Через тернии к гаснущим звёздам

      Однажды во Вселенной родился ребёнок, чье имя никто уже не помнит. Никто не знал точно ни откуда этот ребенок пришел, ни кто его родители, но именно с этого ребенка начался расчет Повелителей Времени. Тело его обладало уникальными способностями к восстановлению, а анатомия отличалась. Ребенок рос, учился мастерству управления Временными потоками и ничем не отличался от представителей планеты, изначально для него чужой. Повелители Времени обладали тайными знаниями и уделяли особое внимание науке. Женщина, что нашла и воспитала ребёнка заменила ему мать и сделала для своего народа невозможное: изменила их природу, научила Повелителей Времени регенерировать. История этой расы текла медленно и неспешно, Галлифрей процветал. Повелители освоили технологию перемещения во всех мыслимых плоскостях Времени и Пространства, странствуя в Космосе, исследуя планеты и принимая на себя роль наблюдателей за историческими событиями. Ребёнок, пришедший из ниоткуда, тоже однажды должен был стать таким путешественником. Молчаливым наблюдателем за событиями, что должны свершиться во всех уголках Вселенной.       Началась война Времени, кровопролитная и длительная. Галлифрей и Скаро противостояли друг другу. Гибли Далеки, гибли Таймлорды и Таймледи, гибли разумные ТАРДИС. Казалось, что ничто во Вселенной не могло остановить кровопролитие и жестокость, царящую вокруг. Но ребёнок, пришедший из ниоткуда и непомнящий о себе ничего, понимал, что война должна быть закончена любой ценой. Он украл древний артефакт и уничтожил всех. С карты исчез Галлифрей и Скаро. Исчезли Далеки и Таймлорды. Остался только потерянный ребёнок, чьё имя является самой страшной тайной во всех Вселенных, ибо оно способно обрушить их. День, когда имя Неизвестного ребенка будет услышано Вселенной явится Исход. Роуз плакала и слёзы падали на страницы книги. Она думала, что лучше узнает о расе Доктора, если прочитает книгу, но вместо этого, она обрела знания, что ранили сердце. Ребёнок, остановивший Войну Времени? Дэмьен говорил что книжка — глупый сборник легенд и сказок о разных расах и планетах, но Роуз понимала, что написанное здесь совсем не походило на легенду или сказку. Скорее было похоже на одного невозможного путешественника, которого она знала и любила.       Тьма падёт на Вселенную, звёзды исчезнут с небосвода, а планеты выстроятся в ряд, исчезнув со своих орбит, когда в битве сойдутся те, кто исчез. Тьма поселится во всех уголках Вселенной и никому не будет дано право выжить. Если только тот, кто умер найдет способ вернуться и встанет на сторону того, кто исчез, станет Знамением и надеждой для Вселенной, обратит проклятие исчезнувшего и взглянет в Бездну во второй раз, чтобы увидеть на дне Бездны рассвет для нового мира. Текст расплывался перед глазами. Она устала, чертовски устала и хотела только одного: вернуться к Доктору, щекой ощутить плотную ткань его полосатого костюма, украдкой слушая красивый ритм его двух сердец; прикоснуться ладонью к его щеке и остаться с ним навсегда, настолько долго, насколько это возможно лично для нее. Она шла по выжженной земле, босиком. Трава казалась безжизненной и иссушенной, тускло поблескивая пыльным золотом, а деревья с необычными листьями серебристого цвета, казались мертвыми. Она шла, прислушиваясь к своим ощущениям и слышала в голове нестройный хор, словно тысячи голосов кричали. Язык, на котором кричали был мелодичным, красивым и совершенно незнакомым. Глубоко внутри, она была уверена, что даже ТАРДИС не перевела бы эту какофонию на понятный ей язык. И так было правильнее всего. Отчего-то, её не покидала уверенность, что этот хор голосил от ужаса и боли. Ещё никогда Роуз не желала с таким отчаянием, чтобы интуиция её подвела. Вдали виднелся город, вернее, его руины. Огромный купол был