My So Called Death

      С началом октября Фрэнк заметил сразу несколько вещей: осень наступила слишком неожиданно, как-то резко обрушив на Бельвилль завесу холодных дождей, вынуждая его и всех остальных жителей этого городка переодеться в куртки, у него стала чаще болеть голова от роящихся в ней мыслей и ему никогда не исправить оценку по алгебре, так что с этим он уже почти смирился. За окном практически ежедневно моросило, воздух пропитался сыростью и влагой, отчего было в несколько раз прохладнее. Пасмурная погода нагоняла угрюмое настроение, а в голову лезли тревожные мысли, и Фрэнк все чаще сдавался в лапы осенней хандры. Особенно по вечерам.       Айеро отдавал себе отчет в том, что в его состоянии виновата вовсе не погода, но он так устал заниматься самокопанием и выискиванием причины своего состояния, что просто оставил все как есть. В нем изо дня в день боролись довольно противоречивые эмоции касательно его отношений с Уэем. С одной стороны, он каждый раз с предвкушением и нетерпением ждал встречу с Джерардом. Ему было комфортно рядом с мужчиной, нравилось слушать его бархатный голос, который ненавязчиво забирался в уши и будто затуманивал рассудок подростку, и просто чувствовать его присутствие. Фрэнк даже замечал внимание к себе с его стороны, и это очень льстило ему. На какое-то мгновение в него вселялась уверенность в собственной привлекательности, и он таял от заинтересованности, которую Джерард иногда высказывал одним лишь взглядом, заставляя щеки мальчика загораться пунцовым. А с другой стороны парень все равно мучал себя догадками и размышлениями на тему взаимности. Нельзя было исключать факт, что ему все это могло показаться. Возможно, он так сильно хотел понравиться мужчине, что обычное любопытство ошибочно воспринималось подростком, как обоюдная симпатия.       По сути, так бывает всегда, когда мы начинаем влюбляться. Наши мысли заняты исключительно одним человеком, чем бы мы в это время не занимались. И даже это делает нас как-то счастливее. Поэтому иногда можно заметить легкую мечтательную улыбку на губах Фрэнка, когда он, отвернувшись от доски и от распинающегося возле нее учителя, задумчиво смотрит в окно на огненно-оранжевые листья деревьев, прокручивая в голове встречи с мужчиной и отдельные черты его внешности, которые очень четко рисуются в воображении парня. Но на замену этому чувству эйфории неизбежно приходит тревога о возможной не взаимности чувств. Айеро часто беспокоится о том, хорошо ли выглядит в глазах Уэя: как смотрятся его волосы, не слишком ли заметна асимметрия губ и не сильно ли он выделяется на фоне других подростков своим небольшим ростом, который делает его похожим на квадрат. В то время как у Джерарда было просто безупречное лицо. Складывалось такое впечатление, что у него не было ни единого изъяна во внешности, и он выглядел одинаково прекрасно в любой ситуации. Фрэнк нередко отмечал, что не подходит мужчине, что он недостаточно хорош для общества столь изысканного, статного и благородного Уэя. Мальчишка мог сморозить какую-то глупость, запнувшись о пронзительный взгляд зеленых глаз, которые изучали его, будто сквозь рентген. Айеро иногда ловил себя на мысли, что Джерард с легкостью читает его, и от этого ему становилось в несколько раз хуже. Фрэнк уже не знал, куда себя деть, чем заняться, чтобы отвлечься или хотя бы на какое-то время спрятаться от этих навязчивых мыслей, которые его преследуют.       