Trust Fall (And Welcoming Arms) / Падение на доверие (и жаркие объятия)

Эндрю проснулся от жары и раскалывающейся от долгого сна головы, а также странного чувства пустоты. Он прищурился, оглядывая чересчур ярко освещенную комнату, и медленно осознал, что находится в своей спальне в Колумбии, должно быть, было около трех часов дня, и он был один в своей постели. Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что это его скорее встревожило, чем успокоило. Положив руку на пустое пространство рядом с собой, он почувствовал прохладу — Нила не было уже давно. Но с другой стороны, напомнил он себе, он не хотел, чтобы этот идиот оставался тут весь день. Он был достаточно зол на себя за то, что слишком поздно проснулся, по крайней мере, Нил не был настолько глупым и сентиментальным, чтобы остаться рядом и составить ему компанию. Я не хочу монополизировать тебя, сказал он, и это все еще было правдой. Но, может быть… возможно, он слишком привык к тому, что Нил большую часть времени находится в пределах досягаемости. Он встал с постели и выпил немного воды из бутылки, что была в его дорожной сумке, прежде чем осознал, что ему вообще ничего не снилось. Никаких кошмаров, никаких внутренних воспоминаний, никаких напряженных эмоциональных ударов. Его голова упала на подушку, и он так и остался там, очевидно, слишком глубоко заснув, чтобы почувствовать или услышать, как Нил двигается, вылезая из-под одеяла, вес его тела покидает матрас, он одевается и, предположительно, принимает душ. Это должно было встревожить его, отсутствие инстинкта самосохранения, и где-то так оно и было. Где-то глубоко, где обитали его наименее полезные мысли и параноидальные побуждения. Но в мыслящей, командной части его мозга… он чувствовал что-то другое. Он не знал, что это было, но оно казалось новым, скользким и сложным. Казалось, это укоренилось в его желудке, заставляя его чувствовать, будто он выпил что-то горячее. Обычно это означало что-то серьезное. Никакого стеснения в груди, так что это не связано с гневом или стрессом. Его плечи и руки оставались расслабленными, так что, наверное, это было глупо. Что-то связанное с Нилом — и снова это странное чувство. Он покачал головой, решив, что бесполезно пытаться как-то назвать эти чувства, которые он никогда не испытывал до двадцати лет, и направился вниз. Он остановился на пороге кухни. Нил был там, стоял у плиты и жарил бекон, как будто три часа дня были приемлемым временем для завтрака. На доске у его локтя были нарезаны картофель, лук и грибы, и он добавлял их пригоршнями на сковороду с каждой новой полоской бекона. От запаха и звука у Эндрю автоматически потекли слюнки, но не это привлекло его внимание. Они с Нилом были примерно одинакового роста, но если Эндрю был сплошными мускулами, невысокой, но устрашающей стеной, то Нил был тощим и похожим на хлыст, созданным из ветра. Хотя их одежда обычно была одного размера, они выглядели в ней совершенно по-разному. Таким образом, рубашка, которая была немного узкой на плечах Эндрю, была мешковатой на фигуре Нила и свободно свисала. Нил был немного выше, поэтому она прикрывала его чуть ниже пупка. Благодаря этому, Эндрю ясно видел облегающие трусы-боксеры, которые были на Ниле, и ничего больше. Это не должно было его удивлять — на самом деле, он уже видел их несколько раз раньше, — но было что-то немного странное в том, что Нил Абрам Джостен разгуливал днем во время готовки в одолженной рубашке и нижнем белье. Он отбросил это в сторону как неважное, когда Нил переместил свой вес с одной ноги на другую, привлекая его внимание к удивительно плотно прилегающему нижнему белью на его заднице. Экси по-прежнему был бесполезным видом спорта. Но