Глава 2
25 мая 2022 г. в 18:30
С годами у Эндрю появилась привычка безучастно смотреть в пространство. Большую часть времени он сознательно отключался от окружающего мира, блокируя все кроме легкой осознанности происходящего вокруг, это помогало преодолеть скуку лучше, чем какой-то бессмысленный разговор. Бывали случаи, когда он попадал в плен собственного разума и удерживался в нем бесконечно прекрасными воспоминаниями, не реагируя ни на что вокруг. А время от времени он целенаправленно занимался простым наблюдением за миром вокруг себя, за каждым звуком, ощущением и словом, позволяя бессмысленному постоянному потоку входящей информации привязывать его к моменту, слушая и запоминая, даже когда другие думали, что он их игнорирует.
И еще реже он был погружен в более творческие процессы. Хотя его эйдетическая память была скорее оружием, чем помощью, это означало, что он всегда мог что-то вспомнить, когда хотел. Это, в сочетании с ярким и богатым сенсорным воображением, означало, что он мог вызвать в воображении мощную смесь памяти и фантазии, чтобы скоротать время, полностью поглощенный этим.
Как сейчас, например. Он сидел за столом в комнате, которую он делил с остальными, растянувшись на его поверхности туловищем, лицом он был повернут к открытому окну и медленно вдыхал сигаретный дым и воздух с улицы примерно в равных частях. Его мысли были совсем в другом месте.
В фантазии была ночь, и лунный свет падал серебристыми и серыми пятнами сквозь полузакрытые шторы спальни. Он был голый и стоял возле такого же обнаженного Нила. Он мог видеть каждую линию тела Нила, окутанную лунным светом, каждую мышцу, сухожилие и острые ключицы. Он мог видеть каждый красивый изгиб плеч, узкой талии, сильных бедер, когда тот откинулся на пятки. Каждый шрам и отметина были воссозданы идеально: порезы на животе, дорожка следов на его груди, пулевое ранение и точечные ожоги на плече, порезы и следы, разбросанные по его торсу и верхней части бедер. Каждый круглый ожог и линии порезов на его руках и ладонях тоже были там, серебристо-белые на стороне, ближайшей к окну, и чернильно-черные на другой.
Его волосы были взлохмачены и спадали на лоб, они уже немного отросли и стали завиваться возле висков и кончиков ушей. В лунном свете они казались черными, но Эндрю прекрасно помнил ярко-медный огонь его волос. Его ресницы были длинными и светлыми, обрамляя большие, как у лани, глаза, голубые с серо-бронзовыми вкраплениями, слишком красивые для того, кто стремился слиться с толпой. Его щеки были усыпаны шрамами, аккуратными и четкими с одной стороны, и нечеткими, перетекающими друг в друга, с противоположной стороны. Эндрю знал их текстуру, как свою собственную кожу, знал, насколько выпуклые и тонкие некоторые порезы, как на его собственных руках, и что несколько ожогов были обманчиво гладкими в центре, но неровными по краям. Они были похожи на расплавленный и остывший воск. Греховно полные и изогнутые губы Нила были приоткрыты и блестели в тусклом свете, его теплое и быстрое дыхание касалось бедер Эндрю.
Эндрю провел рукой по волосам Нила, наслаждаясь их мягким прикосновением к его пальцам и тем, как маленькие локоны цеплялись за него, срывая довольный вздох с его губ.
— Да, — выдохнул Нил в его воображении, на мгновение закрыв глаза. — Да, Эндрю.
Нил встретился с ним взглядом и намеренно приоткрыл рот, расслабленный и манящий, ярко воспроизводя каждый случай, когда настоящий Нил делал так, чтобы отдышаться. Эндрю медленно ввел свой член в рот Нила, воображаемое скольжение по его скользкому
языку было самой красивой вещью, которую его мозг рисовал когда-либо. Нил взял его так глубоко, как только мог, его рот был таким горячим и влажным, что рука Эндрю вцепилась ему в волосы, хватая и дергая пряди, что заставило Нила застонать. Тот придвинулся ближе, расслабляя горло, чтобы принять Эндрю глубже, пока его губы не прижались к основанию, а кончик его носа не уткнулся в живот Эндрю. Нил приподнял голову и снова встретился с ним взглядом, медленно и блаженно моргая.
