Акцио!

Когда Лира и Фред завтракали, как и планировали, полными, даже с горкой мисками хлопьев, дверь на втором этаже хлопнула. Звякнула старинная люстра, скрипнул паркет. — Атас, — шепнул Фред. Палочек у них при себе не было, хотя Грюм советовал днем всегда держать их в рукаве, а ночью — под подушкой. Следы сладкого, обжорливого преступления пришлось скрывать с помощью природной смекалки. Сойер взяла обе миски, глянула через плечо и запрыгнула на стол — Уизли придерживал её за щиколотки, отплевываясь от пролитого на голову молока. Она поставила хлопья на люстру — куб из чёрного стекла, повешенный явно не столь давно, так как пыли на нем было существенно меньше, чем на всем остальном в этом доме. Но утренним гостем оказалась Миранда. Не зря она всю ночь корпела над книгами. Волосы тянулись за ней шлейфом, скользя по ступеням. Показалось даже, что они стали куда чернее. Эйвери подошла к столу, гордо поставила руки в боки и улыбнулась. Весь вид портили только мешки под глазами и растертый из-за рыданий нос. — Приветик, Золушка, — заметно расслабилась Лира. — Может Рапунцель? — приподняла бровь Миранда. — Может и Рапунцель, постоянно забываю имена фей. — Очень удобно, можно носить вместо мантии, — Фред приподнял тяжёлый локон, за что был наказан звонким шлепком по руке. — Я перепробовал кучу заклятий, но вот результат! — она перехватила волосы в низкий, тянущийся аж от лестницы хвост. — Пусть только попробует кто-нибудь сказать, что я не великолепна! Ха! Ты просто посмотри, стали даже лучше, чем были! — Да, а еще ты, кажется, изменила причёску, — Лира не осмелилась повторить подвиг Фреда. — Только собираюсь. Поэтому я тебя и искала. Неси ножницы, лучше бы не заколдованные. Нам ещё нужно придумать что потом сделать с отрезанными волосами. Наверное лучше сжечь, не хочу случайную порчу. Так что, идём за ножницами? — Послала бы Кикимера, после вчерашнего он думает, что ты — перерождение Вальбурги Блэк. — И весь вечер он топтался под твоей дверью, — заметил Фред. — хотя ничего острого я ему все равно бы не доверял. Мало ли, ещё подумает, что и твою голову неплохо было бы куда-нибудь привесить. — Учту, — Миранда цокнула языком. — и все же, ты в деле? Поможешь? — Ну конечно, ты же видишь что случается, когда ножницы попадают в руки миссис Уизли. Сойер успела погладить Фреда по голове, нарочно задержав между пальцев мокрую от молока, рваную прядь из чёлки. — Ещё одно слово, леди, и я сам подправлю тебе стрижку. Но не гарантирую, что уши уцелеют. Когда Лира с Мирандой зашли в просторную ванную на втором этаже, первая специально хлопнула дверью. С люстры, забрызгав стол, стулья, пол и единственного, кто сидел на кухне, свалились две миски хлопьев. *** Ближе к вечеру спустился Сириус. Он был куда мрачнее, чем раньше и куда потрепаннее. Миссис Уизли объяснила, что он спит на полу в комнате покойной матери, с гиппогрифом Клювокрылом, свившим гнездо на кровати. Миранда жевала мармеладных рыбок. — Не помешаю? — спросил Сириус, кивнув на диван. Она постучала рядом с собой, не хотела говорить с набитым ртом даже коротенькое: «Да». Забавно, что хозяин дома спрашивает можно ли ему присесть. Блэк не заботился о том помнется ли халат: шлепнулся на стеганное сидение и тяжело вздохнул. — В последнее время я и от безделья устаю, — с лающим смешком сказал он. Эйвери поджала губы. Она молча сунула Сириусу под нос бумажный пакет мармелада. Тот взял одну, крутя в длинных, грубых пальцах. — Это ведь.? — Не беспокойся, я сказала этой троице, что, если попробуют подсыпать что-нибудь в мои конфеты, я наколдую им вулканические прыщи. Блэк цапнул зубами рыбку, хвостик которой ещё недолго торчал из-под чёрных усов. Всё большое и шумное семейство Уизли галдело на кухне, звеня приборами и тарелками. Старый проигрыватель скрипел пластинкой группы «Мантикора» — музыкантами, популярными во времена молодости Артура и Молли. Солист как раз затянул куплет о том, как скучает по своей ферме. — Хочешь услышать что-нибудь содержательное, кроме жалости и соболезнования? — Миранда с ладошки всосала мармеладку и быстренько прожевала. — На мой взгляд сейчас происходит именно то, чего ты очень боялся. Слава родителей затмевает твою собственную, за их тенью твоя окончательно сливается в единый чёрный. Я права? — Права, — ухмыльнулся Сириус. — Эйвери, да? — Эйвери, — кивнула Миранда. — я знаю какого это жить с ярлыком. Тем более не своим. Когда от тебя шугаются, как от прокаженного и уже заранее ждут подлянки. — Так и было. И… Есть. — Ты должен скрываться, как жалкий трус, при том, что с радостью рванулся бы в бой хоть с самим дьяволом. Просто сидишь, поджав хвост и ждёшь какого-нибудь чуда. Ещё одна рыбка скрылась под чёрными усами. Сириус был мрачен, но далеко не жалок. Годы в Азкабане наградили его морщинами и проседью, но на столь утонченном, аристократичном лице, в длинных блестящих волосах, все это казалось даже правильным. Эдакий средневековый лорд в темно-зелёном халате. Эйвери улыбнулась, вспомнив, что под ним Блэк часто носит розовые пижамные штаны. — Ты называешь себя Бродягой… Потому что не можешь назвать этот дом своим? — Как бы тебе сказать, — Сириус улыбнулся. — не все так символично. Некоторые вещи на самом деле очень просты. Блэк сделал движение плечами назад, как-то через чур комично поднял вверх ноги в остроносых восточного вида тапочках и… На стол прыгнул большой чёрный волкодав. Он высунул язык и помотал лохматой головой, глядя на Миранду совсем не по-собачьи осмысленно и нетерпеливо. — Сириус! — восхищенно пролепетала Эйвери, чуть не выронив изо рта кусочек мармелада, который сразу же поспешила проглотить. — Но как же так? Разорвите меня гарпии, это невероятно! Пёс громко гавкнул и выпятил грудь. На этот шум из кухни высунулась рыжая в мелких кудряшках голова Молли Уизли и загудела со своего портрета Вальбурга Блэк. — Ох, Сириус, с лапами на стол! — проскрипела Молли в отчаянии. — Сам потом и будешь убирать! Тоже мне, нашёл уборщицу. Я это отмывать не буду, ну уж дудки! Сириус снова гавкнул и опасливо сошёл со стола на пол. Там он затрясся всем телом на четырёх жилистых ногах, а поднялся уже человеком. Только хвост какое-то время забавно крутился под халатом. — Я даже ничего не испачкал, Молли, не смей обвинять меня в нечистоплотности! Милая собачка, не так ли? — хмыкнул Блэк. — Потрясающе! — светилась Миранда. — Ты анимаг! Я столько читала о них! Держите меня пикси, ты анимаг! — Незарегистрированный, — махнул он рукой. — это значит, что, если кто-то особенно принципиальный узнает об этом, дорожка в Азкабан проляжет для меня ещё короче. — И не думала никому сообщать, — Эйвери помедлила. — кроме Лиры… — Они с близнецами в курсе. Я как-то раз нарычал на… Фреда, кажется, я их не совсем различаю. Самым настоящим образом нарычал. Пришлось объясняться. — А они что? — Предложили выгулять меня, чтобы был спокойнее, — хихикнул Сириус. — дури, мол, много, надо пробежаться. Я даже посчитал это хорошей идеей, пока Лира не напомнила что делают псы на прогулках. — Оу, ниже твоего достоинства. — Да, ты знаешь, я много чего в молодости творил, но мочиться на улицах приходилось редко. — Эта двойная жизнь, — мечтательно протянула Миранда. — хотела бы и я стать какой-нибудь зверушкой хоть на денек. От которой ничего не ждут, не требуют… — Которая не может опозорить свой род, которая вообще этого самого рода не имеет и счастливо скачет по лужайкам, тряся пустой башкой. Когда-то у меня были друзья… Ты знаешь одного из них — Римуса, наверняка слышала о Педи… Петтигрю. А ещё… — Отец Гарри, Джеймс. — Когда учителя говорили, что мы не дети, а звери, они были правы. Все мы прятали свои шкурки под