Эндрю вынужден был признать, что он творит удивительные вещи с мужскими телами. Особенно тех, кто специализировался на поклонении этой игре. — Кевин был бы в бешенстве, если бы увидел тебя прямо сейчас, — сказал Эндрю, и Нил даже не подпрыгнул. Вероятно, он услышал, как Эндрю спускается вниз, и остался у плиты, чтобы дать ему возможность хорошенько разглядеть его. Мудак. — Я не знаю, что ты имеешь в виду, здесь белок, углеводы, и даже овощи, — ответил Нил и усмехнулся через плечо. — Скоро будет готово, если ты проголодался. Я сам только час назад встал. Вместо ответа Эндрю достал из шкафа две тарелки и поставил их рядом со сковородой. — Аппетит вернулся? — спросил Нил. — Я так думаю. — Значит, никаких кошмаров? — Очевидно, нет. Нил вернулся к своей задаче, а Эндрю устроился за его спиной, положив подбородок на плечо, чтобы наблюдать за его руками. — Привет, — пробормотал Нил и слегка прикоснулся своей головой его. Эндрю положил руки ему на бедра, ожидая отказа, и сжал их, когда Нил улыбнулся и откинулся на него. — Где твоя одежда? — спросил Эндрю. Он провел большими пальцами по краю нижнего белья Нила и просунул их под него. — Я вроде как забыл упаковать эту мелочь? — ответил Нил. — Я просто хотел вытащить нас оттуда, и не совсем хорошо соображал, когда схватил свою сумку. Я не подумал, что мы куда-нибудь соберёмся. Ты не возражаешь против рубашки? — Нет. — Могу я одолжить кое-что из твоих вещей, если мы пойдём куда-нибудь? — Ну, ты не можешь выйти в таком виде, — сказал Эндрю и медленно опустил одну руку, чтобы крепко схватить его за задницу. У Нила перехватило дыхание, и он ухмыльнулся, глядя на сковороду. — Ты в хорошем настроении. — Мм. Эндрю вспомнил, когда в последний раз видел, как Нил готовил бекон на этой кухне. Утро после воссоединения семьи Хеммик. Нил пообещал остаться и оберегать Кевина, а также поделился с Эндрю несколькими своими секретами, ровно настолько, чтобы удержать его в равновесии, и дал ему головоломку, над которой нужно работать и пройти через Истхейвен. Он испытывал грубую физическую агонию под маской лекарств, любое страдание сгонялось в бездонную пропасть ярости, лишь бы оно никогда не выходило за пределы маниакальной ухмылки. Эндрю гораздо больше нравилось сегодняшнее утро. Он прикусил зубами край плеча Нила. Другая его рука рассеянно поднялась к животу Нила и провела по его шрамам, даже не глядя. Тот что-то промычал и снял сковороду с огня, откинув голову назад, чтобы прислониться к голове Эндрю. Он уперся руками в столешницу и, казалось, сосредоточился исключительно на руках Эндрю. Это было прекрасно. Эндрю провел рукой по груди Нила и обхватил обеими руками его бедра. Он почувствовал, как гладкая резинка облегает мускулистые бедра Нила, как нижняя кромка на каждой ноге была немного тугой из-за того, что она растянулась, оставляя маленький ребристый след на его коже. Ткань была теплой от его кожи, и Эндрю провел пальцами по внутренним швам, там, где его бедра соединялись с пахом. Он знал, что Нилу нравился этот фасон трусов, потому что тот не натирал его бедра под спортивными или игровыми шортами, но Эндрю же нравилось, как они плотно сидят на теле Нила, то, как они все подчеркивали и демонстрировали, а Нил, казалось, не замечал этого. Он медленно и твердо провел пальцами по впадинам под его бедрами, и прижался губами к открытой шее Нила. Нил вздрогнул, и по его шее и рукам побежали мурашки. Он снова переступил на ногах, немного больше перенося свой вес на грудь Эндрю. Его задница прижалась к бёдрам и паху Эндрю, но, похоже, его это не заботило. Или, может быть, он это сделал специально и лишь притворялся смущенным. Эндрю не был уверен, но и отталкивать его не