Jus primae noctis (Право первой ночи)

В это же самое время за много миль от Малфой-мэнора, в Поттер-касле, шумел свадебный пир. Столы ломились от яств, приготовленных приглашёнными лордом поварами, — не доверять же устройство такого события Молли Уизли, после гибели детей явно тронувшейся рассудком и постоянно лившей горькие слезы. Несмотря на обилие блюд, молодожёны по традиции почти ничего не ели и пили одну лишь воду. Поттер распорядился принести им еду в спальню — после любовных утех он всегда бывал страшно голоден. Любовные утехи! При одной мысли о том, что совсем скоро он разделит ложе с Лили, у лорда Джеймса тяжелело в паху. Он взглянул на жену — в белом подвенечном наряде, доставленном из самого Лондона, Лили была невероятно хороша. Её невинная красота заставляла Поттера буквально терять голову от страсти. — Мы с женой удаляемся, — шепнул он сидевшему по левую руку мрачному Блэку, — развлекай гостей. Следи, чтобы ели, пили и веселились. — И как скоро вас ждать обратно, сиятельный лорд? — прошипел сквозь зубы Сириус. — Не ждать вообще! — отрезал Поттер. — У меня сегодня первая брачная ночь, и я намерен сполна насладиться своей юной супругой. *** Лили, озираясь и нервно комкая в пальцах край фаты, стояла посреди комнаты, смежной с той, где месяц назад Поттер уединялся с Северусом. Лорд лично распоряжался убранством спальни. Для брачной ночи было готово всё: постель застелена благоухающими простынями с рассыпанными по ним лепестками роз, в воздухе плавали магические свечи, источавшие тонкий аромат. На маленьком столике возле постели новобрачных ожидал серебряный кувшин с вином и блюдо с фруктами и сладостями. Джеймс затворил и запер заклинанием дверь, повернулся к молодой жене. — Не бойся, милая, — он ласково провёл подушечками пальцев по её щеке, а затем аккуратно снял фату и начал расплетать тугую косу, в свете магических свечей отливавшую золотом. — Боже милостивый, какая ты красавица! — Джеймс зарылся лицом в густую копну рассыпавшихся по плечам волос. Девушка не сопротивлялась, но и не отвечала своему супругу. Казалось, мысли её бродят где-то очень далеко, а в спальне осталась лишь восхитительная телесная оболочка. Не то чтобы Поттеру было интересно, о чём думает и что чувствует его молодая жена, но её отстранённость была ему неприятна. Ничего. Он постарается, чтобы Лили Эванс очнулась и запылала в его объятиях. Он приложит все усилия, даже если придётся прибегнуть к чарам. Ослабив шнуровку, он помог Лили избавиться от подвенечного платья. Судорожно вздохнув, она потянулась снять нижнюю сорочку, но Джеймс остановил её. Обнажиться они смогут и попозже. Ему не хотелось в первую же ночь смущать юную женщину, хотелось, чтобы ей было с ним хорошо. Он неторопливо разделся, тоже оставшись в исподнем, а затем подвёл Лили к кровати. — Клянусь, ты запомнишь эту ночь навсегда, — прошептал он, обнял и поцеловал Лили со всей нежностью, на какую только был способен. — Ляг и расслабься. Лили повиновалась, зажмурившись и закусив губу. На ресницах показались слёзы. Поттер взял в свои крепкие ладони её маленькие ручки, поглаживая и целуя их, пока она не успокоилась и не осмелилась посмотреть в его глаза. — Тебе нечего бояться, — повторил Джеймс, целуя округлое колено через тонкую ткань нижней рубашки и потихоньку, дюйм за дюймом обнажая стройные ноги. Когда его губы принялись прокладывать дорожки поцелуев на нежной коже внутренней стороны бёдер, Лили тихо ахнула. Воодушевлённый этим, Поттер развёл её ноги в стороны и коснулся языком чуть солоноватого лона. Стон повторился, на сей раз чуть громче. «Отлично, — подумал Поттер, — тебе уже не так страшно, а скоро будет совсем хорошо!» Он ласкал её языком и пальцами, пока не почувствовал, что она готова принять его. К тому времени Лили была уже так возбуждена, что первое вторжение не показалось ей таким уж болезненным. Когда Поттер, отвлекая её поцелуями и одним плавным толчком войдя в восхитительно-тугое тело, лишил её девственности, Лили коротко