чужими, чтобы веселиться и творить всякую… Всячину. Лучшие годы моей жизни, если так подумать. — Удел человека — боль… — А у зверя чувства притупляются. В Азкабана это очень помогало мне не свихнуться. — Вино? — ухмыльнулась Эйвери. — Что-то подсказывает мне, что мы должны выпить. Прямо сейчас должны выпить. Миссис Уизли запекла тыкву в меду, думаю к вину подойдет замечательно. Итак, есть в этом доме хоть одна бутылка, которая не попытается меня убить? — Только потому, что они есть, здесь до сих пор есть и я. *** Римус и Лира перебирали книги в старинной библиотеке Блэков. Первому было интересно их содержание, а так же степень проклятости некоторых. Вторая вызвалась помогать от безделья. Уже битый час они шуршали страницами, то и дело порывающимися укусить. А между делом перекидывались в слова, условившись использовать для этого только магические объекты и термины. От заклинаний решили воздержаться, так как палочки оба держали наизготове на случай уж очень буйных книжек. — Нарл, — скорее каркнула Сойер, подвесив перед собой в распахнутом виде «Дело фамильных пивоварен» авторства Теоса Простоволоса. — Хотел бы я сказать «Люмус», — Римус чихнул и посмотрел на два огарка свеч, служивших освещением всей библиотеки. — эх… Лукотрус. — Сфинкс, — в руках у неё как раз был сборник магии фараонов. — — Соплохвост. — Не произноси его имя, — без интереса отозвалась Лира. — прошлым летом я довольно долго приглядывала за ними в хижине Хагрида. Годрик, да лучше бы я пошла на этот квиддич несчастный, чем провела время с вонючими креветками! — Я в школьные годы квиддич не любил, — Люпин поджог очередной бестиарий, начав с середины — разворота о том, как правильно препарировать грязнокровок. — слишком много лишних движений, легко можно сломать что-нибудь и в лучшем случае метлу. Вот Джеймс — совсем другое дело. Из его рук снитч было не вырвать. — Зато Джеймс Поттер не был старостой. — Староста из него вышел бы не хуже моего. В мешок полетел фолиант в тканевой алой обложке. — Не могу вспомнить ничего на «Т», — попыталась съехать с темы Лира. — Подумай хорошенько, тебе всегда есть что сказать. Она заклинание помнила к себе сразу три книги с верхней полки, распахнула и прошерстила от и до. Ответ нашёлся быстро. — Тритон! Все три теперь лежали в мусорном пакете. — Очень хорошо, — сказал Римус с той интонацией, с которой хвалил учеников на своих уроках. — нумерология. — Ты издеваешься! Люпин спрятал смешок в усах. Он как-то пропустил ту фазу, когда его бывшая ученица смогла заявить подобное и был тому очень рад. В первую очередь Римус хотел быть другом, в сложившихся условиях даже больше. — Ящерица, — отмахнулась Сойер, от чего очередная книга свалилась на пол. — какая-нибудь волшебная. — Принимается, — Люпин сдул пыль с полностью пустой полки. — амортенция. — И снова! — она рассмеялась. — Не подумай, что я сдаюсь, просто всегда хотела расспросить об амортенции того, кто моет голову и размыкает губы, когда говорит. — Да-да? — А если, скажем… У двух людей совпадает запах амортенции? — Этого быть не может, Лира, нет на свете людей, которые от и до любят одинаковые вещи. Готов поспорить, что даже у Фреда и Джорджа амортенции хоть немного, но отличаются. — То есть никакой судьбы? Какой-нибудь вселенский замысел там… Всего лишь суровое зельеварение? — Жестокое и беспощадное я бы даже сказал. — Тебе ли не знать… Лира потянула большущий атлас волшебной Британии восемнадцатого века и отправила его в стопку других полезных, что немаловажно не отличающихся агрессивным поведением, книг — Что будешь с ними делать? — Перевезу в свой новый дом, — тепло отозвался Римус. — мне тут совсем недавно очень подфартило. Я купили квартирку по замечательной цене в самом конце Косой Аллеи. После того, как вся эта канитель закончится и можно будет дышать полной грудью, я наконец обзаведусь своим уголком. — Это здорово, — Лира действительно была рада. — мы станем соседями. Не хочу сглазить, но у нас с Фредом и Джорджем есть план, такой грандиозный и фантастический, что порой мне самой не верится. — И он обязательно осуществится, — Римус по-отечески положил руку ей на плечо. — что бы вы там не задумали — удачи вам. Во всем. — Ты что же, даже не попросишь не заруинить школу? — А я там больше не работаю. Это уже не на моей совести. Я чист и невинен, видишь, в моих руках тысяча и один способ жертвоприношений на крови детёнышей животных. Лира приманила сборник к себе, взметнула в воздух и порвала на две части поперёк корешка. — Увидишь что-нибудь по пиротехнике, ну мало ли, или хотя-бы использованию помета саламандр в производстве красителей — дай мне знать. — Всенепременно. И тебе все ещё на «Я», не думай, что я забуду. *** Чтобы отвлечься от томительного ожидания возвращения Гарри и мистера Уизли со слушания в Министерстве, Лира, Миранда, а так же миссис Уизли отправились на Косую Аллею. Им нужно было купить книги и новые мантии, хотя Сойер всю дорогу уверяла, что её вполне устраивает прошлогодняя, прожженная и рваная. Лавка письменных принадлежностей и пристроенный к ней книжный магазин были полны народа. Школьники и их родители шныряли из стороны в сторону в поисках нужных товаров. По пятам за ним ходили местные продавцы-консультанты. — Ох, девочки, — протиснулась между двумя другими матерями Молли Уизли. — наши пути здесь немного расходятся. Пожалуйста, когда будете выбирать себе книги — присмотрите ещё для Фреда и Джорджа, иначе я просто сойду с ума. Встретимся на кассе! И она скрылась в отделе книг о прорицании, случайно задев сумкой баночку для пожертвований в фонд пострадавшим от драконьей оспы. — Как же я ненавижу это, — вздохнула Сойер. Ноги понесли её совсем не в том направлении. — одна нудятина. Все равно за год я открою учебники полтора раза, зачем они мне вообще нужны? — Куда это ты? — Посмотрю что-нибудь о пищевых ядах, — перед поворотом в нужную секцию махнула рукой Лира. — не скучай! Поищи что-нибудь мальчишкам! Миранда ничего другого и не ожидала. Её подруга интересовалась всем, кроме учёбы и не было сомнений, что Сойер оставит её одну выбирать учебники и перья. Вопрос времени, только и всего. Среди чернильниц были особенно интересные: серебристые, с фигурами животных и цветочным орнаментом, приплавленные к блестящему корпусу. Эйвери взяла для себя две с египетскими кошками и лотосами, выбрала в комплект несколько павлиньих перьев и лебединых. Пергаменты сами по воздуху пересекли помещение и прыгнули в корзинку. Их было очень много, поэтому книги придётся заставить парить возле себя. Миранда принялась выбирать их по списку, поправляя на носу очки, то и дело волшебным образом приближая надписи ближе. Это была очень полезная вещь, которую ей когда-то давно подарила мама. Нити речного жемчуга вместо дужек, звенящие тихим, ласковым, как мамин поцелуй шорохом. Она очень скучала по родителям. — Поищи на третьей полке, — прозвучал рядом голос. От неожиданности Эйвери всплеснула левой, единственной незанятой рукой. Из-под правой полетели сразу два пергамента, которые она успела схватить перед чужим лицом. Очень бледным, острым лицом. Драко Малфой скосил глаза к носу, наблюдая, как свёрток медленно, будто опасливо отдаляется и в конечном итоге падает обратно в корзину. — Я, — он прокашлялся. — заметил, что ты ищешь Ричмонда Орандаша, но в твоём списке он записан Арандашем. — Как продиктовали, так и записала, — Миранда нахмурилась, ткнув палочкой в начало фамилии автора. Во мгновение ока буква изменилась. — у Снейпа не очень-то с произношением, когда на улице жарища и толпы неугомонных детей. Драко был один. Ни отца, ни матери за его спиной не наблюдалось. Хотя они Эйвери даже нравились. На