Айеро обычно накрывает по вечерам. Либо так на него влияет темное время суток, которое, к слову, стало накрывать город, словно одеялом гораздо быстрее, или же сказывается мрачное настроение, которое порой настигает нас с началом осени. Фрэнк иногда даже ругает себя за свою инфантильность. Ему определенно не хотелось влюбляться, чтобы переживать столь неоднозначные эмоции, которые занимали все его мысли и не давали сконцентрироваться на учебе. Более того, так как Айеро уже переступил черту пубертата, очень часто он сталкивался с неприятными последствиями подростковых гормонов, причем в не очень подходящем для этого месте.       Из-за бесконечных мыслей, копошащихся подобно пчелам в улье, в голове Фрэнка, касательно Джерарда, парень замечал, как начал стремительно возбуждаться. Причем это могло происходить, даже если он не думал непосредственно о мужчине. Однажды, болтая с Меган и Люком в школьном кафетерии за ланчем, он краем глаза заметил стремительно удаляющуюся спину заместителя руководителя школьного оркестра — мистера Макграта. У него были длинные, немного спутанные, черные волосы, и он всегда носил пиджак. По слабо пробивающемуся акценту и жестам он смахивал на француза. Его движения отличались какой-то нервозностью и резкостью. Он всегда часто моргал, будто у него тик, и встряхивал головой, чтобы челка не лезла в глаза. И со спины был чертовски похож на Уэя. Фрэнк даже не успел подумать про их невероятную схожесть, потому что его опередило собственное тело, привычно отреагировав теснотой в штанах. В тот день он в полной мере осознал, что бесповоротно влип, и ему пришлось долго и невнятно рассказывать одноклассникам наспех выдуманную историю, почему им следует идти на урок без него, заливаясь краской до самых ушей.       Зато сложившаяся ситуация плодотворно повлияла на творческую сторону парня, и он всего за неделю смог написать полноценную песню и самостоятельно наложить на стихи музыку. И что удивительно, Рэй одобрил идею друга и даже почти ничего не изменил. Сказал только, что песня немного мрачновата. Ничего необычного, ведь она олицетворяла самого Фрэнка в данный период. Что же касается самого Рэя, то несмотря на то, что Айеро всегда делился с лучшим другом всем происходящим в его жизни, про Уэя парень все же решил умолчать. Он не то что не рассказал про свои чувства к Джерарду, Торо даже не знал о его существовании. Вплоть до недавнего времени.       В последнее время Фрэнк часто забывал о каких-то важных событиях, полностью погрузившись с головой в зеленый омут глаз Уэя. И именно в тот день парню угораздило позволить провести себя домой, где возле порога его уже ждал рассерженный Рэй, с которым они договорились устроить ночь старых ужастиков и сырного поп-корна. Заметив друга, Торо хотел было отчитать его за выключенный звук на телефоне, но возмущения так и не вырвались у него изо рта, застряв где-то в горле, когда он увидел Фрэнка в сопровождении высокого, незнакомого и взрослого мужчины. Айеро не помнил, как объяснял растерянному Рэю наличие нового друга. Только то, что ситуацию разрешил сам Джерард, плавно перетянув внимание парня на себя. Кажется, очаровывать Уэй умел не только Фрэнка. Торо был, если не очарован, то явно удовлетворен объяснением Джерарда об их весьма спонтанном знакомстве, которое мужчина ловко сочинил, любезно предоставив для парня возможность не мучиться в поисках оправданий. А так же ещё больше рассержен на друга за то, что тот ничего ему не говорил.       Джамию выписали на следующий день после этого события. За все время пребывания на реабилитации в больнице она немного сблизилась с Фрэнком, и их отношения потихоньку налаживались. Он навещал ее еще три раза. Они снова говорили больше часа, обсуждая новые школьные сплетни, которые Айеро успел накопить из рассказов Торо. Из них Нестор узнала, что Миранда успела неплохо подняться по иерархии популярности, занимая место капитана команды черлидерш, вместо Джамии. И, видимо, ей теперь придется постараться, чтобы вернуть все на круги своя. — А разве она не занимает эту должность временно? — спросил Айеро, нахмурив брови.       