хотел. Его сердце немного забилось от ощущения задницы Нила — тугой, твердой и упругой — прижатой к нему, заставляя его мысли лихорадочно метаться от вопросов. Каково это? Позволит ли он мне? Хочу ли я этого? Понравится ли ему это? Понравится ли мне это? Будет ли это похоже на других? Что, если я причиню ему боль? А если это будет хорошо? Желание пульсировало в его животе, и его тело хотело качнуться вперед, прижать Нила к стойке и посмотреть, сможет ли одно только движение их бедер, двигающихся вместе, заставить их обоих кончить, словно это маленькая генеральная репетиция фантазии, рвущейся к жизни в глубине мозга Эндрю. Его рука незаметно для Нила переместилась на пах, надавливая и удерживая, пока Нил дрожал и тихо дышал. Растущая твердость под его рукой вырвала его из размышлений, и он вдруг осознал, что не спросил согласия. Что он думал о том, чтобы трахнуть Нила возле стойки, как какое-то… какое-то животное. Он знал, что ни один из них не был готов к этому, он знал это, но его мозг, как всегда, опередил его, желая слишком многого, желая взять, желая обладать, и это было слишком много. Он просто хотел потрогать и оценить то, что Нил непреднамеренно выставил напоказ, он не планировал доводить их обоих до возбуждения. Но вот они здесь. — Черт, — пробормотал он хриплым голосом и отступил. Он отошел в другой конец кухни и повернулся спиной, чтобы не было соблазна сделать что-нибудь еще. — Что не так? — спросил Нил. Его голос звучал немного неуверенно и прерывисто, и Эндрю возненавидел свою вспышку желания. — Я не спросил, — ответил Эндрю и потер лицо. — Я бы сказал «нет» в любое время, — сказал Нил. — Ты же знаешь, я не буду молчать. Если я не говорю нет, это значит да. Это было приятно, Эндрю. Я наслаждался. — Я просто… — Эндрю тяжело выдохнул и резко вдохнул, пытаясь взять себя в руки. — Я хотел просто прикоснуться, чтобы это было невинно, но… — Он разочарованно указал на свою промежность и скрестил руки на груди. — Господи. Его либидо исчезло за последнюю неделю или около того, недостаточно сильное, чтобы конкурировать с пропастью в груди и онемением, которое все еще скрывалось, хотя оно немного уменьшилось после краткого разговора с Аароном и столь необходимого сна. Оно все еще было там, ожидая, чтобы снова утащить его под воду, но странное чувство, с которым он проснулся, очевидно, на какое-то время ослабило его хватку. Достаточно, чтобы его член проснулся и все испортил, подумал он, скривив рот. — Все в порядке, Эндрю. Тебе не нужно корить себя за это, — сказал Нил с улыбкой в голосе. — Я тоже по этому скучал. — Говорит человек, который не возбуждается. — Я все еще не понимаю этого. Хотя мое желание в твоих руках, и я буду двигаться вперед для тебя. — Королева драмы. По какой-то причине это вызвало тихий смешок у Нила. Эндрю закатил глаза и подумал, что странное чувство, которое было раньше, вернулось, ослабив напряжение в плечах и успокоив ноющее беспокойство в голове. Он ухватился за это чувство и погрузился в него, требовалось рассмотреть его со всех сторон и выяснить, какие ассоциации оно вызывает. Тихое шипение сковороды сопровождало его мысли, когда он задавал себе вопросы. В конце концов он догадался, что это было немного похоже на доверие. На доверие и безопасность. И немного похоже на дом. Он отогнал это чувство, как будто обжегся, и сел за стол, пока Нил заканчивал готовить. Они ели в тишине под гул холодильника и кофеварки. Нил не настаивал, не спрашивал, просто улыбнулся, когда Эндрю сказал, что на вкус все в порядке — вкус был изумительный — и допил свой кофе. Он не выглядел разочарованным, расстроенным или раздраженным из-за резкого прекращения прикосновений. Он просто смотрел