Jus primae noctis (Право первой ночи)

Погожий ноябрьский день, неожиданно ясный, проникал белыми пятнами солнца сквозь ажурное кружево поредевших дубовых крон. Снейп снял котелок с огня, спрятал крупу в землянке, подвесив её в полотняном мешочке на воткнутый в стену сучок, и принялся искать нож. Увы! Покинувшие деревню друиды сочли возможным оставить в пустых жилищах свои запасы, но не ножи. Северус задумчиво оглядел поляну, шагнул к коновязи, подобрал камень и несколькими сильными ударами извлёк из столба гвоздь. Он был тусклым, покрытым зеленоватым налётом, большим и кривоватым, но Снейпа устраивал и такой. Торопясь, Северус положил гвоздь на камень и с силой ударил по нему вторым. Спустя небольшое время руки его дрожали, он был покрыт каменной крошкой, но хотя бы согрелся, а гвоздь обзавёлся расплющенным острым участком. Северус слегка обточил его на том же камне, чувствуя себя древним человеком. «Как стремительно меняется жизнь. Всего еще полгода назад я просыпался в Вальд-холле, посреди океана, а сейчас ночую практически под открытым небом, у меня лучшие на свете друзья, которые мне доверяют, и я умею добывать огонь без палочки». В эту минуту он понял, что жизнь без магии — тоже жизнь. Как странно чувствовать себя живым после всего, что с ним произошло. «Наверное, я слегка повредился в уме. Пусть так. Будь я вменяемым, спятил бы окончательно». — Сударь? Северус резко обернулся — из леса осторожно выступили двое мужчин. Они смотрели на него во все глаза, настороженно, точно ожидая окрика. — Сударь, вы наш король? Вы король Артур? «Оборотное! — спохватился Северус. — Представление начинается». — Подойдите, друзья мои, — ровным тоном отвечал он, спокойно отворачиваясь, вынул флакон, откупорил и сделал небольшой глоток. Огонь пробежал по венам; Снейп едва не охнул, чувствуя, как шевелятся кости, как плавятся мышцы, и это ощущение позволило ему взять себя в руки, словно с новой личиной Артур действительно вдохнул в него частицу себя. Голова слегка кружилась — то ли от волнения, то ли от ноющей боли. — Кто вы и откуда? — Мы братья Смит. Растили хлеб, рыбачили, потом подались в город, перебивались как могли случайными заработками, а после услышали о пророчестве. Ваша милость… Может, вам нужны работники — мы всё умеем! Северус кивнул, знаком подзывая гостей ближе: — Говорите. — Мы слышали, что наследник престола созывает рыцарей в своё войско. Мы не рыцари и не дворяне, но кто-то должен помогать вам… Стряпать, ходить за лошадьми и всё такое, — с надеждой выговорил один. — Если вы нас возьмёте, мы будем служить вам верой и правдой, — с жаром продолжил его брат. — Мы хотели искать вас, но не знали, где… — А тут в храме во время проповеди было сказано, что наследник трона ждёт своих подданных под сенью дубовой рощи… — Мы обходили все рощи подряд… — А можно нам посмотреть меч? — Тот самый, который вы вынули из скалы. Мы там были и всё видели! Это было так прекрасно! — Подойдите. Вот меч, что вынул из камня наследный принц Артур Пендрагон. Снейп дёрнулся, услышав голос Мерлина — и едва успел перевести дух: это же Малфой под Оборотным зельем! Высокая фигура пожилого мага с ярко блеснувшим клинком в ладонях. Это было красиво, торжественно и являлось откровенным фарсом, однако крестьяне получили именно то, что хотели. Они благоговейно опустились перед Снейпом на колени, не забывая коситься на Мерлина и его ношу. Тот встал рядом, молчаливый и неподвижный, и Северус тут же успокоился. — Я готов дать вам шанс, — уверенно заявил он. *** Северус никогда бы не поверил, что в этой авантюре с Оборотным зельем его более всего взволнует схожесть его двойника с подлинным Артуром Пендрагоном. Снейп боялся сделать лишнее движение — а вдруг Артур иначе двигается, иначе строит фразы, и, вообще, как должны себя вести настоящие короли? Вдруг его уличат, поднимут на смех? Вдруг Артуру придётся краснеть за его неловкость? Но и