разбит, а в небо поднимались струйки дыма. Она шла, не обращая внимания на впивающиеся в подошву ног мелкие камни. Ее боль не имела значения, по крайней мере, не здесь и не сейчас. Роуз вошла в город и ужаснулась. Женщина оплакивала солдата, придавленного камнем. Его голова была разбита, а кровь смешалась с пеплом и грязью, став почти черной. Маленькая девочка в ярко-красном балахоне, безуспешно пыталась поднять мертвую женщину, смотрящую стеклянными глазами в бесконечность. На ее теле не было ран и крови, но она уже видела это раньше. Так убивало оружие старых врагов Доктора. Слёзы против воли заструилась по щекам Роуз, падая на пыльную землю. Она протянула руку к девочке, но та неожиданно обернулась и Роуз стало страшно. В детских глазах плескалось столько боли, что она ощущала ее почти физически. Девочка несмело шагнула к ней и прижалась щекой к ее груди. В голове мелькнула и пропала яркой вспышкой чужая мысль: «Спаси нас. Останови это. Ты ведь можешь, правда?» Глаза Роуз распахнулись в удивлении. Что могла сделать она против Далеков? Она совсем одна, на незнакомой планете, где никогда раньше не была. «Сияние. Ты излучаешь свет. Мама говорила, что Свет победит Тьму, когда в наш мир явится забытая богиня и Галлифрей восстанет в своём величии. Так было предсказано и записано». — Я не….я просто человек. Но я постараюсь, — она сдавленно улыбнулась девочке и осторожно погладила ее по спине. Галлифрей. Уничтоженная планета Доктора при упоминании которой он всегда мрачнел. Роуз знала, что Война Времени закончилась и он остался во Вселенной один. Снова стал ребенком, что потерян и не найден. Она бежала, до боли в исколотых ногах, до спазма в горле. Разумеется, Война закончится. Она знала, кто её закончит, но не знала как. Доктор всегда уходил от ответа, но Роуз знала, что за печальным выражением глаз кроется тяжесть принятого им решения. Она узнала его издалека. Он был совершенно не похож на того, кого она знала. Этот Доктор был седым и старым, по крайней мере, на вид. Даже не верилось, что эта форма регенерации была моложе, чем те, которые помнила она. В глазах знакомо-незнакомого ей инопланетянина она заметила борьбу и решимость. Сейчас. Он принимал решение. — Доктор, стой! Он обернулся и озадаченно поднял бровь. — Кто ты? Откуда знаешь кто я? В блёкло-голубых глазах читалось недоумение. Она молчала, а слёзы текли из глаз, застилая пеленой окружающий мир. — Кто ты, девушка? Почему ты плачешь? Она покачала головой. — Вот что, мне нужно уходить, слышишь? Я не могу оставаться здесь. Так что, заранее, прости меня. — Нет! — она схватила его за рукав. В ее голосе звучало глухое отчаяние и он посмотрел на неё так, словно все понял. — Я знаю, всё знаю. Видит небо, девушка, как я не хотел этой Войны. Она превратила души в пепел и слишком многое обратилось прахом. И если кто-то должен принять на себя эту ответственность, то это буду я. Слишком многое поставлено на карту и назад дороги нет. Я тоже боюсь смерти. Не плачь. — Я боюсь не смерти, — она вскинула голову, чувствуя силу, поднимающуюся изнутри, — то, что мертво умереть не может. — Тогда чего ты боишься? Она притянула его к себе и коснулась губами его обветренных губ, лишь на миг, прежде чем отстраниться и прошептать: — Тебе будет очень больно. Я боюсь этого. Доктор открыл рот в недоумении, словно подбирая слова и когда он собирался ответить ей, то ее бесцеремонно дёрнули за плечо. Доктор исчез, исчез Галлифрей и Война Времени, на которой она никогда не была. Она снова видела перед собой столешницу, служившую ей кроватью, серые стены и недовольное лицо человека по фамилии Росс. — Вижу, вам хорошо спалось, мисс Тайлер-миссис Смит. Она повела зетёкшими плечами, разгоняя по рукам кровь и пережидая неприятное покалывание в пальцах. — Если честно, то условия содержания пленников у вас откровенно