятор, и ты никогда не заставишь меня примкнуть к тебе, ясно?! — заявлял он, вспоминая прошлые тщетные попытки Алебарда склонить его на свою сторону, не подозревая, что эти моменты его жизни были лишь воплощениями идей Щита. — Ты за всё поплатишься. И твои сообщники тоже. Особенно этот проклятый Койф, посмевший пронзить меня кинжалом... — Очевидно, что Щит внушил тебе нечто подобное... — разочарованно пробормотал Алебард. В то же время окончательно разгневанному Пасгарду удалось задеть его: пока ещё только своим телом, не ранив кинжалом, но он пошатнулся. — Гх... Пасгард, послушай. Если я скажу тебе, что ты был дорог для Койфа, ты ведь не поверишь, не так ли? — спрашивая об этом, Алебард устремил взгляд на Щита. Конечно же, тот не оставил бы в памяти Пасгарда столь важные воспоминания. — Дорог для этого!.. — запнулся тот. — Для этой твари! Ты не смеешь говорить такого! — воскликнул он, буквально униженный этими грязными словами. — Возьми свои слова назад, или я!.. Не договорив, Пасгард почти набросился на Алебарда. Тот замешкался, и ему удалось ударить этого мерзкого лжеца прямо в живот, отчего он значительно замедлился, рыча и хватаясь за место, откуда теперь исходила пульсирующая боль. Тогда-то Пасгард и повалил Алебарда на землю. Он отдышался и выпрямился, после чего прижал больно ударившегося спиной и головой Алебарда ногой к земле, чтобы он не посмел трусливо сбежать в самый ответственный момент. Тут же подоспел и Щит, на удивление грубо отталкивая Пасгарда и заменяя его в том, чтобы удерживать Алебарда на месте. Ему явно не терпелось со всем покончить... — Даже проще, чем я думал, хм... — самоуверенно усмехнулся Щит. — Пасгард... Проследи за тем, чтобы сюда не прибежали полицейские. Если увидят Алебарда на земле, ещё попытаются вмешаться, а мне не до этого. Давай. Быстро, — отстранённо произнёс он, совсем не заинтересованный в дальнейших действиях Пасгарда. Куда сильнее его привлекал почти побеждённый заклятый враг. Щит надавил ногой на живот Алебарда, заставив его зарычать от боли. Ему не хотелось уподобляться этому бессердечному чудовищу, но в то же время он не мог отделаться от мысли, что Алебард заслуживал страданий перед смертью. Тот же попытался схватить его за ногу, чтобы повалить вслед за собой, однако, к сожалению для него, Щит быстро заметил это и буквально пнул его по руке, отчего Алебард резко дёрнул ей, прошипев. Он почти признавал поражение. Ему стоило быть внимательнее и не расслабляться перед Пасгардом, спасти которого всё равно бы уже не вышло. Тем не менее, глубокая привязанность к Зонтику не позволяла ему навредить любимому человеку господина. Даже в таком состоянии... — Ну что, последние слова скажешь, или сразу покончим с этим? Может быть, наконец-то скажешь, что ты сделал с Зонтиком? — предложил Щит. — Как я и говорил, Зонтик в полном порядке. Что же касается тебя... Ты поступаешь низко и подло, используя Пасгарда таким образом. Думаешь, можешь играться с чужой жизнью? Позорище... — осудил его Алебард. — Главное, что это работает, — негромко и отстранённо ответил Щит, чтобы Пасгард не услышал. Слова Алебарда заставляли его руки дрожать. Фраза «играться с чужой жизнью» до сих пор напоминала о том, как он поступил с Мантией. И как отказался продолжать это, не оживляя её с помощью генератора. — Великий Зонтик был куда лучшим носителем генератора, чем ты, Щит. И если ты действительно уважаешь правителя, ты вернёшь ему эту вещь, — пусто проговорил Алебард. Теперь он уж точно ни на что не надеялся и лишь ожидал, когда его поглотит тьма. — Если ты так волнуешься о том, что у Зонтика больше нет генератора, то почему ты и твои сообщники посмели украсть его и использовать ради своих целей?! — прикрикнул Щит, на этот раз несдержанно ударяя ногой по его груди. — Гх... — Алебард заставлял себя сдерживаться. Не в его характере было плакаться от боли, ещё и перед таким убогим человеком, как Щит. — Ты сам надумал себе это. Никто не отнимал его у Зонтика. Откуда тебе знать, может быть, он сам доверил нам эту вещь, зная, что она будет в надёжных руках? В отличие от тебя, я бы его не подвёл. Ты можешь думать что угодно, но я предан ему. Великий Зонтик создал меня из своего верного оружия. И пусть я могу убить сотни людей, которых ты зовёшь невинными, я никогда не посмею навредить ему. — Лжец! — отрезал Щит. — Зонтик