Его рот широко растянулся вокруг члена Эндрю, губы распухли и покраснели. Он выглядел красивым, уверенным и бесстыдным. Доверие,
ласка и легкое желание исходили от него, как солнечный свет сквозь тучи, и Эндрю был уже близок к краю.
Он еще несколько раз провел руками по волосам Нила, сохраняя спокойствие даже в воображении, прежде чем осторожно спуститься пальцами на челюсть и щеку Нила. Тот стоял совершенно неподвижно и держал рот расслабленным и открытым, пока Эндрю трахал его с нарочитой медлительностью. Нил с радостью принял его член, полузакрыв глаза, изредка стон зарождался в его горле,
а слюна и предэякулят покрывали губы и ярко блестели в лунном свете. Он не сдвинулся ни на дюйм, сложив руки на коленях, и позволил Эндрю полностью использовать свой рот и горло, сосал, когда мог, и втягивал щеки. Он дышал короткими вздохами и пыхтениями через нос, от которых живот Эндрю обдавало теплом.
Он был таким красивым, ошеломленно думал Эндрю, приближаясь все ближе и ближе к концу, наблюдая за выражением лица Нила, сияющим в лунном свете. Такой красивый, счастливый и теплый.
При следующем толчке Нил сделал глотательное движение горлом и жадно начал сосать, молча умоляя Эндрю кончить ему в рот. Яйца Эндрю напряглись, и он стал отстраняться, пока головка его члена не выскочила изо рта Нила. Он обхватил себя ладонью и после нескольких грубых движений обильно кончил на нетерпеливое и взволнованное лицо Нила, покрывая шрамы, рот и подбородок своими белыми следами. Нил издал удивленный и благодарный звук, который вырвался из его горла.
Он улыбнулся и медленно облизнул губы, не сводя довольного взгляда с Эндрю. Он демонстративно сглотнул, отчего Эндрю раздраженно закатил глаза на глупое поддразнивание Нила, когда тот был в настроении. Нил рассмеялся тихим смешком, который заставил что-то екнуть в груди Эндрю, когда он впервые услышал его. Это был тихий звук, полный удивления, застенчивости и радости, словно он впервые в жизни обрел счастье и не знал, как реагировать. Красивый.
Эндрю улыбнулся в ответ, теплое удовлетворение разлилось по всему его телу, наполняя приятной тяжестью. Он начал нежно вытирать лицо Нила. Он стер сперму, пока она не засохла, и еще раз провел пальцами по щекам Нила, нежно и осторожно. Нил был сильный и жёсткий, и все же, неуверенный и уязвимый, с порочным жаром слов, хранившихся в его груди, пока те не находили нужную цель, чтобы ошарашить ее собой. Нил напевал и счастливо улыбался ему, опираясь на свои руки с закрытыми глазами. Эндрю провел пальцами по его скулам и прижал большой палец к
милой улыбке Нила. Он дотронулся другой рукой до красивых глаз Нила и провел кончиками пальцев по его лбу и вискам, убирая его взлохмаченные пряди. Он позволил себе погладить нежную кожу Нила и насладиться моментом.
Нил безмятежно вздохнул и поцеловал его большой палец, уткнувшись носом в ладонь, как кошка, нюхающая дружескую руку.
— Эндрю, — тихо пробормотал он.
Эндрю сделал медленный вдох и позволил фантазии раствориться в черноте за его глазами. Он медленно вернулся в свое тело. Несколько минут он
чувствовал себя бессвязным и нереальным, пока холодный ветерок через окно не вернул его обратно в настоящее. Он моргнул и оглядел комнату: он был по-прежнему один, и у него было около десяти минут, прежде чем они все начнут собираться на послеобеденную тренировку. Он затянулся последним миллиметром сигареты возле фильтра, сжег ее дотла, а затем потушил о подоконник.
Он был напряжен, понял он через мгновение. Иногда такое происходило после этих фантазий, иногда нет. Его это не особенно беспокоило, но он был просто немного удивлен самим собой. Он и раньше фантазировал о Ниле, но оставался внешне спокойным. И то, что он затвердел от этого… это было немного поразительно.
Он снова посмотрел на часы, проклял то, как Нил с каждым днем все глубже и глубже зарывался в холодное сердце Эндрю, и заперся в ванной, чтобы избавиться от проблемы, прежде чем ему придется отвезти их всех на тренировку.