отвратительные, мистер Росс. Я бы поставила вам одну звезду на Букинге. Проклятье. Роуз мысленно отвесила себе фирменную пощёчину Джеки Тайлер. Она увлеклась чтением, ожидая прихода ночи и просто отключилась вместо того, чтобы бежать со всех ног. Росс хрипло захохотал. — Браво, вы потрясающе-язвительны, мисс. Это очаровательно. Не могу дождаться, когда мы приступим к тестам, чтобы понять вашу уникальную природу. Надеюсь, что и тогда вы сохраните эту чудесную способность улыбаться и язвить. Он был явно не в себе. Глаза лихорадочно блестели, а его жесты были дерганными и рваными, словно он принял какой-то стимулятор, или наркотик. Роуз с большей охотой вернулась к путешествиям с Оливером, чем вести бесполезный диалог с безумцем. Однако, не смогла удержаться от шпильки. — Вы можете меня отпустить и тогда я точно сохраню все свои очаровательные способности: от улыбок до язвительности. — Отпустить вас? Как я могу, что вы. Тем более, что у вас есть шанс не только поучаствовать в моем эксперименте, но и сказать «привет» Оливеру. — В каком смысле? — она нахмурилась, — он, что, пришел сюда по доброй воле? — Не по доброй и не по своей, но, да, пришел. Всё сложилось лучшим образом. Вы приносите мне удачу, мисс. В конечном итоге, Оливера сгубило его желание помогать женщинам. — О чём вы, чёрт возьми? Едва ли он знал где меня искать. — Я могу его увидеть? — О. Вы увидитесь. Не переживайте. Собственно, за этим я и пришел сюда, — он галантно протянул ей руку. Первым порывом Роуз было ударить его по руке, но она сдержала себя и протянула руку в ответ. Не стоило злить его. Сейчас гораздо важнее было узнать расположение коридоров в месте, куда ее привезли. Она обязательно сбежит из этого места. Это только вопрос времени. То, что мертво умереть не может. Так она сказала незнакомому Доктору из сна. Она уже умирала раньше, но теперь, когда появился шанс ожить она ни за что не сдастся. Чёрта с два она позволит кому-то разлучить ее с Доктором теперь, когда она всего в шаге от своей цели. Росс вёл её по коридорам и Роуз запоминала расположения камер и дверей. К счастью, они были не под землёй. Как оказалось, окон нет только в ее импровизированной камере с магнитным замком класса «взламывается-отвёрткой-Доктора-на-раз-два». Ни одна дверь во Вселенной не удержит ее теперь. На губах девушки расцвела невольная улыбка. Она напомнила сама себе Доктора. Разумеется, её ум не был так блестяще-тонок, но годы, проведенные с ним, а затем работа в Торчвуд очень многому её научили. — Чему вы обрадовались? — скрипучий, как песок в механизме, голос Росса вернул её с небес на землю. — Вспомнила кое-что приятное, мистер Росс. — Могу я узнать, что именно? Она улыбнулась ему самой слащавой улыбкой на которую только была способна. — Боюсь, что это моя маленькая девичья тайна. Едва ли вам будет интересно. Они остановились у двери. Росс приложил ладонь к сканеру и загорелась зелёная лампочка, возвещающая о праве доступа. — После вас, — Росс галантно взмахнул рукой, пропуская её вперёд. Улыбка исчезла с лица Роуз когда она увидела Оливера. Он был без очков, левый глаз заплыл, а губы разбиты. В худой руке торчал катетер, по которому в вену медленно капал зеленоватый раствор. Его лицо, не отличавшееся яркостью красок и до этого, сейчас было белее лабораторного халата, который он обычно носил поверх водолазок и рубашек. — Боже правый, Оливер! Что они сделали с тобой? — она, не задумываясь, рванулась к нему. Солдат, стоящий рядом дёрнулся, но Росс остановил его небрежным жестом. Парень приоткрыл целый глаз и Роуз захотелось закричать, настолько пустым он ей показался. Его губы шевельнулись, но она не разобрала слов. — Прости, я не услышала. Он сделал усилие и повторил: — Бе…ги… «Беги». Это слово проходило через ее жизнь длинной красной нитью. — Оливер, ты жалок. Разумеется, она не сбежит. Ведь мисс Тайлер — добрая девушка и ей не чуждо милосердие, даже к таким как ты. Хотя, быть может, она передумала после того, как узнала, что ты виноват в смерти своей семьи? По впалой щеке Оливера скатилась слеза. — О. Как жаль. Неужели все ещё так невыносимо-больно? В конце концов, это было так давно. — Прекратите! Зачем вы издеваетесь над ним? — Роуз загородила Оливера собой. Росс расхохотался. — Как это мило, мисс Тайлер. Вы — само благородство. — А вы — больной псих. Он же ваш родственник! Он вырастил вас! — Роуз….