на Эндрю с чем-то большим, мягким и доверчивым в его глазах, и Эндрю подумал, что, может быть, это странное чувство в его животе отразилось эхом. — Могу я поцеловать тебя? — Нил небрежно спросил, когда посуда была в шкафчиках чистая и сухая. — Мы еще не целовались сегодня. — Я не знал, что существует дневная норма, — прокомментировал Эндрю и в знак согласия вздернул подбородок. Нил улыбнулся и слегка коснулся кончиками пальцев подбородка и челюсти Эндрю. Он наклонился и запечатлел медленный, сладкий поцелуй на губах Эндрю. Он не требовал и не зажигал искру, просто излучал немного тепла. Нил отстранился, затем передумал и подарил ему еще несколько легких поцелуев в губы, словно дразня. — Нет, — в конце концов ответил он, и слишком много улыбался, чтобы нормально целоваться. — Но я рад, что ты хорошо выспался, и я счастлив быть здесь с тобой. — Ты идиот, вот кто ты. — Возможно, — согласился Нил и поцеловал его еще несколько раз, мимолетными прикосновениями бабочками, как будто он был слишком счастлив и нервничал, чтобы как следует сосредоточиться должным образом и использовать остальную часть своего рта. Эндрю не хотел, чтобы это было мило, не хотел наслаждаться этим, но это все равно происходило. — Хотя не стоит слишком гордиться собой — я тоже очень доволен своей игрой. Эндрю фыркнул через нос и отвернулся, когда Нил в следующий раз наклонился, так что поцелуй неуклюже размазался по уголку его рта и щеке, вместо того, чтобы попасть прямо. — Можешь пойти подрочить в свою бандану, если ты так считаешь. — Фу, — пробормотал Нил и впился зубами в челюсть Эндрю. — Все было потным после игры, Эндрю, отвратительно. — Почему ты мне нравишься? — Эндрю вздохнул, а затем замер, когда его мозг догнал рот. Нил смотрел на него широко раскрытыми глазами, и Эндрю вызывающе вздернул подбородок. Сожаления были для идиотов, а ошибки — для прошлого. Нил быстро вздохнул, облизнул губы и улыбнулся, как будто Эндрю не сказал ничего более важного, чем то, что небо голубое. — Должно быть, это связано с моими ногами, я думаю, — слегка поддразнил он и поймал руки Эндрю, твердо положив их на свою задницу. Эндрю крепко сжал его и наблюдал, как Нил провел зубами по нижней губе. — Должно быть. — Я знаю, я хорош каждым дюймом. — Чертовски верно. Эндрю впился пальцами в ягодицы и наслаждался приливом удовлетворения, когда Нил выгнулся навстречу ему с тихим стоном. Он обвил руками плечи Эндрю, сжимая и массируя их. Как только Нил снова начал задыхаться, Эндрю убрал руки и отступил назад. — Я возвращаюсь в постель, — спокойно объявил он. Нил раскраснелся и дрожал, и палатка в его нижнем белье была до боли заметна. — Ты мудак, ты знаешь это? Эндрю отсалютовал двумя пальцами и пошел обратно наверх, самодовольная вспышка веселья составила ему компанию, когда он забрался под одеяло и погрузился в мирный сон. Остаток выходных они провели, чередуя сон, приготовление пищи друг для друга, выполнение домашней работы и отвлечение друг друга от этой домашней работы — Нил отказался надевать брюки только для того, чтобы разозлить Эндрю и заставить его смотреть, поэтому Эндрю постоянно «забывал» надевать рубашку после дневного сна. Их лекторы были бы недовольны отсутствием домашних заданий на следующей неделе, но часами целоваться на диване или на полу, по их мнению, было честной сделкой. К тому времени, когда они загрузились в машину в воскресенье днем, Эндрю почти снова почувствовал себя самим собой. Он много спал, ему не приходилось иметь дело с идиотизмом более чем одного человека (а идиотизм Нила всегда можно было терпеть) и он впитал много тепла от рук и рта Нила. Он вез их по знакомым дорогам со спокойной уверенностью и легкой скоростью, в