Прости, пойми, прими

Элли Просыпаться в объятиях человека, который тебе нравится, к которому неумолимо тянет, с которым хотелось проводить как можно больше времени, с которым чувствуешь себя по-настоящему живой, нужной, окруженной заботой и защищенной — это важно, это так исцеляет, это окрыляет. Разве можно было придумать утро лучше, чем это? Элли сладко потянулась и открыла глаза, повернувшись на другой бок. Взглянула на Рида, который продолжал спать, несмотря на то, что она всё еще лежала на его руке. Солнце светило во всю, пробиваясь сквозь светлые занавески, и Элли могла только догадываться, который был сейчас час. Она вытянула руку и указательным пальцем провела по виску Рида, опуская ниже, по щеке. Он забавно нахмурился, но не проснулся. — Я не хочу тебя будить, — пробормотала Элли, продолжая разглядывать лицо Рида. Такой он был умиротворенный, такой расслабленный. — Но мы не можем весь день проваляться в кровати... — А может можем? — Вдруг хрипло прошептал Рид, заставляя Элли дёрнуться от испуга. Он тихо засмеялся и приоткрыл глаза. — Черт, Рид! — Девушка легонько ткнула его в плечо. — Так, значит, ты не спал? — Я был в процессе просыпания, — ответил Рид, — а твои прикосновения и шепот просто его ускорили, — добавил он, чуть усмехнувшись. Элли залилась легким румянцем, а Рид вдруг положил свободную руку на талию сводной сестры, комкая пальцами свою толстовку, и притянул её к себе вплотную. Губами он нашел её губы, уводя Элли в ненавязчивый, едва ощутимый поцелуй. Девушка прикрыла глаза, отдаваясь этой легкости и позволяя целовать свои губы. — Доброе, — пробормотал Рид, затем снова чмокнув Элли в губы, — утро. Столько добра, нежности и игривости он излучал, что Элли всерьез задумывалась над тем, чтобы проваляться с Ридом в кровати весь оставшийся день. Она прикрыла глаза. — Элли. — М? — Мне кажется, нам все-таки нужно встать. — Почему? — Как минимум потому, что я уже не чувствую руку. — А как максимум? – Смеясь, спросила Элли, но все-таки привстала, чтоб брюнет мог высвободить затекшую руку. Элли начала растирать её, чтобы улучшить кровообращение. — А как максимум — Брайан вынесет нам весь мозг по поводу того, что второй и предпоследний день мы решили потратить на то, чтобы лежать в кровати. Я понимаю, — проговорил он с важным видом, прижав ладонь к груди, — лежать в одной кровати с таким крутым парнем как я, гораздо лучше и интересней, чем тусоваться с друзьями, но все-таки мы приехали на природу! — О, боже, — Элли театрально закатила глаза и проговорила куда-то в потолок, — кто-нибудь, откройте окно, здесь слишком большое самомнение, мне нечем дышать! Рид уткнулся лбом в её плечо и рассмеялся, и от его смеха внутри Элли всё завибрировало радостью и, господи, влюблённостью. Такой легкой, такой приятной и такой воодушевляющей. Элли встала с кровати. Рид потянулся, и девушка нехотя засмотрелась на него. Он откинулся на подушку, смотря на неё чуть хитро, озорно, словно мальчишка. А Элли не могла признать, что нравился ей Рид исключительно из-за его характера, заботы и отношения к ней. Нет. Его привлекательная внешность, будоражащая фантазию, тоже ей нравилась. Нравились его рельефные мышцы, его чертовски пленительный взгляд, нравился его голос. Боже, да он целиком и полностью забился где-то в её сердце. Девушка вдруг наклонилась и положила ладонь Риду на грудь, пытаясь подавить улыбку, когда почувствовала, как он задержал дыхание. Она ощущала его ускоренное сердцебиение и понимала, что её собственное стучит точно так же. Точно так же быстро. — Каким бы крутым ни был этот парень, — сказала Элли, приближаясь к лицу сводного брата, — он застывает от одного моего прикосновения, — девушка быстро поцеловала его в губы, а после, хихикая, встала с кровати и направилась к выходу из комнаты. — Эй, Элли, — Рид продолжал лежать на подушке, смотря на неё во все глаза, и хрипло спросил, — толстовку вернуть не хочешь? — Нет, — покачала