Он вызвался помочь Нестор перевезти вещи домой, пока ее родители улетели в командировку по работе и не смогли забрать дочь после выписки. Но перед этим бывшие друзья решили забежать в Старбакс около больницы, где часто проводили время раньше, и привычно взяли себе по большому стакану латте, заняв столик около окна, за которым уже начало привычно моросить. — Из грязи в князи, Айеро. Редко, когда человек добровольно опустится на ступень ниже, поверь мне, — усмехнулась Джамия, делая глоток из стакана и, заметив непонимающий взгляд парня, закатила глаза к потолку, — я к тому, что она не захочет вновь становиться за моей спиной после того, как перед ней все преклонялись и она наконец почувствовала себя королевой. — Вы же вроде подруги, — еще больше нахмурился Фрэнк, явно не в состоянии уложить у себя в голове, как дружба может основываться на взаимовыгоде. — Фрэнк, давай начистоту, — лицо Джамии внезапно обрело более мрачное выражение, и она заметно стушевалась. Айеро впервые за несколько лет увидел ее настолько серьезной, — по-твоему у меня есть настоящие друзья? — Вопрос с подвохом? — хмыкнул Фрэнк, отпивая из своего стакана и задумчиво повертел его в руках. — Ну, в моем понимании, если ты часто проводишь время с человеком, если тебе комфортно с ним общаться, если доверяешь ему и готов на пару с ним добровольно получить по морде, то вы друзья. — Как у тебя все просто, — Нестор грустно улыбнулась, а затем отвернулась к окну и глубоко вздохнула, заправив прядь волос за ухо, — я часто провожу время с Мирандой и Рэйчел и да, мне комфортно с ними общаться, но знаешь что? — спросила Джамия, вновь обращая внимание на парня перед собой. — Не считая родственников, ты единственный, кто навещал меня в больнице. Мои якобы подруги не соизволили даже придумать логичное оправдание, которое хотя бы звучало как уважительная причина. — Ты серьезно? — Айеро в изумлении выгнул брови, слишком удивленно вытаращившись на девушку. Он отказывался принимать за факт столь ужасную истину о том, что друзья могут так себя вести. Фрэнк и представить себе не мог ситуации, в которой остался бы в стороне, когда плохо Рэю или Бобу, и он знал, что парни такого же мнения. Это слишком очевидные вещи. Как ему казалось. — Твое удивление о многом сказало, — Нестор едва заметно и тепло улыбнулась, — например, о том, что у тебя хорошие друзья. В мое окружение лишь входят люди, которым важны только деньги моих родителей и мой статус. Многие со мной общаются, чтобы самоутвердиться и подняться в глазах окружающих, — девушка недовольно фыркнула, делая маленький глоток из стакана. — Я вижу, что тебя не особо устраивает такой расклад вещей, — Фрэнк в привычной манере вновь нахмурил брови, — тогда зачем ты продолжаешь с ними всеми общаться? — задал логичный, по мнению парня, вопрос. — А если не с ними, то с кем, Фрэнк? — Джамия поджала губы и чуть тряхнула головой, сведя брови на переносице, отчего между ними пролегла неглубокая морщина. — Я совсем не хочу остаться одна. И кажется, я уже потеряла тех немногих, которым была важна я как подруга, а не как кошелек из-за своего ужасного поведения, — добавила, попытавшись улыбнуться, — в любом случае, я вроде как не хочу тебя грузить этим, — быстро заговорила девушка, заметив, как лицо Фрэнка приняло сложное выражение после ее слов, и неопределенно взмахнула рукой, — я рада, что у меня есть человек, готовый помочь мне дотащить эти невероятно тяжелые сумки, — Нестор посмотрела на Айеро, подняв стакан с кофе чуть вверх, как будто сказала тост и широко обворожительно улыбнулась.       А Фрэнк внезапно почувствовал, как кольнуло в груди после слов старой подруги и как сильно он скучал по ее искренней улыбке.

