Jus primae noctis (Право первой ночи)

Поттер осторожно проскользнул на свою скамью и замер, словно статуя, покуда взгляды молящихся не перестали сверлить ему спину. Отец Лавгуд ничем не выдал, что заметил его появление. Когда последние слова были сказаны и паства устремилась к дверям, священник присел на скамью рядом с Джеймсом, и все видели, как они долго беседовали, как внимателен их лорд и серьёзен обычно отстранённый пастор. Поттер ежедневно жертвовал на храм. Крепко запомнив, что денег для себя пастор не возьмёт, он посылал ему с господской кухни хлеб, сыр, иногда овощи. Лавгуд теперь мог кормить свою маленькую племянницу досыта. Когда он впервые принёс ей сдобную булку — свежую, тёплую, — голубые глаза изумлённо распахнулись и подёрнулись слезами. Молли Уизли вместе с дочерью привезли с собой целый ворох поношенной одежды. Лавгуд поначалу растерялся, но Молли снисходительно улыбнулась ему: — Думаю, отец, вы найдете наиболее нуждающихся. Вам виднее, кому всё это пригодится. Маленькая Луна с восторгом зарылась в мягкую кучу вещей. Лили Эванс и Северус Принц, навещавшие их в этот вечер, с улыбкой наблюдали, как девочка пытается самостоятельно справиться с завязками, и помогали ей. У Лавгуда не поднялась рука отобрать у девочки старые платья Джинни, её плащ и сапожки. Зато всё остальное он сгреб в охапку и поспешно вынес. Это нужно раздать бедным семьям. То, что беднее них с племянницей в Коукворте никого не было, он не замечал. Вскоре начались перемены. Удивительно, но на дальнем пастбище, на том самом, где сдохли коровы, загорелась и пропала вся трава. Люди рассказывали, что всё вокруг было черным-черно. Вскоре странным образом выгорели ещё несколько участков поменьше. Каждый год в конце лета приключался массовый падеж скота, и жители с мрачными предчувствиями ожидали ещё и этой беды. Однако время шло, пепелища покрывались молодой порослью, а массового падежа так и не случилось. Семья, потерявшая коров, была многодетной. Отец много и трудно работал, а мать возилась с детьми и копалась в крошечном огородике. Преподобный Лавгуд пришёл к ней с молитвой и утешением, но застал бедную женщину в слезах и без сил. — Наши коровы — всё, что у нас было. Чем я буду кормить детей? — плакала она. — Как я куплю им одежду на зиму? В услужение я пойти не могу — мне не с кем оставить малышей. Муж почернел от горя. Как я могу молиться, если все мысли только о нашей беде? Только сейчас преподобный Лавгуд в полной мере оценил щедрость предложения лорда Поттера. — Дорогая, — проникновенно произнёс он, — давайте каждый будет заниматься своим делом. Помолимся. А после посмотрим, что можно будет сделать. Вечером к домику пришли Эванс и Принц. Они принесли несколько тёплых зимних вещей. Пока взволнованная женщина разглядывала и щупала подарок, показался всадник. Ремус Люпин осадил коня и, спешившись, поклонился. — Мир всем. Мне поручено отвезти вашего мужа на ярмарку в соседний город. Там мы купим вам новых коров. Передайте ему, я заеду на рассвете. — Что происходит? — вскричала женщина, когда Люпин кивнул Лили, простился и уехал. — Это человек нового лорда, разве не так? А эти вещи… Лили, скажи скорее, кто дал тебе одежду для моих детей? — Всё просто: их передал нам отец Лавгуд, — усмехнулся Северус. — Он сказал, что из замка прислали кое-что из старой одежды хозяев. — Всю жизнь живу здесь, и ни разу никто из замка ничего нам не давал, — заявила хозяйка. — Выходит, новый лорд решил позаботиться о нас? Но почему? Не получив ответа, она