Jus primae noctis (Право первой ночи)

Глава содержит подробное описание сексуального насилия. Лорд Джеймс не спешил. Он прекрасно видел, как от холода и страха тело мальчишки покрывается гусиной кожей, но не торопился овладеть им. Член уже вновь заинтересованно приподнялся. Джеймс хотел как следует насладиться страхом своей жертвы — то была своеобразная изысканная закуска перед основным блюдом. Поттер окинул Северуса ненавидящим взглядом. Этот щенок самим своим существованием бесил его, не говоря о том, что Принц-полукровка имел несчастье понравиться Сириусу и едва не разрушил планы Поттера взять в жёны красивую, магически одарённую Лили Эванс. В отличие от Джинни, та превосходно знала, как должна вести себя настоящая леди, даром что выросла в семье простолюдинов. И вот эту розу едва не сорвал мерзкий репей Принц. Ну ничего, теперь Лили — замужняя женщина, а совсем скоро станет прекрасной вдовой. Конечно, придётся дать девушке немного времени на траур по горе-жениху. Недели вполне достаточно… Потом Джеймс попросит её руки у Эванса. Тот, без сомнения, будет на седьмом небе от счастья. Ещё бы! Он — простой сквайр — породнится с благородным лордом! Сегодня Поттер рассчитывал на ночь с Лили. Он хотел понравиться ей в постели, чтобы разбудить в юном теле чувственность, тогда она не стала бы возражать и, внезапно овдовев, радостно согласилась бы на брак с ним. Но негодяй Принц оказался слишком проворным, предложив себя. Джеймс понимал, что только ревность к Блэку заставила его потерять голову и согласиться. Теперь приходилось менять все планы и убеждать невинную девушку в коварстве и распущенности её жениха. Поттер едва не застонал от досады. Принцу он сейчас покажет небо в алмазах. А Блэка после жёстко оттрахает. На сухую. Чтоб держал рот на замке. С минуту Поттер наслаждался открывшимся перед ним зрелищем. Вид худых длинных ног, острых лопаток, аккуратной задницы заводили даже больше, чем прелести младшей Уизли. Плюнув в ладонь, Джеймс огладил напряжённый член. — Раздвинь ягодицы! Принц не шевельнулся. Казалось, от ужаса он забыл, как дышать. — Делай, как я велел! — Поттер смачно шлёпнул по упругой половинке. На коже проступил розовый отпечаток ладони. Ни звука, ни движения. — Как знаешь! — осклабился Джеймс. Страх жертвы заводил его всё больше. Сжав железными пальцами Северусу бёдра, он резко вздёрнул его вверх и протолкнул головку в анус. Северус глухо застонал и попытался вырваться, но Джеймс недаром славился своей физической силой. Куда там против него было тощему мальчишке! Поттер давил всей тяжестью, преодолевая сопротивление тугих мышц, разрывая, калеча. — Кричи: ещё! — велел он. — Кричи громче, чтобы внизу было слышно! — Нет, — прошипел Принц, корчась и давясь стонами. Поттер вытащил испачканный кровью член и снова резко вставил его до конца, услышав, как под ним сдавленно ахнули. Отверстие было всё ещё восхитительно узким. — А сейчас?! Северус промычал что-то невнятное. Поттер повторил пытку, а затем ещё и ещё, стараясь с каждым разом вогнать член в хлюпающую от крови плоть как можно резче и глубже. Мальчишка заливался слезами, задыхался и хрипел, но не кричал. Джеймс ухватил Северуса за волосы и потянул его на себя. — Если ты не закричишь, я велю привести твою подружку и заставлю смотреть! А может, и уложу её рядом, — почти ласково прошептал он на ухо. — Будешь слушаться или мне послать за Лили? — Нет, пожалуйста… милорд… Умоляю, не надо! — Северусу казалось, что его насаживают на кол, одновременно ворочая во внутренностях раскалённой кочергой. — Не надо — что? — Поттер остановился, натянув Северуса на себя до упора и мстительно представляя, как тому должно быть больно. «Однако из этого парня вышел бы отличный воин! — внезапно подумалось ему. — Любой из моих парней уже давно орал бы в голос, а этот только стонет. Ну ничего, ничего. Ты у меня ещё запоёшь, красавчик!» — Не надо… Лили, — всхлипнул Северус. «Ну вот и славно! — торжествующе усмехнулся Поттер. — У каждого человека есть слабое место. А твоё слабое место, парень, сидит за столом и ждёт молодого супруга. И ради неё ты сделаешь