Хроники аска

«Лито, мальчик мой, подойди сюда. Я тебе кое-что покажу, ты обязательно должен запомнить… … Понимаешь? Это нужно знать, иначе Хозяин будет злиться» «Лито, смотри! Вон, видишь то облако? Оно похоже на того поросенка из хлева, скажи, а?!» Теплота материнских рук. Её никогда ни с чем не спутаешь. Её объятия греют, огораживают от всего плохого и жестокого. Она прижимает его к груди, и он чувствует, как бьётся за выпирающими ребрами её сердце. У сестры мягкие волосы. Он всегда дёргал её за косичку, пока она стояла спиной. Она забавно злилась и топала ногой, шёпотом угрожая оторвать ему уши за ещё одну такую выходку. Кричать она не могла, а то сама могла остаться без ушей. Дерево. Большое, просто огромное. Он любил прятаться в его кроне, когда они с сестрой играли в прятки. Её рыжую макушку было так легко заметить даже сквозь плотную листву. Она всегда проигрывала. «Ты глупый, Лито! Так нечестно! Как я могу тебя там увидеть?! Глупый, глупый!» Собственный звонкий смех и попытки отбиться от сестры. Солнце так ярко светит. Оно слепит глаза, и сестра таки дотягивается маленьким кулачком до его головы. Они прячутся за матерью. Он слышит разъяренный мужской голос, прижимается к порванной юбке и трясётся, как одинокий лист на сильном ветру. Он держит за руку сестру и слышит звонкий удар. Мама падает на колени, но лишь крепче прижимает их руками к своей спине. Мама прикладывает мокрую ткань к его виску. Больно. Но не больнее, чем было до этого. «Не делай так больше, Лито. Не надо злить Хозяина. Я знаю, что ты не специально. Ну, всё-всё, не надо плакать. Просто больше так не делай, хорошо? Пора становиться взрослым, сынок» Коса у сестры теперь намного длиннее, чем в детстве. Он не может удержаться и снова дёргает за рыжие волосы. «Лито, что ты делаешь?! Сколько тебе лет вообще?» Тихие смешки. Мама давно не смеялась. Вёдра тяжелые. Но лучше он, чем мама. Она слабеет, он берёт на себя всю её работу. Главное, чтобы не узнали. Он видит, как мужчина фурией проносится к входу в особняк. В холле сейчас должна убирать сестра. Он надеется, что она успела отмыть весь пол. Молится об этом. Его руки трясутся, когда он слышит речь мужчины об испытании для рабов. Он понимает, что это его шанс. Нельзя упускать. «Ты не должен этого делать, Лито! Ты можешь не выжить, зачем тебе это?! Зачем?!» «Я хочу, чтобы вы были свободны, мама. Ты и сестра. Всё будет хорошо, не волнуйся. Если я выдержу все испытания, ритуал и буду хорошо служить Хозяину, может, он позволит нам иногда видеться. Я должен попытаться» ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠ*** Фенрис с трудом открыл глаза. Перед его сонным взором в темноте раскачивался на легком ветру знакомый красный балдахин. Хоук храпел рядом, как обычно, спал в странной, неестественной позе. Наверняка, утром будет жаловаться, что шея болит, и напряженно вспоминать, как он умудрился её потянуть. Другой ночью Фенрис бы лишь тихо посмеялся над мужем и закутал его покрепче в одеяло, чтобы не продуло на сквозняке. Поцеловал бы мага в макушку и продолжил спать. Но сейчас не хотелось даже двигаться. В первый и последний раз, когда воспоминания из «той» жизни настигли его, эльф впал в истерику. Тогда всё его детство и отрочество яркой вспышкой пронеслись перед глазами на немыслимой скорости, а потом ускользнули так же быстро, как и появились. Это породило волну отчаяния, потому что было похоже на хитрую издёвку Данариуса. А теперь во сне он… Он, будто прыгнул в озеро с утёса. Ощущения, голоса, запахи, образы – всё очень мутное, словно под слоем стоячей воды. Ты не будешь паниковать, если случайно зацепишь на дне водоросль и вытащишь её на поверхность. Никакой истерики. Никаких эмоций. Лишь ощущение противного ила на руках. Варанья, оказывается, не соврала. Лито действительно сам рвался на ритуал. Лито любил свою семью, хотел для них лучшего. Лито боготворил и боялся своего Хозяина. Лито надеялся на хорошую жизнь. Но Лито умер, чтобы смог родиться Фенрис. Фенрису «в наследство» досталось лишь лицо. Нет той любви к матери и сестре, желания их защитить. Нет теплоты, детского веселья. Лито всё это забрал с собой в могилу. Хоук громко всхрапнул и перевернулся на другой бок, во сне сгребая Фенриса поближе к себе. Эльф даже возмутиться не успел – уже оказался прижат спиной к широкой и тёплой груди мага. И, вопреки обыкновению, не стал брыкаться. Взял Хоука за руку и прикрыл глаза. Услышал, как где-то на полу громко зевнула Лэсси. Лито унёс всю свою рабскую жизнь с её радостями и горестями на тот свет. Фенрис же свободен. «Того» ничего не осталось, но Фенрису подобное теперь и задаром не нужно. У него есть иное: любимый человек, верные друзья, весёлые партии в карты по вечерам. Фенрис вдруг понял, что ничто из этого он бы сейчас не променял на жизнь с матерью и сестрой даже вне рабства. Лишь неразумные дети тащат чахлые водоросли с озера домой и пытаются их оживить. Взрослые люди выкидывают прилипшую зелень обратно в мутную воду. Туда, откуда она пришла. И где ей место.