Во время поездки и первой половины тренировки Эндрю снова воспроизводил и исследовал фантазию с менее вовлеченной точки зрения, не позволяя ей полностью завладеть его вниманием, а вместо этого анализируя ее, задавая себе вопросы. Он безжалостно разобрал и рассмотрел со всех сторон то, что сделало его таким вовлеченным и властным, в поисках любого намека на темную заразу насилия, одержимости или болезни, которую те, кто запятнал его детство, могли оставить внутри его головы. Он задавался вопросом, было ли сладкое подчинение фантазийного Нила вызвано потребностью в контроле и доминировании, которой его заразил один из обидчиков. Он спросил, был ли тот факт, что он трахал его рот без сопротивления, пережитком того, что другие заставляли его быть беспомощным и запуганным. Он спросил, считает ли он Нила просто желанным телом для секса, чем-то, что удовлетворяет его потребности, или тем, в ком он действительно нуждается. Он спросил, вообразил ли он шрамы в таких ярких деталях, потому что хотел увидеть Нила в реальности, или потому, что хотел, чтобы кто-то был таким же поврежденным, как он сам. Он задавался вопросом, был ли момент раскрашивания его лица спермой потребностью оставить свой собственный след и контролировать его, унизить его.
Он пришел к выводу, что в своем расследовании он не продвинулся, и это все еще вызывало у него беспокойство. Он всегда следил за этим, за любым признаком того, что его собственные обидчики заразили его мозг. Я не буду таким, как они. Я не позволю тебе оставить меня в покое, сказал он Нилу много месяцев назад, и сейчас он хотел этого так же сильно, как и тогда. Более того, теперь они вместе медленно продвигались по этому пути, по все более новой и потенциально коварной территории.
Мяч отскочил от его шлема и срикошетил, вырвав его из размышлений. Нил стоял перед воротами, настоящий Нил, живой, здесь, с чертовой клюшкой в руках и хмурым взглядом.
— Ты сегодня не с нами. Ты в порядке? — спросил он неуклюже на русском языке. Нил схватывал его намного быстрее, чем Эндрю, благодаря его большой коллекции языков, но ни один из них еще не был близок к свободному владению. Эндрю видел, как Кевин фыркнул и закатил глаза, когда его присутствие рядом явно проигнорировали, но Эндрю было все равно.
Он оглянулся на Нила и обдумал, что сказать. И сможет ли он хотя бы выразить это правильно, чтобы Нил понял. Так много их разговоров состояло
из взглядов и прикосновений, крошечных жестов и интуитивного понимания. Эндрю надеялся, что Нил достаточно сообразительный, чтобы понять, что тот сам не знал, в чем именно заключалась проблема, кроме того, что был удивлен своей собственной сексуальной фантазией, которая на самом деле была намного более яркой, чем он ожидал.
Эндрю пожал плечами и поправил шлем. Нил немного сузил глаза, внимательно наблюдая за ним.
— Плохой день? — Сделал вывод он.
— Что-то в этом роде, — ответил Эндрю, в конце концов, его язык немного спотыкался о слоги.
Нил коротко кивнул и положил клюшку на землю, к большому недовольству Кевина.
— Что тебе нужно? — спросил он аккуратно.
Эндрю вдруг стало невыносимо смотреть на него с этой мягкостью в глазах и пристальным вниманием на всем лице. Разочарованный гнев забурлил в его животе, и он выдохнул его коротким порывом, пожелав на секунду вернуться к простой ненависти Нила и всему его проклятому любопытству, вместо того, чтобы полагаться на него, чтобы разобрать свои запутанные мысли.
Он стиснул зубы и проглотил потребность в сигарете.
— Что-то простое.
Нил на мгновение прокрутил это в голове.
— Хочешь к Рене позже?
Эндрю думал об этом, но решил, что это не обычное беспокойство. Он покачал головой.
— Ты хочешь меня позже?
Эндрю мельком взглянул на него, сдерживая мысль о том, что он всегда хотел Нила. Его и его ужасно развратный рот.
Он снова пожал плечами, вместо того чтобы признать это. Губы Нила на мгновение дернулись, как будто он все равно услышал шальную мысль.
— Колумбия? — предложил Нил.
Заманчиво, но у Эндрю было ощущение, что он будет чувствовать себя все более и более неловко в собственной шкуре, если они проведут ночь в окружении других людей, находившихся слишком близко.