***

— Айеро, куда ты в последнее время запропастился? — негодовал обиженный Адам на другом конце телефона. — У тебя что, появилась новая девчонка, которую ты от нас прячешь?       Фрэнк испуганно закрыл динамик мобильника рукой, заливаясь краской, и отскочил как ошпаренный от ухмыляющегося Джерарда, который все прекрасно слышал. Мужчина чуть наклонил голову вниз, позволяя черным прядям волос закрыть его профиль, и не спеша мыл овощи в раковине. — Нет, чувак, просто сейчас завал по учебе, клянусь, — парень говорил немного приглушенно и несколько раз обернулся в сторону Уэя, проверяя, смотрит он ему в след или нет, — я хреново закончил первую четверть, и мама просто проходу мне не дает. — Когда это тебя останавливало? — не унимался Рид, просто уничтожая барабанные перепонки Фрэнка. — Тот парень, которого я знаю, не пропускает ни одну вечеринку. С ним можно неплохо зависнуть. А сейчас я с кем-то другим разговариваю. — Слушай, обстоятельства немного изменились, — сбивчиво протараторил Айеро, устало прикрывая глаза и жестикулируя свободной рукой. Как будто это мог увидеть собеседник или как-то бы помогло парню объяснить ему, почему вместо классной вечеринки у него дома с кучей друзей и алкоголя, он торчит у взрослого вампира, в которого, кстати, еще и по уши влюблен. Кажется, этот неутешительный факт, подросток осознал чуть меньше недели назад, но тем не менее боялся произносить это даже в собственных мыслях, — этот год последний, мне нужен хоть сколько-нибудь приличный аттестат, потому что если меня не возьмут ни в один колледж, у мамы случится сердечный приступ, — тяжело вздохнул парень, наматывая круги около камина с потрескивающим огнем внутри, и параллельно грыз ноготь на большом пальце. — Не надо сейчас передо мной оправдываться, — внезапно Адама прервал какой-то парень, что-то очень громко и оттого неразборчиво, крича в трубку. Затем последовала какая-то возня, и парень вновь заговорил, — ладно, Айеро, на самом деле я не в обиде. Я сейчас слишком накурен, чтобы выяснять с тобой отношения. Но если ты пропустишь мою вечеринку по случаю Хэллоуина в следующую пятницу, кстати тринадцатую, пеняй на себя, — послышался какой-то девчачий визг, от чего на секунду Фрэнку поплохело, а затем последовал оглушительный смех, который подхватил и Адам, — и оденься Франкенштейном. Пока!       Айеро еще какое-то время стоял посреди гостиной Уэев, слушая размеренные гудки, а затем раздраженно прикрыл веки, убирая после телефон в карман. Он ненавидел, когда вот так бросали трубку.       Когда юноша вернулся на кухню, то застыл в дверном проеме, не в силах отвести взгляд от открывшейся перед ним картины. Пиджак Уэя аккуратно лежал на спинке стула, а сам он стоял около разделочного стола в одной черной рубашке. Манжеты были расстегнуты, что позволило мужчине закатать рукава до локтя, открыв взору подростка бледные предплечья с синими венами, проступающими сквозь белую кожу. Его руки слегка напрягались, когда он нарезал болгарский перец на разделочной доске, и Фрэнк заметил, как проявляется тонкая кость, грозясь как будто прорвать кожу в лучезапястном суставе. Две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, но длинные волосы не всегда позволяли разглядеть тонкую шею. Фрэнк опустил взгляд немного ниже, где рубашка была заправлена в брюки, и уставился на широкий ремень с большой бляшкой в виде летучей мыши, которая немного оттопыривалась вперед.       Внезапно подростку стало очень жарко, а внизу живота привычно скручивалось возбуждение, готовясь пустить бурлящую кровь вниз. Фрэнк, на секунду расширив в изумлении глаза, поспешил обойти столешницу с другой стороны и встал напротив Джерарда, который тут же поднял взгляд на парня и обворожительно улыбнулся, чуть приподнимая нож в руке и резко встряхивая головой, чтобы убрать челку с глаз. — Проблемы? — ехидно проговорил Уэй, не стирая с лица ухмылку, а взгляд Фрэнка внезапно намертво приковался к маленьким торчащим белым клыкам, которые он не замечал раньше. — Да нет, просто кое-кто очень доставучий