Последние Кадры

      Большая перемена затянула всех учеников за порцией долгожданного перекуса в столовую, из-за чего Олли, пытающийся сосредоточиться на повторении необходимого материала, мог только раздражённо откидывать невинную тетрадь, когда совсем рядом раздавался смех, отвлекающий ещё больше, чем стоящий в помещении шум.        Его товарищи, к большому сожалению, толпились невесть где, заставляя Олли оборонять их любимые места и отгонять всех непрошенных гостей. Но, благодаря пустующим стульям, он мог заметить и соседние столы, за одним из которых сидел достаточно подозрительный парень. Тот монотонно глядел на самого Матела, прислонив ладонь к щеке, и порой расплывался в мечтательной улыбке. Олли, дабы облегчить для себя задачу, просто решил, что тот смотрит куда-то в другое место, но никак не на него.       От странного наблюдателя его всё-таки отвлекли подоспевшие парни, с громким стуком опустившие свои подносы рядом и присевшие напротив, благодаря чему перекрыли обзор на подозрительного ученика.       И Олли даже успел позабыть о нём, увлёкшись беззаботными разговорами, но, когда тот внезапно появился в поле зрения вновь, просто пересев, Матела начал чувствовать неладное и переживать за собственное спокойствие.       — Слушайте, а вы того парня не знаете? — невзначай интересуется Олли, не переставая глядеть на незнакомца, изредка выводящего что-то в своей тетради.       — Старшеклассник, вроде, — задумчиво тянет Нико, который, казалось, был знаком с каждым вторым учеником, и забавно морщится, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить. — На концерте недавно выступал, точно!       — Да-да, он со своей гитарой тогда неплохо жару задал, — кивает Алекси, пытаясь проследить за взглядом блондина, и упирается в Олли, сконфуженно сминающего край настрадавшейся тетради. — А ты чего интересуешься?       — Да он всю перемену от меня не отворачивается, — Олли на проверку машет рукой, словно пытается подружиться, и в ответ получает радостный жест, сопровождаемый робкой улыбкой, что вызывает ещё больший интерес. Но, он точно смог убедиться, что смотрел незнакомец именно на него.

•••

      Вскоре Олли постоянная слежка начала напрягать. Замечал он это достаточно редко, но, когда удавалось подловить молчаливого наблюдателя, возникало желание поскорее скрыться от изучающего взгляда светлых глаз или, на крайний случай, наконец заглянуть в чужую записную книжку.        Парень, которого, как оказалось, зовут Йоонасом, не расставался со своим блокнотом, вечно что-то черкал в нём и мельком глядел на Олли, порой делая это настолько пытливо, что у Матела по спине мурашки бежали, а пальцы против воли комкали попадающиеся предметы, не позволяя скрыть нервозность.       Нико с Алекси продолжали подшучивать, мол, у Олли появился тайный поклонник, и тем самым вводили в ещё больший ступор и смущали каждой попыткой свести двух парней.       В конечном итоге Олли не выдержал и, когда друзей не было поблизости, собрал всю свою смелость и направился к Йоонасу. С каждым шагом его уверенность рассеивалась всё больше, но стоило ему оказаться совсем рядом, как он понял, что пути назад больше нет.        — Скажи честно, — с трудом выдавил из себя слова Олли, когда столкнулся с голубыми глазами, вблизи оказавшимися ещё более завораживающими, и попытался отогнать излишнее волнение. — Тебе не надоело?       — Что именно? — отзывается Йоонас, строя максимально невинное выражение лица, и резво накрывает ладонью недавние записи, позволяя заметить только обрывки слов. А Олли пытается не расклеиться тут же, ведь голос у парня оказывается до одури чарующим.       — Не придуривайся, — пытается быть серьёзным Олли и мысленно сам себя корит за разведённую драму. — Ты уже который день подряд на меня пылишься.        — Я не пялюсь, — бормочет Йоонас в ответ, для большей уверенности закрыв записную книжку, и поднимается с места, становясь несколько выше Матела. — Я любуюсь.       — Любуешься… мной? — Олли смущённо откидывает со лба редкие кудряшки и поражается, когда Йоонас даже за таким движением наблюдает с особенной внимательностью.        — Ты очень милый, правда, — сознаётся Йоонас, неосознанно отзеркаливая чужую улыбку, и крепче прижимает к себе блокнот, словно в нём теплится нечто жутко ценное. — Прости, если напугал.        — Нет-нет, всё хорошо, — отрицательно машет руками Олли, всё ещё поражённый внезапным комплиментом. — Я просто не ожидал, что кто-то будет так упорно за мной наблюдать.        — Ты меня смог вдохновить на кое-что, — не перестаёт удивлять Йоонас, вглядываясь в глаза Олли, заставляя того ощущать ещё большую неловкость. — Думаю, что скоро ты сможешь об этом узнать.       — Что ж, — теряется Матела, не зная, что и отвечать на подобное, потому может только заведённо кивать головой, сгорая от стыда. — Буду ждать.

•••

      И ждать ему пришлось совсем недолго.       На следующей неделе в школе объявили очередной концерт, на который могли прийти все желающие. Олли, как только узнал, что Йоонас будет там, без раздумий пошёл на него. Нечто необъяснимое не давало ему развернуться и покинуть зал.       И стоило гитаристу выйти на сцену и коснуться струн, как Олли забылся в обволакивающей музыке и не сразу сообразил, что парень начал петь. И все строки казались пьяняще знакомыми, каждое описание поражало своей точностью, что становилось трудно дышать.       Никто в зале не смог прочувствовать то, чего удосужился Олли. Он старался впитать в себя каждый звук, каждое слово, запечатлеть этот момент в своей памяти как можно точнее. И стоило Йоонасу оторваться от инструмента и взглянуть на поражённого Матела, как улыбка расползлась по его лицу от осознания того, что он смог добиться желаемого.        Смог передать яркость золотистых кудрей, искренность смущённой улыбки, глубину светлых глаз, задорно искрящихся, и мягкость бархатного голоса, с каждой репликой оседающего всё усерднее в голове одурманенного симпатией Йоонаса.