Оставь меня

Утром Евгения проснулась на диване в ординаторской, накрытая пледом, не помнящая, как тут оказалась. Сильная головная боль мешала соображать. Спустя пару секунд девушка замечает рядом сидящего Грачёва. Он погладил её по плечу: -Жень, — неожиданно произнёс он, — ты как? Я обнаружил тебя в ординаторской на полу, ты разбила висок. -Я ничего, да только голова болит жуть как. Грачёв, сев на корточки рядом с диваном, дотронулся тыльной стороной ладони до щеки лежащей. Она почувствовала как тает от его прикосновения. -Я отвезу тебя домой, а сейчас давай помогу встать. -Да что вы, Павел Аркадьевич, право, я сама, — она попытались встать и рухнула обратно. -Да, я уж вижу, — с улыбкой произнёс он, — держись! Грачёв вновь сел на край дивана, приобнял Женю за плечи, затем бережно усадил её на диван. Та в свою очередь заливалась краской от сложившейся ситуации. Давно девушка не была так близка к этому человеку. -Давай быстренько я отведу тебя переодеться и поехали, — Павел взял её под руку и повёл в кабинет. Когда все было готово они так же под руку вышли из больницы и сели в его красивый, новый «ford». -Хочешь, я перенесу ресторан? -Перенеси его, пожалуйста ко мне домой, — сказала Женя и подмигнула так, как позволяло её состояние. -Ты зовёшь меня в гости? — сказать, что Павел удивился, не сказать ничего. -Да, только ужин с тебя, увы я не в силах, но хочу увидеться в нештатной обстановке. -Хорошо, мы почти приехали, я провожу тебя до кровати, пока не смогу убедиться что все хорошо. -Паш. -Все, пойдём. Они вылезли из автомобиля, Грачёв взял Евгению за руку. Павел почувствовал прилив радости от такого, казалось бы, банального действия. А все было просто, он просто соскучился по Женьке Королёвой. -Ляг, пожалуйста, я сейчас принесу что-то от головной боли. Женя послушно легла, осознавая, что ей комфортно с Пашей на столько, насколько не желала взаимодействия с Ильей. Ей не хотелось чтобы Грачёв уходил. Но она не может ему сказать такое. -Паш, возьми ключи запасные, висят на крючке у входной двери. -Хорошо, — послышалось с кухни, — подожди только немного, принесу сейчас таблетку. Он пришёл со стаканом воды и таблеткой. Лежащая девушка села на кровать, выпила таблетку, поставила стакан на тумбочку. И не успела оглянуться как почувствовала нежный поцелуй в лобик. И именно это ей было нужно, об этом кричал образовавшийся на щеках румянец. -Паш, — она взяла его за руку. -Все, я побежал, — он быстро поднялся, Женя услышала сказанное шепотом «люблю». Грачёв направился в сторону двери, Женя слышала звяканье ключей и закрывающуюся дверь, а затем она просто провалилась в сон. Сквозь дрёму Евгения Павловна слышала, как ключи гремят и как открывается дверь. Далее тихие шаги, сопровождаемые шуршанием пакетов. Финалом этого было ощущение поцелуев на шее. Она знала, даже сквозь сон, знала кто это. Женя прищурила один глаз, увидев Грачёва, одетого в серый жилет и рубашку. Он наклонился над её кроватью и счастливо улыбнулся. Затем он склонился ещё ниже, продолжая покрывать её шею нежнейшими поцелуями, постепенно поднимаясь от шеи к губам. И Женя не оттолкнула, наоборот, её руки будто сами собой вплелись в его чёрные, кудрявые волосы. Грачёв почувствовал обжигающее дыхание своей пассии, дрожь пробежала по его телу, ещё секунда и он почувствовал сладкий вкус её губ. Время будто перестало существовать, они замерли. Но тут Женя нехотя прервала поцелуй и, посмотрев Грачёву в глаза, произнесла: -Я рада, что ты приехал, я ждала тебя. Павел выпрямился. Женя резко поднялась: -Надо помочь тарелки расставить. Грачёв легонечко подтолкнул её обратно: -Лежи, лежи, — он расплылся в улыбке и подмигнул, — я все сделаю. Затем развернулся и своей грациозной походкой направился на кухню. Евгения тем временем понимала, что пора вставать, собиралась с силами ради этого события, Павел уже готовил ужин. Выглядело это крайне мило, а венчал образ фартук, который Павел Аркадьевич надел, дабы не запачкаться. -Паш, — она подошла к мужчине сзади, — я должна помочь. -Женя, сядь, — настойчиво произнес он. И девушка действительно села. -Я же просил тебя не напрягаться. Я понимаю, что ты голодная, но сегодня я твой личный повар, — Грачёв развернулся лицом к Жене, операясь о кухонный гарнитур. На сковороде шипел багровый кусок мяса. Павел смотрел хирургу в глаза и любовался. Женя, залитая краской, отвернулась от смущения. Грачёв продолжил заниматься куском мяса, лежащим на сковороде, параллельно