миролюбив, он бы никогда не носил с собой оружие. Не смей выдумывать и так очернять его образ! — Я всего лишь говорю правду. Не моя вина, что ты не можешь принять её, — Алебард снова попытался схватить Щита, но тот наступил на его правую руку ещё до того, как он смог приподнять её. — Агх... Удивительно, что лидер Искателей Правды на самом деле так затуманен своей ложью, вымышленным образом, что не приемлет, когда ему говорят истину. Но она такова: Зонтик в порядке, Зонтик имел оружие, Зонтик не несчастен и не страдает из-за моих действий. Он... Может совершать ошибки. Но может и исправлять их. — Тихо! С меня хватит... Как и ожидалось, говорить с Алебардом было бессмысленно. Этот гнилой человек окончательно сошёл с ума, возомнил себя ожившим оружием, которое когда-то принадлежало Зонтику, не задумываясь, что кроткий и мудрый правитель бы не воспользовался ничем столь ужасающим, как способный отрубить сотни и тысячи человеческих голов топор. Верно, топор... Алебарда. Вот чем он себя видел. И чем, пожалуй, заслуживал стать. Щит не планировал оставлять себе трофей в честь победы над врагом, но раз уж тот вообразил себя вещью, он был готов подыграть Алебарду в его сумасшествии. На мгновение он отвлёкся, чтобы убедиться, что Пасгард не планирует вмешаться. Тот стоял вдалеке, глядя вдаль, проверяя, нет ли поблизости патрульных. Алебард попытался схватить Щита снова, но также снова потерпел неудачу, когда тот опять ударил его по и без того дрожащей руке. В последнее мгновение жизни Алебард и сам посмотрел на Пасгарда. Лёжа на грязной земле, он не мог рассмотреть бывшего подчинённого так, как ему хотелось бы, и всё же, понятно было одно: он, тот Пасгард, которого знал Алебард, Зонтик, остальные бывшие члены карательного отряда и обычные зонтопийцы на улицах, уже никогда бы не вернулся. Он полностью утратил старые воспоминания и старую жизнь — и всё из-за Щита. Из-за ужасающе огромной силы в его руках. Алебард переживал не так глубоко. Он лишь не хотел, чтобы об этом узнал Зонтик. Если бы он увидел Пасгарда таким, его сердце бы разбилось. — Пасгард! — Алебард рискнул позвать его, и он обернулся. Может быть... Может быть, если бы только он увидел Алебарда таким, он бы вспомнил, за кого на самом деле боролся. — Ты правда позволишь Щиту это сделать? Пасгард прищурился. Чего вообще Алебард ожидал от него? Немедленного решения предать Щита и сменить сторону? Прямо сейчас он, лжец и манипулятор, валялся в грязи, обессиленный, прижимаемый Щитом к земле, и, нисколько не думая о последствиях, продолжал склонять людей к себе. Пытался убедить Пасгарда в своих бреднях после того, как Койф почти убил его! Но Пасгард бы никогда не бросил Щита, ведь тот исцелил его. Пасгард был обязан ему жизнью! Он ясно помнил скривленное от злобы лицо Койфа, его уродливые пятипалые руки, его драный плащ, используемый для маскировки под обычного жителя... Алебард подослал его избавиться от Щита, Пасгард не допустил этого тогда и пожертвовал собой, а теперь... Теперь Алебард спрашивал, готов ли Пасгард позволить Щиту от него избавиться. Как низко с его стороны... Ответ был совершенно очевиден. Более того, когда Пасгард видел Алебарда в таком позорном состоянии, он желал его исчезновения только сильнее. Пусть от него ничего не останется... А потом они с Щитом отправятся к замку и высвободят Зонтика. Пасгард никого и ничего не испугается. Сейчас же он только хмыкнул, а затем отвернулся. Щит отдал ему приказ, и он не смел отвлекаться и ставить миссию под угрозу. Последнее, что увидел Алебард в его взгляде — это глубокая ненависть к нему. Ну конечно... Надеяться не стоило с самого начала, как он и думал. Он снова подвёл Зонтика... — Прощай, Алебард, — с этими словами Щит нажал на кнопку генератора, представляя, как Алебард превращается в оружие, которым сам же назвался. Тот зажмурился и ощутил, как силы покидают его. Вмиг возможность двигаться пропала, словно Алебард превратился в такую же твёрдую нерушимую статую, которые приказал поставить по всей Зонтопии. Тело леденело, становилось подобным льду. Нет — металлу. Холодному и жёсткому и пустому. Пока мысли Алебарда не спутались, он осознал, что задумал Щит. Его худший, самый мучительный кошмар становился реальностью. То, что он до последнего отрицал и гнал прочь из головы, силой заставляя себя сосредотачиваться на