все, что я пожелаю. А я желаю…» — Тогда кричи: ещё, милорд! — Поттер легко перевернул мальчишку на спину, закинул его ноги себе на плечи и вошёл глубоко и резко, навалившись всем телом и практически сложив его пополам. — Ещё, милорд… — полузадушенно выдохнул тот. — Не слышу. — Ещё, милорд! — Лучше, — похвалил Джеймс, — но недостаточно громко. Я хочу, чтобы весь замок слышал, как тебе хорошо со мной. — Он сгрёб в ладонь вялый член Северуса и принялся дрочить ему, одновременно вбиваясь в него в бешеном темпе. Член не подавал признаков жизни, тогда как на тюфяке начало расплываться алое пятно. — Кричи: ещё, милорд, сильнее! — подсказал Поттер. Северус, бледный как смерть, только беззвучно открывал рот. По лицу его градом катился пот. Казалось, он вот-вот потеряет сознание. — Энервейт, — на всякий случай подстраховался Джеймс. — Ты думаешь, я стану трахать твоё бесчувственное тело? Думаешь, это доставит мне удовольствие? Повернув Северуса на бок, он согнул его ногу в колене и вошёл под таким углом, чтобы намеренно причинить как можно больше страданий. Северус стонал и задыхался. Он дрожал с ног до головы. Его пальцы судорожно скребли по грубой ткани тюфяка. Поттер принялся щипать податливое тело, но Принц терпел. — Не корчи из себя героя, — вкрадчивые слова сопровождались мощными толчками, — ты же хочешь вернуться к Лили мужчиной? Мечтаешь, как ляжешь с ней в постель. Так вот, если не закричишь, я кастрирую тебя и сделаю это прямо сейчас. Кричи, или прощайся со своими яйцами и с нормальной жизнью. — Ещё, милорд, сильнее! — закричал Северус во всю силу лёгких. — Хороший мальчик! — Джеймс навалился на него, ощущая близость оргазма. — Тебе хорошо со мной? — Да! Да! Да! — давился криком Северус, практически ничего уже не соображая. — Ты хочешь ещё? — Да! Да! Хочу ещё! — Скажи всё это! Скажи! Громко! — Ещё, мило-о-орд! Мне хорошо! А-а-а! Хочу ещё! Да! Да! Да-а-а! — Отлично! — Поттер вздрогнул и замер, изливаясь в изувеченный анус, подождал, пока схлынет туманившая разум волна удовольствия, и негромко пообещал: — Раз хочешь — непременно получишь. А теперь отдыхай, — милостиво разрешил он, поднимаясь с перемазанного кровью матраса. В ответ не донеслось ни звука. Мальчишка в самом деле оказался выносливым. Другой бы на его месте уже давно валялся без чувств, а может, даже умер от болевого шока. Впрочем, для осуществления далеко идущих планов Поттера Северус должен был оставаться в сознании. Иначе он не сумел бы сыграть свою роль в задуманном Джеймсом представлении. — Ну и свинья же ты! — Поттер с силой шлёпнул Северуса по бедру, на котором уже проступали синяки от его пальцев. Несколько движений палочки — и тюфяк стал относительно чистым. Ещё один взмах — Северус почувствовал холод между ног, и кровотечение остановилось. — Лежи и не двигайся! — приказал ему Поттер. — Пусть заживёт. Я скоро вернусь, и мы продолжим, как ты и просил. Надеюсь, во второй раз ты проявишь себя с лучшей стороны. Он полюбовался на испуганное лицо жертвы, оделся, заботливо укрыл Северуса одеялом и уже собирался выйти из комнаты, когда вспомнил о чем-то очень важном. — Думаю, так ты сумеешь лучше отдохнуть и не наделаешь глупостей, — сказал Поттер, сковывая Северуса по рукам и ногам магическими путами. Когда шаги мучителя затихли, Северус тихо завыл в подушку. Поттер не дал ему возможности сменить положение. Он так и лежал на боку с согнутой в колене ногой, и от неудобной позы всё внутри ныло и дёргало. Северуса мутило, он часто дышал, стараясь хоть немного унять дурноту. В голове набатом звучали последние слова Поттера: «Я скоро вернусь, и мы продолжим, как ты и просил». — Господи, пусть он не придёт! Пусть поперхнётся вином! Пусть поскользнётся на ступенях и свернёт себе шею! — шептал Северус. — Что угодно, только пусть не приходит. Я больше этого не выдержу! * * * Едва с верхней галереи донеслись вопли, Блэк выругался, резко встал, едва не опрокинув стул, и покинул пиршественную залу. Воцарилась тишина, нарушаемая только плачем Лили да иканием пьяного Дурсля. Остальные гости сидели точно воды в рот набрали, потрясённые тем, что