Эра милосердия

Три недели после окончания Армагеддона — Противник не обнаружен, — слышит Каин в наушнике. — Свободно. Капитан? — Приступаем. Он открывает люк и первым вылезает наружу. За ним спускается весь его отряд. Время на Небесах течет иначе, чем на Земле, и прошедшие здесь недели ощущаются тысячелетием. Вот что главное: они больше не воюют. Они патрулируют Серебряный Город, и сегодня у них простая задача. Проверить, просканировать. Отыскать людей на вверенном им участке. Каин озирается по сторонам. В этой части Серебряного Города — не затронутой боями и не пострадавшей от огня — он оказывается впервые. На улицах стоит звенящая тишина, и Каин прислушивается, а потом дает команду идти вперед. — Никого, — сообщают ему. — И здесь тоже. — Продолжить сканирование. Они минуют аллею, засаженную экзотическими деревьями — наверно, на Земле таких давно не осталось. В самом конце аллеи высится грандиозный дворец в стиле барокко, за которым разбит огромный сад. Здесь поют птицы и стрекочут кузнечики, а в пышных кронах пальм путается ветер. И даже тишина больше не настораживает. Хочется оглянуться и как следует рассмотреть все вокруг. Поглазеть на дворец, на небоскребы вдали, на пересекающую сад речку с горбатым мостиком. Понаблюдать за смешными птицами, барахтающимися в воде, и улыбнуться. Вдохнуть все удивительные, нежные, сладчайшие запахи диковинных цветов и растений. А как хочется опуститься на мягкую траву, лечь на спину и закрыть глаза, и наконец ощутить спокойствие и беспричинную радость, которую источает весь этот сад, и наконец покориться ей, и впустить ее в душу. Не зря же говорят, что в Серебряном Городе есть лучшее от всех городов Земли. Только без пороков и изъянов, присущих всему человеческому и несовершенному. Есть лишь та красота, которую можно назвать чудесной, необыкновенной, сказочной, божественной… — …вот эта милая лужайка у пятизвездочного отеля и есть Ган Эден? Его будто встряхивает. — У нас в Тель-Авиве есть парк Яркон, так там не хуже, — замечает сержант Ариэль Шавив. — Разве что не надо платить душой, и всегда можно домой пойти, когда надоело. — Это не Ган Эден, сержант, — отвечает Каин. Взгляды их встречаются, и визоры не мешают. — Ган Эден мы обязательно построим, — обещает он. — Или Небесный Иерусалим. Кому как больше нравится. Сержант Шавив кивает и смеется. На миг Каин задумывается, как видят Рай те, кто оказывается здесь другим способом. Не в тяжелой броне и не с помощью квантового перехода.