кои-то веки, включив радио на малую громкость, поскольку Нил был достаточно любезен, чтобы приготовить обед для них обоих. Двигатель ревел и гудел в его ногах и руках, реагируя на малейшее движение руля и педалей. Он знал, что Нил наблюдает за ним с пассажирского сиденья, но ничего не сказал, чтобы разубедить его или признать это. Это странное ощущение поселилось в его желудке и груди на все выходные и, казалось, там и останется. Кроме того, было что-то немного обнадеживающее в том факте, что он всегда привлекал внимание Нила, человека, который ни на кого дважды так не посмотрит, кроме него самого. Он все еще не совсем понимал сексуальность Нила, но на этот раз он был в порядке. Они уже однажды говорили об этом, и Эндрю время от времени вспоминал тот разговор, хотя объяснение Нила все еще было слишком полно огромных, тревожных концепций и эмоций, чтобы Эндрю мог переварить все сразу. Лисья башня стала виднее, и Эндрю неохотно заглушил двигатель на своем обычном месте парковки. Ни один из них не пошевелился. Эндрю думал, что они вот-вот снова погрузятся в безумие и потеряют всякое чувство личной жизни, и ему не понравилось, как инстинктивно напряглись его плечи. Эти выходные с Нилом были на удивление мирными и успокаивающими, признался он самому себе. И он не хотел пока отказываться от этого. Нил, казалось, чувствовал то же самое, несмотря на свою фанатичную преданность своей новой семье. Он потянулся через рычаг переключения передач и легонько положил руку на руку Эндрю, лежащую у него на коленях. Эндрю вытянул пальцы так, что пальцы Нила оказались между его, и положил большой палец на мизинец Нила. Я сожгу мир ради тебя, сказал Нил перед игрой в пятницу. Это ерунда. Эндрю проглотил неприятную горечь в горле и крепче сжал его руку. Он не знал, что он сделал, чтобы заслужить такое отношение Нила, кроме как то, что предложил ему защиту и место, когда он в этом нуждался, и страстные поцелуи, и крепкие прикосновения, и ничто, что всегда было всем … ладно, может быть, он знал. Но склонность Нила к защите по-прежнему заставала его врасплох, особенно когда он знал, что в нем самом очень мало того, за что стоило бы бороться или защищать. Но, несмотря ни на что, Нил, казалось, хотел это сделать. Он впервые примерил на себя капитанскую роль, жестко прошелся по команде и перестроил всю их стратегию. Только ради Эндрю. Он забрал их на выходные, чтобы они могли уединиться и поспать, и помог Эндрю снова обрести душевное равновесие. Эндрю посмотрел на их руки — на шрамы Нила, нанесенные четкими линиями и кругами, и его собственные случайные порезы и царапины — крепко держащихся друг за друга. — Спасибо, — коротко сказал он и отказался вдаваться в подробности. Он поднял их руки и поцеловал пальцы Нила — сильно и резко, с гораздо меньшей мягкостью, чем Нил, когда так делал, но тот, как всегда, видел сквозь поверхностное множество слоев. — Пожалуйста, — ответил Нил тихим голосом, потому что знал, что лучше не отмахиваться от этого. Эндрю кивнул и вышел из машины, Нил шел в нескольких шагах позади него. Их товарищам по команде было что сказать об их внезапном исчезновении, особенно Ники, который хотел пойти в Эдем, а был вынужден довольствоваться чем-то более скромным в кампусе, но, в конце концов, оставил их в покое. Нил получил много насмешек по поводу того, что он вернулся в джинсах и рубашке Эндрю, но он отказался реагировать на их комментарии и упрямо продолжал носить их, пока не пришло время ложиться спать. Аарон забрел в общежитие примерно через час после их возвращения, слишком стараясь вести себя непринужденно, пока рылся в шкафах рядом со своим братом. — Ты отдохнул? — спросил он, глядя на специи и