деле, теперь преследовало его, разрушая и снаружи, и изнутри. Голубой свет, окутавший Алебарда, не исчезал. Щит будто бы намеренно медлил, чтобы понаблюдать уцелевшим ярко-голубым глазом за его страданиями. «Простите меня, господин. Я подвёл вас. Похоже, теперь у вас не будет иного выбора, кроме как бежать из Зонтопии. Мне очень жаль, — мысленно проговаривал он, пока поток мыслей не оборвался. — Я был бы рад продержаться, не позволить Щиту сотворить со мной такого, но я... Я не могу. Нет. Я... Я должен. Я должен противостоять этому, но... — мысль всё-таки прервалась, но Алебард, чувствуя, как слезятся его глаза, продолжил её. — Оружием я ничего не смогу чувствовать, ничего не смогу понимать. Сила генератора слишком велика, чтобы я боролся с этим. Я могу только пожелать вам удачи в побеге и попросить вас быть осторожнее. Но теперь я... Я!..» И тут перед Алебардом предстала темнота. Мысль больше не продолжалась, а место, где он только что лежал, борясь из последних сил, на несколько мгновений окутал густой туман. Однако он тут же испарился, и Щит присмотрелся. Он усмехнулся: счастливо и одновременно с этим крайне растерянно, словно до последнего не верил в произошедшее. Перед ним вместо человека на земле лежало то самое оружие, которое он и представлял: алебарда. Холодная, бездушная, неживая. Вот во что превратился заклятый враг Щита благодаря нажатию кнопки. Как ни странно, это не принесло удовлетворения, на которое он рассчитывал, и всё же... Щит не мог передать словами свои ощущения в этот долгожданный момент. Он спрятал генератор в карман плаща и подошёл поближе к оружию. Присел и провёл по нему пальцами: хотел убедиться, что ему не чудится. Что всё происходит взаправду. Что Алебард повержен так легко, и главная мечта Щита осуществилась. Рискнув, он взял оружие в руки. Оно оказалось предсказуемо тяжёлым... Щит осмотрел его повнимательнее. Тёмное древко, блестящие отражающие свет клинки, маленький зонтик над ними и трефа в самом низу. Щит не был полностью уверен в том, что представлял алебарду именно такой. В его голове сложился нечёткий образ. Достроил ли его генератор?.. Наверняка. Но это волновало Щита меньше всего. Он крепко сжал в руках алебарду и поднял её вверх, удерживая, чтобы не уронить. Ему было плевать на отсутствие жителей на улицах, на бродящих по Зонтопии патрульных, на Пасгарда. Щит был готов кричать от радости и уверенно восклицать о своей победе. — Взгляни, Зонтопия! — чётко произнёс он. Тогда же вновь обернулся Пасгард. Он ринулся к Щиту, увидев в его руках громоздкое оружие. — Это — всё, что осталось от Алебарда! Наш главный враг повержен! Дело осталось за малым! Как только пропадут оставшиеся его сообщники, сам Зонтик выйдет к нам! Никто не отвечал ему. Подул холодный ветер, заставивший Щита вздрогнуть. Долгожданная победа не приносила удовольствия... Но он знал, в чём дело. Пусть он и избавился от Алебарда, на самом деле он не добился главного. Он ещё не увидел настоящего Зонтика. Стоило ли бросать оружие здесь и устремляться к замку прямо сейчас? Возможно. А возможно, и нет. Когда-то Мантия советовала Щиту больше думать над планами и не переходить к действию, как только вздумается. Он всё ещё помнил о её наставлении, а оттого глубоко вздохнул. Миссия не закончилась. Теперь ему предстояло разобраться, как проникнуть в замок. Или же как заставить Койфа уйти оттуда... Наверняка он прятался внутри. Сторожил несчастного запуганного Зонтика в отсутствие Алебарда. — Почему ты превратил его в оружие? — вдруг подал голос Пасгард. — Разве не проще было заставить его бесследно исчезнуть? Хотя... Это ведь может растратить больше силы, да? — Да, — незаинтересованно отрезал Щит. — К тому же, этот сумасшедший сам назвался оружием. Так он мне сказал, пока ты сторожил площадь. Так почему бы не оставить трофей. Пригодится. — Я не могу поверить, что у нас получилось... Мы это сделали! — Пасгард лучезарно улыбнулся, и Щит почти скривился от раздражения. Его радость выглядела нелепо. — Кхм, — Пасгард заставил себя затихнуть и сосредоточиться. — Что теперь? Направляемся к замку? Алебарда больше нет, вряд ли кто-то нам помешает. Мы справимся с любой охраной, с любым его сообщником. Да и мне бы очень хотелось расплатиться с Койфом за то, что он сделал... — он сжал руки в кулаки, снова вспомнив об этом. — Не спеши. У нас нет