сидеть истуканом на круглом бревне оказалось невозможным. Очень скоро заднице стало неудобно и больно, а ёрзает ли Артур на этом самом месте, Северус не помнил. В конце концов, самым разумным было занять новоприбывших слуг делом, чтобы они не таращились на него, не смущали и не робели сами. Мерлин тоже поступил так — попросил абсолютно ненужный ему уголёк, зная, что Северуса это отвлечёт. — Вы, верно, голодны, — стараясь говорить бесстрастно, медленно произнёс он. — У нас есть немного похлёбки, подкрепитесь. Рядом ручей, — он указал направление, — можете напиться и умыться. — Ваша милость, — радостно поклонились ему братья и утащили котелок. Северус вздохнул. Нужно было пригласить их к костру? Или разрешить сесть в отдалении было верным решением? — Ты позволил им остаться? — Малфой-Мерлин опустился рядом, подоткнув длинные полы. — Артур всегда сможет сказать им, что передумал. Беда в том, что я мало чего умею, Люц, хотя и учусь потихоньку, но признаться могу только тебе и Артуру. Как только здесь появятся люди, моя неловкость меня выдаст. Поэтому прислуживать королю должен тот, кто умеет это делать. Не я. — В твоих словах есть зерно истины. Хотя я не сказал бы, что у тебя мало умений. — Магических — возможно, но не маггловских. Пойми, я не смогу обслуживать принца, поэтому пока лучше привлечь этих двоих, если они нам подойдут. Вскоре их гости поднялись, прихватив пустой котелок, и направились к ручью. Их не было довольно долго. Наконец они появились — вымытые, с полным воды котелком — и несмело приблизились. — Ваша милость, — робко обратились они, — может у вас есть для нас какой-нибудь приказ? — Сегодня отдыхайте. В ноябре темнеет рано. Можете занять вон ту землянку, — указал Снейп-Артур. — Завтра с утра приготовьте каши на шестерых. Крупу найдёте в своей землянке. — Он вновь невольно поёрзал на своём неудобном сиденье. Круглое бревно не лучшая опора для тощего седалища. — Мы тут немного осмотримся? — робко попросили его. — Конечно. Но в другие землянки пока не входите. — Да, милорд. Спасибо, милорд. «Если бы и знатные лорды слушались так же легко, как простые крестьяне, — вздохнул Северус. — Скорее бы Артур вернулся». — Можете сделать что-нибудь с этим бревном? — неожиданно для самого себя выпалил он, удивляясь, как сварливо прозвучал обычно невозмутимый голос Артура. — Конечно, милорд. С радостью! Вот увидите, вам будет так удобно, как во дворце! «Ну это вряд ли, — не поверил Северус. — Хотя хуже всё равно не станет». — Артур, ты нужен мне, — услышал он холодный голос Мерлина-Малфоя, встал, с трудом удержавшись, чтоб не поморщиться и не потереть намятое место, и пошагал к нему. Тот приглашающе кивнул и исчез в их землянке. — Что… — негромко начал было Северус, опустив полог, но ему в грудь упёрся длинный крепкий палец: — Тебе нужно выпить. — Что? — Зелье прими! Тут только Северус обратил внимание, что противная боль в пояснице отступила, а это значило, что действие Оборотного подошло к концу. — Спасибо, Люциус, — торопливо роясь в кармане, пробормотал Снейп и вынул небольшой фиал с Оборотным. — На бревне сидеть так неудобно, что я и не понял, когда боль от зелья уменьшилась. — Да? А у меня ныла рука. В прошлом году я сломал её. К сожалению, это видели слуги, и пришлось лечиться как простому магглу. Я терпел целых два дня, а затем не выдержал и применил Костерост. Сверху замотал руку тряпками и неделю никому не давал до меня дотрагиваться. — Получается, это Оборотное вызывает в памяти последнюю сильную боль, — предположил Северус. — Что вы туда положили, кроме обычных ингредиентов? — И обычные-то были не в том количестве, в котором нужно, — пожал плечами Малфой. — Шкурки бумсланга у Мерлина были на исходе. Поэтому в котёл вдобавок пошёл ещё и кусочек драконьей кожи. Для вызывания боли были добавлены растёртые зубы веретеницы. Северус помолчал, осмысливая. — Да, возможно, кожа дракона может заменить