травы, якобы ища то, чего не хватало в их с Мэттом комнате. — Да, — ответил Эндрю после осторожной паузы. Он все еще чувствовал себя немного не в себе после их короткого разговора в пятницу, не зная, как вообще реагировать на разговор с братом. Но неважно. Это было то, к чему стремилась Би, и он мог приложить немного усилий. Это не имело никакого отношения ни к семейным чувствам, ни к его собственным желаниям. — Хорошо, — ответил Аарон так же осторожно. — На прошлой неделе ты выглядел ужасно. И, о, Эндрю был слишком хорошо знаком с этой двусмысленной, колючей заботой. Его живот сжался, а в желудке забурлила тревожная ярость, автоматическая реакция на все, что связано с Аароном. Очевидно, он достиг своего предела для непринужденной беседы с братом. Он схватил одну из баночек со специями и сунул ее Аарону в грудь. — Три столовые ложки на курицу, — язвительно сказал он и отвернулся, чтобы взять себя в руки. Аарон оставил его одного и тихо закрыл за собой дверь. Эндрю сделал короткий вдох и сжал кулаки, чтобы скрыть дрожь. Он знал, что остальные члены его семьи пялятся на него, но проигнорировал их всех, проверив карманы на наличие сигарет и сбежав на крышу. Нил дал ему час побыть одному, прежде чем присоединиться к нему, и Эндрю в ответ целовал его до потери сознания. Зимний банкет состоялся на следующей неделе, и напряженность в кампусе и в раздевалке была высокой. Они не посетили банкет в честь открытия, поскольку до Ваймака дошли слухи, что это будет поминальная служба по Рико, и никто не хотел, чтобы Кевин, Нил или Эндрю были в окружении разгневанных и скорбящих Воронов. И по извращенной логике какого-то организатора Лисы были выбраны для проведения зимнего банкета, как действующие чемпионы. Территория кампуса выглядела шикарнее, чем весь прошедший семестр, Лисью нору отполировали и привели в порядок, а количество охраны увеличилось втрое. Для прессы Лисы были горды и взволнованы тем, что принимают гостей, но в частном порядке было сильно скрытое беспокойство по поводу того, что другие команды вторгаются в их пространство, и по поводу того, что Вороны находятся на их территории после того, как избегали их весь сезон. В преддверии банкета Эндрю заботился о том, чтобы следить за тем, сколько Кевин пьет, а также за тем, сколько Нил курит и бегает. Ники и Аарон были в порядке, а остальные находились под присмотром Рене. Если он и был немного напряжен из-за того, как это могло ужасно отразиться на них, он держал это при себе, а Нил точно так же хранил свои знания об этом в тайне. Все они рано явились в зал из-за ободряющей речи Ваймака, все еще поправляя свои костюмы и платья, пока тот болтал о гордости и том, что они являются действующим чемпионами, и не реагировал на подстрекательские разговоры, и так далее, и тому подобное. Эндрю впускал его речь в одно ухо и выпускал из другого, сосредоточившись на одежде, которая была на Ниле. Элисон продолжала удивлять, размышлял Эндрю. Обтягивающий, облегающий покрой темно-серого костюма гарантировал, что на него будут пускать слюни всю ночь, а ледяная синева его галстука поверх кремовой рубашки оттеняла его глаза и волосы так, что у Эндрю зачесались руки. Он снова подвел глаза — что-то полушутя о том, что это боевая раскраска, когда собирался. Другие команды прибыли и были представлены друг другу, и многие из них вели скучную светскую беседу, пока все не прибыли. Эндрю остался с Кевином, и Нил так же был рядом с ними обоими. Он зевнул во время светской беседы, лишь смутно заинтересовавшись, когда появился Моро, застрявший рядом с Ноксом вместе с остальными троянцами. Кевин и Моро тихо заговорили по-французски, а Эндрю положил руку на поясницу Нила, разрываясь между