* * *
— Мерзавец вы, Профессор! — внезапно подал голос Невилл, про которого все и думать забыли, потому что во время всех предыдущих объяснений он так и простоял у оконной рамы, молча глядя в темноту за окном. — Ох, Мерлин! — Снейп устало закатил глаза. — Опять вы, Лонгботтом! Что вам ещё-то надо? — Вы работали с нами, — сдавленным голосом начал Невилл. — С нами и с Роном! А за нашей спиной встречались с его женой! — он развернулся лицом к Снейпу и продолжил уже громче. — Вы всех обманывали. Из-за вас страдала Гермиона. Вы стёрли память Джинни... А Габи… Ей едва исполнилось двадцать, когда вы совратили её, воспользовавшись тем, что... И ведь вы её даже не любили по-настоящему! Да на вашем месте я бы!..— он безнадёжно махнул рукой. — Какой же вы негодяй... Снейп, не реагируя на обвинение, всмотрелся в его бледное напряжённое лицо. — Вот оно что! — усмехнулся он. — А я-то думал... Ну тогда, Лонгботтом, вы просто идиот. Придумали себе мирок, где обитают любящая бабушка, святой Поттер, верная жена для счастливой семейной жизни и идеальная возлюбленная для тайных мечтаний. А в центре — вы сами, эдакий прекрасный внук, муж, отец и друг, да ещё и Верный Поклонник Прекрасной Дамы. Дамы, на которую вы столько лет облизывались и даже не поняли, что ей с мужем живётся плохо. Вот и жили бы в своём счастливом неведении дальше, чего вам сегодня не сиделось спокойно? Да даже с этим чёртовым Правдорубом можно было обойтись без всего, что вы тут устроили. Вас ведь сто раз предупреждали — не лезьте в эти дебри, не надо! Но нет, вы упёрлись как баран, собственными усилиями разрушили свой дурацкий рай, а теперь из его обломков решили соорудить для себя дурацкий ад, где вокруг вас обитают одни сволочи. Так что да, вы — идиот. Не понимаю, зачем вы так старательно добивались правды, если не можете её переварить, ну да ладно. Сами виноваты. И я не собираюсь вас жалеть. Невилл подошёл к столу, резким движением схватил бутылку виски и наполнил свой бокал почти доверху. — Похоже я действительно идиот. Дурак, которому захотелось поиграть с огнём… За дурацкий ад! — отсалютовал он, и залпом опрокинул в себя содержимое. Снейп удивлённо поднял бровь: — Фу-у, Лонгботтом! Откуда у вас такие плебейские замашки? Невилл отмахнулся, медленно подошёл к Габриэль, которая всё ещё продолжала безучастно сидеть на диванчике. Когда он остановился в двух шагах и заговорил хриплым голосом, она резко встала. — Я всё это начал, я и закончу, — не сводя с неё глаз, Невилл перекатился с пятки на носок и обратно. — Вы ведь знали? Что я люблю вас — давно люблю? Вы ведь догадывались, правда? — Если она до сих пор не догадалась, то она действительно полная дура, — презрительно фыркнула Джинни. Невилл перевёл на жену тяжёлый взгляд: — Извини, Джинни, но после всего, что было сегодня здесь сказано, тебя это не касается. Я хочу поговорить с Габриэль. Джинни пожала плечами и села за стол, за которым, не глядя друг на друга, сидели Гермиона и Снейп. В принципе, им тут делать было уже нечего, но оба оставались, будто ожидая чего-то. — Так вы знали, Габриэль? — Конечно, знала, — она безразлично пожала плечами. — Но меня это не особо интересовало. — Понимаю, — мрачно усмехнулся Невилл. — Действительно, с чего бы вас это могло интересовать? — Не в том дело, — она вернула ему невесёлую усмешку. — Вы совсем не знали меня. И не пытались узнать, вы даже обращались только официально — вам так было удобнее. Вы видели во мне кого-то другого, кем я не являюсь. А до меня настоящей вам не было никакого дела. Это, знаете ли, очень раздражает. Невилл не мигая смотрел на Габриэль и молчал. Ей было неловко, но она не знала, как закончить неприятный разговор. Наконец он заговорил: — Вы правы, я не знал вас. И не пытался узнать, потому что всё время думал, что вы счастливы с мужем. А потом у нас родился Фрэнк, так что я бы в любом случае не посмел… Мне было достаточно видеть вас — не так часто, как мне бы хотелось, но всё-таки… Знать, что вы есть… Раз в неделю, прикрывшись дезиллюминационными чарами, я