ахнула, а её глаза вновь наполнились влагой. К своему огромному изумлению, лорд Джеймс, за последние годы переспавший с таким количеством народу, что давно уже сбился со счета, отчаянно испугался слёз своей юной супруги. Вместо того, чтобы закончить начатое, он остановился и принялся целовать и ласкать её, пока вновь не услышал судорожный вздох. Лишь тогда он продолжил двигаться, шепча заклинания, умоляя магию Рода быть милостивой к нему. Вскоре, чувствуя близкую развязку, он прошептал сложную вязь заклинаний, сорвав с губ супруги сперва бессвязный лепет, а затем — крик удовольствия. Он хотел, чтобы в их первый раз она тоже достигла оргазма, неважно — с магией или без неё. Нежный вскрик жены потряс его, и Джеймс кончил, излившись в горячее лоно, надеясь, что эта ночь — ночь полной луны — станет благоприятной для зачатия их первенца. *** Лили уснула, доверчиво прильнув к мужу. Поттер довольно улыбнулся, осторожно, чтобы не разбудить жену, призвал кубок с вином и принялся маленькими глотками смаковать терпкий напиток. Сегодня он праздновал победу: Лили, нежная, чистокровная и сильная ведьма, наконец стала его женой. Он не сомневался, что ласковым обхождением и щедрыми подарками сумеет вскоре полностью завоевать её сердце, а с воспоминаниями о Северусе Принце отлично справился его Обливиэйт. *** Это произошло около месяца тому назад. В то самое время, как его парни развлекались с мальчишкой Принцем, лорд Поттер решил, что пора навестить Эвансов. На его оклик вышла заплаканная миссис Эванс. — Лили вот уже несколько дней не встаёт с постели, милорд, — сообщила она ошарашенному этой новостью Джеймсу. После неудавшейся церемонии он несколько раз навещал девушку и, разумеется, видел, что она все ещё грустит из-за подлой измены жениха, однако, несмотря на подобный удар судьбы, держалась Лили удивительно стойко. — Почему вы ничего мне не сообщили?! — гневно уставился он на миссис Эванс. — Как же, милорд! Муж говорил с мистером Блэком, когда он был тут третьего дня, — пролепетала та, в испуге прижав руки к груди, — мы думали, он известит вашу светлость. «Ну, Сириус, быть тебе поротым Флагелло!» — стискивая кулаки, пообещал Джеймс. — Немедленно отведите меня к Лили! — потребовал он. Увидев девушку, метавшуюся в бреду на тюфяке, Поттер понял, что дело плохо. Он опустился на колени возле больной и коснулся губами пылающего лба. — Северус! — еле слышно простонала девушка. — Почему ты бросил меня? За что? Я ведь так люблю тебя... Джеймс вскочил на ноги. Проклятый мальчишка умудрился даже сейчас встать между ним и Лили. Любовь к нему буквально сжигала её изнутри. Джеймс заскрипел зубами. Девушка вновь ускользала от него, только теперь на стороне Принца выступал более сильный противник — сама Смерть объединилась с ним, чтобы отнять у Поттера Лили. Джеймса переполняла тревога за девушку, но ещё сильнее душила злоба. Если бы Северус был здесь, он отыгрался бы по полной. Но Принц находился в замке, в «заботливых» руках Блэка, которому, кстати, тоже ещё предстояло отведать хозяйского гнева. Главным же сейчас было — спасти Лили! Поттер вскочил и опрометью метнулся из комнаты. — Я скоро вернусь, — бросил он насмерть перепуганной миссис Эванс. Кляня на чём свет стоит предков Молли, по чьей идиотской прихоти на всей территории Поттер-касла и его окрестностях стоял антиаппарационный купол, Джеймс что есть силы погнал коня обратно в замок. Хвала небесам, за время службы королю Поттер научился отлично разбираться в лечебных зельях. Час спустя Джеймс вновь появился в скромном коттедже Эвансов. — Уйдите, — приказал он сидевшей у постели больной дочери миссис Эванс. — Я позову вас, когда будет нужно. — Вы спасёте её, милорд? — с мольбой обратилась к нему заплаканная женщина. — Сделаю всё, что в моих силах, — чуть мягче ответил Поттер, — не тревожьтесь. Я умею врачевать. Присев в изголовье постели, он принялся выставлять на подоконник фиалы с зельями. Затем осторожно приподнял голову Лили и поднёс к пересохшим