плана. Мы должны разведать обстановку перед тем, как переходить к дальнейшим действиям. Мне бы не помешало выяснить, как сейчас выглядит замок вблизи. Но сначала придётся донести до убежища этот кусок металла... — Щит пренебрежительно посмотрел на алебарду. — Тогда... не будем терять времени. И стоит быть осторожнее в переулках, пока у нас алебарда. Такая огромная и неповоротливая... Если она что-то заденет, и мы привлечём внимание полиции лишним шумом, у нас могут появиться проблемы, — логически рассудил Пасгард. — Верно... — с этим коротким ответом Щит развернулся и направился в сторону переулков. Пасгард замешкался. Что-то странное нашло на лидера. Ранее он всегда воодушевлял тех, кто разделял его мировоззрение и цели, внушал этим людям надежду и подбадривал. Так же и с Пасгардом. Щит одобрял его поступки. Вместе они боролись против сообщников Алебарда, таких, как чёрные папахи. Он делился с Пасгардом ограниченным даже при наличии генератора количеством еды, оценивал его простенькие невзрачные рисунки, следил, чтобы он не пострадал. Сейчас же... Щит вёл себя неестественно отстранённо и холодно, будто перед ним представал не верный союзник, а очередной недоброжелатель, с которым он не намеревался церемониться. Это глубоко удивляло, особенно после победы над самим Алебардом, и даже огорчало Пасгарда, но он ничего не говорил. Быть может, Щит просто-напросто распереживался? Не хотел демонстрировать лишние эмоции, отвлекаться и подвергать их маленькую команду риску, а оттого держал всё в себе, напускал на себя мрачный и недовольный вид, а на самом деле ликовал в душе, радуясь своим успехам и хваля самого Пасгарда за помощь. В это ему хотелось верить... Порой он также посматривал на алебарду в руках Щита. Такую большую и тяжёлую на вид... Тонкую и крепкую одновременно. Пустую и бездушную, но почему-то будто бы пышущую силой. Пасгард не мог объяснить этого странного ощущения, однако когда он разглядывал оружие, ему казалось, словно перед ним до сих пор находится тот самый Алебард, живой и готовый разорвать их с Щитом в клочья. Пожалуй, эта мысль была совершенно глупа. Так почему же теперь Пасгард не мог отделаться от неё?..***
Зонтик со слезами на глазах ударял по двери. Его комната давно превратилась в хаос. Он хватал всё, что попадётся под руку, пытаясь освободиться, выбраться из заточения в собственной комнате. Ничего не работало. Зонтик даже пытался пробить дверь тяжёлым сундуком, в котором хранил вещи, но и это закончилось ничем. Он был вымотан. Тяжело дышал. Горько всхлипывал, опустив голову, и его слёзы падали на пол. За всё то время, что он яростно бил кулаками в дверь, Алебард наверняка уже успел серьёзно пострадать. Или того хуже — умереть. А Зонтик, закрытый им же здесь, ничего не мог сделать. Он осознавал свою беспомощность и проклинал себя. Если бы не его ошибки, ничего бы не случилось. А теперь из головы не уходила жутчайшая картина с израненным Алебардом. Снова Зонтик подбежал к окну. Он вздрогнул и приобнял себя. Снаружи дул ледяной ветер. Где-то внизу всё ещё стояла охрана. Если бы Зонтик сбежал, как бы он пробрался мимо полицейских? Всегда он использовал главные ворота для выхода и входа и не знал, есть ли среди высоких стен и огромных комнат потайные ходы. Зонтик сам себе усмехнулся. Ну что за стыд — не знать собственного замка... Не было в мире правителя никудышнее, чем он. Каждый старался. Каждый знал, что представляет из себя его страна. Каждый осознавал хотя бы то, в каком месте живёт. Зонтик же едва ли понимал, что находится за пределами его маленькой скучной комнатки. Он обернулся. В самом деле, покои правителя наверняка могли бы хранить в себе большее, чем кровать, сундук и шкаф с несколькими ящиками. Зонтик нахмурился. В панике он не додумался проверить ящички на наличие полезных вещей. Разумеется, дверь ими, маленькими и лёгкими, он бы ни за что не выломал. Но вдруг внутри затесалось что-то, что отворило бы замок? Он потянул на себя верхний ящик. Ничего полезного... Пара свечей, да и только. Зонтик закрыл его и отворил второй, средний. Тогда-то он и замер в удивлении. Внутри лежала подозрительная сложенная бумажка, а также... Нечто, похожее на искривленную скрепку. Нет. Не скрепку... Отмычку! Зонтик никогда не делал ничего подобного и уж точно не прятал этого в ящике. Алебард!.. Это сделал Алебард и