головой Элли и скрылась за дверью. Она зашла к себе в комнату и резко остановилась на пороге, когда заметила, что её кровать была помята гораздо хуже, чем до того, как она ушла к Риду. Подушка валялась на полу, хотя Элли точно помнила, что та лежала на своем месте, когда она уходила. Одеяло было сбито в кучу. Не значит ли это, что кто-то все-таки был в её комнате ночью? *** Тот день выдался удивительно солнечным и теплым, даже жарким. Когда Элли и Рид спустились на первый этаж, все сидели за кухонным столом и разговаривали. Джека, Кэмерона и Брэдли уже не было. — Ну наконец-то, — Брайан посмотрел на пару, — я уже всерьез задумывался над тем, чтобы пойти будить вас! Элли поджала губы и взглянула на подруг, которые тихо смеялись и смотрели на экран телефона, иногда бросая на Элли и Рида многозначительные взгляды. О, боже, почему они так смотрят на них? — Я приготовил чудесный завтрак, — продолжал бубнить Брайан, — и мы все давимся кофе и ждём вас, чтобы поесть вместе! — Тебе уготовлено отдельное место в раю, дружище, — усмехнулся Рид и сел рядом с другом, а тот пихнул его в плечо. Элли села рядом с девочками, и они приступили к завтраку. Несмотря на то, что трое из них уехали, разговоры тише не стали, беседы не прекращались, как и темы для этих бесед. Кармен обсуждала с Фредди новую видеоигру, которая должна была выйти в следующем месяце, а Рид и Брайан принялись с набитыми ртами говорить о баскетболе и предстоящем матче их любимой команды. Элли наклонилась к Мии и Кэролайн, которые пытались сохранять серьезное выражения лиц, но получалось у них не очень. — Почему вы смеетесь и странно на меня смотрите? Мия и Кэролайн переглянулись, словно взглядом решали — рассказывать Элли о причине своего хитрого хихиканья или нет, и Мия вдруг протянула подруге телефон с включенным экраном, на дисплее которого Элли могла увидеть… Себя и Рида. Спящих вместе. Рид прижимал к себе Элли двумя руками, уткнувшись носом ей в волосы, а она обнимала его руки так, как дети обнимают любимые игрушки. От фотографии веяло уютом. И Элли вдруг вспомнила, что с Ридом у них уже есть одна фотография, где они спали рядом с друг другом. На маленькой детском диванчике Микки и Лили. — Удалить? — Шепотом спросила Мия, которой, должно быть, показалось, что подруга злится. — Нет, конечно, — пробормотала Элли, улыбнувшись, — перекинь мне, — добавила она быстро, а Мия и Кэролайн рассмеялись. Через несколько секунд телефон Элли завибрировал — Мия поймала связь и скинула подруге их совместную фотографию с Ридом. Те, что делала Анна, Элли тоже сохранила. И те, что были сделаны ей, когда они ходили в парк аттракционов. Элли собирала их общее времяпрепровождение по крупицам, потому что хотела сохранить это в своей памяти. В памяти всего мира. Элли давно сделала отдельную папку, назвала которую очень просто — «лето». Впоследствии у папки будет другое название, но девушка об этом пока не догадывалась. Они позавтракали и снова пошли на озеро, потому что погода была наичудеснейшей. Отсутствие Брэдли и Кэмерона как будто позволило им всем окончательно расслабиться, хотя Мия, пусть и пыталась этого не показывать, грустила из-за того, что Джеку тоже пришлось уехать. — Прости, Мия, — сказала Элли, когда они сидели на мягком покрывале в теньке и ели сочные персики, — из-за меня Джек уехал. — Элли! — Мия тут же выпрямилась. — Всё в порядке, не извиняйся! Да, я расстроена тем, что Джек уехал, — честно сказала она, — но в этом нет ни капли твоей вины. Если бы Кэмерон не был таким идиотом, то Джеку не пришлось бы жертвовать своим отпуском, чтобы отвезти этого дебила в больницу. — И если бы Кэмерон не был таким идиотом, Риду не пришлось бы ломать ему нос, — усмехнулась Кэролайн. — Не переживай, Элли. Мия и Джек увидятся через два дня, а ты чуть не утонула вчера из-за него. — Джек просто альтруист, не мог оставить Кэмерона с разбитым носом и всего в крови, хотя на его месте я бы так и