не….надо. Голос Оливера звучал глухо. — Кстати, мисс Тайлер, вы ещё не знаете какой он. Его поймали вовсе не у стен моего временного офиса. Он пошел на свидание, как ни в чем не бывало. Трус, который вечно убегает. — Вы обещали не вредить ему! — испуганный женский голос донёсся из угла. — Ах, мисс Поддс, вы так очаровательны. Я поражён, Оливер. Ты смог очаровать даже шпиона, подосланного за тобой. Видишь ли, охота за ускользающим, как угорь из рук — дело затратное и мы сменили тактику. Мисс Поддс подошла на эту роль просто идеально. Вы получите повышение по возвращении домой, как я и обещал. Но то, что я сделаю с ним — мое личное дело! — Росс яростно жестикулировал. Роуз обернулась и удивлённо вскинула брови: на стуле сидела девушка-продавец, которая написала записку для Оливера. Сейчас её волосы были собраны в строгий пучок на затылке, а сама она была в военной форме. — Значит ты с ними заодно, Кэролайн? — она смерила девушку презрительным взглядом. — У каждого своя работа, мисс Тайлер, — Кэролайн отвела взгляд. — Отведите нашу гостью в медицинский отсек и сделайте ей МРТ-сканирование. Передайте рентгенологу, что я хочу видеть результаты не позднее завтрашнего утра у себя на столе. Девушка грубовато схватила Роуз за предплечье. — Идём. Она отдёрнула руку и повернулась к Оливеру, склоняясь к самому его уху. — Мы сбежим. Я обещаю. Просто держись. — Мисс Тайлер-миссис Смит, вы испытываете мое терпение, — Росс нетерпеливо хмыкнул. Роуз не удержалась и одарила его самым злобным взглядом на который только была способна, прежде чем выйти за дверь, которая с готовностью отъехала в сторону. Как только дверь вернулась на свое место, скрывая заклятых родственников от их глаз, оттуда донёсся полный боли крик. Глаза Роуз наполнились слезами. — Не задерживайтесь, мисс Тайлер. Следуйте за мной, — голос Кэролайн звучал сухо. Медицинский отсек находился недалеко от места, где она провела ночь. За раздвижной стеклянной дверью скрывалась большая лаборатория, оснащённая по последнему слову техники. Ей доводилось видеть и более впечатляющие вещи в своей жизни, но не признать уровень финансирования преследователей Оливера она не могла. — Боже правый, сколько денег и сил для того, чтобы поймать одного человека! — Денег и других ресурсов у Моргана достаточно. А вот со здоровьем — беда, — негромко отозвалась ее конвоир, — если он разгадает в чем секрет Оливера, то сможет прожить дольше. — Я знала одного удивительного человека, который живёт в сравнении с людьми — вечность. Но каким бы особенным он ни был, он не мог поделиться этим с другими. Даже с теми, кто ему очень дорог. Время, что играет на его стороне, играет и против него. В конечном итоге, он вынужден терять тех, кого любит, не в силах этого изменить, — Роуз покачала головой, — стоит ли вечная жизнь таких страданий, Кэролайн? Мой муж погиб четыре года назад и это причиняет мне боль до сих пор. Невыносимую, жгучую. Я никогда не полюблю никого снова. Но мои страдания будут длиться мою человеческую жизнь, не больше. Плечи Кэролайн дрогнули. — Лучше ничего не говорите, мисс Тайлер. Правда. Я ничего не изменю. Росс получит то, что он хочет. Наше измерение, оно иное. В том Лондоне, где родилась я, давно нет королевской семьи, парламента, премьер-министра или