спрятал здесь, чтобы задержать Зонтика. Ведь пока он не найдёт отмычку, он не выберется из комнаты и не сможет ринуться вслед, подвергнув себя опасности. Он схватил бумагу. Что же Алебард мог написать или нарисовать на листке? Зонтик развернул его. «Здравствуйте, господин. Рад, что вы всё-таки нашли это письмо, и надеюсь, что вы сделали это в подходящее время. Мне очень жаль, но я был вынужден запереть вас здесь, чтобы задержать в замке. Вы не должны были пострадать, столкнувшись с Щитом. И, если к этому моменту меня нет, скорее всего, я не смог справиться с ним. Однако это не значит, что вы теперь обречены умереть здесь. Возьмите отмычку. Откройте дверь. Выйдите из замка и объяснитесь перед охраной. Они поверят, что вы Зонтик, просто потому что никто, кроме меня и вас, не может находиться внутри замка. Они знают. И знают, что Великий Зонтик может показаться им совсем не таким, каким они его представляли. Объяснившись же — бегите прочь. Отправляйтесь в другие страны. В те, где вы точно сможете найти помощь. Неважно, что сделает Щит, прошу вас, не жалейте брошенных жителей, сейчас у вас нет выбора, кроме как оставить их. Вы должны жить. Щит может убить меня, но только не вас. Прошу, господин. Не пытайтесь найти его. Не пытайтесь вернуть меня. Это бессмысленно. Торопитесь. И просто знайте: я всегда дорожил вами. Может быть, после смерти я буду приглядывать за вами. Я был бы очень рад такому исходу. Но моё послание вам подходит к концу. Скорее, пока Щит не вздумал уничтожить замок и вас вместе с ним», — таков был текст. Дрожащими руками Зонтик невольно смял записку. Верно... Алебард не возвращался. Скорее всего, Щит уже уничтожил его. Так легко... Нажатием кнопки. И теперь Зонтику ничего не оставалось, кроме как послушаться и сбежать. Найти Куромаку и объяснить ему всю ситуацию, пока Щит продолжает разрушать Зонтопию генератором. Листок бумаги выпал у него из рук, и Зонтик сжал их в кулаки. Нет. Он так не поступит. Он больше не бросит свою страну на произвол судьбы. Хотел этого Алебард или нет, а он не смел повторять старых ошибок. Он покинет комнату. И замок. И выяснит всё: от судьбы самого Алебарда до дальнейших намерений Щита. Зонтик потерял друзей, потерял Пасгарда, потерял всё, что имел, и теперь ему ничего не оставалось, кроме как вернуть хотя бы часть этого, а не сдаваться и наблюдать за тем, как страна превращается в руины. Он переоделся в потрёпанный плащ. Знал, что не найдёт потайного хода, а если и сможет, то потратит на это слишком много времени. Но и плана у него не было, кроме как рассказать охранникам, что случилось. Он не хотел привлекать к себе лишнее внимание, когда окажется на улице, и поэтому передумал надевать официальную одежду, но теперь ему стоило убедить полицейских в том, что он, потрёпанный и невзрачный парень, на самом деле не Койф, которого узнавала едва ли не вся Зонтопия, а правитель. Зонтик. Такой, какой он есть. Только бы охранники не распространили его тайну... Мог ли он довериться им? А они ему? Зонтик не знал наверняка, а времени гадать у него уже не было. Он подошёл к двери и аккуратно открыл замок с помощью отмычки. Получилось! Она отворилась. Отмычка же скривилась. Использовать её снова бы уже не получилось. Зонтик, не думая об этом, выбежал из комнаты, спотыкаясь, и ринулся к выходу из замка. Осталось совсем немного, и он понятия не имел, как вообще объяснится грозной и недоверчивой к чужакам охране, однако его радовало уже само наличие ключей от ворот неподалёку от них. Конечно, Алебард бы не стал забирать ещё и их, ведь в таком случае он бы буквально запер Зонтика навсегда и обрёк на смерть... К счастью, этого не случилось. Он воспользовался ключами и оказался на улице. Несколько серьёзного вида охранников мигом обернулись, приставляя к нему своё оружие. Кто-то ограничивался маленьким подобием меча, как у чёрных папах, кто-то удерживал дубинку, а кто-то обладал уже более внушительными копьями. Зонтик выставил руки вперёд, боясь удара. Несмотря на заявления Алебарда в записке, полицейские совсем не торопились признавать в нём правителя. Ещё бы... Зонтик совсем не выглядел таковым, будучи одетым в потрёпанный плащ. Он снова стал для жителей Койфом. Он поколебался и сосредоточился, готовый к допросу со стороны каждого охранника, грозно глядящего на него с огромнейшим осуждением. — Кто ты