•••
Яркий свет, с которым встретился заспанный Порко, стал не самой приятной вещью после пробуждения. — О, проснулся, — улыбается Матела, взирая на постепенно приходящего в себя парня. — И как долго мы спали? — интересуется старший, запуская пальцы в светлые волосы и слегка ворошит их. — Если честно, то понятия не имею. Но к нам явно кто-то пытался пробраться. — Да ну, вот бессмертные, — поражается окончательно просунувшийся Йоонас. — Но лишнего шума никакого не было, не кипятись. Ты их совсем тут запугал, — Олли мельком глядит на хитрую ухмылку гитариста, полностью подтверждающую его высказывание. — И даже сфотографировать никто не пытался? — уточняет Порко, зная любовь их друзей к подобным секретным съёмкам. — А вот тут не угадал, — хихикает басист и протягивает открытую на смартфоне историю, на которой были запечатлены два мирно посапывающих парня. — Ну всё, пойдём ругаться — без какой-либо агрессии отшучивается Йоонас и намеревается подняться, но лежащий на нём Матела не позволяет ему это сделать. — Давай ещё немного полежим, — блаженно тянет младший и трётся щекой о мягкую ткань чужой толстовки. — С тобой хоть всю жизнь готов пролежать, — Порко обратно укладывается и обвивает руками басиста, мягко прижимая его к себе, и вновь оставляет редкие поцелуи на чужом лице, наслаждаясь блаженным мычанием развалившегося на нём парня. Олли с не меньшей охотой льнёт ближе и осторожно цепляется за сцепленные на его боку пальцы, накрывая их своими. Сонливость окончательно покинула их, уступая место долгожданному свободному времени, которое можно провести наедине, не переживая больше ни о чём.• Сон
23 мая 2022 г. в 20:16
Потирая пальцами уставшие и слипающиеся глаза, Олли пытается хоть немного взбодриться, но организм упорно требует отдыха, не позволяя спокойно работать и даже просто сидеть, не отключаясь каждый раз. А если же сон брал своё и погружал парня в лёгкую дрёму, всегда находился кто-то, кто обязательно спугивал это расслабленное состояние.
И не всегда это происходило намеренно. Некоторые преследовали цель просто забрать оставленную ранее вещь, а сопровождающее громкие шаги причитание тоже неплохо так бодрило. Кто-то завалился просто в ходе записи очередного отчёта для Инстаграма, а беззащитно свернувшийся на диване Матела показался отличным кадром для этого.
И так раз за разом ничего не подозревающие товарищи бесцеремонно посещали отрешённую от других комнату и наводили шум, не позволяя басисту отдохнуть хотя бы часок.
Йоонас, в какой-то момент потерявший Олли, стал свидетелем очередного такого случая. Увидев замученное состояние парня, он невольно захотел пинком выгнать всех слишком громких персон, но те успели уйти сами и не отхватить лишних синяков.
— Ты чего уставший такой? — осторожно интересуется Порко, присаживаясь рядом с басистом и замечает, как тот промаргивается, всё ещё продолжая клевать носом.
— Да просто забегался, ничего такого, — выдавливает из себя слабую улыбку Матела и встречается с обеспокоенным взглядом.
— Тебе нужно поспать хоть немного, — заботливо заключает гитарист, приобнимая парня, и осторожно тянет его на себя, призывая лечь. Олли и не сопротивляется, расслабленно заваливаясь сверху.
— Да я пытался, а тут все ходят туда-сюда, — хнычет басист, немного ёрзая, и наконец укладывает голову на чужую грудь, а окольцованные пальцы неспешно перебирают его золотистые пряди.
— Теперь можешь спать спокойно, я не дам им тебя разбудить, — Йоонас ласково улыбается, когда Матела бросает на него взгляд, полный надежды и благодарности. Приподнявшись на локтях, басист подаётся немного вперёд и кратко целует парня в пухловатые губы.
— Я уже говорил, что ты лучший? — сонно бормочет Олли, вновь укладываясь на тёплое тело, и чувствует, как Порко ладонями водит по его спине и плечам.
— И даже не один раз, — тихо смеётся последний, нежно прижимается губами к виску басиста и вдыхает едва уловимый аромат излюбленного парфюма. — Теперь тебя точно никто не потревожит.
На последнюю реплику Матела ответить не успевает, ведь окутавшая его забота сморила и так разомлевшего парня ещё сильнее, заставляя провалиться в сон без малейших размышлений, доверившись обещаниям старшего.
И тот взаправду никому не позволял нарушить столь драгоценный сон. На приходивших товарищей он многозначительно шикал, указывая на отдыхающего парня, и те без раздумий покидали комнату, не желая выслушивать не самые лестные слова в свой адрес.
Вскоре все и вовсе перестали ходить в эту комнату. Видать, наконец проснулась совесть, не позволяющая более мешать чужому сну. А сам Йоонас не спешил уходить. Он заворожённо перебирал чужие кудри, порой наматывая их на палец, и невольно умилялся от крепко поджатых губ и слегка подрагивающих ресниц басиста.
Олли от подобных осторожных действий даже не ворочался, что означало уже достаточно крепкий сон и позволяло гитаристу вновь и вновь нежно прикасаться к своему парню, не замечая стремительного погружения в дрёму.