вновь принялась теребить и рассматривать вещи. Северус и Лили тихонько ушли. Рано утром к домику подскакал Люпин. Он протянул руку смущённому хозяину дома и посадил его себе за спину. Пока хозяйка смотрела им вслед, к ней неслышно приблизилась маленькая девочка. — Здравствуйте. Отец Лавгуд сказал, что вам нужна помощь — приглядывать за детьми. Я могу поиграть с ними, пока вы стряпаете или стираете. — Спасибо, дитя моё, — растрогалась женщина. — А твой дядя знает, где ты? — Да, я сказала ему. Он согласен. * * * На ярмарке в Бате, кроме Люпина, к ним присоединились ещё трое воинов. Они сопровождали их, но выглядели, скорее, как охранники. Сперва пошли в конный ряд, где воины выбрали четырёх верховых лошадей — молодых трёхлеток хэкне, некрупных, лёгких, с удивительно живописным рысистым ходом. Один из воинов остался с лошадьми. Остальные направились по лавкам и вскоре явились, сопровождаемые слугами с упакованными тюками, и сразу принялись крепить поклажу на новых лошадей. Затем все пошли в таверну, где каждому подали миску мясной похлёбки и кубок эля. Крестьянин смущался, но ел наравне со всеми и помалкивал. Рядом с лошадьми и поклажей остались теперь двое, а Люпин и воин по имени Питер отправились с крестьянином на скотный рынок. Там, после толчеи и споров, они выбрали молодых коров — первотёлку с крохотным телёнком-бычком и телушку. — Что скажешь? — спросил Люпин ошалевшего крестьянина. — Нравятся? Или посмотрим других? — Господин… — растерянно пробормотал тот. — Это сильные молодые животные. Они лучшее, что есть на этом рынке, — восхищённо оглядел коров и добавил: — Вы вроде воины и люди не простые. Лорды понимают в статях лошадей, но как вы разбираетесь в коровах? Ремус и Питер переглянулись. Они заплатили, и обмирающий от счастья мужчина повёл своих животных в поводу. Вернулись они поздно, втроём, — не хотели торопить степенно вышагивающих коров. Сейчас все они ехали верхами порознь. Счастливый обладатель животных бережно вёз телёнка поперёк седла. Остальные воины с лошадьми и поклажей ускакали вперёд. Жена, увидев мужа с тремя молодыми животными, запричитала и залилась слезами. Вслед за ней заревели дети. Луна выглянула из окна узнать, что случилось, улыбнулась и скрылась в доме. — Мы видели павших коров, — сказал Люпин. — Они были упитанными и ухоженными, поэтому не боимся оставить в твоих руках этих прекрасных животных. Тот луг, где пали животные, был заражён, но теперь он чист. Когда поднимется трава, можешь пасти их без страха. Крестьянин и его жена благоговейно опустились на колени. Питер ухмыльнулся. Люпин нахмурился. — Спасибо вам, лорд Люпин, лорд Петтигрю, — голоса дрожали от волнения. — Передайте наш поклон лорду Поттеру. Мы будем беречь этих животных как зеницу ока. — Лорд Поттер примет вашу благодарность, когда мы скажем ему. Он готов помочь тем, кто честно трудится и попал в беду. Луна вышла из дома, помахала рукой и вприпрыжку побежала прочь. — Что за ребёнок? — тут же спросил любопытный Петтигрю. — Племянница нашего священника, Луна Лавгуд, — охотно отвечали ему. — Его несчастная сестра умерла, и девочка на его попечении. — Вот как… — протянул Питер. — Лорду это будет интересно. * * * Джинни подозрительно принюхивалась. — Мам! Что не так с этой похлёбкой? Молли подошла, помешала в котле: — А что с ней? — Запах странный. Не чувствуешь? Молли внимательно посмотрела на дочь, на котёл и вынула палочку: — А ну, подойди сюда, — минутой позже она довольно ухмыльнулась. — Похоже, ты беременна, дочка. Молодец. Все-таки