пригласил на вечеринку и заставляет прийти на нее в образе Франкенштейна, — фыркнул парень, попытавшись придать себе более непринужденный вид и притвориться, что не он в открытую разглядывал мужчину мгновением раньше. — Могу помочь с макияжем, — непринужденно проговорил Джерард, вскидывая брови и одновременно закидывая в рот кусочек болгарского перца, — тебе бы пошло, — легкая улыбка коснулась губ мужчины, и он подцепил пальцами высокий и широкий бокал с темно-бордовым вином, делая из него глоток, — тебе не предлагаю, потому что в прошлый раз ты сильно раскраснелся от вина, — насмешливо добавил мужчина, заметив, как Фрэнк наблюдает за бокалом у него в руке. — А Майки точно не придет? — слишком быстро протараторил Айеро, резко отдергивая взгляд от мужчины и уставился на столешницу, на которой были разложены различные овощи, специи и много мелкой посуды. И как назло, его щеки порозовели. — Не волнуйся, он надолго уехал, — небрежно бросил Уэй, возвращаясь к своему занятию и полностью вернув внимание на нож в руках, — нужно решить кое-какие семейные проблемы.       Фрэнк удивленно вытаращился на Джерарда, гадая, значило ли это, что у него с братом есть другие родственники, и если да, то все ли они такие же непростые. Но почему-то он постеснялся об этом спросить. Как будто посчитал, что вопрос о наличии семьи покажется Уэю слишком очевидным и оттого глупым, и он просто рассмеется над парнем. Поэтому он медленно забрался на высокий стул, который стоял рядом с ним, и задумчиво уставился на бутылку оливкового масла. — Что ты готовишь? — спросил Фрэнк, все же беря бутылку в руки, и задумчиво покрутил ее в руках. — Рататуй, — ответил Джерард, высыпая нарезанный болгарский перец в специально подготовленную для этого посуду. — Рататуй? — удивленно прыснул Фрэнк, сразу же потеряв интерес к бутылке с оливковым маслом и, отставив ее, сложил руки одна на другую, опираясь на них, что незаметно приблизило его к мужчине. — Я думал, ты итальянец и приготовишь что-то вроде пиццы, — усмехнулся Айеро, приподнимая брови. — А я думал, ты не ешь мясо, — все так же не смотря на юношу, хмыкнул Уэй, принимаясь нарезать лук, — настоящая итальянская пицца без мяса — не пицца, а жалкая пародия, — приподнял брови Джерард, копируя выражение лица напротив сидящего парня. — Ну да, я же забыл, что ты у нас хищник, — поддразнил мужчину Айеро, закатывая глаза. — Нет, просто я очень чту традиции, — тепло проговорил Уэй, наконец-то одаривая парня мягким взглядом, — но если тебе так будет спокойнее, то могу добавить пармезана, — усмехнулся Джерард и отвернулся к уже раскаленной сковороде, высыпая нарезанный лук в кипящее масло и даже не вздрагивая от жгучих капель, которые все норовили задеть открытый участок его мраморной кожи. — Отлично, — фыркнул подросток, подпирая ладонью подбородок, — вообще-то я могу помочь. Думаю, с нарезанием овощей у меня проблем точно не будет. — Не сомневаюсь, — ровно проговорил Джерард, размеренно помешивая в сковороде нарезанный лук, который постепенно менял цвет из белоснежного в золотистый и разносил по комнате характерный аромат, — тогда нарежь цуккини, пока я займусь соусом.       Парень согласно кивнул, плавно поднимаясь со своего места, и уставился на широкую спину мужчины, плечи которого соблазнительно натягивали ткань рубашки. Он смотрел, как по мере приближения к нему чувствует привычное волнение, скручивающее внутренности в низу живота, и нервно сглотнул, разворачиваясь спиной к Джерарду и занимая его место. — Так значит, ты можешь есть обычную еду? — поинтересовался Айеро, цепляя пальцами цуккини и укладывая его на доску, параллельно вооружаясь ножом. — Ну, я имею в виду, вам это вообще нужно? — На самом деле, нет, — внезапно голос Уэя прозвучал где-то совсем рядом, возле правого уха парня, когда тот подошел с раскаленной сковородой и аккуратно высыпал содержимое в миску, где уже томился печенный болгарский перец с томатами, — но я обожаю еду и в принципе готовить. Весь процесс доставляет мне не меньше удовольствия, нежели искусство, — слегка улыбаясь, проговорил Джерард и, отставив сковороду подальше, отступил чуть назад, заходя за спину Фрэнка и немного прижимаясь к нему сзади, пытаясь дотянуться до тимьяна, покоившегося в высокой прозрачной колбе и стоявшего немного левее от парня.       