Последние Кадры

      Вынырнув из толпы, Йоонас неряшливо приглаживает растрепавшиеся кудри, хоть и ситуацию это особо не исправляет. Закружившись в танцах с остальными, он абсолютно упускает счёт времени, ориентируясь лишь на всё ещё стоящую за окном темноту.       Бутылки с крепким алкоголем и припасённым для разбавки соком почти опустели, ведь торжество продолжалось уже достаточно долго. Поэтому Порко и решает насладиться пока что доступными горячительными напитками и понаблюдать за танцующими в центре друзьями со стороны.       Запив свою усталость, гитарист расслабленно поглядывает на происходящие в зале. Будь он трезв, явно бы посмеялся от развязных и достаточно нелепых движений товарищей, но Йоонас сам буквально пару минут назад позволял себе не менее виртуозные выпады, поэтому решил не снимать открывшуюся картину и не стеснять остальных лишний раз.       И лишь развлекающийся на танцполе Олли заставляет Порко задержать свой взгляд. Забавно подпрыгивающие кудри, лёгкий румянец на щеках и растянувшиеся в улыбке губы вновь сводят гитариста с ума. А излюбленная младшим чёрная рубашка была расстёгнута непозволительно сильно, оголяя подтянутое тело. Йоонас пытался заглушить в себе не самые пристойные мысли на этот счёт, но в конечном итоге сдался, не смея препятствовать искушению.       А Матела и правда выступал сейчас для него искусителем, ведь даже без особых усилий и под градусом двигался слишком хорошо. Присущая ему грация и сейчас не покинула разгорячённое тело, выражаясь в достаточно развязных и заводящих движениях, а обтянутые узкими джинсами бёдра заставляли гитариста покусывать и так истерзанные губы и подавлять желание прикоснуться к ним сию же секунду.       Йоонас не отгонял от себя идею признания в своих тёплых чувствах, тем более сейчас он смог в них очередной раз убедиться. Осталось лишь выловить разошедшегося басиста и попытаться с ним обсудить данный момент.       С первой частью плана проблем не выявилось, ведь Олли, продолжая пританцовывать и щёлкать пальцами в такт, сам направился в сторону Порко, так и жаждущего наконец оказаться с ним наедине.       — Чего не танцуешь? — задорно интересуется Матела, вновь даря свою лучезарную улыбку.       — У меня нет сил на такие долгие танцы, — отшучивается Йоонас, вновь проскальзывая взглядом по распахнутой рубашке, что не скрывается от изучающего взгляда басиста.       — А лишний раз выпить ты всегда готов, — фыркает Олли, прищурено наблюдая за гитаристом. — Ты следишь что ли за мной?       — Никак нет, — Порко наигранно мотает головой, понимая, что отвертеться от наблюдательности выпившего басиста уже не сможет. — Ты просто слишком соблазнительно носишь свою рубашку.       — Всё для тебя, — Матела улавливает искреннее удивление, проскользнувшее на чужом лице, которое тут же скрылось в новом глотке янтарной жидкости. — Да ладно, только попробуй сказать, что тебе не нравится.       — Очень нравится, — борется с дрожью в голосе Йоонас, когда встречается со светлыми глазами, выжидающе глядящими на него.       — Так чего тогда не сказал раньше? — Олли явно не оценивает свою речь сейчас, выдавая все свои мысли в один миг.       — Не было подходящего момента, — более уверенно отвечает Порко, позволяя себе наконец-таки притянуть к себе парня ближе, на что тот, как ни странно, даже не сопротивляется.       — А сейчас подходящий момент для обещанного поцелуя? — задумчиво тянет Матела, пытаясь вложить в свою реплику максимально явный намёк.       — Только если ты этого хочешь, — шепчет в самые губы басиста Йоонас. Восторженное мычание мелькает между ними, когда Олли цепляется за плечи гитариста и наконец подаётся вперёд, отхватывая свой долгожданный поцелуй.       — Всегда хотел. И даже больше, чем один, — с некой обидой тянет басист, будто упрекая Порко в его недогадливости, и с наслаждением проводит языком по обласканным губам.       — То есть, хочешь сказать, что ты желаешь целовать меня чаще? — уже с явным превосходством выдаёт Йоонас, одной рукой продолжая прижимать парня к себе, а второй проскальзывая под лёгкую ткань, пробегаясь пальцами по обнажённой коже, на что басист лишь тихо выдыхает.       — Если бы ты знал, сколько я ждал хотя бы одного поцелуя. Ты вечно лезешь к остальным, а на меня даже внимания не обращаешь, — Матела не находит в себе сил сдерживать накопившуюся зависть и поднимает взгляд на буквально сияющего гитариста.       — Просто ты всегда был для меня особенным, — Йоонас мягко касается губами кончика его носа, заставляя морщиться от щекотных ощущений. — Знал бы ты, сладость моя, как долго мне пришлось ждать подходящего момента.       — Так не мучай меня больше, — не выдерживает Олли, зарываясь пальцами в излюбленные кудри. Порко вновь накрывает его губы мягким и трепетным поцелуем, чувствуя истинное наслаждение от разгорающегося внутри тепла и пьянящих покруче любого алкоголя прикосновений басиста.       — Подари же мне танец, и я подарю тебе незабываемые эмоции, — заговорщически шепчет Йоонас, кратко прижимаясь губами к чужой шее и оставляя на ней дразнящие укусы, на что Матела лишь смеётся и льнёт ближе.       Басист осторожно берёт его за руку и переплетает их пальцы, а после тянет гитариста за собой в центр. Тот охотно следует и наслаждается ласковой улыбкой, адресованной только ему, лёгкими и мягкими поцелуями, самыми искренними и желанными объятиями и трепетным шёпотом, скрытым ото всех. И Йоонас отвечает ему точно тем же, стараясь сделать эту ночь для Олли незабываемой и самой счастливой за всё то время, проведённое в скромных взглядах и ранее потаённых друг от друга чувствах.