• Взаперти
14 августа 2022 г. в 21:25
— Да что вы удумали? — срывается на крик Йоонас, колотя по двери небольшой комнатушки, но в ответ слышит лишь гадкие усмешки, от которых тут же становится не по себе, а фырканье за спиной заставляет впасть в ступор.
— Поговорите уже нормально! — голоса становятся тише, а после и вовсе затихают. Йоонас дёргает небольшую ручку, но та никак не поддаётся, давая понять, что их заперли снаружи. Он загнанно зарывается в свои волосы и оборачивается к недовольному парню.
Олли облокачивается на один из стеллажей и перекрещивает руки на груди, давая понять, что объяснения произошедшего ему нужны сию же секунду. По лицу его читается возмущение, которое ещё больше пугает Йоонаса, не готового сознаваться во всём, когда накалённая атмосфера буквально душит обоих.
Если бы их просто заперли, то проблем было бы меньше, но сейчас, когда они толком не разговаривали уже пару дней, было сложно начать непринуждённый разговор, который таким ни на долю не был.
Йоонас, в попытке избежать накрывших тёплых чувств к Олли, решил просто с ним не пересекаться, посчитав, что при отсутствии контакта утихнет и желание переступить черту дружбы и, возможно, окончательно прикончить хорошие отношения между ними.
А рушить всё Йоонас готов не был. Стремление лишний раз прикоснуться, провести с парнем время и увидеть его смущённую улыбку, вызванную глупым флиртом, буквально стало частью его, что пугало до чёртиков.
Но он, одурманенный первой возможностью разорвать свою привязанность, не сообразил, как именно это отразится на Олли. На его лучшем друге, с которым они проводили вместе каждую возможную минуту, дурачились на сцене и просто были готовы друг для друга на всё.
И Олли это сумело задеть. Когда все попытки поговорить пресекались сразу же, а от одного его появления в комнате Йоонас старался сбежать, он и перестал понимать, что между ними произошло. Конечно, он успел накрутить себя, надумал, что более не интересен другу, стал до боли нудным человеком, с которым не хотят даже находиться близко.
Так они и бегали друг от друга. Йоонас старался скрыться от своих чувств, а Олли старательно отнекивался, пока всё не дошло до обиды. Появилась мысль, что его просто решили заменить, выбросить из жизни, и это замкнуло его окончательно.
Потому и сейчас он не мог смотреть на друга без тихой злости, сил на которую тоже уже не осталось. Олли хотел получить объяснения, понять причину, но Йоонас, словно онемевший, смог только опуститься на пол рядом с дверью и искоса наблюдать за мечущимся парнем.
А потом им просто выключили свет, оставив в полной темноте.
Йоонасу от ничтожности захотелось просто взвыть, а когда шаги стали ближе к нему, он был готов и к потоку нелестных слов, и к градом сыпящимся ударам, и предсказуемому недовольному причитанию. Но он точно не ожидал, что Олли просто усядется на ледяной пол рядом с ним.
— Йоонас? — тихо зовёт Олли, и слова кажутся оглушительно громкими в данном помещении, а бархатный голос, по которому Йоонас скучал больше всего, вновь впивается под кожу. — Что происходит?
— Они явно шутят и скоро выпустят нас… — нервно тараторит тот в ответ, к собственному удивлению отметив, что Олли не плюётся в его сторону ядом, а сохраняет спокойствие.
— Я не об этом, — отмахивается Матела, невольно задев парня по плечу, от чего тот дёрнулся, прижав ладонь к обжигающему следу. Благо, что Олли не видел его. — Что происходит между нами?
И Йоонас теряется. Он хочет рассказать парню обо всём, признаться в терзающих чувствах и просто наконец обнять его, прижать крепко-крепко и не отпускать, но ожидание нарекания сумасшедшим и грубых толчков останавливают, вставая комом в горле.
— Я так не могу больше, — шепчет Олли, уронив голову на чужое плечо. — Почему ты перестал со мной разговаривать, проблема во мне?
— Нет, — сердце словно замирает, когда Йоонас кладёт руку на спину парня. Он на пробу ведёт по ней рукой и слышит только сбившиеся дыхание Олли, не скрывающее в себе никакого протеста. — Проблема тут только во мне.
— Из-за этого нас и заперли?
— Наверное, — Йоонас нервно перебирает пальцами скатывающуюся в комки на полу пыль, боясь представить, в какой грязи они сейчас сидят. — Прости меня, Олли, я такой идиот, честное слово.
— Ты не идиот, — Олли не было приятно слышать самообвинения от друга, ведь он считал, что и сам в этой ситуации повёл себя не лучше.
— Идиот, — продолжает гнуть своё Йоонас, не прекращая водить рукой по плечам парня. — Если бы я смог сразу признаться, то мы бы не устроили всю эту драму. И ты должен знать, что этот самый идиот смог по уши влюбиться в тебя.
— И поэтому ты решил побегать от меня? — в голосе Олли мелькает усмешка, а сам он крепче цепляется за руку парня, обвивает и ближе жмётся, осознавая, что всё было в разы очевиднее.
— Я ведь говорю, что идиот, — улыбается Йоонас, затылком прислонившись к отрезвляюще холодной стене.
— Если продолжишь так себя называть, то останешься сидеть тут в одиночестве, — Олли мажет губами по чужой щеке, заставляя Йоонаса смутиться даже от столь лёгкого прикосновения. И в очередной раз он благодарит окружившую их темноту.
Замок за ними тихо щёлкает, намекая, что теперь они свободны. Покидают комнатку совершенно иные люди, сумевшие за столь короткое время переосмыслить очевидные вещи и принять друг друга такими, какие они есть, чтобы дальше идти с осознанными особенностями вместе.