ты смогла добиться своего. «Знала бы ты, мама, что он ни разу не оставил во мне семя, кроме первого раза, который я не помню», — подумала Джинни. — Это значит, ходить к нему по вечерам теперь не обязательно? — уточнила она. — Думаю, лорд не станет на этом настаивать. Хорошо! Теперь ты как следует сможешь работать на кухне. — Как! И вечерами тоже? — Конечно. Работа у тебя нетяжёлая. Ничего такого, что могло бы повредить ребёнку. Джинни была в ужасе. Она надеялась, что её все оставят в покое и она до родов сможет оставаться в своей комнате. Слова матери разозлили её. «Пожалуюсь Поттеру, — решила она. — Пусть прикажет маме!» * * * Поттер стиснул зубы, когда Молли торжественно сообщила ему о беременности дочери. Он так старался! Не оставлял в ней своего семени — кроме того, первого раза. Да он вообще пользовал её только в рот и в задницу! Он был настолько груб, насколько мог позволить себе с леди. Значит, недостаточно груб. Значит, она не леди. Поттер яростно сверкнул глазами на довольное лицо Молли и растянул губы в улыбке. — Отличная работа. «Не надейтесь, я никогда не женюсь на ней». — Теперь Джинни не будет беспокоить вас по ночам, — сладко пропела Молли. — Осталось назначить дату свадьбы. — Об этом с моим поверенным, — сухо ответил он. — Крауч переговорит с вами в ближайшее время. «Проклятие! — Поттер был вне себя. — Джинни беременна. Кто бы мог подумать! Да ещё теперь Молли хочет лишить меня секса. В общем-то мне всё равно, пока есть Блэк, но как противно, что эта курица собралась указывать, с кем мне спать… или не спать. Ненавижу!» Он вскочил на коня и вихрем помчался по краю поля — неконтролируемый тёмный гнев разрывал и будил запредельно-жестокие желания. К счастью, движение и ветер наконец остудили его голову. Он отпустил поводья и шагом направился к реке. Спешившись, улёгся на траву и закинул руки за голову. Небо над ним было пронзительное — не голубое, не серое, а скорее, цвета растопленного серебра. От него было больно глазам, и Джеймс опустил веки. Он что-нибудь придумает. Негромкое восклицание рядом — и Поттер уже вскочил с палочкой наизготовку, напряжённый и готовый ко всему. Как оказалось, не ко всему. Лили Эванс, прекрасная, как лилия, стояла поодаль и испуганно закрывалась он него руками. — Леди, — Поттер опустил палочку и поискал глазами её спутника. Не обнаружив черноволосой головы рядом, учтиво поклонился и спокойно пояснил: — Вы напугали меня. — Я? Напугала вас? — Да. Видели, как я подпрыгнул? Лили залилась нежным румянцем. — Я не хотела. Прошу прощения. — Присядете, леди? — Поттер указал на траву. — Э… Нет. Благодарю. Я пойду, — Лили повернулась уйти, и он должен был отпустить её, как вдруг девушка повернулась к нему снова. — Лорд Поттер, спасибо вам! Не представляете, как я вам признательна! — Я буду рад, если вы мне скажете, за что именно? — За вашу помощь! Я знаю, что теперь ни Луна, ни отец Лавгуд не голодают. Несколько семей получили одежду. Но самое главное — вы купили скот бедной семье! Они хорошие, трудолюбивые люди, но им не повезло. Позавчера я видела, что к ним приехал мастер Люпин и предупредил, что они едут на ярмарку, а сегодня утром они уже пасут трёх прекрасных животных! Вы спасли их не просто от нищеты — от смерти! Поттер смотрел на девушку, и намерение жениться на ней крепло с каждой минутой. Она не просто отказалась сесть с ним рядом, — она вообще не хотела находиться с ним наедине, и только сильное желание выразить благодарность заставило её говорить с ним. Сейчас