сделала, — проворчала Мия, вновь опускаясь на живот, и откусила персик, сок которого побежал по её руке. Элли благодарно улыбнулась и тоже впилась зубами в персик. На берегу озера они провели почти весь день. Парни не вылезали из воды, делая это лишь изредка, когда девушки звали их, словно маленьких детей, чтобы те перекусили и немного обсохли. Девчонки же в основном проводили время на берегу, разговаривая без остановки и строя планы на ближайшие несколько дней, когда они вернутся обратно домой. Затем в голову парней что-то ударило. Они втроем, выбежав на берег, смастерили тарзанку, оправдывая это тем, что им не хватало острых ощущений. Привязали найденную в доме веревку к ветке дерева, стоявшему на невысоком склоне, над озером, отыскали толстую и крепкую палку, на которой сделали морской узел. Морским его прозвал Фредди, на деле же парни просто постарались сделать так, чтобы палка не вылетела, когда они будут за неё держаться. Первым, кто решил испробовать их изобретение, был Брайан. Он, повиснув на палке, раскачался и, оттолкнувшись от земли, полетел прямо в воду. Веревка выдержала, палка не вылетела. И только тогда к Брайану присоединились и остальные. Рид и Фредди по очереди ныряли в воду с тарзанки, смеясь так громко, что вскоре к ним подошли и девушки. Кэролайн и Кармен почти сразу испробовали на себе это чудесное изобретение, Мия наотрез отказалась, а Элли, пусть и хотела попробовать, неуверенно смотрела на воду. — Попробуй, Элли, — сказал Рид. С его волос капала вода, а по телу пробегали капельки, оставляя за собой мокрые дорожки. — Дух захватывает. — Мне страшно, — пробормотала она невнятно и тихо, но Рид услышал. — Я буду внизу и подплыву к тебе, как только ты прыгнешь, — молодой человек прикоснулся к её локтю и повернул лицом к себе. — Я не позволю тебе утонуть, Элли. — Я понимаю, просто... — Ты вчера уже начала бороться со своими страхами, — перебил её Рид, — так почему бы не продолжить делать это сегодня? Элли долго смотрела на него, как будто ждала, что он добавит «я пошутил», но этого не происходило. Он на полном серьезе хотел, чтобы она прыгнула. А она на полном серьезе собиралась это сделать. Элли кивнула, и тогда Рид прямо с холма прыгнул в озеро. Брайан подтянул веревку обратно, и Элли взялась за палку. Схватилась так сильно, что побелели костяшки пальцев. Брайан провел короткий инструктаж. — Ну что, готова? — Весело спросил он. — Нет! — Тогда поехали! И он толкнул Элли в спину. Сердце в груди подпрыгнуло, когда ноги девушки оторвались от земли. Она завизжала, не ожидая такой подлости от Брайана, и разжала пальцы, оказавшись над водой. Скорее из-за неспособности долго держаться, нежели из-за желания искупаться. Вода стремительно приближалась, и никак это изменить у Элли не получилось бы. Прохладная вода окружила, захватила в свои страшные сети, но девушка даже не успела запаниковать — крепкие руки обхватили её и тут же подняли. Элли откашлялась, потому что успела заглотнуть воду, и взглянула на Рида. — Оперативно, — отдышавшись, произнесла Элли, ухватившись за шею парня двумя руками. — Я же обещал, что буду рядом, — сказал Рид, прикрыв один глаз из-за яркого солнца. — Я поймаю тебя, Элли, сколько бы раз ты ни падала. Он всегда знал, что сказать. Всегда знал, что заставит Элли улыбаться смущенно и радостно, всегда знал, что заставит её сердце приятно обжигаться снова и снова. Всегда знал, что заставит её влюбиться в него ещё больше. Он — погибель. Её личная. — Спасибо, — проговорила она одними губами, затем добавила, уже смеясь, — а теперь — неси меня обратно, мой верный конь, потому что я хочу прокатиться ещё раз! — Конь? — Рид вскинул брови, словно не слышал оскорбления хуже, и резко отпустил Элли. Она взвизгнула, но парень почти сразу подхватил её снова, пока она не успела оказать в воде. — Ладно, сегодня я могу побыть твоим конем, принцесса, — проворчал Рид, — но только сегодня! И он, усмехнувшись, понес Элли