шкуру бумсланга, — неуверенно заметил он, — но драконы куда более редкие существа. На поляне послышались звуки возни, несколько быстрых слов, затем в прохладном воздухе громко раздался глухой отчётливый стук. — Откуда у них топоры? — удивился Снейп. — Дорогая вещь. — Они же наёмные работники. С собой были, наверное. Без топора им никак. Когда сумерки сгустились, на поляне вспыхнул большой костёр. Один из братьев нет-нет да подкладывал дрова, шевелил их, и в ярком свете оба человека продолжали слаженно работать. Северус решил не беспокоить их — отчасти, чтобы не было надобности снова играть в Артура, отчасти, чтобы просто не смущать пришельцев. Они с Малфоем сидели в землянке, приоткрыв полог, чтобы всполохи света проникали в их жилище, и негромко разговаривали. — Нам нужно идти ночевать в землянки Артура и Мерлина, — Северус нетерпеливо потёр поясницу — болело довольно сильно. — Я пойду с тобой, — тут же отозвался Малфой. Северус вспомнил, как прошлой ночью тот прижимался к нему во сне. Ничего страшного не произошло, но повторения он бы не хотел… — Ступай к Мерлину. Артур живёт отдельно, разве не так? — Так. Но тебе надо выспаться, да и… — Малфой замялся. — Люциус, что ещё? — Тебе снятся кошмары, Северус, — признался тот. — Я нашёл тебя в землянке, потому что услышал, пришёл к тебе и накрыл нас пологом тишины. Снейп шокировано молчал. Если он кричит по ночам — это, безусловно, проблема. — Извини. А ты решил, что я лезу к тебе греться? Не хотел беспокоить… Думал, просто буду оберегать твой сон… Северус нервно вынул флакон, отхлебнул и стиснул зубы, пережидая волну боли Оборотного зелья. Затем выбрался из землянки, размял суставы и побрёл к костру. Здесь вовсю кипела работа. Кругом лежало несколько длинных толстых стволов и множество коротких пеньков. Братья, поставив одно из брёвен вертикально и прислонив к столбу коновязи, в два топора окоряли его. Куски коры так и сыпались на траву. — Бог в помощь, — пробормотал Снейп, сам не зная зачем, получив в ответ радостное «Спасибо, ваша милость!» Похоже, завтра здесь будет настоящая скамья. При мысли, что так удачно начавшаяся служба может неожиданно закончиться из-за его ночных криков, Северус содрогнулся. Он ночевал в общей спальне Вальд-холла и помнил, как грубо реагировали спящие, если кто-то будил их. А здесь такое… Интересно, он просто стонет во сне или ещё и кричит? Если это так… Ему придётся бежать куда глаза глядят. «Должен быть выход, — убеждал себя Снейп. — Получается, я не смогу жить ни с кем, кроме Люца, и то просто потому, что он уже всё знает обо мне. Но в армии не место парням, которые стонут во сне от страха и ужаса. Малфой накрывал меня пологом тишины, но он не может делать так всё время». — Вы хорошие работники, но отдых вам тоже нужен, — сказал он обрадованным братьям и поспешно направился к землянке. Малфой ждал его. — Люц, идём спать к Артуру. Есть разговор, — сообщил Снейп другу, покуда тот выбирался ему навстречу. *** Землянка Артура мало чем отличалась от их собственной. Покатый бревенчатый потолок, укреплённые брёвнами стены, кожаный полог. Они забрались внутрь, уселись на узкое ложе — нары, прикрытые шкурами и тюфяком из грубого холста, набитым сухими душистыми травами. — Ты прав: шуметь по ночам не следует, — решительно начал Северус. — Полог тишины тоже не выход. А если тебя не окажется рядом? И к тому же ночью тебе нужно отдыхать, а не слушать мои вопли, — Малфой тревожно взглянул на него, и у Снейпа тут же сел голос: — Что?.. Всё так плохо? — Я мечтаю узнать имена, чтобы пойти и… Те, кто заставил тебя так страдать, не заслуживают, чтобы жить. Северус молчал. Его рана было слишком свежа, чтобы говорить о ней с другом. Мерлину он открылся, уверенный — они видятся первый и последний раз, а оказалось, им предстоит общаться постоянно. «Ничего не поделать: эти двое в курсе, что со мной произошло. Нужно постараться уберечь мою тайну от