Хроники аска

Приятный вечер протекал без лишней суматохи и проблем. Это времяпрепровождение можно было даже назвать некоей формой медитации: спокойно, тихо, без движений, суеты. Шевелились только губы да рука с бокалом в ней. Покой нарушал лишь хрипловатый бас рассказчика, но и это сложно было назвать нарушением… Так естественно он вписывался в окружающее бытие, что вовсе не вызывал ощущение чего-то чужеродного. Как будто слился с атмосферой и влился в ее неспешное течение… *** — Читал я уже пару книжек, которые начинались точно так же. — Это черновик, не придирайся. — Я не придираюсь. Но я не виноват, что это звучит, как завязка для порно-романа. Девушка смотрела на Фенриса с высшей степенью недовольства в глазах. Но она прекрасно понимала — сетовать на его литературную бездуховность сейчас абсолютно бесполезно. И вовсе не потому что этот эльф не был достаточно образован для чего-то такого возвышенного, нет. Просто это всё была ее идея. Она его выдернула из рутинных, спокойных вечеров с вином и книгой и усадила в кресло рядом с собой, чтобы записать очередную историю из его жизни в свою повидавшую жизнь тетрадку. А потом еще и вполне объяснимо наотрез отказалась устраивать эти посиделки у эльфа дома. Очевидно, компания разного сорта крыс, пустых бутылок и парочки трупов в разных углах дома ее абсолютно не привлекали. И как ни пытался убедить Фенрис ее в том, что в спальне данных красот не наблюдалось еще с начала его жизни здесь, это не сработало. Изнеженная мегаполисом душа, что тут сделаешь. Пришлось просить Хоука «одолжить» гостиную на вечер. И после всего этого геморроя на ушастую голову, она, по своему собственному разумению, уже не имела права жаловаться и ворчать в этот вечер по абсолютно любому поводу. А Фенрис, при всем его внешнем благонравии, решил на полную этим воспользоваться. — Зачем ты вообще пишешь так мудрёно? — с искренним интересом спросил эльф, отставляя початую бутылку вина на пол, подальше от себя. Напиваться при женщине он всё же считал верхом неприличия. Правда в этой странной вариации общего правила почему-то отсутствовало понятие об Изабелле и Мерриль как о «женщинах»… Впрочем, вряд ли он когда-либо всерьёз задумывался об этом расхождении. — Стиль у меня такой, — равнодушно бросила девушка, с удовольствием потягиваясь в кресле. — Между прочим, за диплом, написанный подобный стилем, мне высший бал поставили. — Как тебе могли поставить оценку за письмо*? — Да легко и просто, если бы это было академическим заданием. Но в данном случае диплом – выпускная работа. — Каким образом… Ай, ладно, — эльф раздраженно махнул рукой. — У меня нет сегодня настроения лезть в дебри твоего языка. Давай уже… как ты там говоришь? Раньше сядем – раньше встанем. Девушка уже было рот открыла, чтобы вывалить на Фенриса тонну своих обычных вопросов и авторских заготовок, но сразу осеклась, услышав последнее предложение. Иногда Фенрис переигрывал в своем спектакле под названием «Мне все это не нравится». И всем, включая самого Фенриса, было отлично известно, что это игра в хмурость и недовольство не имеет ничего общего с его реальным мнением о таких вечерах. Иначе бы он просто давным-давно их пресёк. Но образ и репутацию свои поддерживать-то нужно. В ином случае, о чем бы эта дотошная до историй барышня писала в своих опусах? Тем не менее, ей всё равно было не очень ясно, зачем Фенрис разыгрывает из себя царевну Несмеяну с такой завидной периодичностью. Рассказчик из него на проверку вышел очень даже неплохой. И ему самому, судя по всему, весьма импонирует идея делиться своим сокровенным с человеком, абсолютно неспособным повлиять на его настоящее или будущее. Как минимум, против их такого небольшого тандема он точно не возражает. — Ты так говоришь, будто я тебя под крестьянскую повинность подвожу. Не притворяйся, что я тебя заставляю тут сидеть, это смешно. Я от одного твоего взгляда могу до Тевинтера улететь. Фенрис тихо прыснул в кулак и от неожиданности даже кашлянул пару раз. Ему всегда нравилась ее откровенность и четкое понимание расстановки сил между ними. Но вместе с этим и поражала ее открытость и абсолютное спокойствие в общении. Обычно люди, вслух признающие его превосходство в силе, старались с ним не связываться. Даже жители Верхнего Города, хоть и смотрели свысока и с пренебрежением, не решались вступать с Фенрисом в открытое общение, а уж тем более — конфронтацию. Этой, кажется, было абсолютно всё равно. Сначала он думал, что у нее вообще чувство страха отсутствует как таковое из-за безопасной и сытой жизни с рождения, но быстро убедился в обратном, когда однажды она решила познакомить его с интересной частью своей жизни — фильмами ужасов. Фенрис с чистым непосредственным шоком наблюдал ночью за тем, как она панически включала весь свет в квартире после киноленты о демоне, который появляется, когда этот самый свет гаснет. А за два часа до этого она расписывала ему в красках, насколько эти «меняющиеся картинки» завораживающи и интересны для просмотра. В тот момент Фенрис понял, что данной логики ему, вероятно, никогда не постичь. Потом он начал с собой рассуждать о разнице восприятия мира в целом. Он уже знакомился со многими аспектами ее жизни и вполне мог вообразить масштабы пропасти, которая их мышления разделяла. А в конце в голову вдруг пришла мысль, что, возможно, она просто обладает тем, к чему он сам всегда стремился — свободой. Свободой от предрассудков, заложенных в голову с малолетства глупых страхов, голода и вечной погони за спиной. Даже Хоук, если так подумать, был заложником собственного титула и не мог послать всех в туристическое пешее, отплыв на первом же корабле куда-нибудь в Антиву. Хотя, объективно, внушительное состояние ему бы это позволило. У этой же всё было намного проще: ни огромных обязанностей, ни, Создатель упаси, давящих на изможденное тело рабских кандалов, ни смертельных опасностей. Впору было проникнуться черной завистью, но Фенрис не привык завидовать чужой свободе, он всегда на ней учился. Наверное, поэтому он уже год периодически откладывает свои немногочисленные вечерние планы, чтобы в очередной раз пообщаться с этой странной женщиной. — Ладно, забудь. О чём сегодня речь пойдет? — Подожди, я выбираю самый интересный вопрос из тех, которые выписала… — Девушка с интересом и сосредоточенностью водила кончиком ручки по строчкам в тетради. — Не уверен, что хочу знать ответ, но сколько вообще вариантов? — Десять… Что? — она усмехнулась, услышав с соседнего кресла тяжелый вздох. — Ничего, просто уверился, что действительно не хотел это знать. — А, вот, нашла! — Девушка вовремя прервала классический Фенрисов бубнеж радостным возгласом. — Об этом точно еще не говорили. Случалось что-то запоминающееся до прихода в Киркволл? — Я бы сказал, что там было достаточно мало того, чего я не могу припомнить. — Фенрис расслабленно раскинулся в мягком кресле и подпер рукой щеку, с весёлым прищуром глядя на собеседницу. — Я говорю о чем-то прям из ряда вон обычной рутины. — Хм… А, точно, я как раз недавно про это говорил за партией в Висельнике. До жути нелепая история, тебе отлично подойдет. — Потрясающе, — было резюмировано удовлетворенным тоном с легким проблеском смешинки в голосе. — Рассказывай.