к берегу, пока она, как настоящая принцесса, чуть мотала ножками и смеялась. *** Вечером они сидели у костра, грелись после целого дня, проведенного у воды. Жарили сосиски и овощи, сев полукругом, плотнее друг к другу. Брайан снова принёс гитару из дома, с щенячьими глазами прося Элли сыграть им ещё раз. Элли и не была против. Теперь, когда Кэмерона рядом не было, она чувствовала себя увереннее и спокойнее. Сыграла несколько раз для них, спела те песни, которые они хотели услышать, а остальные подпевали. Происходящее было похоже на лагерные посиделки с друзьями, и пусть у Элли всё это уже однажды было и закончилось ужасно, воспоминания, созданные сегодня, перекроют прошлое. Не оглядываться назад — это правильно. Не переживать из-за того, что было — это правильно. Не накручивать себя и думать, словно прошлое обязательно повторится — это правильно. Понимание приходит медленно, но оно приходит. Может, не сегодня и не завтра, и не через неделю, но оно придет. Обязательно придет. И тогда жизнь заиграет новыми красками. Тогда станет легче дышать. Понимание придет. Всегда приходит. *** Элли зашла в свою комнату, когда за окном уже появились первые звезды. Она, придерживая рукой полотенце, прикрывающее грудь и ягодицы, прошлась к чемодану, влажными ступнями оставляя следы на паркете. Открыла его, чтобы достать сменную одежду, и наткнулась на то самое черное нижнее белье, удачно лежавшее сверху. Провела пальцами по мягким кружевам и глубоко вздохнула. Она доверила ему свою жизнь вчера, так в чем проблема доверить своё тело сегодня? Девушка прикрыла глаза и, досчитав до пяти, приняла решение. Правило пяти секунд — лучшее и худшее, что когда-либо придумывало человечество. Принимать решения за пять секунд — удобно, быстро. Но никто и никогда не даст гарантию, что решение окажется верным. На ватных ногах Элли дошла до комнаты Рида. Смелость, которой она обладала еще несколько минут назад, принимая то самое решение, медленно отступала, оставляя место неуверенности. Она неуверенно постучала и, услышав негромкое «войдите», неуверенно открыла дверь. Рид лежал на кровати, уставившись в телефон. В одном его ухе был беспроводной наушник — должно быть, он снова слушал подкаст или же смотрел документальный фильм. Но это не имело значение, потому что он заблокировал телефон и посмотрел на Элли. — Что-то случилось? — Нет, — коротко ответила Элли и не стала продолжать, несмотря на вопросительный взгляд сводного брата. — Снова что-то услышала? — Нет. Повисла неловкая пауза, во время которой девушка нервно комкала рукава толстовки Рида. — Элли, — он сел, — я не телепат, скажи прямо, ты... — Я не хочу спать сегодня одна, — выпалила она. И завтра тоже. И послезавтра, и через несколько дней. Она вообще не хотела спать больше одна. Вопреки её ожиданиям, Рид тихо усмехнулся и чуть подвинулся, освобождая место для Элли. Желанное место. Необходимое. Место. Рядом. С. Собой. Сегодня эти мысли вызывали в Элли гораздо больше эмоций, чем вчера. Они буквально заставляли кровь бурлить. Ведь она знала, что будет происходить дальше. Знала. А Рид нет. Сюрприз. Девушка прошла к кровати молодого человека и, остановившись напротив, не спешила садиться или ложиться. Смотрела на него, и, возможно, тот долгий взгляд, который она на него направила, мог бы испугать. — Элли, — Рид немного наклонил голову набок, — ты ведешь себя как-то стран... Парень резко замолчал, когда Элли вдруг протянула руку и прикоснулась пальцами к его щеке. Пробежалась взглядом по его лицу, замечая забавную растерянность. Ну конечно. Ведь это он всегда смущал её своими словами или действиями, а теперь всё было наоборот. Настала её очередь. Поэтому для Рида, должно быть, такое поведение со стороны сводной сестры было непривычным и удивительным. Она смотрела на него и понимала, что поступает правильно. Ей действительно хотелось провести эту ночь с ним немного иначе. Довериться окончательно и