Не паясничай в моем теле!

В Облачных Глубинах стояла мертвая тишина. Даже птички боялись пикнуть, словно понимая, что беспокоить заседание старейшин ни в коем случае нельзя. Тридцать три деда сидели в огромном зале на своих местах, Лань Сичэнь председательствовал заместо отца, который решил, что с него хватит, и в собраниях больше не участвовал. Лань Чжаню прийти не разрешили. — Нет, это возмутительно, — ругался один дед. — А я тебе говорю, это наш шанс, — отвечал ему другой дед. — Шанс опозориться на весь заклинательский мир. — Шанс показать Вэнь Жоханю-… — Что орден Гусу Лань — сборище обрезанных рукавов. Еще чего! — Не перебивай! Сейчас как наложу заклятие молчания! — Я старше тебя, мелкий безобразник! Кишка тонка! Лань Сичэнь устало потер переносицу. Между двумя старейшинами развязался очень долгий спор. Один упорно критиковал затею с помолвкой и стоял на том, что Лань Ванцзи сошел с ума и что его надо изолировать от общества как родителей. Другой очевидно придерживался прогрессивной идеологии и стойко защищал идею внука образовать альянс с Юньмэн Цзян. — У Гусу Лань вообще нет друзей, мы как закрылись на этой горе, так ни с кем не дружим, словно все остальные не дотягивают до нашего уровня, — говорил прогрессивный дед. — Я с Цзинь Гуаншанем водиться не намерен, у меня язвы при виде него открываются, — отвечал консервативный дед. — Вот, я о том и говорю. Один внук молодец, хоть старую дружбу с Не Минцзюэ поддерживает. Так пусть и второй наладит связи с Юньмэн Цзян. — Ну так и пусть женится на дочке Цзян Фэнмяня, она теперь свободна. — Позвольте возразить, — вмешался третий дед. — Молодая госпожа Цзян не проходит по стандартам красоты нашего ордена. Вэй Усянь… проходит, как бы грустно мне ни было это признавать. Консервативный дед швырнул в него книжкой. — Молчи, коли ничего дельного сказать не можешь! — Ах ты безобразник! Между дедами завязалась драка, которую прервал громкий стук палки прогрессивного деда. — Дайте мне сказать! Вэньская рожа совсем обнаглел, спит и видит, как все кланы себе подчинить. Если все кланы такие гордые как мы и все стоят поодиночке, так раз-два, и оглянуться не успеете, как все будут ему сапоги чистить. А если мы сплотимся, соединим наши семьи нерушимыми узами, так он не осмелится зубы показать, проклятый самодур! Старейшины зашептались — многим понравился аргумент. Лань Сичэнь перевел усталый взгляд на дядю — он полулежал на своем месте, прикрыв глаза, его лицо было таким, будто он проглотил лимон, он качал головой и повторял: «Ну почему это должен быть именно Вэй Усянь…» — Вэй Усянь этот, конечно, далеко не эталон благочестия, — вмешался сторонник прогрессивного деда. — Но он умен и талантлив. Цзян Фэнмянь его, конечно, разбаловал, но он еще молод — его еще не поздно поставить на место. А в воспитании нашему ордену равных нет. Не думаю, что он будет большой проблемой. Ишь, как помог с Бездонным Омутом! Парень удалой, нам такой не помешает. — Дело говоришь, брат, — подхватил прогрессивный дед. — Уж мы его воспитаем как надо. Третьего нефрита слепим! Ха-ха-ха! — О нет, — выдохнул Лань Сичэнь так, чтобы его не услышали. — Вы не понимаете, насколько далек Вэй Усянь от эталона благочестия. — Конечно, статус жены ему никто давать не собирается. Это уж слишком! — Но Лань Чжань объявил, что женится на нем. — Они несовершеннолетние, какая свадьба? — Официально объявим их партнерами по самосовершенствованию. — Что для внешнего мира приравняем к помолвке. — Отличная идея! Так никто не будет говорить, что Лань Чжань прилюдно наврал. — Потом, когда вырастут, если все сложится, разрешим им совершить брачный ритуал и пусть будут счастливы. — Только через мой труп! — воскликнул консервативный дед. — Дорогой мой брат, в нашем возрасте это может произойти в любую минуту, не загадывай так далеко,  — заверил его прогрессивный дед. — Ну, если все решили, давайте проведем голосование! Уже подсчитывая голоса, Лань Сичэнь отрешенно задумался, что демократия не совсем правильная вещь, потому что голос большинства не всегда говорит то, что диктует здравый смысл. Но разве ему дадут вставить слово эти авторитетные деды, даже несмотря на то, что он без пяти минут глава ордена? — Семнадцать «за», — произнес он, закончив. — Шестнадцать «против». По итогам голосования помолвка будет утверждена. — А! — Позовите лекаря! — Умираю! — Цзинь Гуаншань нас обсмеет. — Вот пусть и лопнет, старый развратник. Лань Сичэнь вышел из зала собраний с огромной головой. Первым делом он навестил Лань Ванцзи. Лань Ванцзи на новость отреагировал скромно, издав один едва слышный вздох облегчения. Затем он поднялся, накинул на плечи верхнюю мантию, закинул на спину Бичэнь и поклонился. — Куда ты, позволь спросить? — устало выдал Лань Сичэнь. Он знал, на самом деле. Просто хотел подтвердить свои догадки. — На ночную охоту, — ровно ответил младший брат. — В Юньмэн? — В Юньмэн.