— Оставь это, — ответил Эндрю, еще раз покачав головой. — Я разберусь.
Нил слегка улыбнулся ему, к счастью, зная, что лучше не раздражаться и не расстраиваться из-за этого отстранения. В груди Эндрю развернулось предательское теплое пятнышко, что-то мягкое, благодарное и сложное, а через мгновение ярость и разочарование подавили его. Это было более знакомо, с этим было легче справиться, чем с той сентиментальностью, которая сегодня кипела в его мозгу.
Нил снова взялся за клюшку и подхватил упавший мяч.
— Вы уже закончили? — кисло спросил Кевин. — Мы в середине тренировки.
— Думаю, да, — беззаботно ответил Нил, снова вернувшись к английскому. — Расслабься, Кевин. Подумай о своем давлении.
Кевин пробормотал что-то явно злобное по-французски, Нил пробормотал в ответ, и тренировка возобновилась в обычном режиме. Поскольку это была среда, Эндрю ушел с корта ближе к концу, чтобы переодеться для консультации с Бетси. Проходя мимо, он почувствовал на себе взгляд Нила и решил поговорить с ней об этом. Обычно она была полезной в качестве дополнительного взгляда на то, что иногда выдавал его мозг: он уже описывал ей некоторые фантазии и счел это полезным, хотя и немного неудобным, чтобы она обдумывала их вместе с ним. Она помогла ему справиться с порывами к удушью, помогла ему принять желание без страха серьезно навредить Нилу или захотеть причинить ему боль. Может быть, она могла бы помочь с чем-то менее жестоким и более волнующим.
Но затем Эндрю заметил, что Аарон следует за ним, несомненно, намереваясь сорвать еще одну консультацию. Он раздраженно стиснул зубы, но ничего не сказал. Ему просто нужно будет спросить Бетси в другой раз. Он готов открыто говорить о своей сексуальной жизни со своим терапевтом, но не со своим братом.
Они молча переоделись и поехали к Добсон, полностью игнорируя друг друга.
— Добрый день, — тепло поприветствовала их обоих Бетси и протянула Эндрю ритуальную чашку какао, когда он сел. Аарон по привычке взял стакан воды и сел на другой конец дивана. Поначалу Аарон беспокойно бродил по комнате, расхаживая взад-вперед и рассматривая статуэтки Бетси. В последнее время он прилагал немного больше усилий, чтобы, по крайней мере, выглядеть так, как будто он хотел быть там. Отсюда и демонстрация прилежности, когда он садится всего в нескольких футах от своего брата.
Эндрю нашел это откровенно раздражающим, но Бетси улыбнулась.
— Как прошла тренировка сегодня? — любезно спросила она, устраиваясь с блокнотом на привычном стуле.
— Хорошо, — ответил Эндрю. Очевидно, близость к Нилу имела несколько последствий.
Аарон фыркнул.
— Ты почти не присутствовал на ней.
— Что-то у тебя на уме? — спросила Бетси, хорошо его зная.
— Просто неприятные мысли, — ответил Эндрю, используя их личный код, чтобы обозначить, что это связанно с сексом и что его это беспокоило. Она понимающе кивнула и сделала пометку.
— Мы можем обсудить это наедине в другой раз, если ты хочешь. Может быть, Нил тоже мог бы поучаствовать в этом?
Эндрю покачал головой, и Аарон выглядел немного отвращенным, когда решил, что понял смутный смысл разговора.
— Проблемы в раю? — язвительно спросил он.
Эндрю начал закипать, но он не сводил глаз с ряда стеклянных статуэток на шкафчике Бетси и молчал.
— Аарон, — упрекнула Бетси. Она сверилась со своим блокнотом и трижды постучала по нему ручкой.
— Мы собирались сегодня еще немного обсудить Тильду, но, возможно, было бы полезнее обсудить ваши отношения прямо сейчас. Я знаю, что ни один из вас не обсуждал этого раньше, и это кажется мне тем непониманием, мешающим вам обоим, когда вы учитесь узнавать друг друга заново.
— Что обсуждать? — сказал Аарон. — Я терпеть не могу его ебаря, а он ненавидит Кейтлин.
— Аарон, — сказала Бетси более твердо. — Это очень грубый и неуважительный термин.