губам один из них. — Пей, дорогая! Это снимет жар и уймёт боль, — ласково уговаривал он. Девушка послушно выпила всё зелье до капли. — А теперь вот это! — Поттер выбрал из целого штабеля фиалов сосуд с ярко-красной жидкостью: усовершенствованное Укрепляющее, которое буквально за несколько дней до этого помогло поставить на ноги Принца. Когда и второй фиал опустел, Лили закрыла глаза. Боль, терзавшая её, в самом деле отступила. Девушка чувствовала безмерную усталость. Теперь ей хотелось одного: спать. Джеймс положил одну руку на влажный от испарины лоб девушки, а другую на сердце: — С этого дня и на веки веков ты забудешь Северуса Принца. Ты выбросишь его из своей памяти и своего сердца и никогда больше не заговоришь о нем, — властно произнёс он. — Да превратится он для тебя в ничто! Дом покачнулся, точно земля под ним дрогнула. Выставленные на подоконнике фиалы тоненько зазвенели. — Боже милосердный, что это было? — раздался снаружи испуганный вопль миссис Эванс. — Не тревожьтесь, — спокойно отозвался Поттер, — это всего лишь магия. Ваша дочь умирала от тоски по этому недостойному мальчишке. Я излечил её. Будете давать ей эти снадобья утром и вечером, и через пару дней она встанет на ноги. Завтра я навещу вас снова. — Вы так добры, милорд, — залилась слезами миссис Эванс. — Чем мы можем отблагодарить вас за вашу заботу? — Отдайте мне дочь в жёны,— ответил Поттер, отводя прядь волос с лица Лили, — и никогда больше не говорите при ней о Северусе Принце. *** Джеймс отлевитировал пустой кубок обратно на столик и с хрустом потянулся. Теперь, когда с Лили всё разрешилось наилучшим образом, можно было заняться не менее важной задачей: примерно наказать зарвавшегося Блэка. — Я скоро приду, любимая! — выбравшись из нагретой постели, Поттер поцеловал Лили, заботливо подоткнул одеяло и, махнув палочкой в сторону камина, заставил дрова запылать жарче. Он любил открытый огонь, с ним в комнате казалось гораздо уютнее. Снизу ещё доносились громкие голоса захмелевших гостей. Здесь не было никого из его подданных, никого из Коукворта, кроме родителей невесты и священника. Всю последнюю неделю Джеймс объезжал окрестных землевладельцев, представлялся, знакомился и приглашал на свадьбу. Обладавшему утонченным вкусом Лестрейнджу, взявшему на себя хозяйственную часть, пришлось часами махать палочкой, наколдовывая узорчатые скатерти, расшитые полотенца, а также кубки и посуду, не уступавшие по красоте и изяществу королевским. Учитывая неизвестное количество гостей, всего этого требовалось в достаточном количестве. Прибыли шестеро соседей-лордов — с семьями, слугами, собаками и лошадьми. Обеденная зала, размером с половину первого этажа, была полна народу. Прислугу и лошадей разместили в пристройках позади замка, гостей рассадили за новенькими столами, загодя трансфигурированными из кусков древесины. Молли рыдала в кухне. Служанки сновали взад-вперед. Поттер неспроста заводил знакомства именно сейчас: искать его никто не будет — кастелян мёртв, король тоже, брату короля не до него. Свадьба нового лорда — отличный повод пригласить всю округу. Его наследники должны быть приняты в обществе по праву рождения, значит, пора обеспечить себе достойное окружение. С помощью утончённых манер, природного обаяния и магии ему без труда удалось расположить к себе недалеких мелкопоместных дворян, а их жёны и в особенности — незамужние дочери не могли отвести глаз от восседавших рядом с хозяином статных суровых рыцарей. О бедных Уизли никто и не вспоминал. *** Поттер набросил на себя чары Отвлечения внимания и спустился в Большую залу. Блэка среди пирующих не оказалось. Паршивец в очередной раз нарушил приказ и сейчас, скорее всего, в гордом одиночестве заливал обиду вином. Губы Поттера тронула усмешка, не предвещавшая Сириусу ничего хорошего. Как бы ни благоволил лорд Джеймс своему любовнику, подобное ослушание, вкупе с тем, что Блэк намеренно скрыл от него болезнь Лили, не могло остаться безнаказанным. Минуту спустя Джеймс