Сердце Айеро будто остановилось на секунду, а последний удар эхом отразился у него в сознании. Но только на мгновение. В следующую секунду оно начало отплясывать бешеный ритм, оглушая своими ударами. Фрэнк чувствовал легкое, почти невесомое касание груди Джерарда к своим лопаткам и как затуманился его рассудок, обволакиваемый привычным запахом мускуса. Юноша был безумно благодарен себе за то, что надел черное длинное худи, которое, в случае чего, смогло бы скрыть его возбуждение от близости с мужчиной. С чем бы точно не справились его супер обтягивающие джинсы с дырками на коленях. А так же за то, что он стоял спиной к Джерарду, и тот не мог увидеть, каким красным стало его лицо.       Из груди Фрэнка вырвался судорожный вздох от острой боли, внезапно пронзившей его указательный палец. От нависшего над ним Джерарда, который создавал явное напряжение, он не заметил, как рука, которая двигалась на автомате по большему счету, резко опустилась на доску, где неподалеку находился палец другой руки, которым он отчаянно пытался удержать равновесие. Фрэнк резко отбросил нож и положил раненную конечность в рот, пытаясь таким образом остановить кровотечение. — Черт, Джерард, — простонал подросток, вынимая кровоточащий палец изо рта с причмокивающим звуком и уставился на него, заметно бледнея. После всех событий, он стал плохо переносить вид крови, — похоже, мне нужна аптечка.       Айеро подошел к рядом стоящей раковине, включая холодную воду, и подставил под струю руку, наблюдая, как о металлическое дно ударяются алые брызги, смешанные с его кровью.       Но через какое-то мгновение, не дождавшись от мужчины никакого ответа и вообще ничего не услышав с той стороны, где он должен был быть, Фрэнк повернул голову назад и с удивлением отметил, что Уэя там не оказалось. Парень нахмурился, бегло обводя комнату взглядом в поисках Джерарда. Куда он ушел? И самый главный вопрос: как он смог так быстро испариться, что Айеро даже ничего не заметил?       Затем парень медленно перевел взгляд на свою руку и нервно сглотнул. Он выключил кран, прислушиваясь к звенящей тишине. С его пальца сильнее засочилась кровь, когда на рану перестала давить струя холодной воды. Кажется, он задел вену или артерию.       По его спине прошелся неприятный холодок, отчего Фрэнк даже передернул плечами. Алые капли продолжали стекать с указательного пальца, с громким звуком ударяясь о дно раковины. Этот оглушительный грохот будто бы давил на уши, усилившись в гнетущей мертвой тишине. Подросток понимал, что ему не следует бояться Уэя. Если бы он хотел его убить, то давно бы сделал это, верно? К тому же, он точно не стал бы спасать его от своего брата, а наоборот присоединился, разделив с ним трапезу. Но какое-то отдаленное чувство, засевшее в подкорке головного мозга, посылало эти тревожные импульсы по всему его телу, которое уже начало привычно реагировать на страх, замирая на месте. Все же Уэй хищник, и вид крови мог спровоцировать его. Джерард не питается, как его брат, в полной мере утоляя голод. Значит, условно он себя ограничивает и это может плохо сказываться на его самоконтроле. Порезанный палец Фрэнка, возможно, подействовал на него, как сочный гамбургер перед носом человека, который сидит на диете уже долгое время.       Вдруг тишину нарушает громкий грохот на втором этаже, и парень резко вздрагивает всем телом, чувствуя, как сердце начало разгонять кровь по венам, отчего стало жарко, а с пальца как будто сильнее стала капать кровь от повысившегося давления. Он сжал руку в кулак, поморщившись от острой боли и спрятал ее за спину, как будто это могло чем-то помочь. Ладонь парня постепенно начала окрашиваться в красный, когда он снова непроизвольно вздрогнул, услышав такой же грохот, только ближе. — Джерард?