— Я знаю, поэтому я его и использовал, — пробормотал Аарон.
— Мы рассмотрим это более внимательно через минуту, — сказала Бетси, слегка нахмурившись, затем повернулась к Эндрю. — Возможно, было бы полезно поговорить о Кейтлин. Эндрю?
Эндрю посмотрел на нее, затем медленно повернулся к брату. Он поднял брови.
Губы Аарона скривились.
— Что с ней не так?
Эндрю медленно моргнул, ярость снова начала понемногу закипать.
— Знаешь что. Ты обещал мне никаких подружек до конца нашей сделки. Ты нарушил это обещание.
Аарон нетерпеливо фыркнул.
— Это была просто сраная клятва на мизинцах, Эндрю.
— Ты обещал, — повторил Эндрю, лишенным каких либо эмоций голосом. — Ты дал мне слово.
Аарон закатил глаза.
— Я предупреждал тебя, что его нарушение будет иметь последствия, и ты все равно его нарушил. Ты нарушил свое слово.
— Господи, Эндрю, люди постоянно нарушают обещания! Они ни черта не значат.
Эндрю не ответил, поэтому Бетси взяла это на себя.
— Аарон, я не думаю, что ты понимаешь, как много значат обещания для твоего брата и как сильно ранит его нарушенное обещание. Он проявил к тебе доверие, для него это было сложно, и твои действия предали это доверие. Ты понимаешь, почему он так зол?
— А ты? — спросил Аарон в ответ вместо того, чтобы ответить на ее вопрос. — А как же Джостен? Ты так же нарушил свое обещание. Ты не можешь злиться на меня за то, что я люблю Кейтлин, когда ты трахаешься с ним.
Эндрю почувствовал, как у него дернулся глаз, и опустил взгляд на свою кружку, вместо того, чтобы посмотреть на брата.
— Это другое, — коротко сказал он. — Это было не намеренно. Это не должно было ничего значить.
Аарон нетерпеливо усмехнулся над скрытым смыслом второй части предложения, признанием, что это что-то значит. Эндрю давил в себе
желание врезать ему по зубам.
— Я считаю, что Нил очень много значит для твоего брата, а Эндрю — для Нила, — спокойно возразила Бетси. — Я предполагаю, что их отношения имеют такой же вес и важность, как и ваши с Кейтлин.
— Да, точно, — пробормотал Аарон.
Бетси задумчиво склонила голову.
— Аарон, признаюсь, меня смущает твое отношение к этому вопросу. С одной стороны, ты настаиваешь на том, что отношения Эндрю и Нила бессмысленны и чисто физические, но с другой стороны, ты возмущен нарушением обещания брата, подразумевая, что Эндрю нарушил свое слово так же полностью, как и ты, влюбившись в Кейтлин. Что именно в Ниле так тебя злит?
Несколько минут Аарон молча кипел, прежде чем стиснуть зубы и полностью повернуться лицом к Эндрю.
— Как ты можешь позволять ему трахать тебя после Дрейка? — Выплюнул он.
Желудок Эндрю сжался, а ярость пронзила его кожу.
— Как ты можешь терпеть Кейтлин после Тильды? — Выплюнул он в ответ.
На мгновение Аарон выглядел потрясенным, затем гнев омрачил его лицо, зеркально отражая ярость брата.
— Ты — это другое, Эндрю! Мама никогда меня так не трогала!
— И Нил никогда не прикасался ко мне так, как Дрейк, — ответил Эндрю сквозь стиснутые зубы, в ушах гудела кровь. — Он никогда не прикасается ко мне, пока я не разрешу ему, и уходит, когда я говорю ему «нет». И раз ты так зациклен на этом, то это я его трахаю. Так что к черту тебя и всю твою херню про то, что ты думаешь, что я позволю кому-то прикасаться ко мне так, как я этого не хочу.
Тишина, последовавшая за этим заявлением, казалась звенящей. Бетси спокойно наблюдала то за холодным, разъяренным лицом Эндрю, то за шокированным и полным отвращения выражением лица Аарона. Эндрю проглотил последние холодные остатки какао и поставил кружку, чтобы не поддаться искушению разбить ее.
— Хорошо, — тихо сказала Бетси. — Есть ли что-нибудь еще, что вы хотели бы сказать друг другу по этому поводу сегодня?