уже стоял перед дверью в отведённую Сириусу комнату. Судя по доносившимся из-за двери звукам, Блэк отлично проводил время. Не раздумывая, Поттер ворвался в комнату и тут же увидел голый зад Сириуса, мерно двигавшийся меж ног какой-то девицы. — Развлекаешься? — ледяным тоном уронил Поттер. — Следую твоему примеру, — пропыхтел Блэк, не прекращая своего занятия. Выхватив палочку, Джеймс отбросил Сириуса в угол комнаты. — Одевайся! — приказал он женщине. — Вот тебе за труды, — он швырнул ей мелкую монету. — Благодарю милорд! — просияла щербатым ртом служанка, оправила юбки и опрометью выскочила из спальни. — Никак сиятельный лорд ревнует? — насмешливо пролаял Блэк. У Поттера от ярости зашумело в ушах. Захлопнув дверь и наложив Запирающее и Заглушающее заклинания, он приблизился к приятелю вплотную, испытывая непреодолимое желание избить того ногами. Наверное, произнеси Сириус хоть слово, так бы и случилось. Однако тот, обычно острый на язык, благоразумно помалкивал. Впрочем, это не спасло его от хозяйского гнева. Обездвижив Блэка, Поттер взмахнул палочкой, срывая с любовника остатки одежды. — Если бы был Краучем, Лестрейнджем, Петтигрю, Макнейром или Люпином, я бы запорол тебя до смерти, ничего не объясняя, — Поттер говорил тихо, но от его голоса у Сириуса по телу побежали мурашки. — К счастью для тебя, ты — не они. Их бы я убил не задумываясь. Тебе же я предоставлю выбор. Поведёшь себя правильно — выживешь. Нет — умрёшь в страшным муках. Но сперва… Круцио! Несколько минут спустя под парализованным, лишённым даже возможности стонать Блэком растеклась дурно пахнущая лужа. Лишь тогда Поттер отменил пыточное заклинание, бросил в Сириуса очищающим и отлеветировал его на постель. — Это был первый урок, — бесстрастно сказал Джеймс, привязывая руки и ноги Блэка к прикроватным столбикам, — а сейчас будет второй. Он снял с Сириуса Ступефай. Тот застонал. От боли его била крупная дрожь. — Если ты когда-либо причинишь Лили вред, я тебя убью, — рявкнул Джеймс. — Сейчас ты принесёшь моей жене нерушимую Клятву верности. — Я не стану клясться на верность какой-то деревенщине, — прохрипел Блэк. — Гордец, — усмехнулся Поттер. — А если так? Он приблизился к постели, упал перед нею на колени, наклонился к паху Сириуса и, обхватив губами головку, принялся её посасывать. Блэк недоверчиво напрягся, натянув верёвки. Кровать жалобно застонала. Поттер пропустил член глубоко в горло, насаживаясь на него так, что сбивалось дыхание. Блэк громко стонал и выгибался навстречу. Ещё секунда и… Лорд Джеймс с неприличным хлюпающим звуком выпустил напряжённый орган изо рта, полюбовался видом гордо вздымавшегося мужского достоинства, а затем, направил на него волшебную палочку. Блэк со свистом втянул воздух, когда кожаный ремешок обвил его налитой пенис и мошонку, не давая кончить. Поттер тем временем вновь склонился над ним, продолжая дразнить языком и губами, доводя Блэка до исступления, но не позволяя излиться. Сириус метался под ним, грязно ругаясь и рыча, чувствуя, как ломит яйца, но кончить не получалось. Наконец лорд Джеймс отстранился, поднялся с занывших колен, вытер рот тыльной стороной ладони и уселся в стоявшее чуть поодаль кресло. — Дай мне кончить! — зло сверкнул глазами Сириус. — Принеси клятву верности леди Поттер и кончай сколько твоей душе угодно. Я даже готов помочь. — Иди в пекло! — выплюнул сквозь зубы Сириус. — Только после тебя, любимый! — усмехнулся Джеймс, затягивая петлю сильнее. Блэк застонал и громко выругался. — Зря ты так, Сири, — спокойно заметил Поттер. — Очень скоро ты или сойдёшь с ума от боли, или станешь полным импотентом. Или и то и другое вместе. А если проявишь неосмотрительность и упрямство, член загноится, и ты сдохнешь. Учти, агония будет мучительной и очень долгой. Признаться, мне будет жаль потерять тебя. Но, если ты не дашь клятву, мне придётся сидеть тут и смотреть, как чернеет твой пенис. Блэк отвернулся. Он не хотел, чтобы Поттер видел его слёзы бессильной злобы, боли и