рассказывая истории из жизни. Женя радовала мужчину заливистым смехом и улыбкой. Закончив готовку, Павел не забыл красиво оформить подачу. Он эстетски выложил стейк на тарелку, полил его брусничным соусом, аккуратно разложил помидоры и подал на стол. -Ты будешь? — произнёс он и показал жестом в сторону белого полусладкого вина. -Пожалуй, не откажусь. Грачёв аккуратно вскрыл бутылку и разлил по бокалам, следом они приступили к трапезе. -Паш, прости, что не спросила раньше, — девушке явно не хотелось задавать этот вопрос, — это дружеский ужин? , — она уже видела его смятения, — у тебя наверное дети, жена, я не хочу быть твоей любовницей. -Жень, — голос его погрустнел, — моя жена умерла два года назад, моя дочь осталась инвалидом от рук того самого ублюдка, покалечевшего Ланскую, — глаза говорящего заблестели. -Паш, прости, я не хотела, — она искренне не хотела, чтобы Павел сейчас сделал так, как обычно делал Илья в подобных случаях, а Соколов обычно просто уходил. -Все хорошо, не будем о плохом, — он вновь повеселел, но не так как было, — пусть это будет ужин романтический. Я думаю, вы, Евгения Павловна, не против? -Да что вы, нет кончено, — он отпила из своего бокала вино. Время уже перевалило за одиннадцать вечера. Еда была съедена, вина почти не осталось, а Грачёв и Королёва все ещё общались. -Женька, а помнишь мы были в студенческом лагере и все бегали ото всех по укромным местам, — он в голос засмеялся, — вот было то время. Евгения, порозовевшая от вина, тоже засмеялась: -Как дети были, глупые, молодые да и влюблённые. Тут раздался звонок. Телефон Грачёва зазвонил. -Ох, Вера звонит. Павел Аркадьевич ответил на звонок. В трубке прозвучало: -Пап, уже поздно, где ты? Грачев насупился: -Вер, я сегодня буду поздно, старого друга встретил, решили посидеть вместе, ложись спать. -Ла-адно, пап, — протянул женский голос из трубки, — я спать. -Спокойной ночи, люблю тебя. -Люблю. Павел повесил трубку. -Дочь звонила, — сказал он, убирая телефон обратно в карман, — потеряла меня. -Ой, Паш, что-то я устала, пойду-ка я помоюсь, да прилягу отдохну, — она надеялась, что Павел захочет остаться. -Я пока посуду помою, — сказал Грачёв, расстегиваю пуговицы на ныне застёгнутом жилете. -Можешь переночевать у меня, а то поздно, да и ты выпил. -Я хочу воспользоваться твоим предложением, а ещё могу я потом воспользоваться твоей душевой? — Павел Аркадьевич подошёл к раковине и уже собирался включить воду, чтобы вымыть посуду. -Да, конечно, полотенце я оставлю в ванной, а одежду, — она задумалась, — вспомнила, у меня есть новая, неношеная мужская футболка и шорты, ты не против? Грачёв отрицательно покачал головой. -Всё я побежала, вещи будут лежать в ванной. Женя направилась в сторону душа, Грачёв начал мыть посуду. А в сердцах обоих бушевала буря, ведь они оба не дураки, знали к чему всё идёт и что одежда Павлу вовсе не понадобится. Евгения вышла из ванной в красивой шелковой пижаме, Павел лежал на кровати, увидев её тут же вскочил, но вместо того чтобы пойти помыться, подошёл к Женечке и обнял её. И тут же осознал, что его шею целуют. Он почувствовал, как волнение бежит по телу, переходя в легкое покалывание, почувствовал, что нежные руки расстёгивают его рубашку, ему было жаль прерывать момент, но теперь пришла его очередь вести прелюдию, раз Женя её начала. Он аккуратно, будто в танце, не отпуская Женю из объятий, начал направляться к кровати, пока с полурасстегнутой рубашкой не плюхнулся на кровать, притянув девушку к себе, та в свою очередь легла на Грачёва. Так было приятно находиться рядом друг с другом. Правда, затем они перевернулись и теперь уже Женя лежала на кровати, а Паша, опираясь одной рукой в кровать, нависал над ней. Теперь уже девушка не ожидала, что Грачёва начнет целовать её плечи, оставляя засосы на ключице. Он вслушивался в каждый неровный вздох Евгении, чувствовал каждое движение её тела, в голове был бурелом эйфории и желаний, сердце бешено стучало, щеки любовников заливались багровой краской. Павел заметил, что дыхание Жени становится сбивчивее, заметил, что руки Королёвой тянутся освободить его тело от одежды. Он помог ей, сняв с себя рубашку, но в планах Грачёва, футболка Жени Павловны должна была оказаться там же где и его рубашка — на полу. Женя догадалась об этом и сама сняла футболку, оголив свой торс. Поцелуи Павла начали спускаться ниже ключиц, а ночь оказалась полна страсти и любви, горящей в глазах и проявляющейся в каждом прикосновении.