своими защитными и насильственными побуждениями — Моро был такой же жертвой, как и Кевин, и что бы тот ни делал на корте для Нила, но он удерживал его и помогал Рико мучить его в течение двух недель. — Все в порядке, — пробормотал Нил по-русски, пока они смотрели, как номера два и три пытаются поболтать, а над ними не висит ни один из Воронов. — Он причинил тебе боль, — ответил Эндрю на том же языке. — Если я не могу нанести ответный удар, то я не позволю ему снова приблизиться к тебе. Нил вздохнул и слегка стукнулся бедром о бедро Эндрю. Это привлекло внимание улыбающегося Нокса, но они посмотрели на него одинаковыми, холодно-нейтральными глазами, пока он не сдался и вместо этого не присоединился к разговору Кевина и Моро на ломаном французском. Эндрю наблюдал, как Моро наклонялся к троянскому капитану всякий раз, когда тот говорил, как будто его притягивали ближе, не осознавая этого. Он наблюдал за ними обоими и узнал больше, чем хотел знать. Он отвел взгляд, и его внимание привлекла черно-алая река, выходящая на корт. Он не осознавал, что толкнул Нила и Кевина за себя, пока не почувствовал руку Нила на своем плече, говорящую ему, что все в порядке. Нокс был рядом с ним, Моро точно так же стоял позади. Он встретился взглядом с Ноксом с тупым удивлением, но он узнал огонь в его взгляде и медленно кивнул ему с пониманием. Они образовали баррикаду из двух человек, наблюдая, как остатки Воронов просачиваются на корт, и все разговоры внезапно оборвались. Они казались тенями, с разбитой гордостью и острым как бритва горем. Их высокомерие было разрушено одновременно с их безупречным послужным списком, и они не знали, что делать с собой, кроме как злиться и набрасываться на всех вокруг. Добро пожаловать в нору, мрачно подумал Эндрю. Теперь вы можете быть почти Лисами. Они слились в чернильную стаю под присмотром их потрепанного вида тренера, новичка, который уже выглядел так, будто был сыт по горло этой в высшей степени испорченной командой. Большая часть команды оглядывалась по сторонам, и когда они заметили своих бывших товарищей по команде, на лицах каждого отразилось уродство. Эндрю скрестил руки на груди и с вызовом вздернул подбородок, и краем глаза заметил, что Нокс делает то же самое. Ха, подумал он, в конце концов, умеет не только улыбаться и говорить красивые слова. Ваймак пересек площадку, чтобы разрядить растущее напряжение, и сделал вид, что вежливо пожал руку тренеру и новому капитану Воронов и приветствовал их на банкете с восхитительным хладнокровием, учитывая все, что эта команда и их фанаты сделали с его отверженными детьми, с его сыном и его собственной репутацией. Эндрю не расслабился до тех пор, пока Воронов не отвели к столам в конце корта и не усадили там. Ваймак заметил их и раздраженно дернул подбородком — садись уже, черт возьми, за стол. Пальцы Нила дернули его пиджак, и Эндрю неохотно пошел с ним к столу Лисов. Они сидели с Троянцами, поэтому Нокс и Моро последовали туда за ними и сели рядом. Эндрю просидел почти всю трапезу, время от времени разговаривая с Нилом или Рене и игнорируя всех остальных. Нокс пытался включить его в разговор, но Эндрю упорно игнорировал его и украл яблочный пирог Нила, когда тот отодвинул его после двух укусов. Нил закатил глаза, но не стал бороться с ним за него. Покрытая шрамами рука легла на его колено под столом, и раздражающее напряжение Эндрю растаяло от этого прикосновения. После еды и объявлений о том, какие команды будут выступать в весеннем сезоне — очевидно, Лисы и Троянцы, остальные проскользнули мимо ушей Эндрю — столы были убраны, чтобы освободить место для танцев и игр. Казалось, что Нокс и Моро собирались всю ночь оставаться рядом