президента. Вся власть в руках армии. — Но ведь всегда есть выбор. Помогите Россу. Только не Моргану, а Оливеру. Девушка невесело улыбнулась. — И что меня ждёт? Мои родители учили меня бороться с режимом и закончили они очень печально. Министерство здравомыслия выжгло им разум, а меня отправили в кадетскую школу. Если я вернусь и затею восстание, то закончу так же, как и они. — Но… — Никаких «но», мисс Тайлер. Разговор окончен. Если вы не хотите, чтобы я применила силу, то замолчите и идите в медицинский отсек, - жёстко отчеканила Кэролайн. Солдат грубовато сжала предплечье Роуз и подтолкнула ее вперёд, в помещение с томографом. — Виктор? Ты здесь? Дверь в операторскую комнату открылась и к ним вышел пожилой мужчина в белом халате. — Капитан Поддс? — Господин Росс велел сделать МРТ сканирование этой девушки и передал, что результаты ему нужны уже завтра утром. Старик потёр лоб пальцами и посмотрел на Роуз. — Какая область сканирования его интересует? — Всё. Мозг, скелет, внутренние органы. Всё, что только можно. — И вы хотите, чтобы я исследовал и описал снимки меньше, чем за сутки? Это невозможно, капитан! К тому же, мне нужны будут и другие специалисты. Кэролайн улыбнулась. — Вам известны правила, Виктор. Если считаете, что требования господина Росса невозможны, то расскажите ему об этом сами. Старик побледнел, нервно снял очки с носа, потёр переносицу, затем водрузил их обратно и кивнул. — Хорошо. Но вам, мисс Поддс, придется подождать за дверью. Томограф и ваше табельное оружие несовместимы. На лице Кэролайн читалась нешуточная борьба, словно она сомневалась в своем праве покинуть Роуз к которой её приставили. — Без глупостей, Виктор. Вам известны последствия. — Да, мне они известны. Следуйте за мной, мисс. Старик осторожно сжал руку на её предплечье, скорее, чтобы указать правильное направление, чем показать свою власть. Роуз подумала о том, что этот старик не похож на злодея. Впрочем, Кэролайн тоже была не похожа, но тем не менее, предпочла путь наименьшего сопротивления. — Вот, — он указал на кабинку со шторкой, — там вы должны будете раздеться. Никаких металлических предметов, если вы не хотите, чтобы их оторвало вместе с ушами. — Мои серьги из платины. Неужели магнит в состоянии притягивать благородные металлы? Может у меня и нет степени в медицине, но кое-что я понимаю. — В таком случае, можете их оставить. Переоденьтесь в пижаму и проходите на кушетку, я введу вам контраст, — он кивнул и повернулся к ней спиной, а потом хлопнул себя по лбу, — как я мог забыть! Если у вас есть металлоконструкции в зубах, или костях, то процедура невозможна. Роуз подмывало солгать, что она попала в аварию десять лет назад и у нее есть пластина в позвоночнике, но её не покидала мысль о том, что Росс придумал бы другое исследование, которое это опровергло бы на корню. Да и зубы у Роуз были просто прекрасные, ни единой пломбы. — Нет. Ничего такого. Даже зубных пломб нет. Только маленькие серьги из платины — подарок отца на день рождения. — О. Прекрасно. Тогда не будем терять время. Оставьте вещи там, на вешалке, после исследования заберёте их обратно. Роуз скрылась за шторкой. Больше всего ей не хотелось бросать здесь две вещи: ключ от ТАРДИС и звуковую отвёртку. Что, если пока она будет в томографе кому-то придет в голову пошарить по ее карманам? Потерять последние ниточки, связывающие её с Доктором физически не хотелось. Подумав, она спрятала их во внутренний карман куртки, надёжно скрытый потайной молнией. — Вы готовы? — Да, минутку, — она спешно натянула больничную пижаму и вышла. — На кушетку, мисс, — старик указал ей направление, — сейчас я сделаю вам укол контраста. Может немного закружится голова, иногда появляется тошнота. Это нормальная реакция, не пугайтесь. Главное не делайте резких движений. — Хорошо, — она протянула руку, хотя