она всё скажет и уйдёт, а он отпустит её, если хочет выстроить с ней правильные отношения. Идеальная, отлично воспитанная, настоящая леди. Поттер поклонился снова. Она вспыхнула ещё сильнее и исчезла. Поттер довольно улыбнулся. Слухи сделали своё дело: известия о его добрых делах дошли до Лили. Хоть какая-то польза от деревенских сплетен. Осталось последнее — дать понять всем, что Джинни недостойна стать супругой лорда. О том, что Лили Эванс, в свою очередь, его вполне достойна, знал пока только он один. * * * Лорд Джеймс приблизился к воротам Поттер-касла, но заезжать внутрь не стал. Постоял, разглядывая тёсаные створки, новые крепкие балки, повернул коня и поехал вдоль стены на некотором отдалении, внимательно оглядывая окрестности. Как оказалось, снаружи время потрепало замок куда существенней, нежели внутри, или же он уже привык к аккуратному виду двора. На небольшом расстоянии от ворот протекал ручей. Поттер прикинул: где-то рядом в недрах стен обустроена замковая купальня. Стало быть, именно сюда идёт сброс излишков воды? Поттеру захотелось проследить путь ручья, но прямо сейчас делать этого не следовало. Вздохнув, он продолжил путь в объезд замка, но очень скоро буйные заросли вперемешку со строительным хламом вынудили его остановиться. Стратегически такое состояние окружающей замок территории было преступлением. Джеймс вертел головой и хмурился всё больше. Вот куча щебня у самой стены — высокая, спрессованная непогодой в плотный холм и уже заросшая сорной травой — отличная опора для нападающих. Вот ещё одна куча, и дальше — тоже. А здесь начались заросли. Кроны деревьев поднимались выше стен и выше крыши. А теперь приблизиться к стене вообще невозможно — не позволяли кучи хлама и густой кустарник. Не желая рисковать конём, он свернул и двигался в обход замка, вынужденно удаляясь от стен. В конце концов он просто отъехал на полмили и пустил коня вскачь. Вернулся Поттер к ужину. Его команда в полном составе ожидала у ворот, не было видно лишь Люпина. Джеймс оглядел всех, одетых по-походному, и едва удержался от искушения заглянуть в конюшню, убедиться, что и лошадей они уже оседлали. С невозмутимым видом пройдя мимо, он велел принести себе умыться и поднялся в спальню. Блэк ввалился без стука и застыл, привалившись к стене. — Ты заставил нас волноваться, — обвиняюще заявил он. — Хорошо, что Люпин смог тебя учуять и следовал в отдалении. — Кто приказал ему следить за мной? — Я. И не следить, а охранять. В случае беды он послал бы нам Патронуса. Не делай так больше. Не исчезай, не сказавшись. Блэк отлип от стены и уткнулся Джеймсу в шею. — Может быть всё что угодно. Яма под копытом, ядовитый куст — да мало ли. Не заставляй нас нервничать. Хочешь уединения — скажи, когда вернёшься. За ужином Поттер поделился мыслями о ремонте наружной части стены. — Много работы, однако, — покачал головой Крауч. — А главное, всё на виду. — Придётся привлечь народ хотя бы для расчистки и вырубки, иначе будет подозрительно, — вставил Макнейр. — Работы минимум на год, — прикинул Лестрейндж. — Магией всемером управимся куда быстрее, но конспирацию никто не отменял, и всё равно нужен год, никак иначе. * * * Этой же ночью Поттер был в купальне, привычно омылся в каменной ванне и ступил в тёплые струи бассейна. Теперь он держал здесь специальный жертвенный нож, костяной, не подверженный разрушению от влажных испарений, но достаточно острый. Привычно полоснул по предплечью, сунул руку под воду и сосредоточился. «Позволь позаботиться