остальных». — Люциус, ты наложишь на меня заклятие, чтобы во время сна я лежал абсолютно беззвучно и неподвижно. Что бы мне ни снилось. Малфой вскинул на него больные глаза: — А как я узнаю, что с тобой, и как смогу вовремя разбудить? — Никак. Либо я сам проснусь, либо буду спать дальше. «Значит, вчера ночью Люциус прикоснулся ко мне нарочно… Он не хотел трогать меня. Он хотел разбудить, а притворился, будто ему холодно». Малфой выругался сквозь зубы и полез вон из землянки. *** Ночной кошмар обрушился на Снейпа безжалостно и внезапно. «Сириус, да ты его порвал, сукин сын». — «Так я же не знал, что лорд Джеймс так основательно его подлечит. Можно сказать, снова сделал его мальчиком». — «Ничего, мы быстро исправим эту оплошность», — гаденькое хихиканье Петтигрю. Северус не знал, сколько времени прошло. Небо за забранным решёткой окном становилось всё чернее. Окно? Решётка? Он засыпал в землянке. Значит, это не сон — кошмар! Снова кошмар! Северус видел, как мрак рассеялся, явив миру практически полный диск луны в окружении целой россыпи звёзд. Оборотень! Северус вспомнил, что его собирались отдать на съедение оборотню. Если, конечно, ему удастся пережить этот самый день. Впрочем, глупо было бы надеяться на иной исход. Блэк не соврал. Зелье, которое он влил в горло пленника, оказалось очень сильным. Обездвиженный чарами Северус чувствовал, как боль постепенно сходит на нет, головокружение и тошнота тоже прекратились. Он восстанавливался, но лишь для того, чтобы вновь служить игрушкой для жестокой забавы, а после быть растерзанным оборотнем. В иной ситуации от подобных «радужных» перспектив Северус не сумел бы сомкнуть глаз ни на минуту, однако в состав зелья, очевидно, входило сильное успокаивающее. Иначе чем объяснить тот факт, что Северусу совершенно не было страшно. Всё, чего жаждали сейчас его измученные тело и разум — это отдых. Северус ещё раз взглянул на луну — предвестницу его скорой и ужасной смерти — и закрыл глаза. Когда вновь распахнулась дверь и показались его мучители — выспавшиеся, с крепкими утренними стояками, — он догадался: его обездвижили, чтобы банда Поттера смогла как следует отдохнуть, не заботясь о благополучии пленника. А ещё — чтобы зелье лучше подействовало. Потому что сейчас, по-видимому, всё начнётся с начала. *** Утром Северус понял, что устал за ночь куда больше, чем за прошедший день. Рядом бессильно скорчился Малфой — его лицо было тёмным, глаза ввалились. Его трясло. — Что тебе снилось? — Всё то же. Одно и то же, Люциус. Я живу с этим, но не нужно заставлять переживать ещё и тебя. — Я справлюсь… — А если тебя не будет рядом? А если обо мне узнают солдаты? Что они со мной сделают? Неужели мой друг не защитит меня? Малфой долго молчал, отвернувшись. Похоже, он спорил сам с собой — сжимал кулаки, тёр лицо, опускал голову и в сердцах бил в стену кулаком, сбивая костяшки в кровь. — Друг мой, — проникновенно опустил ладонь на его плечо Северус, — помоги мне. Помнишь ту записку, что ты оставил для меня, покинув Вальд-холл? Ты обещал, что я смогу обратиться к тебе за помощью. Всегда. — Ты прочёл её! — ахнул Малфой. — И хранил много лет. Ты сначала спас мне жизнь, за что я бесконечно благодарен. После ты уехал со мной, бросив дом и поместье, подарив мне свою жизнь, а теперь я прошу тебя — подари мне мою… Малфой вытер глаза. — Я и не знаю такого заклинания. — Я тоже пока не знаю, но придумаю. А ты меня заколдуешь. Умоляю, скажи «да». Не допусти, чтобы кто-то снова издевался надо мной, Люциус… — Что ты делаешь со мной… Хорошо, будь по-твоему. — Спасибо! — Если ты дашь мне слово, что этим своим заклинанием не планируешь причинить себе вред. — Убить себя? Нет! Я словно начал жить заново. У меня даже имя и то новое! *** Наконец ноябрьское утро развеяло сумрак, и друзья выбрались наружу. Было холодно; под ногами похрустывала подмороженная трава. Выдыхая облачка пара, юноши зябко огляделись — становище было тихим. Артур не вернулся. — Костёр. И правда, далеко впереди неясными бликами вспыхивал огонь. Подойдя ближе, Северус в недоумении замер. Кострище, расчищенное и аккуратно обложенное в два ряда булыжником, сияло крупной багровой колодой, установленной прямо в центре и ярко тлевшей. Её окружали четыре огромные бревенчатые скамьи. Два коротких круглых пенька по концам, с небольшими выемками на поверхности, и сверху — расколотое точно вдоль толстое крепкое бревно, положенное выпуклой частью в эти выемки и надёжно застрявшее там. Широкое плоское сиденье было гладко обработано топором. Скамьи окружали кострище почти полностью, оставляя по углам пространство фута в три (1 фут = 30,48 см). Приподнятые над землёй высотой своих подпорок, они несомненно давали куда больший отдых ногам, чем низкое бревно. В двух шагах от благоустроенного кострища в ряд высились несколько чурбанчиков примерно той же высоты, что и скамьи — фута полтора, — и шириной около фута, которые вполне могли служить и сиденьями. Северус моргнул. Такой прыти и находчивости от своих новых работников он никак не ожидал. На земле в жухлой траве там и тут валялись щепки и стружка. — Мы всё уберём, ваша милость, — прозвучал рядом хриплый голос. — Щепки то есть. В темноте их было не разглядеть. — На растопку, — машинально отозвался Северус. — Эти скамьи… Отличная работа. — Мы рады, ваша милость, что вам понравилось! А вы, видно, понимаете толк в лесной жизни, раз заботитесь о растопке! — Лорд Артур бывал здесь в гостях, — обронил стоящий рядом Мерлин-Малфой. — Разумеется, он всё знает и всё умеет. — Тогда мы, это, сейчас сообразим кашу, — засуетился парень, но Малфой остановил его: — Как ваши имена? Вчера вы их нам не назвали. — Так Смит же. Братья. Так все и зовут нас — Старший Смит и Младший Смит. — А имена у вас есть? — Может, и есть, но давно это было. Мы и не помним. Второй брат, позёвывая, выполз на голоса и неуклюже поклонился. — Вы работали всю ночь, уставшие с дороги, — покачал головой Северус, — стоило так надрываться? Утром бы доделали… — Хотелось угодить вам, сударь, — просто ответил Старший Смит, а его брат тихонько добавил: — Мы будем полезными вашей милости. Не прогоняйте нас. — У меня есть одно условие, — вдруг сказал Малфой. — Скоро приедут двое наших… рыцарей, так вот — вы поступите под начало рыцаря Снейпа. Будете его слушать и через него получать распоряжения. Он доверенное лицо принца Артура. — Как скажете, ваша милость, а какой он? — Длинный, тощий, странный, — раздражённо ответил Северус-Артур. — На рыцаря не похож. — Но раз он доверенное лицо… — Он спас жизнь вашему будущему королю, — пояснил Люциус. — Но об этом не болтать, ясно? Часом позже они уселись завтракать — Северус и Малфой у костра, братья Смиты в отдалении на чурбачках, — и Снейп в полной мере оценил удобство новых сидений. — Я не встречал таких интересных костров, — разглядывая тлеющую колоду, заметил Малфой. Они с Северусом не забывали прихлёбывать Оборотное, заедая его кашей. — Так это нам удачный пень попался, сухой и старый, — обрадованно затараторил Младший Смит. — Оставалось чуть-чуть топором снаружи его подрубить, ну и середину клином расшевелить… он остаётся цельным чурбаном, только слегка раскрытым с одного конца. Такой и на снегу хорошо занимается и ветра не так боится, как обычный костёр, да и для стряпни подходит. Удобно же. Горит долго. Полночи тлеет. Если бересту положить сверху, тлеет тихонько, на таком самое оно котелок или сковородку поставить. Если бересту вглубь запихать, горит ярко, как свечка. — Брёвна тоже клином расщепляли? — Ну а как их ещё? — Ступайте отдыхать, — отослал Снейп Смитов. — Вы нужны мне здоровые и отдохнувшие. — Ваша милость берёт нас на службу? — Беру. Идите спать. — А мы можем в землянке очаг разжечь? «В землянках есть очаг?» — чуть было не выпалил Снейп, но в последнюю минуту удержался и молча кивнул.