больше всего ей хотелось сбежать отсюда без оглядки, прихватив с собой Оливера. Потолок неприятно кружился перед глазами, а место укола жгло. Ей было велено лежать двадцать минут, ожидая пока контраст расползется по венам. Мысли текли вяло и хотелось, чтобы рядом с ней был Доктор. Всякий раз, когда ей доводилось попадать в передряги, требующие посещения медицинского отсека он был рядом. Она усмехнулась, осознав, что Доктор, обычно, и являлся причиной по которой она там оказывалась. — Вас что-то рассмешило, мисс? — скрипучий старческий голос прервал нить её размышлений. — Нет. Просто вспомнила кое-что. — Пора. Прошло всего семнадцать минут и сорок восемь секунд с момента введения препарата, но поправлять старика она не стала. В конце концов, какое ей до этого было дело? — Во время процедуры вы не должны двигаться. Если вам станет плохо, скажите мне об этом. Роуз протянули наушники. — Это ещё зачем? — Звуки внутри томографа не самые приятные на свете. Наденьте их, мисс. Роуз не страдала клаустрофобией, но находиться внутри гремящего, даже через наушники аппарата, было не очень приятно. Звуки сменяли друг друга и она пыталась думать о чём-то своем, абстрагироваться, попытаться классифицировать этот скрежет и стук. Чтобы отвлечься, она периодически закрывала глаза и пыталась понять сколько времени прошло и ответ рождался внутри сам по себе. Хотелось пить. А ещё лучше — выпить. Вина, закусывая его фруктами. Или банановый дайкири, который так любил Доктор. Он даже утверждал, что именно с его легкой руки этот коктейль был почти во всех барных картах на планетах, где росли бананы. Роуз усмехнулась, представив себе мину Росса, когда она попросит алкогольный коктейль, но тут же вспомнила жгучие пощёчины и разбитое лицо Оливера и веселье покинуло её. Она выпьет. Обязательно. Когда это всё закончится. Сканирование завершилось, возвращая ее из тёмной трубы. От яркого света тотчас заслезились глаза. Но когда она уже собиралась переодеться и уйти, явилась Кэролайн, в сопровождении молодой женщины с ярко-рыжими волосами. — Господин Росс велел сделать вам ЭКГ. Не торопитесь уйти, мисс Тайлер. Она закатила глаза. — Знаете, когда за день тебя так комплексно исследуют то невольно закрадываются сомнения в физическом здоровье. А оно у меня просто превосходное, за последние пять лет я не вспомню даже простой сезонной простуды. Зачем это все? Вы что, думаете, что я чем-то отличаюсь от других людей? Женщина пожала плечами. — Нам заплатили за исследование. Задавать вопросы не в нашей компетенции. Эти все солдаты….мы заложники, мисс, — доктор негромко шепнула, косясь на Кэролайн, — просто позвольте нам сделать свою работу. Роуз вздохнула и покорно сняла пижамную кофту, отчего кожа неприятно покрылась мурашками. Когда с кардиограммой было покончено, её отвели в комнату, где она ночевала до этого и принесли поесть. На этот раз ее ждал суп, который она проглотила, не чувствуя вкуса. Нужно было выбираться отсюда. Но если её тщательно исследовали, взяв все, что можно: кровь, МРТ, кардиограмму, то ему придётся явно хуже. Он долго избегал встречи со своим родственником и едва ли его так быстро отпустят, не получив желаемого. Вид парня оставлял желать лучшего. Камера зловеще поблескивала в углу и Роуз боролась с желанием деактивировать её отвёрткой, расхаживая по комнате туда-сюда. Здание было полно солдат, возможностей в этом убедиться было хоть отбавляй. По дороге в медицинский отсек Роуз приметила отличное окно. Рама у него не открывалась. Нужно было его разбить. — Думай, Роуз Тайлер. Думай. Мысли в её голове кричали, шептали, говорили. Хор не затыкался ни на минуту, словно она вновь впитала силу Временной воронки. Но один голос слышался чётче остальных, перекрывая сонм несуществующих призраков. Доктор. Перед глазами возник образ Доктора с отвёрткой в руках. Они