унижения. Прошло ещё четверть часа. Лоб Сириуса покрылся каплями пота. Руки и ноги затекли и дрожали. Верёвки нещадно резали запястья и лодыжки. Но невыносимее всего была боль в паху. Ему стало казаться, что член вот-вот лопнет. В памяти Блэка внезапно всплыла картина из его недавнего прошлого: Северус с точно такой же петлёй на гениталиях. Тогда Сириусу это казалось забавным. Теперь же, очутившись в роли жертвы, испытывая невыносимые муки по вине Поттера, в его душе зародилось — нет, не раскаяние, на подобные чувства Блэк был попросту не способен, — но подобие сочувствия. — Мне некогда, — заявил вдруг Поттер и встал. — Хочешь упрямиться, дело твоё. У меня на остаток ночи были другие планы. Пойду к молодой жене, которая со мной не спорит и делает, как ей велят. А ты полежи пока, подумай о жизни, о том, как будешь жить кастратом. Заорёшь, наложу Силенцио. — Я клянусь… — еле сдерживая рыдания, прошептал Сириус. Выносить эту пытку он был не в силах. — Прости, я тебя не слышу, — обернулся лорд Поттер. — Клянусь в вечной верности леди Поттер! — закричал Блэк. — Клянусь жизнью и Магией стать её верным слугой, а если нарушу данную клятву, то умру в страшных муках! — Я всегда в тебя верил! — просиял Поттер, освобождая распухший лиловый член Сириуса от петли. — Я пришлю тебе зелья и мазь. Ты понадобишься мне, когда моя жена понесёт. Я не собираюсь изменять ей с другими женщинами, но и соблюдать целибат все девять месяцев не намерен. *** Коукворт праздновал свадьбу своего лорда. В трактир Вернона Дурсля ещё накануне привезли две повозки с вином и угощением. С раннего утра над открытой жаровней покачивались истекающие соком туши. Ароматный запах шкварок плыл вдоль сонных улиц, щекотал ноздри, дразня и созывая на пир. Лорд угощал своих подданных. Вернон предоставил свой трактир и был обязан кормить и поить всех желающих, что он и делал, довольно прикидывая, сколько продуктов сможет тайком от лорда припрятать. Жители поначалу вели себя довольно тихо. Не явиться на пир, оплаченный их господином, они не рискнули, но память о погибших наследниках Уизли была ещё совсем свежа. К трактиру приближались с опаской. Поначалу пили молча, смущённо бормоча что-то о здоровье молодых, но вскоре крепкий мёд развязал языки, мясо было сочным, угощение — обильным. Вот зазвучал первый нерешительный смех, вот чья-то шутка заставила окружающих ухмыльнуться. Спустя полчаса перед трактиром, собравшим практически всё взрослое население Коукворта, кипела обычная пьяная пирушка. Подтрунивали над Верноном, не приглашённым в господский дом, и над Петуньей, чья сестра выходит замуж за самого милорда. Петунья и Вернон огрызались и подливали сплетникам в кубки хмельное. Не обошли стороной и россказни о подмоченной репутации невесты, не так давно сбежавшей из дому с мужчиной, и о трагической гибели всех наследников прежнего хозяина. Этого и ждал Питер Петтигрю. Незаметный, прикрытый чарами отвлечения внимания, он скользил в этой разудалой толпе и накладывал заклинание на одного за другим. — Ты забудешь Северуса Принца. Ты выбросишь его из своей памяти и никогда больше не заговоришь о нём, — шептал он снова и снова, и самые разговорчивые болтуны на миг замирали, будто услышав чей-то зов. Затем лица их прояснялись, и они тянулись к еде и питью, не вспоминая, о чём только что шла речь. *** Полная луна лениво плыла над пирующим Коуквортом. Звёзды искрами вспыхивали на чёрном бархате небес. Покуда лорд Поттер, шепча заклинания, был занят производством наследника, за много миль отсюда, в Лондоне, Амвросий Аврелиан, чародей, брат прежнего короля и дядя короля грядущего, осторожно, шаг за шагом, левитировал к площади перед собором Святого Павла прикрытый отвлекающими чарами кусок базальта — огромный, безумно тяжёлый и очень внушительный. Только бы ему хватило сил и магии втащить эту махину в гору. Только бы ему успеть до рассвета. Втащить, установить там и вонзить в каменное нутро длинный двуручный меч. Как раз подходящий для пророчества.