ужинах с её семьёй и Люциус, и Нарцисса держали себя так, будто служат натурщиками резчику по камню. Такие точеные фигуры и лица, которые действительно служат примером для подражания. — Учебники для пятого курса находятся там, — Миранда указала куда-то за плечо и тут же принялась раздвигать цветные корешки. — в витрине есть уже готовые наборы, тебе нужен один из них. — Да, я знаю, — Малфой кивнул. Он помолчал. Драко изменился совсем немного, для неё он все ещё был ребёнком и мямлил сейчас точно так же. И этим до мурашек раздражал. — Я хотел поговорить. На самом деле, давно хотел, но ты не отходишь от своей подружки, — он хотел продолжить, но осекся. — Грязнокровки, — закончила за него Миранда и захлопнула книгу. — ты знаешь как её зовут, должен знать кого так открыто ненавидишь. — Я знаю её имя, — Драко, однако, чуть поморщился. — оно сейчас совершенно не играет роли, я собрался говорить с тобой не о Сойер. — Уже радует, — она наконец повернулась к нему. — в темпе, пожалуйста, я очень спешу. — Просто хотел убедиться, что ты усвоила свой урок. — Урок? — Да. Урок, — он понизил голос до полушёпота. — ты видела к чему привела твоя любовь к дворнягам. Не ошибись снова, Эйвери. — Я ошибусь, если не вырву тебе кадык за такие слова, — ядовито прошипела Миранда. — Якшаясь с такими, как Диггори, Сойер, Поттер, каждый из придурков Уизли, ты раз за разом будешь видеть, как они умирают. Это новое время. Ты ведь взрослая девочка, совсем не глупенькая… — Закрой пасть… — Я-то закрою. Но откроет кто-то другой. Выше нас с тобой. — Какого гриндилоу ты возомнил, что мы на одной ступени? — Это же очевидно! — он усмехнулся и перекатился на пятки. — Неужели ты не понимаешь? Только мы достойны! — Достойный чего? Жизни? — Да! Звонкая пощечина окрасила половину лица Драко в жгучий красный цвет. Его губы задрожали, глаза заволокло влагой, но он покорно стоял на месте. Зрачки Миранды метались, наблюдая за каждым, даже самым мелким движением на его лице. Когда она увидела, что Малфой собирается раскрыть рот, тут же ткнула палочкой под его скулу. — Он был достойнее тебя, — прошелестела Миранда. Драко, пристально следя за её взглядом, шагнул вперёд. Острый конец палочки пробороздил его лицо, почти попав в глаз. Он зашипел, схватившись за царапину. Посетители обернулась. Многие были сбиты с толку, иные возмущены и уже готовы жаловаться, но на помощь подоспела Лира. — Что, снова разболелась голова? — подскочила она, практически заботливо обняв Малфоя за плечи. Говорила Сойер громко, чтобы слышал каждый. — Видишь, даже заклинания здесь бессильны! Вам бы только палочками махать, честное слово, никакого почтения к собственному здоровью. Не пора ли уже обратиться в больницу святого Мунго, парень? Все, удовлетворенные спектаклем, разыгранным у них на глазах, вернулись к своим делам. — Убери свои руки, — Драко отвёл плечо назад и отошёл на шаг. — Я сделаю лучше, — Лира улыбнулась. — я подмешаю тебе в еду — а можешь не сомневаться, подмешаю, то, от чего кровь у тебя пойдёт не только носом. Как идейка? — Идиотская… — Видишь, персонально для тебя, — она наконец прекратила работать на публику и вкрадчиво заговорила: — будешь приставать к ней, хорёк, я позабочусь, чтобы ты всю оставшуюся жизнь провел в норке. — Жалкая грязнокровка.! — Как думаешь, если я разобью ему нос, мы сможем объяснить, что это от головной боли? Миранда неопределённо пожала плечами. Драко выкрутился, намереваясь вылететь из магазина пулей, но на прощание все же кинул: — Последний шанс, Эйвери! И дверь, дрожа витражными стёклами, захлопнулась. Волшебники снова обернулись. — Что ты хотела с ним сделать? — не отводят глаз от быстро передвигающейся за окном фигуры спросила Лира. — Зашить рот, — Миранда убрала палочку за пояс гофрированной юбки. — зря я этого не сделала… — Мы стали забывать о старых добрых нитках с иголками. Со стороны отдела астрономических моделей неслась окрыленная Молли Уизли, держа под мышкой три, свернутые в рулоны карты. — Мои дорогие! — тыльной стороной ладони миссис Уизли убрала волосы со вспотевшего лба. — Сейчас идёт распродажа карт! Как же мне повезло, Мерлин просвети, как повезло! На локте у неё болталась корзинка. Миранда поспешила забрать её и ужаснулась от тяжести. Внутри лежали четыре комплекта учебников, связка разноцветных перьев, шесть чернильниц, а над рыжей, кучерявой головой летали пергаменты, как раз на том уровне, чтобы Миранда смогла посмотреть в них, как в бинокли. — Вы уже выбрали себе все необходимое? — Я не… — Нам нужна буквально парочка минут, — Эйвери перебила подругу. — в этом году очень много учебников, такие сложные, так тяжело найти! Мы закончим и присоединился к вам на кассе, можете не волноваться. — Как же я вас понимаю, — хихикнула Молли. — где же мой седьмой курс? Где же мои восемнадцать лет.? Миранда уволокла Лиру обратно, в самую глубину лабиринта книжных стеллажей. Сойер держала руки ковшом, пока на них складывались книги. Миранда взяла четыре маленьких словарика, пустила в них белую молнию из палочки и потянула вверх — на том уровне они и зависли в воздухе. С остальным они справились довольно быстро, но Эйвери упрямо натягивала рукав блузки на гудящую от удара ладонь. *** Последний вечер на площади Гриммо. Счастливые Гарри, Рон и Гермиона рассматривали значки старост, сидя на одной кровати — кровати Джинни, она была занята тем, что терпела вычесывание колтунов из своих волос. Над ней с целой бригадой расчесок стояла Миссис Уизли, а рядом Миранда, время от времени прыскающая отваром ромашки с растопырником. Фред, Джордж и Лира, как и всегда в последние дни, заперлись в комнате Ориона Блэка, испытывая друг на друге действие своих изобретений. Несколько раз оттуда спускалась Сойер с чудовищным фонтаном крови из носа, хватала протянутую Сириусом фамильную скатерть, наволочку, штору и бежала назад, затыкать носы близнецам. Однако они смогли найти противоядие от кровопролитных леденцов. Это гордо продемонстрировал Джордж, стоя посреди кухни под тусклым светильником и жонглируя маленькими малинового цвета пилюльками. Даже сделал небольшой реверанс в заключение и, уже наверху лестницы заявил: — С сентября берёмся за испытание салютов! Пока не долетели мамины возмущения и папины предостережения, он запер дверь изнутри и, радостно смеясь, свалился на кровать. Поднялось столько пыли, что комнату, будто заволокло туманом. Можно было бы открыть окно, если бы оно тут было, но, похоже, Орион не из тех, кто любит смотреть на звезды, а его висящий над столом портрет упрямо молчал. Джордж положил руки за голову. Полностью на коротенькую кровать он не помещался, поэтому ноги смешно торчали сбоку. — Нам нужно название. — Чем тебя не устраивают «Страшные умности»? — обернулась Лира. С самого приезда она носила пижаму Фреда, парочкой заклинаний укороченную и уменьшенную до нужного размера. — Не звучит, — Джордж поморщился. — «Где ты это взял, дружище? В «Страшных умностях!» Они же подумают, что мы зубрилы какие-то. — Что ты предлагаешь? — обернулся Фред. — Нам нужно то, что прославит нас, только и всего. Чтобы каждый ребёнок знал это название наизусть, чтобы дёргал родителей за рукав и умолял сводить его туда в выходные! — «Переулок чудес»? — предложила Сойер. — «Чудесные проделки»? — Банально и пошло, — сказал Фред. — нужно, чтобы клиенты сразу знали куда приходят. — «Магазин фейерверков и розыгрышей»? — Звучит по-маггловски. — В таком случае придумывай сам! Джордж слегка подвигал лопатками, перебираясь немного выше, ближе к подушке, набитой перьями авгурея и прикрыл глаза. Перед ним уже представился во всей красе магазин. Большой, яркий, шумный, пахнущий всем и сразу. Он