— Я хочу, чтобы он ушел, — выдавил Эндрю, глядя только на нее.
— Счастлив сделать это, поверь мне, — прорычал Аарон и захлопнул за собой дверь, прежде чем Бетси успела уговорить его остаться. Она тихо вздохнула и сделала еще несколько заметок, прежде чем улыбнуться Эндрю.
— Спасибо, что поделился этим сегодня.
— Он может думать, что хочет. Мне все равно.
— Я думаю, тебе это очень небезразлично, — мягко сказала Бетси. — Ты бы не злился и не защищался, если бы тебе было все равно.
Эндрю вместо ответа дернул нитку на рубашке.
— Как бы то ни было, я очень довольна и горжусь тем, как вы с Нилом общаетесь, — улыбнулась она. — Хочешь поговорить об этом сегодня?
— Нет.
— Ты хочешь поговорить о фантазиях, которые беспокоили тебя, теперь, когда Аарона больше нет здесь?
Эндрю на мгновение потер челюсть.
— Нет. Я сейчас слишком зол.
— Я рада, что ты осознаешь свой гнев, и что он может повлиять на твои суждения. Это очень хорошо, Эндрю.
Эндрю ничего не сказал, и целых пять минут они сидели молча.
— Мне не нравится, как Аарон относится к Нилу, — наконец сказал Эндрю, тщательно подбирая каждое слово. — Нил попросил меня позволить ему сражаться в его собственных битвах. Но мне это не нравится.
— Ты беспокоишься, что Аарон будет жесток по отношению к нему?
Эндрю медленно покачал головой. Он знал, что Нил ударит в ответ так же сильно, если на него надавить. Он мог бы выстоять против Аарона в бою и, вероятно, победить. Неважно, что Нил был чертовски умнее и хитрее Аарона, и гораздо более склонен к грязной драке — в конце концов, свидетельством тому были их совместные тренировки.
— Мне не нравится, что он считает это бессмысленным. Ведь это что-то значит для меня.
Его грудь на секунду сжалась от инстинктивного страха о признании своей слабости в открытую. Он дышал сквозь него и через мгновение сумел разжать кулаки.
Бетси мило улыбнулась ему, отложив блокнот в сторону.
— Тогда я предлагаю тебе найти способ выразить это открыто, не только мне.
Эндрю еще немного повозился с торчащей ниткой. Бетси проверила часы.
— Боюсь, время вышло. Спасибо за сегодня, Эндрю, и увидимся на следующей неделе.
Эндрю кивнул и вышел. В кармане завибрировал телефон, и он проверил его, когда добрался до машины, опираясь на нагретый солнцем капот. Аарона нигде не было видно, очевидно, он был слишком зол, чтобы ждать, пока его подвезут
обратно на тренировку. Сообщение было от Нила. Он закурил перед прочтением и глубоко втянул дым в легкие.
Аарон только что вернулся, написал Нил. Он выглядит сумасшедшим. Ты вернешься?
Нет, ответил Эндрю.
Ладно, написал Нил. Эндрю предположил, что у него перерыв на воду, раз он мог писать смс. Что тебе нужно?
Эндрю сделал еще пару медленных затяжек, позволяя дыму и никотину успокоить его. Я хочу поцеловать тебя на глазах у всех позже, — написал он.
Он почти мог видеть удивленное выражение лица Нила. Тот отвечал медленнее, чем обычно.
Позже я буду смотреть кино, если хочешь присоединяйся. Есть причина?
Аарон говнюк, — написал Эндрю. Мне это надоело. Да/нет?
Последовала еще одна долгая пауза, которой хватило Эндрю, чтобы докурить одну сигарету и прикурить другую.
Да, если это просто поцелуй. И разрешение надрать задницу Аарону, когда он начнет дерьмо.
Эндрю кивнул сам себе. Просто поцелуй, пообещал он. И да. Сейчас я возвращаюсь в общежитие, передай тренеру, чтобы не суетился.
Хорошо. Начало в 8, в девчачьей комнате.
Отлично.
Эндрю закрыл телефон и сунул его обратно в карман. Гордись, Би, мрачно подумал он.
Он читал книгу вместо того, чтобы заниматься в течение оставшихся часов дня, отсиживаясь на своей койке и игнорируя шум других на кухне или в гостиной, полностью игнорируя Кевина, когда тот пытался вовлечь Эндрю в разговор. Он смутно сознавал, что один раз Нил зашел за чем-то, но не стал беспокоить Эндрю и оставил его одного.