такой? — твёрдо вопросил один из них. — Как ты проник в замок? Признавайся! — потребовал он. — Быстро, — влился в начавшийся диалог второй. — Алебард сказал, что только правитель может выйти из замка, но ты ни капли не выглядишь, как Зонтик. Если же так вышло, что ты — правитель, докажи это. — Я... — запнулся Зонтик. — Минутку... — третий охранник прищурился о осмотрел его с головы до ног. — Ты мне кого-то сильно напоминаешь... Клянусь, уже видел этот драный плащ во время патрулей... — П-правда? — заикнулся Зонтик. — Я... — он взял себя в руки. — Пожалуйста, послушайте меня внимательно, это очень важно. Может быть, кому-то из вас я действительно кажусь знакомым. Потому что для вас я — Койф. Тот, который освободил людей из тюрьмы. Вы, наверное, не понимаете, как я, простой человек в ободранном плаще, мог пробраться в замок, но на самом деле я... Куда более высокое лицо, чем может показаться. Я... Я... — он не мог заставить себя. — Кто? — охранник с дубинкой попытался подтолкнуть его к ответу. — Обещаете, что никому не распространитесь об этом? Вы должны обещать. Поклясться. Это предельно важно, — предупредил Зонтик ещё до того, как объяснился. — Хм-м... — охранники переглянулись и согласно закивали. — Допустим, мы обещаем. Клянёмся, что не выдадим информацию. — Спасибо. Видите ли, я... На самом деле я вовсе не Койф. Я выдумал это имя, чтобы стать таким же, как все зонтопийцы. Но, будь я обычным парнем, я бы не попал в замок просто так и не вышел бы настолько свободно. Но я... На самом деле я — это Зонтик, — он нервно сглотнул, заметив, как меняются выражения лиц полицейских: с грозных на совершенно сбитые с толку. — Да, у меня нет четырёх рук. И даже третьего глаза. Алебард придумал это, приказывая поставить статую, и я его не виню. Но на самом деле я обычный человек, как все вы. Ну, только с пятью пальцами вместо четырёх... Я испугался править собственной страной. Я когда-то использовал телеграфную систему. И... И... Вы люди Министра Защиты, вы должны что-то знать обо всём этом! Впрочем... Теперь Алебард мог пострадать. Я не могу отсиживаться в замке. Я должен отыскать Щита, — с этими словами он попытался пройти вперёд, но один из охранников приставил к нему небольшой меч, несмотря на то, что теперь его рука дрожала. — Как мы можем тебе поверить? — строго вопросил он. — Никак, наверное... Но я просто хочу сказать, что если бы я не был Зонтиком, тогда, в тюрьме, Алебард бы меня не послушался. В самом деле. Разве бы он, сам первый министр Зонтопии, выполнил приказ неизвестного бедного парня? Нет. Это было бы ужасно странно. Но я, сколько бы ни старался таким показаться, не совсем... обычный парень. Я лишь прошу вас об этом не распространяться. Очень прошу. И, может быть, я даже сейчас говорю не всё, что мне хотелось бы, но... Я не могу иначе. Пока не могу. Но, пожалуйста, позвольте мне пройти. И вернуться в замок, когда это будет необходимо. Может быть, когда со всем этим будет покончено, я объяснюсь перед вами по-настоящему. Правда, — Зонтик осмотрел каждого охранника, которого только мог увидеть, не отводя взгляд. — Хм... — буркнул тот, которому он изначально показался знакомым. — Звучит убедительно и в то же время подозрительно. — Знаю. И я виноват в том, что всё именно так. Виноват, что постоянно притворяюсь кем-то другим. Виноват, что выдумываю всякое, чтобы меня не раскрыли. Я бы хотел избавиться от этого навсегда. Но сначала нужно победить Щита. Забрать у него... одну вещь, — промолвил Зонтик. — Ты... Вы... Вы точно говорите правду, Великий Зонтик? — один из охранников рискнул обратиться к нему, как к правителю, кланяясь. — Пожалуйста, не нужно таких официальностей. Если хотите, можете вообще дальше звать меня Койфом, я разрешаю. Я не всемогущий великий грозный правитель. Я... Просто человек. Но сейчас я должен сделать всё, от меня зависящее, чтобы предотвратить катастрофу, — высказался он. — Хорошо, — ответил самый грозный охранник. — Т... Вы можете идти. Но если мы узнаем, что это всё подстава, если сюда придёт Щит, то вы — а может, и ты — будете казнены за такое мерзкое притворство. Если бы не слова Алебарда, вы бы точно так легко не отделались, — его агрессия совсем не сочеталась с уважительным обращением, но Зонтик принимал это. — Я понимаю, — он запер дверь. — Пожалуйста, охраняйте очень внимательно. Если Щит