с Кевином, поэтому Эндрю смирился с их присутствием и на мгновение доверил им Нила. Он заметил Элисон за столом для пунша и направился к ней. Она подняла бровь, когда он встал рядом с ней и взял две чашки пунша. — Какие ставки на сегодня? — небрежно спросил он, как будто последний раз, когда они общались, не закончился тем, что он чуть не сломал ей шею. Она тряхнула волосами и ответила с такой же легкостью, хотя глаза ее были жесткими и настороженными. — Аарона и Кейтлин поймают на том, что они переспят позже. У Дэн будет засос завтра утром. Ники напьется и попытается обнять Нила. Ты попытаешься зарезать Ворона. Кевин выпьет две бутылки водки, прежде чем отключится в общежитии. Рене придется что-то разруливать между Моро и придурками. Нил затеет с кем-нибудь спор, а ты будешь гордиться им. Есть еще кое-что о том, как вы с Нилом лапаете друг друга, но ты не имеешь права делать ставки на это. Эндрю на секунду встретился с ней взглядом и сделал глоток пунша. — Как сильно ты хочешь выиграть один из них? Она усмехнулась. — Как будто ты мне поможешь. — Значит, ты получаешь выгоду от информации о моих отношениях от Рене, но не от меня? Это, блядь, двойные стандарты, Рейнольдс. Она рассматривала его в течение долгих минут, постукивая наманикюренными ногтями по губам. Он не знал, что они с Нилом обсуждали во время своих поездок, но полагал, что в какой-то момент что-то о нем должно было всплыть. Ему было все равно — он верил, что Нил не выдаст ничего важного или секретного. Он медленно моргнул, ожидая ее ответа. Он был в долгу перед ней после того, как убедился, что Нил выглядит более чем презентабельно для сегодняшнего вечера. — Есть один с плохими шансами на то, что вы вдвоем будете заниматься скиншипомна глазах у других команд, — в конце концов ответила она с оценивающим взглядом. — Если да, то я получу четыре сотни. Эндрю допил свой пунш и снова наполнил чашку. — Смотри в оба, — вежливо сказал он и пошел с чашками обратно к Нилу. Тот с любопытством посмотрел на него, но не стал спрашивать, просто отхлебнул из стакана и вернулся к разговору с Ноксом о пьесах. Вечер продолжался, а Эндрю остался со своими беспокойными нападающими, не доверяя им оставаться наедине с Воронами и многими другими командами, у которых они вызывали только ненависть, те разгуливали вокруг и пытались причинить неприятности. Его главным источником развлечения стало то, что несколько неоперившихся Воронов попытались начать драку, и Нил сбил их своим острым языком, даже не вспотев, вонзаясь в них, не моргая. Он не выглядел ни в малейшей степени оскорбленным или возмущенным их словами — у них было все лето и вся осень, чтобы набить морду другим командам, бросающим Веснински им в лицо. Если это все еще и причиняло боль, то об этом знал только Эндрю, видя это, когда брал уроки владения ножом у тени Натаниэля. Он поймал взгляд Элисон, когда птенцы Воронов улетели прочь, и увидел, как все ее лицо осветилось, и она выхватила телефон из своего клатча. Эндрю огляделся и увидел, что сейчас они были без сопровождения, хотя поблизости было много игроков, которые могли бы это увидеть. — Да или нет? — пробормотал он, потому что пари не стоило больше, чем согласие. — Да, конечно, — раздраженно вздохнул Нил. Эндрю взял его за подбородок и осторожно потянул вниз, чувствуя, как он счастливо изгибается. Они целовались медленно и нежно, и кончики пальцев Эндрю безо всякого сознательного решения нашли линии его шрамов. Он не хотел отстраняться, он хотел целовать Нила как можно дольше. — Все в порядке? — тихо спросил Нил, когда они отстранились, и на его лице была улыбка. — Да, — ответил Эндрю и снова наклонился, чтобы поцеловать его быстро, как бабочка.