видел витрины, к которым приклеиваются десятки детей пока мамочки и папочки пытаются оттащить их от стекла. Гирлянды с движущимися человечками, фонтаны белого, чёрного, зелёного шоколада, автоматы самой крепкой, понимающей над землёй жвачки, горы драже с самым разным эффектом. А ещё море улыбок! — «Всевозможные волшебные вредилки», — мечтательно вздохнул Джордж. — я уже всё-всё придумал. Лира тут же набросала кривую винтовую лестницу, волнистые полки и подписала сверху тремя «W». Это был скромный набросок того, к чему они трое стремились всю свою жизнь. — Надо отметить, — резко сел на кровати Джордж. — никто не знает где Сириус хранит огневиски? Ай, ладно, сам найду! Он точно держит его поближе. Джордж выпрыгнул в коридор, перемахнул через перила и, судя по звуку, очень напугал свою мать. Фред и Лира остались вдвоём. На обоих следы запекшейся крови, которую легко можно очистить заклинанием — его знает Миранда, одинаковые пижамы в желто-коричневую клетку и ярко-рыжие волосы. Оба страшно довольны. — Целый магазин! — И маленькая квартирка, — улыбнулся Уизли. — такие крутые бизнесмены, живём на работе. — Живём работой, — Лира закивала. — будем важно расхаживать в красивых костюмах, с тростями, с часами на цепочке. «Который час, парни? Время делать деньги!» Фред не выдержал. Он вскочил со стула, согнулся и поцеловал Сойер. Фред делал это совсем недавно, на вокзале, перед отправлением домой, но сейчас чувствовал, будто не целовал ее никогда. Тогда, в июне, внутри него пылало. Он мирился с тем, что впервые в своей жизни по-настоящему узнал, что такое смерть, думал о том, что мог познать её ещё на чемпионате по квиддичу, не мог перестать вспоминать Святочный бал. Это было с ним. Было так странно, страшно, головокружительно. Лира целовала в ответ. У них был один такт, одна мысль. Не сделай этого Фред, Сойер сама проявила бы инициативу. — Как настроение? — вполголоса спросил Уизли. Он не открывал глаза. Не отдалялся от её лица, не выпрямлял спину и ноги. — Волшебное, — она чмокнула его в уголок губ. — всевозможно-волшебно-вредильческое! Фред хихикнул и поцеловал снова. — У меня тоже. *** Дольше всех собиралась Миранда. В этом не было ничего особенного, каждый выход в свет для неё значил долгую, муторную подготовку. За Мирандой со своей кровати наблюдала задравшая ноги на стену Лира. Её забавляло то, как чёрная майка, в которой подруга почти месяц ходила по дому, падает на пол, а из чемодана, уже идеально выглаженная, летит пурпурная блуза с перекрещенными под воротником чёрными ленточками и большущая брошь с силуэтом черепа в шляпе. Несоизмеримо красивее рубашки, в которой она путешествовала весь июль, однако и ту Эйвери взяла с собой в Хогвартс. — Даже не знаю, как теперь… Все будет, — задумавшись, она самым простым маггловским способом принялась сгребать с тумбочки свои вещи. — как оно… Без Седрика? Сойер замерла. Она знала, что, стоит затянуть слезливую ноту, тушь у Миранды потечёт и ждать её придётся ещё дольше. — Теперь будешь сидеть со мной на сдвоенных уроках, — Лира кое-как покрутила головой, чтобы посмотреть на Эйвери. — если тебе хватит терпения. — Терпения, — задумчиво проговорила она. — в этом году у нас экзамены… — Не у нас одних. Ты заметила, как Гермиона бормочет во сне? Бр-р… Каждый раз думаю, что проснусь с хвостом или копытом. На носу. Ну, конечно, её можно понять, пятый курс — СОВ. Помнишь наш СОВ? — Помню, — Миранда усмехнулась. — близнецы тогда еле-еле наскребли хоть сколько-нибудь приличные баллы. А вот на твой счёт, признаться, я очень удивилась. — Почему это? — Лира приподнялась на локтях. — Прости, конечно, но я никак не ожидала, что профессор Снейп поставит тебе «В»! Я даже от своих результатов долго не могла оторваться, ждала, что свалится бал или сразу два. А тут… У тебя… — Ничего сложного в зельеварении нет, особенно для того, кто со второго курса варит зелья бессонниц и блевальные батончики. Практика! — Будь по-твоему, — Миранда улыбнулась и защелкнула замок чемодана. — но для меня остаётся загадкой почему с такими результатами ты не хочешь стать ликвидатором заклятий или целителем. По-моему, когда перед тобой открыты все двери… — Стоит сломать стену, — хмыкнула Сойер. — мы с парнями давно поняли, что наше будущее никак не связано с миром академических достижений. А вот тебе я посоветовала бы проверить голову. Ну кто, скажи мне, в здравом уме выберет профессию училки? — Представь себе, я, — Эйвери заклинание подняла в воздух рюкзак подруги и молния на нём сама застегнулась. — а что? Прорицание — это настоящее искусство. — Искусство нагнетать. — Нет, если ты хоть что-то в нем смыслишь. Она сунула ноги в лакированные туфли на высоком каблуке и демонстративно ими поцокала. — Нам пора. — Да неужели? Лира сползла с кровати на пол. Она была одета в широченные подвернутые снизу штанишки, придающие ей большее сходство с книжным однофамильцем и клетчатую рубашку на несколько размеров больше. — Очень нарядно, — презрительно сказала Эйвери. — кого-то ты мне напоминаешь… Ах да, чучело на заднем дворе Норы. — Рубашка как раз с него, — невозмутимо сказала Лира. Миранда закатила глаза, сорвала с крючка мантию подруги и кинула в неё. До вокзала их провожали миссис Уизли и чёрный волкодав на длинных тощих лапах, уж очень восторженно виляющий хвостом. Пёс не отходил от ноги Гарри и то и дело беспокойно смотрел тому в глаза. Вниз косился Рон. Он с дрожью в теле вспоминал такие странности в поведении своей крысы Коросты и тяжело сглатывал, когда в памяти показывалась физиономия Педигрю. — На вашем месте я бы теперь вела себя лучше, — ухмыльнулась Миранда. Она шла как раз между Фредом и Джорджем, ей даже смотреть на них не пришлось, чтобы донести свою мысль. — Это почему же? — склонился с одной стороны Джордж. — С какой стати? — появился с другой Фред. — А сами не понимаете? Рон теперь староста. Хотите доставить проблем своему младшему братишке? — Да! — в один голос заявили близнецы. Джинни и Лира шли в самом конце колонны. И, как бы неудобно не было Сойер, младшая Уизли видела старшего товарища именно в ней, несмотря на то, что Джинни перегнала её в росте и, чтобы обратиться за советом, самую малость нагибалась. Лира отшучивалась и уходила от темы, но они возвращались снова и снова. О квиддиче и отношениях. О том, в чем Сойер совершенно ничего не понимает. — А как тебе Майкл? Ты его видела? Он предложил мне встречаться! А что думаешь, если я начну усиленно тренироваться? Анджелина, Алисия и Кэти заканчивают школу, я могла бы попробоваться в охотники. Или загонщики. Как Фред и Джордж! Больше всего мне хочется стать ловцом, конечно, но ведь уже играет Гарри. Я так рада, что его не исключили, просто жуть! Но через плечо Лире подмигнул Фред. Она расценила это отличным способом сбежать и, отделавшись: — Прости, Джинн, мне нужно, ну… Туда. Подбежала к друзьям, втискиваясь между Мирандой и Фредом, под руку второго. *** В этом гору вместо безлошадных карет были другие. Внешне такие же, но на сей раз запряженные. Это были не лошади. Высокие, скелетоподобные, обтянутые черной чешуйчатой кожей твари с пустыми белыми глазами. Гарри почти упал на землю, увидев их, но его под мышки придержала шедшая позади Лира. — Ты чего это? — спросила она, отпуская. Мимо них все ещё шли, толкаясь плечами, студенты. — Видишь их? — Поттер ткнул пальцем в сторону одной из лошадей. — Вижу. — А почему… Другие не видят? И почему ты так спокойна? — Сама до конца не знаю, честно говоря, — пожала плечами Сойер. — когда мы ещё были мелкими я поняла, что из всех, кто сидел в карете, этих красавчиков вижу только я. Думала, что двинулась, но мальчик из соседней визжал и просил