были в башне Торчвуд, в том дне, о котором она отчаянно хотела забыть. Она радостно хлопнула в ладоши. — Спасибо, — она мысленно поблагодарила его. Решение все это время лежало в ее кармане. У любого стекла есть точка напряжения, вычислив которую можно разбить его на кусочки одним маленьким ударом. Но у неё есть нечто большее. То, что поможет им. Дверь открылась и вошла Кэролайн. — Идём. Росс велел провести ещё одно исследование. — И что на этот раз? Девушка пожала плечами. — Насколько я знаю, он хочет проверить степень выносливости твоего организма. — О да. Это то, что нужно. Я как раз поела и самое время меня испытать, — она закатила глаза. — Думаю, что ты не в том положении, чтобы спорить. Роуз думала иначе, но промолчала. Они снова шли по коридорам и она старалась подмечать все детали, запоминать маршрут. В конце концов, в ее планы вовсе не входило стать подопытной для психа. Кто знает, что ему придет в голову и какие ещё реакции её организма смогут вызвать в нем неподдельный интерес. Никаких беговых дорожек или тренажеров в помещении не было. Стояло кресло с фиксирующими ремнями и куча разных датчиков возле которого ее ждал молодой парень в очках. — Присаживайтесь, мисс, — он жестом указал Роуз на кресло, — капитан, вас я попрошу подождать снаружи. Кэролайн сжала губы в тонкую линию, словно у неё было свое мнение на этот счёт. Несколько секунд она смотрела на доктора прежде, чем выйти. — Что вы собираетесь делать со мной? — Просто проверю вашу реакцию. Процедура может быть немного болезненной и неприятной. Роуз невесело усмехнулась. — Важное уточнение: может, или будет? Парень замялся, подбирая правильные слова. — Может быть неприятной и болезненной. Здесь, как ни странно, все зависит от вас и вашей реакции. Он прикрепил датчики к ее вискам, запястьям, лодыжкам, затем негромко кашлянул и произнёс: — Мне необходимо поднять вашу кофту. Ещё один датчик….он крепится к…. Роуз фыркнула и задрала кофту повыше, отчего парень покраснел. — Господи, ты что, никогда не говорил слово «грудь»? Я, как и ты, не имею права выбора, так что, давай закончим с этим поскорее. Он кивнул, закрепляя датчик, стараясь не коснуться её кожи пальцами. — Положите руки на подлокотники, мисс. Она сделала, как ей велели и тут же гулко лязгнули ремни, стягивающие запястья. В душе зрело неприятное чувство, горячей волной растекаясь по венам. Нельзя было поддаваться, это иррационально и неправильно, но ощущение стянутых рук поднимало со дна то, о чём сама Роуз могла только догадываться. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, но выходило из рук вон плохо. Сгиб локтя ожгло холодом, а в воздухе пахнуло спиртом. — Мисс? Мисс? Вам нужно откинуться на кресле и расслабиться. Можете закрыть глаза, если хотите. Сейчас я установлю вам капельницу и мы начнём. От препарата во рту сделалось нестерпимо гадко и горько, а голова закружилась, вызывая тошноту. Сейчас Роуз отчаянно жалела, что съела суп, который ей предложили. Рот наполнился тягучей слюной, а из головы улетучились остатки рассудка и здравых мыслей. Она старалась дышать глубоко, слушая участившиеся до невозможных пределов пульс. Ей казалось, что сердце разобьёт грудную клетку вдребезги, а ушные перепонки лопнут от стука, заполнившего всё её существо. Внезапно всё прекратилось: и стук, и головокружение. Из глаз потекли слёзы облегчения, отчего ссадину на щеке немилосердно защищало. А потом разверзся Ад. Боль проскользнула электрическим зарядом через всё тело, лишая способности дышать, думать и чувствовать что-то кроме всепоглощающей адской муки. Она кричала и от собственного крика к боли примешивался иррациональный, всепоглощающий страх. У Роуз было чувство, что её слышат во всех параллельных вселенных и что это длится уже вечность. Когда это, наконец, прекратилось, она провалилась в темноту.