бесповоротно. — Элли? — Шепот Рида разрезал тишину. — Ты меня пугаешь. Девушка слабо засмеялась и медленно села на кровать, опустила руку, которой прикасалась в щеке Рида, на его плечо. — Все нормально, — тихо ответила она, — просто мне кажется, что нам чего-то не хватает. Элли приблизилась к лицу Рида. Он следил за ней, не моргая и не дыша, когда девушка, чуть потеревшись своим носом о нос молодого человека, поцеловала его. Мучительно медленно, мучительно плавно. Рид ответил на поцелуй, несмотря на то, что сделал это неуверенно. И глаза закрыл не сразу. В этом поцелуе чувствовалось волнение, предвкушение и растерянность. Элли надавила на плечо Рида рукой, заставляя лечь на подушку, склонившись над ним. И тогда парень не выдержал. — Элли, — он чуть отвернул голову в сторону, чтобы она снова не поцеловала его, — что ты делаешь? Рид чувствовал. Чувствовал, что это были не просто поцелуи. Чувствовал, что Элли не просто хотела с ним спать в одной кровати. Нет, здесь было нечто иное. — Соблазняю тебя, — тихо ответила Элли, блестящими глазами смотрела на сводного брата, — неужели не видишь? — Вижу, — сказал Рид, — поэтому и спрашиваю. — Ты... не хочешь? Рид прорычал что-то, резко сел и, притянув к себе Элли, прошептал ей прямо в губы: — Конечно я хочу, — его горячий шепот обжигал кожу и вызывал мандраж, — ты даже представить не можешь, как сильно я хочу тебя, Элли. — Тогда почему ты... — Потому что мне важно знать, что ты тоже этого хочешь. По-настоящему. — Я хочу, — проговорила Элли, — хочу. Рид смотрел на неё в упор своими потемневшими зелеными глазами. И пусть Элли не могла различать цвет его глаз в той темноте, что была в комнате, она знала, что они сейчас изумрудно-зеленые, переполненные разными эмоциями. Она могла бы с уверенностью сказать, что смотрела на него точно так же, хотя в душе вдруг что-то зашевелилось. Что-то неприятное, что-то липкое, но Элли не обратила на это внимание. — Хорошо, — как-то странно произнес Рид и теперь уже сам поцеловал Элли в губы. Не медлил, как она, но и не торопился. Взял инициативу на себя, и Элли была ему благодарна. Начинать это самой было неловко и непривычно. Брюнет обвил её талию одной рукой, затем аккуратно повернулся и опустил Элли на подушку, не переставая целовать её губы. Что-то было не так. Что-то явно было не так. Рид запустил руки под толстовку. Под свою толстовку, которая так привлекательно сидела на Элли, и провел пальцами по её коже. Девушка резко выдохнула, ощущая его горячие руки на своем животе, затем на ребрах. Его прикосновения вызывали разряды, заставляли сердце делать сальто одно за другим. И если бы жизнь человека зависела оттого, насколько сильно бьется его сердце, то никогда прежде Элли бы не ощущала себя настолько живой. Её сердце колотилось, как бешеное. Правда, Элли не могла понять точно, было ли это из-за Рида или по другой, пока скрытой от неё причине. Рид взял Элли за край толстовки и начал медленно стягивать её с девушки, прервав поцелуй лишь для того, чтобы снять эту вещь окончательно. На ней был черный кружевной бюстгальтер. Тот самый, который брюнет видел в её руках перед тем, как они сюда приехали. Тот самый, который хотел снять её. Тот самый, который Элли хотела, чтобы Рид снял с неё. Молодой человек сжал пальцами толстовку, смотря на Элли непроницаемым взглядом. Он снова делал это. Снова не позволял ей видеть, что чувствует на самом деле в то время, как сама Элли была, словно на ладони. Желание прикрыться было сильным, но девушка сдержалась. Сглотнула ком в горле и смотрела на Рида в ответ. Что-то было не так между ними. Атмосфера. Состояние обоих. Отсутствие возбуждения. Отсутствие настоящего желания. Отсутствие необходимой химии. Словно они делали это не потому, что хотели. А потому, что надо было. Потому что люди, которые влюблены друг в друга, занимаются сексом. И они тоже должны были. Рид никак не комментировал тело Элли, не шептал о том, какая она красивая, не