убрать их от него подальше. Я подумала, что лучше помолчу, сойду за нормальную. — Да, теперь я чувствую себя этим мальчиком, — опасливо хихикнул Гарри. — а близнецы или Миранда тоже видят? — Не-а, — помотала головой Лира и прищурилась, будто ищет кого-то в толпе. — а вот Полумна видит. Она их ещё как-то называла… Не могу вспомнить. Лучше сам спроси, меня от неё в дрожь бросает. — Нет уж, — крякнул Гарри, заново взвалив сумку на плечо. — они вроде мирные. Спрошу у Хагрида при встрече. Он знает все о страшных тварях. — Не такие уж и страшные, — за плечом Сойер как раз зависла туго обтянутая, будто резиной, морда с зияющими дырами ноздрей. Она положила руку лошади на лоб и провела вверх, между отсутствующих ушей. — даже посимпатичнее тебя. Временами. Гарри понял, что это последнее, что ему хотелось бы сделать в этой жизни. Он аккуратно, не поворачиваясь спиной, обошёл мутные глаза твари и залез в первую попавшуюся карету. Именно там, читая перевернутого вверх тормашками «Придиру», сидела Полумна Лавгуд — девочка на курс младше Джинни, с которой ему уже довелось пообщаться в поезде. Лира ушла к карете, в которой уже сидели Фред, Джордж, Миранда, Дин Томас, а также девчонки с пуффендуя, узнать имя которых Гарри никогда не стремился. Чёрный костлявый загривок теперь будет навещать его в без того частых кошмарах. *** — Надеюсь, что мы с вами станем хорошими друзьями! — с придыханием и самой отвратительной на свете улыбкой заключила свою речь Долорес Амбридж — новый преподаватель защиты от тёмных искусств, посмевшая прервать самого Альбуса Дамблдора. — Обязательно, — одновременно вздохнули Фред и Джордж Уизли, так «увлеченные» речью, что, не подпирая щеки кулаками никак не могли не уснуть. Ее отвратительная розовая кофточка, жабье лицо, маленькие глазки… Все это раздражало, видимо, не только учеников, потому что Снейп выглядел так, будто старается сдержать чих. Как и ожидалось, знакомство с Жабамбридж — так её с первых дней прозвала Лира, не заладилось. Её уроки — тягомотина, сосредоточенная лишь на чтении и переписывании скучного учебника. Совсем без картинок.Стало очень обидно, что вместо «Как взорвать здание, имея мешок сахара и плоскогубцы?» Сойер купила эти высоконаучные бредни. *** — Она не может этого сделать! Права не имеет! — возмущалась Алисия Спиннет, бегущая рядом с широко шагающим Джорджем. Оба они были одеты в гриффиндорскую форму для квиддича, очень подавлены, Уизли даже зол. Он шёл так быстро, что не поспевающая за ним девчонка кусала губы и с отдышкой перлась вперёд. За ними следовал Гарри, настолько мрачный и похожий на Сириуса, что, сидящая у входа в школу Миранда по-настоящему испугалась. — Эй, Гарри! — Поттер не реагировал. — Гарри! Погоди секундочку, мне нужно обуться! Гарри! Она быстро, замяв пятками задник стоящих неподалёку туфель, пустилась за ним вдогонку. Споткнулась и ойкнула, но Гарри так и не обернулся. — Гарри Поттер, я обращаюсь к тебе, только посмей ещё раз проигнорировать меня! Пришлось остановиться. Миранда обошла его, встала напротив и взяла за подбородок. Ей показалось, что на лице Поттера появились ссадины и действительно — несколько мелких, но от того не менее неприятных царапин расчертили его лоб. Гарри дёрнулся и повесил голову. — Я так и буду вытягивать из тебя информацию, или ты наконец достаёшь язык оттуда, куда его засунул? Гарри поежился. Он глянул в след уходящим Джорджу и Алисии и выдохнул. — Нас выгнали из команды. — Как? — удивилась Миранда. — Ты же самый юный ловец за последние сто лет! И самый лучший по моему мнению. — Это все Амбридж… Мы с Джорджем… В общем, она сказала, что мы склонны к агрессии и нас турнули. — Вы с Джорджем подрались? — спросила она, а про себя подумала: «Тогда легко отделался.» — С Малфоем. Он оскорблял маму Джорджа и… Мою маму. — Мой дорогой, — Миранда и сама поникла. — и что, прям на совсем? А как же матч с пуффендуем? Она не могла, нет! — Как видишь, смогла, — огрызнулся Поттер. — забрала наши метлы, ещё и списала баллы с факультета. Не день, а сказка! — Будешь говорить со мной в таком тоне — получишь, ты меня понял? — Эйвери сложила руки на груди. — Мне жаль, что эта старая плесень так с вами поступила, но ты не будешь со мной так разговаривать, тем более, что я собираюсь помочь. — Помочь? Как это, интересно узнать? — Я поговорю с ней. Да-да, просто поговорю, не слышал о таком? Это обычно бывает перед тем, как бьют морды. Я скажу, что лично за вас ручаюсь и, если подобное повторится… — Не надо, — слегка извиняющимся тоном сказал Гарри. — такое точно повторится. Малфой как с цепи сорвался… Не я, так Фред или Джордж точно ему вдарят. — Поверь мне, желающих сделать это куда больше, чем ты можешь себе представить, — Миранда цокнула языком. — мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Нельзя допустить, чтобы команда потеряла сразу двоих хороших игроков. — Троих. Фреда она выгнала в профилактических целях. — А вот теперь я на все сто уверена, что Амбридж объявлена войну. Сейчас я расскажу все Лире, и она что-нибудь где-нибудь подожжёт. А может быть кого-нибудь. — Только разозлите. — Плевать. Выгонять вас из команды за справедливую трёпку — чепуха. Иди в больничное крыло, попросил обработать царапины и выпей что-нибудь, чтобы не бросаться на Рона с Гермионой. Каким-нибудь образом, не знаю каким, тащи с собой Уизли. Обоих. — Пострадал только Джордж, Фреда сдержали девочки, — уточнил Гарри. — Всё равно тащи. Если они найдут Лиру раньше меня, попадут в новую заварушку в течение получаса. Чего ждёшь? Так и будешь гиппогрифов считать? Догоняй его! Только один человек на свете мог сдержать близнецов Уизли — двух бладжеров, как справедливо заметил Оливер Вуд. Этим человеком была Лира Сойер. В начале ей и самой хотелось надавать сначала Амбридж, затем Малфою. Но вскоре хитрость и расчетливость взяли верх над страстным желанием мстить столь примитивно. Ещё один виток их грандиозного плана получил свое начало в ночь, когда новый староста пуффендуя — Эрни Макмиллан, несколько раз делал им замечания, выходя в факультетскую гостиную заспанных, в ночной рубашке с плюшевыми медведями. — Что за старосты пошли? — вздохнул Джордж. — Вот раньше старосты… Лира перестала улыбаться. Он замолчал. Фред дал брату подзатыльник и продолжил чертить красным фломастером схемы коридоров со всеми тайными хода и указателями в виде того или иного портрета, подписывая будущие ловушки. *** Отдушиной для некоторых студентов стали занятия «Отряда Дамблдора». Единственным слизеринцем, решившим в него вступить, была Миранда Эйвери. Её участием был возмущён Захария Смит. — Ага, а теперь дайте мне гарантии, что она не наябедничает Амбридж! — Я гарантирую лишь то, что тебе не стоит со мной ссориться, — в отличие от упомянутого профессора, улыбка Миранды была, будто бы острее. — если ты такой узколобый, что готов записать целый факультет в список негодяев — мне искренне жаль тебя. — Может тогда сразу облегчим страдания бедного Захарии? — спросила Лира. — Если ему в каждом видится предатель — пусть запрется в чулане и сосёт палец, тем более, что опыт уже имеется. Что скажешь, парень, вспомним былые времена? Оскорбленный Смит теперь мог лишь фыркать пока ОД составлял расписание будущих занятий. А Гарри улыбнулся и, выходя из «Кабаньей головы», в дверях шепнул девочкам: «Спасибо» А в какой-то из дней собрание было назначено в Выручай-комнате. Её ещё называют Комнатой так и сяк. Последние студенты шмыгнули внутрь и осмотрелись. Большая, полностью свободная площадка, подушки в углу и множество стеллажей со всевозможными металлическими приборчиками. Кое-что Миранда сразу узнала. — Это вредноскоп, — объяснила она