проходил мимо вашего дома, смотрел в ваши окна… Когда там горел свет, я представлял, как вы там ходите, готовите мужу ужин, разговариваете, просто сидите и читаете… Я представлял себе это, и мне становилось теплее на душе, я мог идти домой и стараться быть — как там Профессор сказал? — хорошим мужем, отцом и внуком. И знать, что через несколько дней я снова смогу прийти к вашему дому. Габриэль вздохнула и опустила голову: — Мне жаль, — тихо сказала она. — То, что вы говорите… всё было не так. Абсолютно всё. Некоторое время все молчали. — Ой, да хватит уже этой мелодрамы! — не выдержала Джинни. — Если бы ты хоть ненадолго включил голову, Невилл, ты бы понял, кого ты в ней искал. Невилл медленно повернулся к жене. — О чём ты? Джинни закатила глаза: — О Луне Лавгуд, разумеется. Они даже внешне немного похожи. И обе такие загадочные — одна по-настоящему, другая прикидывалась. И обе тебя надули. Луна странная-то странная, да только интуиция у неё — что надо. Познакомившись с твоей бабушкой, она поняла, что та ей жизни не даст, а ты от любимой бабули никогда её не защитишь. И никаких экспедиций за морщерогими кизляками ей с тобой не видать, как своих ушей. Любое действие будет только с разрешения Августы. Стоило Луне это понять, как она сразу же тебе отказала и уехала с этим Рольфом. А ты собрал все свои тайные мечты о Луне и ей, — Джинни качнула головой в сторону Габриэль, — на голову нахлобучил. А что, какая разница, правда? Загадочная блондинка, пусть теперь она будет как-бы-Луна, правда? Габриэль перевела взгляд с Джинни на Невилла. Тот призвал со стола бутылку, вылил остатки в бокал и снова выпил в два глотка. — Какая разница, что я думал? — ни на кого не глядя, выговорил он. — Какая разница, в ком и кого я видел, когда всё это была одна сплошная ложь? — Прекрасно! — зло рассмеялась Габриэль. — Один женился на мне чтобы прикрыть свои шашни с Лавандой, второй встречался со мной почти два года и вздыхал о Гермионе Грейнджер, а третий в моём лице мечтал о Луне Лавгуд. Да будь проклят тот день, когда я связалась со всей вашей компанией! Надеюсь, мы больше не увидимся. Никогда! Габриэль, уже не пытаясь сдержать рыданий, промчалась через гостиную и выбежала в холл, с грохотом захлопнув за собой дверь. Снейп, сидевший до этого неподвижно, внезапно вздрогнул, сорвался с места и выскочил следом. Пару секунд спустя за окном послышался громкий хлопок двойной аппарации.* * *
Снова наступила тишина. Гермиона с помертвевшим лицом смотрела на закрывшуюся дверь. Невилл молча подошёл к бару, достал очередную бутылку и снова наполнил бокал. Усевшись на диванчик, на котором почти весь вечер просидела Габриэль, он безучастно смотрел прямо перед собой, иногда отпивая по глотку. Джинни некоторое время переводила взгляд с мужа на подругу, а потом, решившись, присела рядом с Гермионой. — Да наплюй ты на него… — обняв подругу за плечи, тихо сказала она. — Не стоит он твоих слëз. Ушёл — и чёрт с ним. — Сейчас… — Гермиона закрыла лицо, отчаянно пытаясь взять себя в руки, но слёзы продолжали стекать по лицу и капать с подбородка на подол короткого платья. — Извините. Сейчас я уйду. Одну минуту. — Кажется, что-то такое недавно я уже слышал, — с усилием произнёс Невилл, невесело усмехнувшись. — Да, — нервно хмыкнула Джинни. — Теперь осталось только, чтобы Гермиона призналась, что всю жизнь была влюблена в Невилла. Или в меня. — Не дождётесь, — пробурчала Гермиона, вытирая слёзы. Через минуту она встала, расправила плечи и подошла к Невиллу. Присев перед ним на корточки, попыталась вынуть бокал из его руки. — Не надо, Невилл… — тихо сказала она. — Пожалуйста… От этого не станет легче, поверь! Завтра, возможно, всё будет выглядеть по-другому. Всё-таки у тебя есть семья, сын... — Сын… — пробормотал Невилл. — Странно, что сегодня не выяснилось, что и сын не мой. — Сын твой, — быстро сказала Джинни. — Можешь хоть завтра в Мунго сходить. Проверь, если тебе так будет спокойнее. Я не обижусь, чего уж там! — Вот я и говорю — странно, что хоть это осталось. У меня всё — всё, во что я верил... всё, что придавало моей жизни какой-то смысл — всё рухнуло! Я не смогу жить, будто ничего не случилось. Я чувствую себя… как если бы я уже умер. — Невилл, иди спать, — устало попросила Джинни. — Завтра мы поговорим. Всё не так плохо. Наверное. Иди, я принесу тебе «Сон-без-сновидений». Невилл хотел что-то ответить, но махнул рукой и нетвёрдой походкой направился к выходу. — Подожди здесь, — попросила Джинни Гермиону, выходя следом за мужем. — Не уходи, я сейчас. Гермиона устало кивнула, и снова села за стол, положив голову на руки. Слёзы текли, и она уже не пыталась их остановить. Все надежды, которые она столько лет прятала в глубине своего сердца, рухнули в один момент. В ту ночь, когда она застукала Снейпа с Габриэль, ей было больно. Несмотря на то, что у неё самой в это время были отношения, которые как будто её устраивали, каждый раз, когда она встречала Снейпа в коридорах Министерства или на торжественных приёмах, она чувствовала, как кровь приливает к лицу и слабеют руки. Несмотря ни на что, она надеялась, что что-то значит для него, что неспроста он иногда так смотрит, когда думает, что она этого не видит. Когда же она застала их вместе, её самооценка разлетелась вдребезги. Габриэль была слишком красива, слишком чувственна, слишком… эротична. Себя она никогда такой не ощущала. Именно поэтому она вцепилась в предложение переехать в глушь и заняться новой школой — чтобы отвлечься и не думать больше. Ни о Гарри, ни о Снейпе, ни о своих несбывшихся мечтах. Нынешний вечер вымотал ей всю душу, но дал новую надежду, ведь Снейп прямым текстом сказал, что думал о ней, что она ему небезразлична, что у них с Габриэль всё кончено. Но стоило той сказать, что она уходит, и никого из них не желает больше видеть, как Снейп тут же сорвался и побежал за ней. «Чёрт бы побрал эту Джинни! Чего ей ещё от меня надо?» — со злостью думала она. — «Я хочу домой, хочу прореветь там всю ночь, а утром убраться из Лондона. Вернусь в школу, продам квартиру и больше никогда — никогда! — не приеду ни на какое дурацкое мероприятие, и пусть министерские хоть лопнут от злости! А когда в школе всё наладится, найду себе замену и уеду в Австралию. Ноги моей больше здесь не будет! Какая же он сволочь! » Гермиона в очередной раз вытерла злые слёзы, взяла чей-то бокал, очистила его заклинанием и наполнила водой. Осушив бокал, она вдруг подумала, что Джинни слишком долго отсутствует. Гораздо дольше, чем необходимо для того, чтобы найти в аптечке зелье и отнести его в спальню Невилла. Гермиону кольнуло беспокойство, она вышла за дверь и прислушалась. С верхнего этажа, с той стороны, где располагались спальни, слышались приглушённые крики. Гермиона бросилась к лестнице, успела пробежать пол-пролёта, понять, что Джинни отчаянно колотит в дверь и кричит «Нет, Невилл, нет, открой!» Потом раздался громкий выстрел, звук падения тела, и на мгновение наступила тишина. Гермиона влетела с лестничной площадки в коридор и увидела бледную как мел Джинни перед запертой дверью в спальню Невилла. Услышав шаги Гермионы, она повернула голову и хрипло проговорила: — Гарри завещал Невиллу четвёртую часть своей коллекции... И он тоже развесил пистолеты в своей комнате, на стене.* * *
Час спустя Гермиона открыла входную дверь и тихо вышла из дома Лонгботтомов. Спустившись по ступенькам, она остановилась, прикрыла глаза и устало вдохнула ночной воздух. «Слава Мерлину, всё закончилось», — отрешённо подумала она, снова втянула носом запах ночного сада и вздрогнула от неожиданности, почувствовав слабый запах сигарет. — «Ну вот, ещё и галлюцинации начались» Она открыла глаза и увидела, как от стены отделилась высокая мужская фигура и направилась в её сторону. На полдороге мужчина щелчком уничтожил недокуренную сигарету и поднял руки в успокоительном жесте. Узнав Снейпа, Гермиона попыталась молча обойти его, чтобы немедленно аппарировать, но он преградил ей путь. — Пожалуйста, Гермиона, — мягко произнес он. — Не делай поспешных выводов. Вспомни про тысячу галлеонов.