здесь творилось. Первой не выдержала Петунья. — Вернон, немедленно отвези меня домой! — потребовала она. — Молчи, жена, — зыркнул Дурсль, — не стоит злить лорда Поттера. Если бы он желал, чтобы мы разошлись, — он бы так и сказал. — Как же это он сделает, если занят наверху с твоим свояком? И, судя по всему, они прекрасно проводят время! — съязвила острая на язык миссис Дурсль. Лили закрыла лицо руками и разрыдалась ещё горше. Она была совершенно сбита с толку. Поттер увёл Северуса наверх уже довольно давно. Не представляя, что могло происходить между ними, она тем не менее страшно переживала за молодого супруга. — Почему же так долго? — шептала она, не решаясь спросить у матери. Впрочем, та и сама выглядела шокированной и то и дело поднимала глаза к галерее, очевидно ожидая зятя, выполнившего неприятный долг вместо её дочери. Но вот на галерее мелькнула тень, и у Лили отлегло от сердца: сейчас она вновь увидит Северуса. Однако минуту спустя её надежды сменились горьким разочарованием. Лорд Джеймс спустился по лестнице один. Вид у него был мрачный и слегка ошарашенный. — Что-то случилось? — дрожащим голосом спросила Лили, пренебрегая правилами этикета. — Даже не знаю, как вам сообщить, миссис Принц, — медленно, явно взвешивая каждое слово, произнёс Поттер, — не хочу огорчать вас, но… — Говорите же! — Ваш муж… как бы это сказать, — Поттер почесал в затылке, наслаждаясь вниманием публики, словно заправский актёр, — оказался мужеложцем. — Что?! — в один голос воскликнули Дурсль и мистер Эванс. Петунья и миссис Эванс покраснели до корней волос. — Что… это такое? — беспомощно озираясь по сторонам, прошептала Лили. — Это когда мужчина любит мужчину, — шёпотом отозвалась миссис Эванс. — Какой стыд! — покачала головой Петунья. — Недаром он мне никогда не нравился, ваш Принц-полукровка. — Да что вы такое говорите, милорд! — возмутился мистер Эванс. — Мы с женой Северуса с девяти лет знаем, он почитай каждый день у нас в доме бывал. За ним никогда такого не водилось. — А вы что, и в самом деле решили, что этот мальчишка решил пожертвовать собой? — обратился к Лили Поттер. — Дитя, как вы ещё молоды и наивны! Не хочу оскорблять ваши уши непристойными подробностями. Более того, он упросил остаться со мной до утра, прекрасно понимая, что завтра я прогоню его вон. Я, признаться, и сам не без греха, — Поттер бросил быстрый взгляд на пустующий стул Блэка, — но такого бесстыдства просто не ожидал. Я вообще не собирался прикасаться к нему, лишь прочесть наставление, как ваш сюзерен, и отпустить его к невесте, но он набросился на меня и требовал ещё и ещё. Простите, если вам пришлось услышать его похотливые крики… Я сам не ожидал и не успел помешать ему. Леди, мне бесконечно жаль. На Лили было жалко смотреть. — Это неправда! — глухо, но твёрдо произнесла она. — Северус не такой. — Нет, моя леди, — в голосе Поттера послышались нотки сочувствия, — он не такой. Он — гораздо хуже. — Я поднимусь наверх и уведу его отсюда! — решительно произнесла Лили. — Я с тобой, дочка, — поднялся из-за стола Эванс. — И я, я тоже пойду! — Петунья потянула Вернона за руку. Тот явно не горел желанием узреть свояка в столь щекотливом положении, но отказаться не посмел и, грузно ступая, двинулся за ней. За столом остался лишь бледный как смерть отец Лавгуд, с момента возвращения Поттера не проронивший ни слова. * * * Северус бредил. Ему казалось — мир опрокинулся, настолько неожиданными и ужасными оказались события последних дней. Получалось, самым счастливым и спокойным периодом его жизни были годы обучения в Вальд-холле! У него был стол и дом, любимая работа и отличная лаборатория. Рядом всегда находился мудрый наставник, а в ближней деревне — пациенты и заказчики на его зелья. Словно наяву перед ним проходили картины его юности: громада острых скал, седая пена прибоя, буйная зелень крутых холмов и над всем этим — бесконечное небо, настолько близкое, что казалось — протяни ладонь и погладишь. А вокруг — водная гладь от горизонта до горизонта, мерное колыхание волн и золотистые блики. Крепкие каменные стены Вальд-холла, его негасимые