пытался смутить. Молчал. И просто смотрел. Опустил руку на оголенный живот, большим пальцем проведя по коже возле пупка, заставляя Элли задержать дыхание. Медленно склонился над ней, закрывая собой все пространство. Элли видела только Рида и совсем немного очертания комнаты. И тогда, когда он приблизился к ней, чтобы поцеловать, Элли вдруг поняла. Поняла, что было не так. Вместо предвкушения и возбуждения, вместо желания прикоснулся к Риду и стянуть с него футболку, вместо того, чтобы потянуться к нему навстречу и поцеловать, вместо приятного головокружения, Элли испытывала страх. Да. Вот что сидело внутри, где-то между органами. Вот что не давало нормально сосредоточиться на происходящем. Вот что разрасталось с каждым движением Рида, с каждым его выдохом, с каждым её вздохом. Вот что разливалось по груди жгучим пламенем, делая больно, очень больно. «Ты же мне веришь, Элли? Ты же знаешь, что будет не больно. Элли. Ты красивая. Такая красивая. Будет не больно, я тебе обещаю. Тебе понравится. Будет не больно. Правда. Будет. Совсем. Не. Больно». Она услышала голос Кэмерона так близко, словно он склонился над её ухом и шептал ей это прямо в него. Тихо, быстро. Обдавая щеку своим горячим дыханием. Шептал что-то иногда нечленораздельное, заставляя Элли напрягать слух ещё сильнее. Давал кучу пустых обещаний, ни одно из которых не выполнил. Будет не больно, говорил он. А было больно. Каждый чертовый раз было больно. Элли не заметила, как начала сжимать пальцами одеяло. Не заметила, как зажмурилась. Не заметила, как напряглась, словно струна, вот-вот готовая лопнуть. Не заметила, как встал в ком в горле и захотелось плакать. Нет. Не плакать. Рыдать. Забиться в угол. Убежать. Как хотелось убежать. Это чувство было почти непреодолимым. Да. Прямо сейчас Элли встанет с кровати и выбежит из комнаты Рида. Скроется в своей, залезет под одеяло с головой и будет плакать. Столько, сколько захочет. Столько, чтобы слез не осталось совсем. Столько, чтобы было даже больно вздыхать. Бежать. Бежать. Бежать. Элли не заметила, как волнами на неё начала накрывать истерика. А ведь она была уверена, что избавилась от этого мерзкого чувства. От этого мерзкого страха и неуверенности. От этих мерзких мыслей. От всей этой мерзости. — Я так и знал, — Элли почувствовала шепот Рида на своем лбу, затем и нежный поцелуй. Услышала скрип кровати и ощущения свободы — он выпрямился, больше не нависая над ней, словно коршун. Девушка открыла глаза и резко выпрямилась, избегая взгляда молодого человека. Её начинало потряхивать, словно от холода, хотя сегодня, кажется, должна была быть теплая ночь. Рид протянул ей толстовку, а Элли схватила её так резко, словно кто-то собирался отнять эту вещь навсегда. Натянула спасительную ткань на тело, а вдобавок обхватила себя руками, словно это защитит её окончательно. Тело, может, и защитит. А что защитит израненную душу? Элли вновь закрыла глаза, потому что не хотела, чтобы Рид опять видел, как она плачет. Мужчины не выносят женских слез, так почему сводный брат должен был стать исключением? Опустила голову, пытаясь унять дрожь, которая била её, пыталась успокоиться. Тщетно. Тщетно. Тщетно! По щекам побежали горячие слезы. Слёзы горечи, слезы жалости к себе, слезы стыда, слезы отвращения. Элли всхлипнула и резко зажмурилась, стиснув зубы и больно прикусив язык. «Так тебе и надо, слабачка», — промелькнула мысль у Элли в голове, которая заставила еще больше сжаться в маленький, болезненный комок. Хотелось кричать. Хотелось впиться ногтями в ладони, чтобы отвлечься, несмотря на то, что Риду это не нравилось. Хотелось биться головой о стену до тех пор, пока воспоминания о Кэмероне не испарятся. Боже, да он испоганил ей жизнь. Но всё закончилось так же резко, как и началось. Девушка ощутила, как прогнулась кровать возле неё. Услышала шелест одежды. И почувствовала, как крепкие руки обнимают её. Её любимые крепкие руки. Рид прижал Элли