уже что-то сделал с Алебардом, он может отправиться сюда. Я бы хотел отыскать его и не позволить ему сотворить худшего, но я знаю, как хорошо он прячется. Нам с Пасгардом так и не удалось его отыскать, и вместо этого он отыскал нас... Ладно, это сейчас не так важно. Просто будьте предельно внимательны. И спасибо вам, что выслушали. Зонтик побежал вперёд и не оглядывался по сторонам, пока не добежал до площади. Но центр был пуст... Ни жителей, ни патрульных, ни Щита, ни Алебарда. Он упал на колени. Это могло значить только одно. Худший исход. Щиту удалось это сделать — избавить Зонтопию от Алебарда. Чего и следовало ожидать... Почему же Зонтик до последнего не верил в очевидное? Почему тайно надеялся, что Алебард вернётся с улыбкой и с генератором в руках? Почему успокаивал себя этими мыслями, когда яростно стучал по деревянной двери? Ничего не осталось. Никого не осталось. Зонтику было суждено терять всех по очереди. Бывшие друзья. Пасгард. Алебард. Он закрыл лицо руками, плача. Наверняка Щит уже направлялся к замку, а он, Зонтик, пришёл слишком поздно, чтобы понять, что же произошло на самом деле...***
Темнота. Совершенно тихая и каким-то образом оглушающая. Чёрная или вовсе бесцветная. Давящая. Уничтожающая изнутри, пытающая разум одним своим существованием. Ни тусклого лучика света, ни успокаивающего звука, ни ощущения прикосновений к себе... Ни единого человеческого чувства. Тогда почему же... Почему же Алебард слышал свои мысли? Задавался вопросами прямо сейчас? Неужели его разум оказался сильнее забвения и сохранился, несмотря ни на что?.. Какие-то мгновения он провёл в полной тьме, не думая и не размышляя. И вот вдруг он узнал свой голос. Ровный. Спокойный. Без всяких эмоций. Поток бессвязных мыслей ушёл, и осталась лишь одна, по-настоящему ценная для Алебарда. Мысль о самом дорогом для него человеке. «Господин?» Он бы сказал, что обращение прозвучало в его голове, да только головы не было — лишь холодная сталь оружия. Алебард призадумался снова. Он только что ощутил себя физически?.. Происходящее не поддавалось объяснению. Он мог поклясться, что чувствует. Не видит, не слышит и почти не ощущает ничего материального, но чувствует. Себя. Своё существование. Свой разум и свои мысли. Внутри оружия, в этом страшном забвении, куда заточил его Щит, как только использовал генератор. Алебард боролся со смертью до последнего. Вышло ли у него?.. Почему сознание проявилось только в этот момент? Был ли он вынужден до конца своих дней рассуждать об одних и тех же вещах внутри своего разума, не ощущая ничего извне? Алебард попробовал сфокусироваться на внешнем мире. Свет, он желал увидеть свет и удостовериться, что не сошёл с ума. Что он не застрял навеки в последнем моменте своей жизни, перестав отличать реальность от вымысла. Нет, не сработало... Сколько бы он ни пытался, тьма оставалась с ним. Тогда Алебард попробовал прислушаться. Конечно же, оружие не обладало слухом. Как, впрочем, и разумом. Если он преодолел этот барьер, почему не мог прорваться и через другой? Звуки... Шаги. Голоса. Щит, Пасгард. Верно, Пасгард. Алебард запомнил и его присутствие в том жалком подобии битвы. Шаги, голоса. Шаги, голоса. Шаги, голоса. Алебард повторял эти два слова снова и снова и мог поклясться, что вот-вот произнесёт их вслух. Не выходило. Или же?.. — Наконец-то уже близко, — искажённый, хриплый, мерзкий. Голос Щита. — Когда мы оставим алебарду в укрытии, ты направишься к замку один? Я могу пойти с тобой и помочь, — отвечал ему Пасгард. — Не нужно. Побудешь в укрытии, я справлюсь сам, — возражал тот. Алебард счёл это невероятным. Он смог услышать чужой разговор, будучи предметом. Щиту не повезло не освоить мощь генератора в полной мере... Что-то пошло не так в его желании убрать Алебарда, и он избавился не от всего. Разум сохранился. Алебард не мог видеть и двигаться, но мог думать и слышать. Ничего не стоило для него перетерпеть слепоту. Наверное, так чувствовал себя Армет, пока Зонтик не сотворил своё чудо. Алебард улавливал всё. То, как Щит и Пасгард ступали по очевидно мягкой земле. То, как первый угрюмо вздыхал, отчего-то недовольный своей победой. То, как направлялись в их сторону порывы ветра. Неприятные, по-зимнему холодные. Алебард осознал, что смог прочувствовать их физически. В тот же момент его пронзило. Физические ощущения не