о твоём вместилище, Родовой камень, об этом старом доме. Позволь обнажить стены, залечить их, скрыть от посторонних глаз. Дай мне сил почувствовать его раны, как мои собственные». Джеймс долго ещё сидел в воде, размышляя. Нырять сегодня в его намерения не входило, поэтому он всего лишь преклонил колени и окунулся с головой. В тот же миг мощная струя подхватила и потащила его вниз — туда, где загадочно мерцал алтарь предков. Утро застало Джеймса на бортике, голого, усталого и замёрзшего. Удивляясь, как он тут оказался и почему ему холодно в тёплой комнате, он спешно набрал горячей воды в купель и, стуча зубами, погрузился по шею. Постепенно события предыдущей ночи всплывали в его памяти. У него получилось? Сможет ли он чувствовать этот старый замок, как чует алтарь? Джеймс дотянулся до костяного ножа, сделал узкий надрез на ладони и прижал руку к стене. Сначала ничего не происходило. Затем тело его охватило странное, болезненное ощущение, словно суставы потеряли подвижность, мышцы заныли, а кожа взорвалась мириадами язв. Джеймс поспешно перевёл взгляд на своё тело — оно было чистым. Шатаясь, Поттер выбрался из купели и как был, не одеваясь, потому что сил на это у него не хватало, побрёл прочь. * * * Блэк ругался. Когда Поттера нашли в кухне, голого и без сил, он на руках принёс его в спальню, укрыл и прилёг рядом, согревая ледяное неподвижное тело. На вопросы Поттер не отвечал, лишь изредка приоткрывал глаза и вновь погружался в лихорадочный сон. Приходил Люпин, обнюхал хозяина и заявил, что никакой болезни не чует. Сгустки магии, окружавшие Поттера, словно живые, пульсировали и перетекали под кожей. Блэк был в отчаянии. К исходу вторых суток Поттер очнулся. Сириус на радостях едва не задушил его, одел, как куклу, и потащил в зал к камину. Остальные тут же окружили их. Джеймса удобно устроили в кресле, Молли выставила на стол лёгкие и питательные блюда, и под пристальным взглядом шести пар глаз Поттер был вынужден есть и пить, потешаясь над растерянными соратниками. Джеймс чувствовал себя необычно, но был здоров. Блэк не отходил от него ни на минуту, и это ему не мешало. Он закрыл глаза, тихонько позвал, и дом вдруг откликнулся. Джеймс чувствовал всё. Вот узкие рваные раны — это трещины в стенах. Потерпи, дорогой, я скоро залечу их… Вот тупая ноющая боль — осыпалась кладка. Он чувствовал тепло огня в каминах, движение воды по трубам, дробь шагов по каменным плитам, щекотку пробегающих в подвале крыс. Поттер действительно чувствовал весь замок и уже не знал, радоваться ему или ужасаться. «Покажи мне комнаты, в которых я ещё не был», — попросил Джеймс, уверенный, что видел всё. К его удивлению, замок отозвался. Постояв ещё минуту, Поттер кивнул оторопелому Блэку и, легко касаясь стен кончиками пальцев, двинулся вглубь дома. Первое помещение, куда они пришли, оказалось тщательно обустроенным сортиром. Блэк восторженно оглядел мощные плиты с рядом отверстий и журчащий желобок посередине. — Римская канализация, — удовлетворённо усмехнулся Поттер. — После покажешь ребятам. Идём дальше. Они поднялись этажом выше и оказались в неприметном тупичке. Поттер прикоснулся к стене, толкнул её, и она повернулась, давая им войти. Первое, что они увидели — высокий стол с горой пергаментов, а за ним нишу, полную небольших кожаных мешочков. — Поздравляю, Сириус, мы в сокровищнице Уизли. Негусто, но на первое время хватит. К тому же я планирую зарабатывать, а не только тратить. Посмотри, сколько тут денег, а я пока разберусь с бумагами.