Эндрю хотел бы не обращать внимания на осторожное тепло в груди, которое внушало доверие.
Наконец пробило восемь часов, и он спустился вниз по лестнице. Он взял несколько шоколадных батончиков из шкафа по пути в комнату девочек. Рене встретила его улыбкой, а затем Нил оторвался от разговора с одним из нападающих-первокурсников и одарил его еще одной теплой улыбкой, с морщинками вокруг глаз и губ, которую Эндрю хотел поцеловать. Он подумал о том, что хотел бы ласкать лицо Нила, как в фантазии, держа обеими руками его волосы, затем подумал об убеждении Аарона о том, что Нил может быть жестоким и ужасным, как Дрейк, и внезапно ему захотелось кого-нибудь ударить.
Он прошел в комнату и занял свое обычное место на диване, по пути сунув батончики в руки Рене и Нила. Он швырнул один в голову Кевина, просто чтобы позлить его. Он ничего никому не сказал и уставился в стену, пока остальные медленно собирались.
Нил устроился рядом с ним через некоторое время, невзначай задев коленом Эндрю, и продолжил разговор. Эндрю ничего не сказал и не обернулся на это, лишь краем глаза видя, как Нил развернул батончик и начал его грызть. Нил обычно не был поклонником шоколада или сладостей, но он ценил усилия Эндрю, и он, вероятно, провозится с этим маленьким батончиком всю ночь.
Жесты и взгляды, все они были невысказанными, но явно услышанными.
От этого его грудь сжалась, а через секунду он почувствовал себя так словно он сладкая вата.
Остальная команда медленно просачивалась в комнату по частям, первокурсники с большой нерешительностью, но вскоре все они были рассажены по стульям, креслам-мешкам и одеялам. За исключением Эндрю — он сидел в углу дивана рядом с Нилом, сохраняя осторожное расстояние в дюйм между их бедрами и физически блокируя приближение кого-либо еще. В конце концов, бывший защитник всегда будет охранять вратаря. Никто не осмелился присесть на подлокотник дивана рядом с Эндрю, предупрежденный блеском его глаз.
Элисон выключила свет, села поперек ног Рене и нажала кнопку воспроизведения на пульте. Эндрю заметил, что его брат свернулся калачиком
вместе с Кейтлин в кресле неподалеку, его рука скользнула вперед под одежду, как только погас свет, и легла ей на живот прямо под грудью. Он видел, как Кейтлин ухмыльнулась и игриво пихнула Аарона, но прижалась к нему ближе и не отдернула его руку. Может быть, она покраснела, Эндрю плохо видел при слабом освещении и особо не хотел знать. Он съел свой шоколадный батончик, чтобы отвлечься от кислой злости в животе из-за их наглой демонстрации после предыдущей ссоры.
Он не обращал на фильм ни малейшего внимания, думая вместо того, как лучше осуществить задуманное, для максимальной реакции нужных людей. Тепло ноги и бока Нила отвлекало его, воспламеняя его кожу, несмотря на маленький вакуум пространства между ними. Ему хотелось схватить Нила и подняться с ним на крышу, почувствовать жжение его кожи на морозном ветру, увидеть, как его дыхание образует облачка в воздухе и согреть их онемевшие рты. Ему хотелось засунуть руки в эту копну нелепых рыжих волос и почувствовать, какие они мягкие под его ладонями. Ему хотелось отвлечь Нила, и послушать какие отчаянные звуки он будет издавать, как он будет дрожать, ухмыляться и задыхаться с покрасневшими щеками. Ему хотелось обхватить щеки Нила и увидеть его улыбку, ошеломленную и мягкую.
Иногда он так сильно ненавидел Нила, что это вызывало отвращение.
Фильм закончился, и Элисон высвободилась из сложного переплетения рук и ног, состоящего из ее конечностей и Рене, и включила свет, чтобы все могли сходить в туалет. Момент настал.
Эндрю коснулся пальцами тыльной стороны ладони Нила, и тот повернулся, чтобы посмотреть на него.
— Все еще да? — спросил Эндрю тихим шепотом.