девочке на пару лет младше. — его часто используют в работе мракоборцы. Суть заключается в том, что при приближении опасностей он вертится и пищит. Частенько ошибочно, но эффект безусловно есть. Эйвери помнила Грозного Глаза Грюма, который, бывая в штаб-квартире Ордена, часто приносил с собой нечто наподобие вредноскопа: жужжащие, скрипящие, пищащие, гудящие аппараты с серебристым или медным блеском. И она невольно запомнила название и назначение некоторых. Простые заклинания вроде «Экспеллиармуса» удалось запомнить и разучить достаточно быстро. Даже неловкий Невилл Долгопупс, разозленный новостью о бегстве из Азкабана Пожирателей смерти, немало в этом преуспел. Миранда же была на седьмом небе от счастья. Родители каждый день присылали ей письмо, а то и несколько, в которых обещали уладить все дела до Рождества и встретить его всем вместе, как в детстве. Колдовство давалось ей ещё проще и легче, чем обычно. От некоторых студентов даже звучали язвительные и завистливые комментарии по типу: — Ты здесь, чтобы мотивировать нас, Эйвери? — Выпендриваться сюда ходишь? — Может тебе убрать свои выкрутасы и уйти к дружкам в подземелье? Но их ловко затыкала, как сама Эйвери, так и её друзья. Благо фантазия у них была буйная. *** Миранда услышала как открылась дверь в гостиную. Подумаешь. Здесь постоянно кто-то бродит, это не причина отрываться от домашнего задания, тем более, что его теперь задают кучу. Такую кучу, что заканчивать её приходится в ночи. И тут внезапно на её голову что-то обрушилось. Было совсем не больно, но страх схватил за горло. Она начала барахтаться, не раскрывая глаз и мычать, но что-то перевернуло её на спину, подставив руку под голову. — Психичка! — Да брось, было весело, ты бы видела свое лицо! Верхом на ней сидела Лира Сойер. Они находились под маленьким тканевым шатром, сквозь стенки которого все было видно, как в аквариуме. — Что это? — потрепала навес Эйвери. — Мантия-невидимка! — гордо ответила Лира. — Гарри одолжил. Мы с Фредом и Джорджем хотели пробраться на кухню, ты же знаешь, это теперь сложнее. Но ты представь, эти лоси не поместились! — Что, совсем-совсем? — Ну, не то, чтобы прям совсем… Я накинула мантию на Фреда, но ноги все равно торчали. Как, скажи мне, ходить с ними в разведку? — Хочешь, чтобы с тобой пошла я? Но ведь… — Ты все равно ниже них и точно уже в плечах. Налезет. — Мне нужно закончить конспекты. — Сходим на кухню и вернёшься к своим конспектам. Минут двадцать, не больше. Неужели тебе совсем не хочется? — она наклонилась ещё ниже и улыбнулась ещё шире. — Побродить по школе после отбоя, обходя запреты и правила, погулять по тайным ходам, налопаться свеженьких, сладеньких пирожных в конце концов? Пирожки с ревенем, радость моя! Миранда немного подумала, но ухмылка, которая сама собой поползла по её лицу, говорила за себя. Ночные коридоры были полностью пусты. Но это только на первый взгляд. Стоит хоть немного хихикнуть, как из-за угла выглянет миссис Норрис или даже сам Филч. В последнее время сил у этого противного старикашки стало не по возрасту много. Кажется, он питается страхом. Лира шла впереди, за ней след в след Миранда, натягивая мантию так, что, сдерни её с них сейчас, наэлектризованные волосы задребезжат и защелкают. У очередной статуи длиннобородого лысого волшебника, очень напоминавшего портрет Салазара Слизерина — одного из основателей Хогвартса, Сойер шикнула. Два, светящихся словно автомобильные фары глаза, появились в дальнем конце коридора. Эйвери даже дышать побоялась. Она вцепилась в руку подруги — почему-то её ну очень неестественно тепло всегда успокаивало, и закусил щеку изнутри. Лира застыла на месте. Вытянутая пожелтевшая рука статуи была протянута точно над её головой. Свечение глаз ещё несколько раз мигнул и миссис Норрис завернула за угол. — Дьявольщина, — возмутилась Миранда. И кошка вновь выбежала туда, откуда наблюдала за ними пару мгновений назад. Сойер толкнул подругу к стене, за изваяние и, Эйвери провалилась за кирпичи. Они раздвигались за её спиной, осыпаясь каменной крошкой. И, когда она почувствовала позвоночником холод другой стены, у неё сперло дыхание. Кирпичики опять собирались в единую кладку. С обратной стороны кто-то поскребся. — Где это мы? — удивилась Миранда. Лира стянула мантию и намотала её на руку. — Один из тайных тоннелей, — Сойер положила руку на палочку подруги, которой та уже собиралась засветить «Люмус». — не надо. Ты не хочешь этого видеть. Просто следуй за мной и, по возможности, не оборачивайся. И ни в коем случае не останавливайся. Эйвери сглотнула, но подчинилась. Она не отпускал руки Лиры и вообще старалась не поднимать голову. Слишком живо представила что может происходит в узком сыром лазе, который даже её друзья обычно не используют. Под ногами что-то чавкало, тапочки вязли. — Сейчас будет поворот, ничего не трогай, — скомандовала Сойер. Она шла очень быстро, поэтому угол они практически проскочили. — пригнись! Миранда присела. Её макушки точно коснулось что-то склизкое и, возможно даже живое, но она рискнула проверить и поспешила вперёд. — Я прощупаю ход, а ты не смей и палец вытянуть. Лира оставила её совсем без поддержки. Миранда сжалась. Она уже очень жалела, что не осталась дописывать свиток о войнах гномов. Но стена перед ней снова начала расходиться. Сойер вытянула Эйвери вперёд, не позволяя и на долю секунды увидеть то, что происходило в тоннеле. Они вошли в кухню. Десяток эльфов беспокойно заметались у камина, некоторые убежали за подносами. — О-ох, мисс Сойер! — к Лире подбежало маленькое, скрюченное существо с перепончатыми, как крыло летучей мыши ушами и огромными печальными глазами. — Что с вашей рукой, мисс Сойер? И действительно. Намотанная до локтя мантия оставила вместо руки неестественный обрубок. — Всё в порядке, Шнаб, её сгрыз волк, — Лира скомкала мантию и помахал здоровой рукой. — но я великая волшебница, поэтому она отросла снова. — Позёрка, — хмыкнула Миранда. Шнаб попятился, не сводя испуганных глаз с незнакомой ему гостьи. Некоторые его сородичи поступили точно так же. — А где же мистер Уизли и мистер Уизли? — проскрипел голосок сзади. Эльф ощупывал стену из которой вышли подруги. — Они придут? Придут ведь? — Они уже здесь, — Сойер хитро улыбнулась и взяла Миранду под локоть. — правда же так им лучше? — Ты что творишь? — шикнула Эйвери. — Мисс Сойер превратила мистера Уизли и мистера Уизли в мисс Эйвери? — вышел из-за сгорбленных спин Добби. — Эх, веселье не удалось, — она похлопала подругу по плечу. — Фред и Джордж не смогли прийти, но с ними все хорошо. Мы что-нибудь придумаем. Я передам, что вы спрашивали, им будет очень приятно. Эльфы заулыбались и активнее стали бросать угощения на подносы. — Привет, милый, — присела на корточки перед Добби Миранда. — давно не виделись. Тебе здесь нравится? Лучше, чем у Малфоев? — Добби не может говорить о своих прежних хозяевах, — он смотрел на неё снизу вверх, поднимая складки, на которых должны были расти брови. — но Добби счастлив. Очень-очень счастлив служить мистеру профессору Дамблдору и Хогвартсу! — Я рада, — она улыбнулась и обняла колени руками. — здесь тепло, ты не голодаешь и, кажется, обзавёлся друзьями. — Да! Добби любит Хогвартс! Искренние ответы Добби очень умиляли Миранду. Она глянула вверх, чтобы увидеть лицо Лиры, но та уже стояла у кухонного шкафа, протирая его от пыли, пока несколько домовиков дёргал её за рубашку и пищали: — Мисс Сойер не должна делать работу эльфов! Мисс Сойер должна идти к камину! Мисс Сойер, не трогайте, не-ет! Губы Добби ещё больше скривились, вид стал жалостливее и он издал какой-то очень странный, не принадлежавший ни одному