заставили себя ждать, и вдруг Алебард прочувствовал их в полной мере, сильнее, глубже, чем шум шагов и голосов. Чужие прикосновения воздействовали на него прямым образом, и Алебард был бы безмерно рад, если бы аккуратно и мягко его придерживал Зонтик — подлинный владелец оружия, который бы обратился с ним бережно и заботливо. Но он находился в руках Щита. Грубых, жёстких покрытых царапинами. Без всякой аккуратности он удерживал Алебарда, словно наслаждаясь своим пренебрежительным отношением. Прикасался так гадко, так омерзительно, но оружие позорно теплело в его руках. Алебарду хотелось сдвинуться с места. Хотелось извиваться, чтобы выскользнуть из этих рук, как из плена, из клетки, но, конечно же, возможность шевелиться к нему не вернулась. Алебард был заперт внутри предмета, которому Щит не придавал ни капли значимости. Он крепко сжимал оружие: настолько, будто бы ожидал, что его удастся сдавить, как мягкую игрушку. Одна рука лежала вверху, ближе к острым сияющим клинкам, а вторая немного ниже середины древка. Останься Алебард человеком, он бы испытал сильнейшее отвращение от подобных прикосновений, но и существование в виде оружия нисколько не облегчало его положение. Если бы только это был Зонтик, если бы только это был Зонтик!.. Но то был Щит. Алебард мог поклясться, что на миг увидел себя со стороны, не в реальном мире, а посреди бесконечной темноты, мутным прозрачным силуэтом, что желал разорвать себя на части, только бы больше не чувствовать этого унижения. «Почему... Почему именно так... Почему!..» — не успел он закончить мысль, как руки отпустили оружие, и оно ударилось о землю. Боли не чувствовалось, но чувствовалось само столкновение с землёй. Щит небрежно бросил его. Алебарду хотелось отдышаться, а дышать он не мог. И не знал, как скоро наступит момент, когда Щит вздумает взять его снова. Вряд ли он осознавал, с чем это было сравнимо для Алебарда теперь, в его нынешнем состоянии. Вряд ли он осознавал, что Алебард вообще обладает разумом... Для Щита он превратился в обыкновенное оружие. Уж точно он бы не рассчитывал на то, чтобы сохранить в нём способность мыслить. С одной стороны, Алебард был счастлив. Он получил шанс спастись. С другой же — прикосновения Щита стали ненавистны ему с первых мгновений, и, пожалуй, он предпочёл бы окончательно умереть, только бы не терпеть этого вновь. — Теперь будь здесь, Пасгард, — произнёс Щит, окинув взглядом укрытие. — Никуда не уходи. Я вернусь, как только добуду достаточно информации. — Ну конечно, я и не собирался уходить... — сконфуженно ответил Пасгард. Состояние Щита искренне беспокоило его. — Порисую пока. — Гх... — Щит почти прорычал, но вовремя заставил себя остановиться. Не хватало ещё, чтобы Пасгард что-то заподозрил. — Конечно. Но будь внимателен. Если кто-то вздумает напасть, используй кинжал. Или алебарду... Если справишься с ней. Пасгард закивал и сел на свой матрац, в то время как Щит удалился. На самом деле у него совсем не было идей для рисования. Он пристально поглядел на алебарду: снова как на живого человека. В следующее мгновение он покачал головой. Не стоило так переживать. Щит превратил тирана в предмет. Что могло сделать неподвижное оружие? Ничего. Оно стало трофеем для Искателей Правды. Символом победы над Алебардом и его режимом. Хотелось бы Пасгарду, чтобы Щит разделил с ним эти мысли... Пожалуй, стоило просто подождать. Было бы странно сразу видеть Щита восхищённым и довольным. Он ещё не закончил. Остались незавершённые дела. А когда они встретятся с Зонтиком, Пасгард увидит искреннюю улыбку Щита. «Не сдвинуться с места... — в то же время проговаривал Алебард внутри разума. — Кто бы мог подумать, что это так угнетает. Находиться в одном и том же положении, в окружении темноты, без возможности пошевелить конечностью, которых и нет вовсе. Но я не должен жаловаться. Даже это не так мучительно, как терпеть касания Щита. Если бы только я мог подать Пасгарду знак... Пасгард! Ты слышишь меня?! Разве не очевидно, что Щит обманывает тебя? Ты должен бежать отсюда, пока он не использовал тебя снова и не убил! — пытался выкрикивать он, но все слова эхом отдавались в его же мыслях. — Бесполезно... Я так беспомощен. Позор для меня. Но почему-то... Господин, я сказал вам бежать из страны, но почему... Почему я так хочу, чтобы вы спасли меня?» Никто не ответил ему.