камины, узкие коридоры, то безлюдные, то тесные, полные топота быстрых ног и громких юношеских голосов. Со сверстниками не особенно складывалось; возможно, он сам был виноват. Искусство общения с себе подобными — как наука: должны существовать правила, законы, способы. Как в зельях, трансфигурации, чарах. Если бы он потратил на изучение своих сотоварищей столько же времени и сил, сколько пришлось на долю той же аппарации, наверняка им удалось бы поладить. А он этой премудростью пренебрегал. Но самое главное — Лили. Северус вспоминал, как улыбался, укладываясь в постель, ожидая увидеть во сне её нежное лицо. Осознание, что Лили ждёт его, хочет за него замуж, предвкушение их совместной жизни, того самого «долго и счастливо, пока смерть не разлучит нас». Северус улыбался. Он попросил её руки, он так надеялся, что она всегда будет с ним. Кроме неё, не было никого из сверстников, кто бы относился к нему с такой же теплотой и доверием. Северус искренне верил, что она его понимает и всегда будет рядом. Недаром же она доверилась ему настолько, что решилась бежать с ним. Побег! Северус очнулся. Боль тут же пронзила его тело и принялась терзать, сводя с ума, заставляя безнадёжно всхлипывать и стонать. Он вспомнил, как их схватили, как приволокли и угрожали расправой, как затеяли эту свадьбу. Он с ужасом вспомнил, как Поттер совсем недавно терзал его тело, унижал его, поставил на колени и сунул в рот влажный член. Северус покорился, делал всё, что только от него требовалось… Снова и снова. Он с отвращением ощутил во рту омерзительное послевкусие. Желудок метнулся в горло, и пришлось бороться с собственными инстинктами, подавляя рвотный рефлекс. Вспыхнув, он вспомнил, как громко, на весь замок, кричал, ещё и ещё. Конечно, в зале его слышали. Не могли не слышать. Что подумала Лили? Мистер и миссис Эванс? Наверняка они поняли, что он кричал от боли, успокаивал себя Северус. Лили поняла, что он смог избавить её от такого кошмара… Она будет восхищена его заступничеством. Его Лили верит в него и никогда не усомнится в нём, как и он в ней. Несколько минут он лежал, обессиленный, скрипя зубами и пытаясь распрямить затёкшие суставы. Напрасно. Что-то беспокоило его сильнее, чем физические страдания… Он постарался припомнить, вдруг ахнул и помертвел. «Я скоро вернусь, и мы продолжим». «Продолжим». «Скоро вернусь». — Господи! — взмолился Северус и беззвучно зарыдал. * * * Преподобный Лавгуд прикрыл глаза, нащупал в кармане чётки и принялся молиться. Давно знакомые слова всплывали в памяти сами собой, ему не нужно было произносить их вслух. Необходимо было принять решение. Новый лорд предельно конкретно обозначил свои планы на будущее поместья. Произошедшее сегодня повергло Лавгуда в ужас, но он давно уже привык не смешивать земное и духовное, поэтому заставил себя неспешно перебирать узелки, выравнивая дыхание. Безусловно, Поттер есть зло. Кроме того, он чародей, значит, волшебство его — тёмное. Лавгуд жил среди людей, сквибов, волшебников, полукровок уже очень давно, знал и понимал их. То, что творилось сегодня, приводило в ужас Ксенофилиуса-человека, трясло от отвращения его как мужчину, тревожило как пастора, предупреждало как опекуна крошки Луны. Но сейчас он видел себя в иной ипостаси. Предложенное Поттером будущее могло принести благо магическому миру. Лавгуд знал, какова официальная позиция Рима, — и подчинялся ей. Однако он не был уверен, что позиция эта верна в долгосрочной, так сказать, перспективе. Слишком быстро менялись приоритеты. Для христианства этот срок составил всего пятнадцать лет. Не ему, Лавгуду, принимать на себя ответственность за будущее. Он не собирался доносить на свою паству и лорда, даже если по своему служебному положению обязан сделать это. Он видел, что Поттер действительно заботился о будущем собственных владений. Пастор знал, как жестока расправа, и не хотел видеть этот край вымершим. Что до несчастного мальчика Принца… Он попробует образумить Поттера, хотя и не был уверен, что тот его послушает и отнесётся к священнику так же бережно, как тот отнёсся к его собственной магии.