доселе известному живому существу звук, а затем побежал на помощь друзьям. Он схватился за рукав Лиры, случайно оторвав пуговицу. — Репаро, — скомандовала Миранда и пуговиц вновь пристала к рубашке. — Да здесь просто вековая пыль, вы не дотянетесь! — Шнаб встанет на плечи Габби, Габби встанет на Топпи! — топал ножками Шнаб. Лира сдалась. Её мягко подтолкнули к креслу у камина, туда же Добби подвёл Миранду, держа её руку своей — крошечной и костлявой. Им вручили по подносу сладостей и одна эльфийка, грозно хлопая ушами, будто те действительно были крыльями, строго настрого запретила делать хоть какую-то работу. — Каждый раз одно и то же, — вздохнула Лира. Она упала в кресло, свесив в ноги с подлокотника. Их спихнула, чтобы сесть Эйвери и нанизала на ноготь розовый шарик из песочного теста. — После того, как появилась эта Амбридж, стало тяжелее гулять по ночам, — объяснила Лира. — но от этого только интереснее. — Вас же схватят. — Им же хуже. Немного погревшись у огня и обсудив утренние занятия по травологии, подруги собрались уйти. И Миранда, и Лира очень не хотели возвращаться через тоннель, поэтому Сойер накинула на головы обеих мантию-невидимку и поправила топорщащиеся карманы пижамных брюк. — Я отведу тебя обратно в гостиную, а потом схожу к близнецам, — рассказала она. — А утром ты не можешь отдать им печенье? — Зачем откладывать? Смотаться туда и обратно, делов-то. Ты ещё не успеешь произнести «Мимбулус мимблетония», а я уже буду в своей постели. — Молюсь, чтоб так. Но вышло иначе. За завтраком Сойер рассказывала о том, как драпала от миссис Норрис и проскочили в гостиную за секунду до того, как в нижнюю бочку влетела разъяренная кошка. Миранда за это скрутила свой выпуск «Пророка» и сильно ударила подругу по спине. — Я говорила! — Ты много говоришь, я что, должна все слушать? Миранда снова замахнулась, но попала по руке Фреда, заслонившего Лиру. — Всё же обошлось! — Ты видел, что эта старая, — Миранда воровато огляделась по сторонам. — что она сделала с Гарри? Хочешь, чтобы Лире тоже руку искалечили? — Да хоть бы что! — отозвалась Лира и получила сразу три щелбана с трех разных сторон. Теперь Сойер завела себе привычку делать мелкие пакости Амбридж. Таким образом под отвратительным розовым ковриком при входе в её кабинет оказался целый брикет сливочного масла, равномерно размазанный по полу, шторы не держались на окнах дольше двух дней, а стул в Большом зале сам по себе ускользал из-под розовой юбки профессора. Лиру подозревали бессчетное количество раз, но с поличным ещё никогда не ловили. *** Миранда ворвалась в гостиную гриффиндора, размахивая чьим-то выпуском «Придиры». Её волосы были всклокочены и напоминали змей на голове Медузы Горгоны, а взгляд… Перед ним отдыхающие студенты каменели с раскрытыми ртами. — Поттер! — выкрикнула она с омерзением, подобное которому Гарри слышал только от Малфоев. — Нужно поговорить. Сейчас же! Гарри знал о чем она собирается говорить. Четырнадцатого февраля, в день Святого Валентина, он дал интервью о Пожирателях смерти ушлой журналистке Рите Скиттер. Прозвучали фамилии. Малфой, Гойл, Нотт, Крэбб, Макнейр, Трэверс, Эйвери. — Гарри, не надо, — прошептала Гермиона, придержав его руку, но Гарри уже поднялся с дивана. Он заглянул в спальню. Там пока никого не было. Поттер жестом пригласил Миранду зайти и прикрыл дверь. Ему было тяжело сделать даже это, ноги и руки будто свинцом налились. Даже посмотреть ей в глаза он не мог. — Ты совсем ополоумел? — налетела Эйвери. — Мой отец не виновен! Он не причастен ко всему этому кошмару! Я же была с ним на Рождество, ты знал. Какого черта ты клевещешь о моей семье? — Он был там, — сказал Гарри. И слова его прозвучали громом среди ясного неба. — Он был на кладбище. Тогда, когда погиб Седрик… — Я тебе не верю! — Но он был, — Гарри наконец повернулся лицом к ней. — я видел. — Ложь! От этого выкрика Поттер инстинктивно коснулся вырезанного на коже, уже заживающего, но от этого ещё больше зудящего: «Я не должен лгать» — В это сложно поверить, Миранда, я понимаю, но твой отец один из них. Возможно его подчинили Империусом или… — Врешь! Папа в порядке! Я видела его всего два с половиной месяца назад! Он в норме, он бы сказал мне, он никогда не врет мне! Это мой папа! — Он старался уберечь тебя, — Гарри тщательно подбирал слова. — но он был на кладбище. Седрик погиб у него на глазах. Там были все Пожиратели, я говорю людям об этом, кажется, уже вечность. — Нет, — из её глаз полились бессильные слезы. — это мой п-папа… Он… Нет. — Я не сказал тебе раньше, потому что боялся, — продолжал Поттер. — он уже объявлял в суде, что служил Волан-Де-Морту под заклятием. Скорее всего и на кладбище он отправился именно поэтому, возможно его запугали, возможно… — Угрожали моей жизни, — Миранда рвано выдохнула. — Гермиона говорила то же самое. — Но если это не так, — Гарри боязливо прищурился, но Эйвери не стала возражать. — он может быть опасен. Его снова допросят в суде под сывороткой правды, все обойдётся. — Я очень не хочу верить тебе, — шмыгнула Миранда. — очень-очень-очень… — Я бы ни за что не стал просто так наговаривать на кого-либо. Пойми, пожалуйста, мне тоже больно и страшно, я просто понять не могу куда девать всю злость, что сидит внутри меня! Но это правда. Всё эти люди. Они были на кладбище. Волан-Де-Морт карал твоего отца за неподчинение. Он единственный не пытался искать его. — Головные боли, — одними губами сказала Миранда. — это был Круциатус? Гарри кивнул и поджал губы. — Папу… Пытали… — Я всего лишь хочу, чтобы каждый получил по заслугам. Если твой отец ни в чем не виновен, его не отправят в Азкабан. — Я не должна писать ему теперь, — рассеянно сказала Миранда. — он решит, что я тоже обвиняю его. Мракоборцы проследят за совой, его найдут… Она села на кровать. Гарри тоже, но на таком расстоянии, что между ними комфортно устроился бы ещё один человек. — Он так напуган… Я чувствую это. Пожалуйста, если ты что-то узнаешь, скажи мне. Если… Если услышишь что-нибудь о моей маме… — Я обязательно расскажу тебе все, — тихо кивнул Поттер. — обещаю. — Какой бы страшной ни была правда, ты расскажешь мне все. «Клятва на крови» — загорелась в её голове идея, но развеялась. Она ему верит. Просто верит. *** На очередном занятии Отряда Дамблдора Миранда действовала слишком резко, даже агрессивно. Ученики отрабатывали оглушающие чары, но в голове было столько всего, что из палочки лишь вываливались золотистые искорки. Это продолжалось вечность. В окружении других, преуспевших в колдовстве, Эйвери чувствовала себя величайшей из неудачниц. Она выворачивала и заламывала руки, использовала разные углы, произносила заклинания и громко, и тихо, но все бестолку. Её напарница — Лира, чтобы дать подруге возможность собраться, встала напротив Невилла и стала работать с ним. Они смеялись, роняя друг друга в горы подушек. Этот смех звучал в ушах Миранды, как рой назойливых насекомых. Она рычала, повторяя про себя: «Хватит, хватит, хватит!» — Остолбеней! — яростно крикнула она, взметнув палочку в воздух. Вырвавшийся из палочки столб света отразился от хрустальной люстры под потолком и угодил в Лиру, с улыбкой обернувшуюся, чтобы порадоваться успеху подруги. Но вместо того её отбросило в стену и, если бы не вовремя наколдовавшая подушки Гермиона, без переломов точно бы не обошлось. — Я… Этого не хотела, — прошептала в воцарившейся тишине Миранда. Подушки смягчили удар, но Сойер все равно сползла на пол, хватаясь за ребра и поскуливая. К ней тут же кинулись близнецы, Рон, Джинни, Невилл и Симус. — Ну молодец, — ехидно сказал Захария Смит. — а я говорил, что слизеринцам тут не место! Скольких еще ты