к себе, позволяя уткнуться щекой в его плечо. Держал надежно и крепко. Тогда Элли заплакала. Поддалась чувству, разрывающему нутро. Поддалась. Или, быть может, сдалась? Она сжала пальцами футболку Рида, чтобы не вредить собственным ладоням, ведь ему это не нравилось. Элли не понимала, почему Рид так действовал на неё. Почему она, сидя в его объятиях, ощущала себя настолько хорошо, как не ощущала где бы то ни было ещё. Так спокойно, так защищенно. Как дома. Да, как дома. Там, где никто никогда не тронет, не обидит. Вопреки её настроению, вопреки накатившей истерике, Элли успокаивалась. Ощущала, как слабеет болезненный узел в груди. Как легче становится думать, как легче становится дышать. — Прости, Рид, — прошептала она, когда голос к ней вернулся и когда Элли могла сказать что-то членораздельное, — прости. В этот раз ей не нужно было принимать решение за пять секунд — она решила сразу. Решила, что расскажет Риду то, что никому и никогда не рассказывала. Даже маме, хотя не было в её жизни человека, которому бы она доверяла больше. Раньше не было. — Кэмерон... — это имя из её уст звучало, как проклятие, как болезнь, — он был моим первым и единственным парнем. И... — Элли вздохнула, продолжая прижиматься к Риду и не смотреть в его глаза, — он был единственным парнем, с которым я занималась сексом. Каждый раз это было похоже на издевательство, потому что ни разу я не испытывала ничего, кроме боли. Кэмерон даже не пытался сделать так, чтобы нам обоим было хорошо. Никогда не был нежен. Элли понесло. Она говорила всё подряд, даже не пытаясь смягчить свою историю. Потому что это так долго сидело в ней. Так долго гложило. — Хватал меня за руки так сильно, что потом оставались синяки. Не позволял менять позы, не давал мне подготовиться. Не использовал презервативы, потому что ему было неудобно. — Элли прикрыла глаза и глубоко вздохнула. — Я... я никогда не пыталась ему сопротивляться, потому что надеялась, что каждый новый раз он будет вести себя иначе. Постарается сделать так, чтобы мне тоже было приятно. Но ничего не менялось. Элли не чувствовала себя жертвой насилия, пусть после её рассказа нельзя было подумать иначе. Она не боялась прикосновений Рида, не боялась его поцелуев, даже не боялась заняться с ним сексом. Боялась боли. Как человек, которому нужно пойти к зубному, а за спиной у него неудачный опыт похода к некомпетентному врачу, сделавшему очень больно. И теперь страх стоматолога преследует человека на протяжении всей жизни, пока он не встречает того самого врача, знающего свое дело и умеющего делать все безболезненно. — Прости, Рид, — девушка отстранилась от молодого человека, но все ещё не смотрела ему в глаза. — Элли. — Я начала всё это, но не смогла закончить, поддалась истерике и страху, хотя я знаю, что ты не Кэмерон и ты бы никогда не сделал больно... — Элли, посмотри на меня. — Мне стыдно, что я такая, что я слабая, что я... — Элли, — Рид чуть повысил голос, протянул руку и прикоснулся к подбородку сводной сестры, поднимая её голову и заставляя посмотреть его в глаза, — смотри на меня. Смотри и слушай внимательно. Он отпустил её подбородок, пальцами провел по щеке, стирая дорожку слез, и прижал к ней ладонь. — Твоей вины в том, что происходит сейчас и в том, что происходило тогда — нет, Элли. Ты была беззащитной и доверчивой, а этот ублюдок пользовался этим. Пользовался твоей влюбленностью. И ты в этом не виновата. Ты услышала меня? Элли слабо кивнула, чувствуя, как слезы вновь заполняют глаза. — Спасибо... — Перестань, — Рид чуть поморщился, — перестань извиняться и благодарить меня за то, что является нормой. Я никогда не буду заставлять тебя спать с собой, если ты этого не хочешь. Не потому, что я благородный, а потому, что это норма. Не заставлять человека заниматься сексом и терпеливо ждать — это норма, Элли. Парень вздохнул, а Элли заметила, как желвак дергался у него на скуле. Он злился. Конечно же, он