Нил мило улыбнулся и кивнул, наклоняясь ближе. Эндрю аккуратно взял его за подбородок, чтобы он не двигался, и наклонился, чтобы медленно поцеловать его. Он знал, что Нил был удивлен отсутствием силы и огня в поцелуе из-за того, как изогнулись его губы, но Эндрю не хотел слишком много думать об этом. Его глаза были закрыты, и он чувствовал только знакомое давление и жар губ Нила на свои собственные, его разум был пуст от всего, кроме ощущений. Нил легко подстроился под его мягкость, казалось, растворяясь в каждом нежном прикосновении губ. Рука Эндрю потянулась выше, и он сжал щеку Нила, прижимая его к себе с легким нажимом. Он провел кончиками пальцев по линиям шрамов, пока они целовались, вызывая этим легкую дрожь.
Эндрю терял себя. Он забыл смысл всего этого, свой гнев на Аарона, неразрешимую тревогу своей фантазии, уродливую сцену в кабинете Бетси. Он забыл, что они были окружены остальной командой. Он забыл, что люди будут смотреть на них. Было только ощущение рта Нила и тепло его кожи. Его язык коснулся края губ Нила, и неожиданно они раскрылись, такие принимающие и приветливые, когда их рты соединились друг с другом. Эндрю проследил шрам от края ямочки Нила прямо до его брови, затем снова вниз и вдоль других линий, пока его сердце бешено стучало в груди, зовя Нила, Нила, Нила…
Кто-то присвистнул, и он почувствовал, как Нил слегка вздрогнул. Их рты разъединились, и они смотрели в глаза друг другу целую долгую секунду. Нил казался потерянным, пьяным и нежным под рукой Эндрю, таким красивым и мягким, что на мгновение у Эндрю перехватило дыхание. Он отвернулся, прежде чем тепло в глазах Нила успело обжечь его кожу, и обнаружил, что Аарон с отвращением смотрит на них убийственным взглядом.
Эндрю убрал руку со щеки Нила и холодно встретил взгляд брата, медленно приподняв одну бровь.
— Это просто отвратительно, — сказал Аарон по-немецки.
Эндрю многозначительно посмотрел на руку Аарона, все еще задиравшую рубашку Кейтлин, и демонстративно положил свою руку на бедро Нила, пальцы сжались вокруг внутреннего края достаточно близко к его паху.
— И что? — Он бросил вызов по-английски, в мертвой тишине в комнаты.
Аарон прорычал что-то невнятное и поднялся на ноги. Он потянул Кейтлин за запястье и захлопнул за ними дверь. В очередной раз.
Казалось, в комнате коллективно выдохнули. Старшекурсники выглядели шокированными и взволнованными одновременно, Кевин игнорировал всех в пользу своего телефона, а Ники выглядел так, будто вот-вот взорвется от радости, глядя то на Нила, то на Эндрю. Первокурсники казались смесью изумления и дискомфорта, они еще не привыкли к враждебности близнецов или динамике остальной команды. Он знал, что Нил снова смотрит на него, и на мгновение встретился с ним взглядом. Он все еще выглядел ошеломленным и невыносимо уязвимым и доверчивым. Какой мудак.
— Как бы увлекательно это ни было, может кто-нибудь передать мне водку? — беззаботно сказала Элисон после нескольких неловких
моментов. — Давайте пить каждый раз, когда в следующем фильме будут снимать трусики. Кто в деле?
Дэн и Ники громко согласились, и остальные снова обратили внимание на экран. Эндрю медленно вздохнул, как только они перестали пялиться на них, и осторожно сжал губы, чтобы сохранить оставшиеся следы рта Нила. Тот, конечно, все видел, потому что любил наблюдать.
— Перестань, — пробормотал Эндрю себе под нос.
— Тебе нравится, — тем же тоном ответил Нил.
Эндрю уже собирался убрать руку, когда Нил пошевелился, и мышцы его бедра на секунду сжались.
— Можешь оставить там свою руку, если хочешь, — скромно сказал он. — Это мило.
Эндрю взглянул на него, затем медленно сжал свою ладонь. Нил наградил его счастливой улыбкой и придвинулся немного ближе, чтобы их ноги могли соприкоснуться. Они не разговаривали до конца ночи, но это было нормально. И если никто из них не смотрел второй фильм, потому что был слишком занят, глядя друг на друга, никто об этом не упомянул.