покалечишь? — Заткнись! — толкнул его Дин Томас. Миранду кто-то взял за плечи. Она задергалась и замотала головой, но зазвучал мягкий голос: — Всё хорошо! Мы знаем, ты не нарочно, все хорошо! Это очень хороший пример оглушающих чар, ты умница! Лира в порядке, просто немного ударилась, с ней бывало и хуже! Это был Гарри. Он не сердился на неё, это разом вселяло спокойствие, но все её тело занемело. — На сегодня все! Всем спасибо за занятие, можете расходиться, по одному или парами! Сам Поттер быстро вывел Эйвери. Они зашли за угол. Гарри усадил её на выступ под подоконником и зачастил: — Всё хорошо, все хорошо! Ничего не было хорошо. Она только что наслала оглушающих чары на свою подругу! Что бы Миранде не говорили, она знала, что Лире было далеко не приятно удариться спиной о каменную стену. — Мы сейчас проводим её в больничное крыло. Я и Гермиона. Все хорошо, но нам лучше сделать это, — он говорил с Эйвери, как с неразумным маленьким ребёнком. — Ты посидишь здесь? Мы вернёмся все вместе и пойдём отдыхать. Миранда кивнула скорее, чтобы отвязаться. Поттер неловко похлопал её по спине, как бы утешая — он совсем не умеет общаться с девочками, ходячая катастрофа, и убежал обратно, в Выручай-комнату. Ей настолько плохо? Настолько, что нужно показаться мадам Помфри? От одной этой мысли закружилась голова и затошнило. Эйвери прислонилась головой к окну и тяжело вздохнула. В ней столько страха… Столько гнева… Как оно вообще может поместиться в одном человеке, не разорвав сердце на кусочки? Кто-то затопал с другой стороны. Не Гарри, Гарри ушёл в больничное крыло с Лирой. Это был кто-то другой, но Эйвери было уже все равно. По правде говоря, она хотела, чтобы за её ошибкой последовало наказание. — Что это ты здесь сидишь? — прозвучал скорее обеспокоенный, чем надменный голос. Драко Малфой хмурился, глядя на Эйвери, в первый раз в жизни, сверху вниз. «Мамочкин стукачок» Малфой был членом добровольной дружины Амбридж, сообщающей обо всех странностях или нарушениях дисциплины. — Что с тобой вообще? — спросил он. Миранда закрыла глаза. Она явно на что-то решалась и Драко заранее рассудил, что вот-вот снова получит по лицу. После стычки в магазине он соврал матери, что поцарапался пуговицей, когда мерил мантию, но едва ли она поверила. Зато с лечением справилась за минуту. — Как знаешь, — фыркнул он. — зря только спрашивал, дружки Поттера наверняка уже разбежались. Но пройти дальше он не успел. Эйвери встала на пол. Её лицо не выражало совершенно ничего, но то, что она сделала, заставило Драко качнуться назад. Миранда накрыла его губы своими. Дав ему немного прийти в себя, она слегка приоткрыла рот и наклонила голову в сторону. Малфой сделал точно так же, тяжело вздохнув. Затем в другую сторону, чуть быстрее. Эйвери успела прикусить его губу и медленно отпустила. Его трепещущие ресницы щекотали лицо, но Миранда не поднимала рук так же, как и Драко. Он был, будто бы ее зеркальным отражением: копировал и подчинялся. Живого человека в нем выдавали только частые-частые, сбивчивые вздохи с нетерпеливыми всхлипами. Но это продлилось недолго. Миранда отстранялась, разрывая поцелуй, и Малфой тянулся к ней, как маленький мальчик, из рук которого вырывают любимую игрушку. — Он лучше тебя, — прошептала Миранда. — абсолютно во всем. Слеза покатилась по бледной щеке, но она не позволила никому её увидеть. Измученная, опозоренная самой собой, белая, как простынь, Эйвери убежала на лестницу. *** Вопреки всем словам Гарри, Лире пришлось задержаться в больничном крыле на ночь. Ничего внятного он не смог сказать, а вот Гермиона объяснила вполне доступно. — Ребро треснуло, кости грудной клетки срастаются не так быстро, но мадам Помфри сделала все возможное, чтобы Лира уже завтра утром смогла пойти на уроки. Ну разве не здорово? Миранду пустили навестить Сойер только к вечеру. В дверях она разминулась с близнецами. Те, вопреки ожиданиям, не винили её. Даже наоборот, подмигнули и помахали руками. В палате было всего три пациента: девочка с обожженным лицом, густо намазанным рыжей пастой, мальчик с распухшим до размера дыни носом и Лира, туго перевязанная широкими бинтами поверх пижамы. Она собиралась встать, чтобы поприветствовать Миранду, но из-за ширмы выглянула палочка, мадам Помфри кашлянула заклинание и больничное одеяло заправилось под матрац подобно клетчатому кокону. — И без глупостей! — добавила она. Закусив щеку, чтобы не заржать, Эйвери села на кровать. — Спаси меня, надо мной наглым образом издеваются, — глядя туда, где должна была стоять мадам, пожаловалась Лира. — Тебя оставили здесь, чтобы кости могли спокойно срастись! — Да я сама сейчас прирасту! — Ну, знаешь ли! Миранда засмеялась. Мальчик и девочка за ней закатили глаза. Они слышали подобные перепалки уже ни один раз. — Как самочувствие? — она говорила тише, чтобы её слышала только Сойер. — Блеск! Хоть сейчас на метлу! — Нет уж, милочка, вот этого я точно не допущу! — проворчали из-за ширмы. — Она не позволяет мне встать, — шёпотом объяснила Лира. — чувствую себя, как в теплице, такими темпами у меня вырастет дополнительное ребро или сразу десять про запас. Миранда отвела глаза, чтобы побороть накатившие от стыда слезы. Если бы не она, Лира не оказалась бы здесь. — И даже не вздумай сообщать об этом Бродяге или Лунатику, — она назвала Сириуса и Римуса так, чтобы никто из присутствующих не понял о ком речь. — и так обидно, что приходится здесь торчать из-за какой-то трещинки. — Уверена, что они бывали здесь чаще, — вымученно улыбнулась Миранда. Сойер взяла её руку в свою и посерьёзнела. — Тем более не вздумай винить себя. Так и должно было получиться, мы ради того этим и занимались. Присутствие посторонних не позволяло называть вещи своими именами. Они обе шептали и озирались. — А что ты ей сказала о причине? — Упала с лестницы. Отличная отговорка, потому что лестницы бывают разными и с любой можно свалиться. Эй, не смотри на меня, как побитая собака. Я ни о чем не жалею, это было крышесносно! — Н-да уж, я рада, что хотя бы голова у тебя на месте. — Это ещё как посмотреть, — Лира хихикнула. — зато теперь ты знаешь что делать, если придёт кто-нибудь, кого не приглашали. — Сильно разозлиться, — не зная куда себя деть, Эйвери стала комкать свою юбку. — это вообще… Ключ к разным безрассудствам. — Тебе хотя-бы не предлагали утку, — Сойер скривилась и высунула кончик языка. — я сказала: «Поппи, только попробуй и я надену ее тебе на голову!» И знаешь что? Она спрятала все утки. Миранда уже не могла думать ни о чем плохом. Ну как это возможно? — Выглядишь уставшей, — заметила Лира. — может шлепнешься в показательный обморок и приляжешь на соседнюю койку? — Заманчиво… Но мне ещё нужно написать два свитка по трансфигурации. — Целых два? Вам же был задан всего один. — Должна же я хоть как-то облегчить твою учесть, — ухмыльнулась Эйвери. — получишь оценку, а в выходные объясню за что. Ах да, еще я возьму пергамент у тебя из-под кровати. — Как ловко ты обломала мой план полентяйничать… — Уж извини, но, если в ЖАБА встретится подобное задание, ты еще спасибо мне скажешь. — Возможно. Но сейчас я скажу: «Фу-у!». Попрошу покинуть мою келью, я собираюсь молиться, чтобы Фредерик Гидеон Уизли наконец успокоился и перестал считать, что я при смерти. Если увидишь его за дверью — дай от меня подзатыльник. Я знаю, ты можешь. На прощание Миранда завела волосы подруги за уши и поцеловала в лоб. Она все ещё чувствовала свою вину в произошедшем, но ей слишком хотелось позакончить с заданиями, спать и завершить наконец этот кошмарный день в окружении рамок с высушенными полевыми цветами и хвойными венками с вечно цветущей лозой внутри.