злился. — Мне жаль, что этот урод заставлял думать тебя, что должно и может быть иначе. И мне жаль, что он уехал отсюда только со сломанным носом, — Рид нежно провел большим пальцем по коже Элли, стирая слезы. — Если бы я знал, Элли, — прошептал он, — если бы я знал, то Кэмерон уезжал бы отсюда на скорой. Это не должно было звучать романтично и мило. Не должно было вызывать в Элли ничего, кроме ужаса. Не должно было говориться Ридом так спокойно и уверенно. Но это было так. Вместо того, чтобы сказать Риду, что это плохо — угрожать и бить, Элли почувствовала удовольствие. Ради неё Рид мог покалечить другого человека, а она получала от этого удовольствие? Должно быть, Элли была не в себе. Должно быть, совсем слетела с катушек. Но если этим человеком был Кэмерон, оправдывало ли её это хотя бы немного? — Давай ляжем спать, — спокойно произнёс Рид, протягивая вторую руку и утирая слезы Элли, — завтра последний день нашего пребывания здесь, и я хочу, чтобы хотя бы в конце этого дня ты не плакала. Элли слабо улыбнулась и кивнула, и они легли на подушку, укрывшись одеялом. Расположились друг напротив друга, смотря в глаза напротив. Ставшие родными за эти два месяца. Невозможно привязаться к человеку всего за два месяца, один из которых ты люто его ненавидишь, думала Элли. Но она ошибалась. И её Ошибка сейчас лежала в нескольких сантиметрах и смотрела на неё. Смотрела внимательно, смотрела спокойно. Несмотря на то, что подушка предназначалась для одного человека, Элли и Рид чувствовали себя вполне комфортно, лежа так близко друг к другу. — Так, значит, ты понял? — Спросила Элли, практически окончательно успокоившись. Голос её почти не дрожал, правда, на глазах все ещё были слезы. — Понял, что я не смогу продолжить? — Понял, — спокойно сказал Рид. — Как? — Элли, — молодой человек вздохнул, — я знаю, когда девушки меня хотят. — Фу, заткнись, — пробормотала Элли и протянула ладонь, которой закрыла парню рот. Рид тихо рассмеялся, взял девушку за руку и, оставив легкий поцелуй на ладони, притянул её к себе вплотную. Обнял, зарывшись носом в волосах. Элли обхватила его за спину и лбом прижалась к плечу. Тепло, уютно, правильно. — Рид. — М? — А что, если я никогда не захочу заниматься сексом? — Значит, мы никогда не будем заниматься сексом, Элли. — Ну ты и врунишка, Майлз, — тихо засмеялась она, но вдруг почувствовала невероятное облегчение. *** Рид и Элли Рид спал, прижимая к себе Элли одной рукой, когда она вдруг вскочила и, часто дыша, уставилась в стену напротив. Кошмар. Ей приснился кошмар. Кошмар неприятный. Такой, после которых ещё долго лежишь и смотришь в потолок, потому что страшно закрывать глаза. Потому что страшно засыпать снова. Толком не помнишь, что снилось, зато отчетливо ощущаешь это разъедающее чувство прямо в животе. Рид приоткрыл глаза и посмотрел на спину Элли. Его толстовка задралась, оголяя кожу спины девушки, которая в свете луны блестела от пота. Он вздохнул и медленно поднялся следом. Запустил руку Элли в волосы, ощупывая мокрую шею. Она тряслась и часто дышала, находясь все ещё в состоянии между реальностью и сном. Элли смотрела в стену, пытаясь отогнать неприятные картинки, вставшие перед глазами. Кажется, ей снился Кэмерон. И озеро. Или, быть может, его спальня? Или машина? Или Элли снился отец? Она не могла вспомнить. Как будто было все сразу и не было вообще ничего. Чуть дёрнулась, когда почувствовала касание Рида к своей шее, но почти сразу начала успокаиваться. Обезболивающее. Успокоительное. Снотворное. Так он действовал на неё. И не нужны были таблетки. — Это был сон, звёздочка, — прошептал он и поцеловал её в висок, словно хотел избавить от всех плохих мыслей, — просто сон. И Элли успокоилась. Не сразу, но сердце перестало ходить ходуном, а дыхание выровнялось окончательно. Они легли обратно в кровать и уснули. Это был первый и последний яркий кошмар, приснившийся Элли, когда она спала в одной кровати с Ридом.